Определение места искусства в Советской Белоруссии -20-е годы

В начале сценического пути балетмейстер обратил­ся к характерным танцам, в которых сам часто соли­ровал, исполняя наиболее ответственные, технически трудные партии. Используя балетные качества (высо­кий прыжок, стремительные вращения и т. д.), он со своей группой поставил украинский «Гопак», «Мазур­ку», «Краковяк», «Фанданго».

Константин Алексютович навещал своих родных, как правило, в дни народных праздников. С большим удовольствием он не только наблюдал, но и участво­вал в различных обрядах, которые сопровождались песнями, танцами, играми. Именно народное искусство открывало перед балетмейстером широкие творческие горизонты. Отсюда, как из неиссякаемого источника, он черпал бесценные сокровища для сценических за­мыслов. Позже, когда Константин Андреевич работал в Белорусском театре, он широко использовал народное творчество в постановочной работе.

Внимательно следил он и за театральными новинка­ми. С этой целью часто посещал Петербург. Общение со столичным миром искусства давало ему большой ду­ховный заряд. Посещая спектакли и концерты с учас­тием известных артистов, анализировал каждый их жест, старался постичь тайну сценичной вырази­тельности.

В 1913 году Константин Андреевич вместе с женой присутствовал на концерте Анны Павловой и Федора Шаляпина. «Их успех был ошеломляющим,— вспоми­нала Лидия Николаевна.— Публика долго не давала им уйти со сцены. Великим актерам было преподнесено столько корзин с цветами, что авансцена буквально скрылась под ними. После исполнения «Умирающего лебедя» под бурные овации Павлова прошлась на пуан­тах возле всех корзин. «Браво, Павлова! Браво!— не смолкали возгласы в зрительном зале».

Константин Андреевич часто вспоминал прославлен­ную русскую балерину, восхищался ее огромным талан­том не только как танцовщицы, но и актрисы. Искус­ство Анны Павловой оставило глубокий след в его душе. Оно раскрыло перед ним новые грани хореографии, ранее незнакомые для него психологические глубины танцевальных образов. И это позволило ему найти в своей последующей работе меру «золотого сечения», благодаря которой многие его постановки обрели дол­гую жизнь на сцене.

Великий Октябрь Константин Алексютович встре­тил в Саратове, где открыл балетную студию и школу бального танца. Эту работу он совмещал с должностью балетмейстера Детского театра и драматической студии.

Как и многие демократически настроенные работни­ки искусства, он целиком отдался служению револю­ции. Благотворительные спектакли, эстрадные выступ­ления в пользу детских приютов, сирот, вдов, раненых красноармейцев, голодающих; концерты в лазаретах, воинских частях, рабочих клубах — далеко не полный перечень бескорыстного служения артиста освобожден­ному народу.

В вихре революционных событий определялось демократическое направление в искусстве, формиро­вался и новый зритель со своими эстетическими взгля­дами, запросами.

Константин Алексютович довольно быстро устано­вил контакт с новой аудиторией. Ему, выходцу из наро­да, хорошо был известен зритель в рабочей куртке и серой солдатской шинели.

Исполнительская деятельность артиста, к сожале­нию, оказалась непродолжительной. На одном из кон­цертов во время неудачного прыжка он получил серьез­ную травму, и его судьба как танцора была предрешена. Константин Алексютович полностью переключился на педагогическую и балетмейстерскую работу.

Для развития сценического мышления и способнос­тей к самостоятельному составлению композиций К. Алексютович прививал, как это делал когда-то Н.Соколовский, наиболее подготовленным ученикам навыки преподавания.

Оценивая педагогическую работу Алексютовича в Саратове, нужно сказать, что он не только воспитал ряд талантливых артистов балета, но и отдал им час­тичку своей души.

В первом Белорусском Государственном театре.

Еще не отгремели залпы гражданской войны, а мо­лодое Советское государство приступило к восстанов­лению разрушенного хозяйства. Одновременно развер­нулась интенсивная работа в области культурного строительства.

1 августа 1920 года Наркомпрос БССР объявил о создании Первого Белорусского государственного теат­ра — ныне Белорусского государственного ордена Тру­дового Красного Знамени академического театра име­ни Янки Купалы. Становление и развитие белорусского советского искусства было сопряжено с большими труд­ностями. Прежде всего, не было профессиональных кад­ров. Чтобы в какой-то степени изменить такое положе­ние, 12 мая 1921 года Совет Народных Комиссаров РСФСР принял постановление об откомандировании в распоряжение Наркомпроса БССР всех деятелей куль­туры родом из Белоруссии.

Приезжает в Минск из Саратова и Константин Алек­сютович. Наркомпрос республики назначает его балет­мейстером Первого Белорусского государственного театра. Назначение радует Константина Андреевича. Правда, хорошо представляя себя в роли балетмейстера театра, Константин Андреевич не мог вообразить, как можно работать без балетной группы. Надеяться на подрастающие кадры не приходилось: в республике их не было. А задача, поставленная перед ним, была пре­дельно конкретной: в короткий срок организовать ба­летную группу и на ее основе создать национальный балет.

Дело пришлось начинать с организации хореогра­фической студии с ускоренной программой подготовки профессиональных артистов балета. Интенсивный труд, высокая требовательность, которые удачно сочетались в Алексютовиче-педагоге с врожденным тактом и корректностью, позволили вскоре из наиболее способных учениц студии, таких как М. Тарасевич, Т. Узунова, К. Кизина, 3. Кусова, Б. Контарович, Г. Иоселева, С, Перлова, Л. Алексютович, 3. Злотникова, Ю. Хираско, Т. Гуринович, создать балетную группу театра.

Следуя лучшим традициям русского балета, группа осваивает основы классического и характерного танца, одновременно ведется скрупулезная работа над бело­русским танцем. Артисты изучают элементы движе­ния, композиции, фрагменты отдельных хореографи­ческих построений, манеру исполнения, обогащая бело­русские танцы новыми сценическими вариантами. Группа участвует не только в балетных, но и музыкаль­но-драматических спектаклях, а также в концертах, подготовленных Константином Алексютовичем. Иссле­дуя этот период, искусствовед Ю. Чурко писала: «Тем­пы работы были настолько высокими, что уже в первые десять лет балетмейстер К. Алексютович поставил несколько (понятно, пока еще несложных) классиче­ских балетов, а четыре белорусских народных танца — «Крыжачок», «Юрачка», «Мяцелiца» и «Таукачыкi» — вышли на всесоюзную сцену и с большим успехом исполнялись в Москве на сцене Большого театра».

Одновременно Алексютович проводил занятия по сценическому движению и ритмике с драматическим составом театра.

Будучи чутким художником, Константин Андре­евич помогал артистам драмы глубже вживаться в ис­полняемые роли, точно передавать характеры сцени­ческих персонажей. Способным актерам он привил любовь к танцу. Активное участие в танцевальных но­мерах принимали В.Владомирский, Е.Романович, Б.Платонов, Э.Шапко, А.Лысуха, В.Былинский, В.Потапов, М.Швайко, В.Саладуха и др.

К.Алексютович очень быстро нашел общий язык с режиссером театра Евстигнеем Афиногеновичем Мировичем — человеком большой эрудиции, замечатель­ным мастером сцены, режиссером, драматургом, акте­ром и педагогом, блестящим знатоком театрального искусства. Совместная работа вскоре переросла в боль­шую творческую дружбу. Балетмейстер по достоинству ценил высокую культуру режиссера и с большим инте­ресом работал с ним.

Спектакли, поставленные в первые годы существования  вания БГТ-1, были в основном музыкально-драмати ческими. В   национальные   постановки   включали многие  жанры народного  творчества. В спектаклях «На Купалле», «Машека», «Кастусь Калiноускi» «Вяселле», «Каваль-ваявода», «Паулшка» и других широко использовались народная музыка, песни, танцы, обрядовые сцены, хороводы. Все это необходимо было не только тесно увязать с драматическим действием, но и добиться наиболее глубокого проникновения в сущность произведения. В созданных на фольклорном материале спектаклях всё было взаимосвязано и взаимообусловлено: разработка темы героической борьбы народа за своё социальное и национальное освобождение требовала привлечения различных жанров белорусского фольклора, их органической слитности с драматургической основой произведений

При участии в танцах драматических актеров! К.Алексютович стремился использовать несложные»т хореографические средства и, исходя из индивидуаль- ности каждого артиста, находил такие движения, жесты, которые были бы исполнены естественно, легко, непринужденно.             

Репертуар театра пополнялся спектаклями, в которых отражалась многовековая духовная культура белорусов — не только песни и танцы, но и народные обряды, обычаи. В связи с этим у ведущих работников театра возникла необходимость глубже и всесторонне  изучить национальное фольклорное наследие. С этой целью К.Алексютович с артистами балета часто выезжал в глубинные районы Белоруссии, записывал народные танцы, игры, хороводы, обряды. В фольклорных  экспедициях участвовали композитор В.Теравский, художник О.Марикс и художественный руководитель театра Е.Мирович.

Во многих уголках республики побывали К. Алексютович и его единомышленники, кропотливо, по крупицам  собирая жемчужины народного творчества. Энтузиастов не пугали трудности в пути, бездорожье. Пешком или на  крестьянской телеге, подчас в непогоду, они передвигались от деревни к деревне, отыскивая    все новый материал для своей дальнейшей творческой деятельности. В самых отдаленных деревнях и местечках Константин Андреевич Алексютович находил местных старожилов, сохранивших в своей памяти традиции народной пляски.  

Фольклорные поездки давали много интересного, подчас неожиданного материала. Менялась жизнь деревни, преображался быт крестьянина, возникали новые по содержанию и тематике народные танцы, припевки, хороводы, игры. Константин Андреевич радовался этим переменам. Он брал у народа бесценный материал и возвращал его творчески обработанном, виде, развивал скрытые, порой глубинные истоки белорусского танца. В этом он видел дальнейший рост и прогресс танцевального искусства.

Постепенно рамки деятельности БГТ-1 расширяются. Балетная группа не только собирает фольклорный материал и участвует в спектаклях, но и активно пропагандирует национальное хореографическое искусство в заводских и фабричных клубах, воинских частях.

Первым музыкальным спектаклем, поставленным на сцене БГТ-1 в 1921 году, была драма в 3-х действиях по пьесе М. Чарота «На Купале» (музыка В Теравского, режиссер Е. Мирович, балетмейстер К.Алексютович). Спектакль фольклорно-обрядового плана передавал картины народного праздника в ночь на Купалье. Драма сопровождалась лирическими мелодиями, основанными на народном песенном материале.  Очень удачно был использован ряд купальских песен: «Купала, ночка маленька», «Ой, рана на Йвана», «Сеня Купала, а заутра Ян», «Купалiнка, цёмна ночка» и др. Используя эти песни, К. Алексютович создал интересные обрядовые хороводы, игры, танцы.

В спектакле был занят весь актёрский состав: драматические артисты, хор, балет. Музыкальное сопровождение , хоровые, сольные и танцевальные номера органично слились в единый сценический сплав, благодаря чему постановка приобрела особую фольклорную красочность.

Использованные в драме народные танцы были обработаны с большим мастерством и фантазией. Большое место в спектакле отводилось показу народных обрядов, купальских игр, хороводов. Танцы русалок, лешего, ведьмы. Домового, водяного и прочих сказочных персонажей удивительно ярко передавали атмосферу народного праздника. Все это служило своеобразным фоном драмы, на котором развёртывалась ее основная сюжетная линия.

В купальскую ночь, по старинному обычаю, с песнями, шутками, освещая дорогу факелами, люди шли в лес на поиски цветка папоротника, который якобы приносит счастье тому, кто его найдёт. На большой поляне начиналось народное гулянье. Юноши разжигали костры, через которые прыгали девушки. Если юноше удавалось поймать прыгающую девушку, он становился её суженым. Девушки собирали цветы, плели венки и бросали их в реку, гадая на своих возлюбленных. Когда веселье достигало наивысшего накала, мужчины вносили в самый центр хоровода высоко поднятое колесо, на котором горел самый настоящий костер. Я зыки пламени рвались в ночное небо.

К. Алексютович поставил в этой сцене интересные по своему рисунки хоровода, напоминающие орнаментальные узоры домотканых постилок.

В первом акте спектакля балетмейстер использовал танец «Кола», который тесно связан народным праздником Купалы и является как бы его лейтмотивом. «Кола» - зажженное колесо –символизировал  в обряде могущественное небесное светило – солнце.

Хоровод русалок из первого акта, разработанный балетмейстером в классическом плане, впервые на белорусской сцене исполнялся на пальцах.

Национальные танцы, обряды. Хороводы и игры К. Алексютович использовал в динамичных массовых сценах. Народное веселье было показано в спектаклях чрезвычайно красочно и живо. Несмотря на большой состав исполнителей в массовых сценах, балетмейстер с предельной точностью распределил мизансцены, что обусловило исключительную ансамблевую стройность постановки. Спектакль произвёл большое впечатление на З. Бядулю. «Фокус творчества, - писал он, - направляется главным образом на купальские обряды, надо признать, показаны великолепно. В них слышится биение живого сердца нашего народа. Этому, правда, помогли хорошая музыка Теравского, идеальная постановка Мировича, стилизованная декорация художника Елисеева и классический балет Алексютовича. Все вместе создало полную иллюзию белорусской купальной мистерии, котрая цветет красками необыкновенного настроения и поэтичности.