Сначала он был "мальчиком"
у торговца фруктами и бакалейными товарами,
а затем служил у купца, владельца магазинов
и заводов Юрьева в городе Борисоглебске
Тамбовской губернии. Позже Илья Машков
вспоминал: "Изо дня в день с 7 утра до
9 вечера надо было стоять на ногах. 14 часов!
Я все это ненавидел". Единственной
радостью было для него копировать иконы,
репродукции с картин, лубки и делать "торговые
плакаты". По газетному объявлению он
выписал себе ящик масляных красок. Но
когда учитель рисования Борисоглебской
мужской гимназии Н. Евсеев поинтересовался
у него, хочет ли учиться рисованию, он
в ответ спросил: "А разве этому учатся?"
В 1890 году Илья Машков поступил
на художественное отделение Московского
училища живописи, ваяния и зодчества.
Он учился у К. Горского, А. Корина, А. Васнецова
и пристально изучал картины в Третьяковской
галерее и Румянцевском музее. Уже в 1902
году, участвуя в выставке, Илья Машков
был награжден премией имени С. Третьякова.
Однако И. Машков в 1904 году ушел из училища
и открыл частную студию живописи и рисунка,
в которой преподавали А. Михайловский,
Н. Гончарова, М. Ларионов, П. Кончаловский.
Студия существовала до 1917 года, и через
нее прошло более трех тысяч человек. В
студии в разное время занимались такие
известные в будущем художники, как Фальк,
Татлин, Осмеркин, Мухина, Соколов-Скаля.
В 1905 году Илья Машков был повенчан
первым браком с итальянской подданной
Софией Аренцвари. Через четыре года у
них родился сын Валентин.
В 1906 году Политехническое общество
московских инженеров построило дом, над
пятым этажом которого возвышалась башня,
в которой и разместилась мастерская-студия
Ильи Машкова, где он проработал до конца
своей жизни. В 1907 году Машков познакомился
с художниками А. Михайловским, который
заинтересовал его творчеством старых
мастеров, а потом и с П. Кончаловским,
ставшим ему настоящим другом. В этом же
году Машков возобновил свои занятия в
училище, у Коровина и Серова. А в 1908-м -
объехал семнадцать городов Франции, Германии,
Австрии, Англии, Испании.
Занимаясь в мастерской Серова
и Коровина, Машков демонстрировал свои
модернистские способности, даже когда
писал женскую натуру, которую пытался
изобразить цельными зелеными, красными
и желтыми цветами. Никто, кроме К. Коровина,
его не понимал. Когда у Серова спрашивали:
"Что же это он делает?" тот только
пожимал плечами и отвечал: "Говорит
— доведу до реальной правды". В конце
концов на одном из этюдов Машкова появилась
пометка: "Выбыл".
Диплом со званием классного
художника Илья Машков получил только
в 1917 году. Но еще в 1909 году он начал участвовать
в профессиональных выставках - сначала
в выставке "Нового общества художников",
потом "Золотое руно" и "Салон".
Участвовал он и в интернациональной выставке
картин, скульптуры, гравюр и графики,
где его картины демонстрировались рядом
с работами французских художников, в
частности Ж. Брака.
Когда в 1910 году Илья Машков
послал несколько своих картин в Париж
на Осенний салон, там известный меценат
Морозов по совету Матисса купил его натюрморт
"Синие сливы". В этом же году несколько
участников выставки "Золотое руно"
решили провести в Москве выставку "Бубновый
валет". Илья Машков был одним из организаторов.
Он так объяснял цели нового объединения:
"Нам хотелось, чтобы наша живопись
была могучая, насыщенная обильным колоритом".
Картина Ильи Машкова "Автопортрет
и портрет Петра Кончаловского", которая
демонстрировалась на выставке, была расценена
как программная. На ней, кстати, видно,
что друзья очень увлекались спортом.
Даже на фотографиях, сделанных в мастерской
Машкова через десять лет, можно увидеть
гири и гимнастические кольца.
В 1911 году Илья Машков участвовал
в выставках картин "Мир искусства",
в Салоне независимых (Париж), стал одним
из организаторов, а потом и секретарем
общества художников "Бубновый валет",
которое ставило перед собой задачу "распространения
современных понятий по вопросам изобразительных
искусств". Илью Машкова высоко оценила
не только российская, но и зарубежная
критика.
В 1914 году Машков совершил свою
последнюю поездку за границу — побывал
в Турции, Греции, Египте, а затем в Швейцарии,
где много писал. Вернувшись в Россию,
под впечатлением событий Первой мировой
войны он создал серию лубков на стихотворные
строки В. Маяковского.
В 1915 году Машков вступил в брак
с Еленой Федоровой, которая под его руководством
занималась живописью и участвовала в
выставках "Мира искусства". Первым
приобретением Павла и Сергея Третьяковых
на выставке "Бубнового валета" были
написанные Машковым в 1913 и 1914 годах натюрморты
"Камелия" и "Тыква".
После Февральской революции
1917 года Илья Машков занимался организацией
профсоюза художников, пробовал создать
"Союз союзов" живописцев, граверов,
скульпторов и т.д., был избран товарищем
секретаря общества "Мир искусства"
и действительным членом Московского
художественного общества. Он преподавал
на курсах и читал лекции в военной школе,
а в 1918 году стал членом коллегии для организации
отдела изобразительных искусств при
Наркомпросе. С сентября 1919 года Илья Машков
начал преподавать во Вторых Свободных
государственных мастерских (бывшем Московском
училище живописи, ваяния и зодчества),
которые в 1920 году были преобразованы
во Вхутемас, а в 1927-м — во Вхутеин. Он работал
здесь до 1929 года главным мастером (профессором)
индивидуальной мастерской живописного
факультета. У Машкова учились А. Гончарова,
Г. Лазарев, Ю. Меркулов и другие. Вместе
со своими учениками Машков работал над
монументальными панно, которые украшали
Москву в дни революционных праздников.
Илья Машков активно участвовал
в деятельности обновленного общества
"Мир искусства". Особое оживление
в его творчестве наступило в 1922 году,
когда он написал несколько натюрмортов
с фарфоровыми фигурками, "Натюрморт
с веером", пейзажи с купальщицами и
виды парков. В этом же году Илья Машков
женился во второй раз — на Марии Ивановне
Даниловой (Машковой), которая под его
непосредственным руководством начала
заниматься живописью, а потом стала помощницей
в работе.
В 1924 году картины Машкова демонстрировались
на выставках в Венеции и Америке. В 1925
году он стал действительным членом Общества
живописцев и скульпторов "Московские
живописцы", а потом вступил в Ассоциацию
художников революционной России (АХРР),
которая ставила главной своей задачей
изображать быт Красной Армии, быт рабочих,
крестьянства, деятелей революции и героев
труда. Именно на VII выставке АХРР появились
его натюрморты "Московская снедь. Хлебы"
и "Московская снедь. Мясо, дичь".
Одна из газет писала: "Его выступление
с "Московской снедью" произвело
сенсацию и как бы навсегда упрочило за
ним первое место среди современных натюрмористов".
Илья Машков писал виды Крыма,
потом ездил в Грузию и Армению, некоторое
время жил у себя на родине на хуторе Михайловском,
где создал несколько картин из народного
быта, в том числе композицию "Колхозница
с тыквами".
В 1935-1936 годах Илья Машков хотел возобновить
преподавательскую деятельность и даже
создал проект своей системы художественного
образования, которая чем-то напоминала
мастерские художников эпохи Возрождения.
В это время он написал два варианта натюрморта
"Советские хлебы", съездил в Крым,
на Кавказ и начал работать над серией
панно для банкетного зала гостиницы "Москва".
Начиная с 1938 года художник
подолгу жил в Абрамцеве. Этот период его
творчества многие исследователи называют
"абрамцевским".
Свой творческий путь Илья Машков
завершал, как говорят в таких случаях,
на боевом посту: в 1942-1943 годах он писал
и рисовал портреты участников Великой
Отечественной войны и служащих госпиталя
в Первом Московском коммунистическом
госпитале в Лефортово и эвакуационно-сортировочном
госпитале №290. 20 марта 1944 года Илья Машков
скоропостижно скончался, так и не дожив
до победы.
Заключение
Итак, они ворвались в искусство
ХХ века весёлым скандалом. Молодые, талантливые
и нахальные. Протестующие против декадентского
мистицизма и надоевшего классицизма.
Объединяющим началом для них служили
общая воля к «новому искусству» и неприязнь
к консервативным традициям академизма
и передвижничества (впрочем, повышенный
эстетизм и многозначительность модерна
и символизма, главных художественных
направлений первой декады ХХ века в России,
тоже вызывали у «валетов» реакцию отторжения).
Художники, прошедшие школу Серова и Коровина,
захотели большей свободы - соединить
модный тогда кубизм с традицией русского
народного творчества. Их идеей, по истине
революционной, стала мысль о том, что
картины предназначены не для тонких ценителей
и критиков, а для всех. Стало быть, преобладающие
жанры - натюрморты, простые, как вывески
в продуктовых лавках, а также портреты,
пейзажи, народные картинки, похожие на
лубок. Все это - в противовес академическим
жанрам: историческим полотнам, разным
аллегорическим и литературным сюжетам,
а также произведениям на социальные темы,
чем славились, например, в 19 веке русские
художники-передвижники. Обратившись
к эстетике постимпрессионизма, фовизма
и кубизма, а также к приёмам русского
лубка и народной игрушки, бубнововалетовцы
решали задачи выявления материальности
натуры, построения объёмной формы на
плоскости с помощью цвета, передачи «вещественности»
натуры, её фактурной осязаемости. Исходный
принцип их искусства составлял утверждение
предмета в противовес пространственности.
В связи с этим изображение неживой натуры
- натюрморт - выдвигалось на первое место.
Овеществлённое, «натюрмортное» начало
вносилось и в традиционно психологический
жанр - портрет. Главным руслом поисков
бубнововалетовцев стал «русский сезаннизм»
(с Полем Сезанном как верховным вдохновителем)
и ранний, «аналитический» кубизм, сохраняющий
предметную натурность изображения. Наиболее
характерные представители этого объединения
(П.П. Кончаловский, А.В. Куприн, А.В. Лентулов,
И.И. Машков, А.А. Осмеркин, В.В. Рождественский,
Р.Р. Фальк) стремились выявить первозданную
«вещность» мира, подчеркивая пластические,
фактурные свойства цвета, момент красочной
лепки форм. Отсюда - своеобразная «натюрмортность»
их искусства, даже если речь и не шла о
натюрмортах как таковых. Материальная
и как бы «плотская» стихия их произведений
иной раз не исключала, впрочем (в особенности
у Фалька), и острого психологизма. Наряду
с Сезанном, на стиль работ «Бубнового
валета» оказали влияние Гоген, Матисс
и французский примитивизм в целом. «Вывески
лавок это и есть наше собственное... Это
и есть то, что мы внесли в сезаннизм»,
- писал Илья Машков. Но на самом деле, после
ухода главных вдохновителей движения
и радикалов Гончаровой и Ларионова, привнёсших
в искусство этого направления грубоватый,
яркий примитивизм народной культуры,
проявился настоящий «добротный» примитивизм.
Художники, примкнувшие к объединению
случайно и ненадолго, - Экстер, Розанова,
Бруни и другие - не слишком укладывались
в общее русло. Костяк движения - Фальк,
Машков, Кончаловский, Лентулов, Рождественский,
Куприн - последователи Сезанна в чистом
виде, но без его отстраненности и холодка,
темпераментные, а местами даже буйные.
При всей несхожести они во многом похожи.
Даже тематически их интересы сосредотачиваются
все больше вокруг пейзажа и натюрморта.
Цвет, фактура, пластика, форма ставятся
выше психологических материй и метафизических
тонкостей.
Список литературы:
1. Александров, В.Н. История
русского искусства / В.Н. Александров.
- М.: Хорвест, 2003. - 736 с.
2. Болотина, И.С. Илья Машков
/ И.С. Болотина. - М., 1977. - 589 с
3. Карта планетной системы
«Бубнового валета» / Публ. и коммент.
Ф. Балаховской // Артхроника. - 2004. - № 1.
- С. 40--45.
4. Машков, И.И. Автобиография / И.И. Машков
// Советские художники. Живописцы
и графики. - М., 1987. Т. 1. - 368 с.
5. Мурина, Е.Б. Аристарх Лентулов: Путь художника. Художник
и время / Е. Б. Мурина, С. Г. Джафарова.--
М. : Сов. художник, 1990 .-- 268 с.: ил.
6. Поспелов, Г.Г. Русский сезаннизм
начала XX века / Г.Г. Поспелов // Поль Сезанн
и русский авангард начала XX века. - СПб.,
1998. - 291 с.
7. Северюхин, Д.Я., Лейкинд, О.Л. Художники
русской эмиграции / Д.Я. Северюхин, О.Л.
Лейкинд. - СПб., 1994. - 561 с.
8. Популярная история русской
живописи / Авт.-сост. Е.А. Конькова. -- М.:
Вече, 2002 .-- 511 с.
9. Поспелов Г.Г. «Бубновый валет»:
примитив и городской фольклор
в московской живописи 1910-х годов
/ Г. Г. Поспелов.-- М. : Советский художник,
1990 .-- 272 с.
10. Поспелов Г.Г. Русское искусство
начала XX века: Судьба и облик
России / Поспелов Г.Г.; РАН. Гос. ин-т
искусствознания. -- М. : Наука, 1999 .-- 128 с.
11. Русские художники от «А»
до «Я» / Н.А. Алленова, Н.А. Борисовская,
Т.И. Володина и др.- М.: Слово, 1996 .-- 215 с.
12. Русский авангард 1910-1920-х годов
и проблема экспрессионизма / Российская
академия наук. Государственный
институт искусствознания Министерства
культуры РФ. Комиссия по изучению
искусства авангарда 1910-1920 -х годов;
Отв. ред. Г.Ф. Коваленко. -- М.: Наука, 2003.
-- 575 с.: ил. -- (Искусство авангарда 1910-1920-х
годов)
13. Материалы сайта www.elysium.ru