Архивы и библиотеки Древней Месопотамии

Только в исключительных случаях конкретная обстановка регистрации сделки находила отражение в составленных по жесткой схеме документах. Текст из Нузи рисует трогательную картину: “Мой отец был болен, и лежа в постели и держа мою руку, мой отец сказал мне: Эти мои старшие сыновья взяли жен, а ты не взял жену, поэтому я даю тебе девушку-рабыню в качестве жены”. Группа нововавилонских документов рассказывает о необычной ситуации, возникшей во время осады Ниппура, где родители продавали своих детей лицам, способным их содержать.

Судебная процедура, очевидно, на табличках не регистрировалась: шумерский текст из Ниппура, описывающий суд по делу об убийстве о последующая затем казнь, вполне возможно, представляет лишь литературное упражнение на заданную тему. Все, что мы знаем о подобных случаях, - это старовавилонское сообщение о рабе, который был задушен, и о ребенке, которого похитили.

В документе из Мари сообщается об убийстве с политической целью, о  том, как было найдено изуродованное  тело младенца; рассказываются несколько случаев убийства торговцев на Западе, о политическом преступнике, казненном в Алалахе, и о государственной измене при Навуходоносоре II. О воровстве и грабеже упоминания очень редки и относятся к более позднему времени.

1.3. Письма.

В государственных, храмовых и частных архивах сохранились также тысячи писем самого разнообразного характера. Стиль писем или сообщений зависел от того, к какой форме они относились. Если это был приказ гонцу прочитать послание дословно, тогда оно начиналось словами: “Скажи такому-то…” (адресату, названному в заголовке письма). Приказ всегда составлялся в повелительной форме и касался административных вопросов, в основном доставки товаров или животных. Подобные письма встречаются от шумерского вплоть до нововавилонского периодов. Доклады же, направляемые к вышестоящим властям и касающиеся сложных административных распоряжений, сохраняли на протяжении всего касситского периода вторую, несколько отличающуюся от первой форму. Письма начинались так: “Так (говорит) такой-то. Скажи такому-то…” до тех пор, пока эти слова не были заменены на лаконичную нововавилонскую формулу “письмо от такого-то…”. В текстах второй формы со старовавилонского периода после традиционного начала шли в зависимости от социального взаимодействия автора письма и адресата более или менее сложные благословления. Кроме того, в текстах использовались и некоторые стереотипные обороты, например такие, в которых обосновывалась срочность просьбы. В письмах, исходящих от центральных властей, царские чиновники династии Хаммурапи, отвечая на официальный запрос, жалобу или доклад, как правило, повторяли те же выражения, которые встречались в первоначальном документе. Это очень помогает нам разобраться в официальных письмах, административных решениях, просьбах о назначениях, инструкциях и всякого рода претензиях.

В письмах старовавилонского  периода коммунальная деятельность отражена сравнительно слабо. Однако корреспонденция  древнеассирийских торговцев Анатолии посвящена в основном торговле с  другими странами: распределению и доставке товаров, отчетности и сложным деловым операциям. В ней затрагиваются также и некоторые другие проблемы, интересные с точки зрения истории и культуры Месопотамии. Частные письма представляют собой исключение. Они, как правило, составлены только в старовавилонский период; все нововавилонские письма (т.е. написанные на юге Вавилонии) касаются административных дел храмов, в то время как письма, которые обнаружены в царских архивах Ниневии, посвящены государственным вопросам. Иногда международные дипломатические переговоры велись с помощью писем. На шумерском языке письма писали друг другу Ибби - Суэн, последний царь III  династии Ура, Ишби - Эрра, первый правитель Исина, и другие цари того периода. Об этом стало известно из коллекции одного, интересующегося историей писца. Эти сочинения представляют историческую и литературную ценность, причем последняя более значительна. Историческое значение имеют также письма, которыми обменивались Хаммурапи и Зимри - Лим - правитель Мари, Ясмах - Адду (сын Шамши - Адада I) из Мари и другие правители, с которыми он поддерживал контакт, но больше всего-письма из Амарны - архива, найденного в новой столице фараона Эхнатона. Там обнаружены копии писем, посылавшихся египетским царем, а также оригиналы, которые направляли фараонам цари-правители Ближнего Востока.

Другая находка, заслуживающая  названия царского архива, обнаружена в Куюнджике, месте, на котором была расположена Ниневия. Из найденных  там свыше двух тысяч писем  и их фрагментов только около 200 относится  к царской корреспонденции и  охватывает период от Саргона II до Ашшурбанипала. Большинство этих писем написано Ашшурбанипалом или адресовано ему, есть также много писем Саргону и Асархаддону, но нет ни одного, направленного Синаххерибу. Цари Ассирии позднего периода изменили стиль своей корреспонденции: их официальные письма начинались словами: “Приказ царя”. Кроме того, архив содержит и новый тип писем - доклады царю предсказателей будущего, в которых истолковывались знаменательные события. Эти тексты (их около 400)-ответы на вопросы царя. Для них характерен особый стиль: ученый опускает обычные вводные формулы и сразу сообщает о знамении или обо всем, что, как он считает, относится к тому случаю, о котором его запросили. К астрологическим предсказаниям он, как правило, добавляет некоторые благоприятные для царя соображения. Делается это обычно для того, чтобы истолковать дурное знамение как хорошее. Иногда к докладам добавляются личные просьбы и сведения о различных происшествиях. В конце доклада просто сообщается имя ученого.

В форме писем составлялись также и тексты особого характера-обращения к богам. У нас есть много примеров такого рода документов - несколько написанных на шумерском, в основном же на аккадском языке. Они охватывают периоды от старовавилонского и Мари вплоть до нововавилонского и новоассирийского. Обращения к богам часто составлялись частными лицами и правителями, стремившихся выразить им свое почтение. Иногда эти письма сопровождались жертвенными приношениями. Возможно, эти подношения оставляли божеству в святилище, однако более вероятно, что это были стилистические упражнения набожных писцов.

В особую категорию попадают письма, написанные ассирийскими царями Салманасаром IV, Саргоном II и Асархаддоном к богу Ашшуру и другим божествам города Ашшура, а также ко всем его гражданам. Они содержат сообщения о победоносных кампаниях. Письма написаны живым и поэтически языком и, очевидно, предназначены для публичного чтения жрецам божества данного храма и собранию граждан города, носящего имя этого божества. Некоторые стилистические особенности писем могут быть объяснены только таким предположением. Следует указать на два любопытных письма: в одном от бога Нинурты, адресованном ассирийскому царю, говорится о недовольстве бога (в копии из Ниневии сохранилось только начало этого письма). Второе, найденное в Ашшуре, было предположительно направлено божеством этого города царю Шамши - Ададу V. В той части письма, которая сохранилась, выражено, видимо, недовольство бога скептицизмом, которое выказывает царь по отношению к божественным откровениям.

В древности почтовая служба существовала лишь для государственных  потребностей. Многочисленные письма в Вавилонии посылались либо с  оказией, либо через гонцов или агентов, находившихся на службе у частных  лиц. Один вавилонянин пишет своей  сестре: “Это ужасно. Почему я не получаю известий ни от кого из вас? Сердце мое радуется, узнав, что ты беременна.… Пришли мне через кого-либо, отправляющегося этим путем, мину серебра… и сумку…”. Отравитель другого письма просит: “Я не могу дать ничего тому, кто доставит тебе это запечатанное письмо; поэтому дай ему ¼ сикля серебра”.

Шумерские школы писцов высоко ценили искусство составления  писем. Свидетельство тому - множество  писем, написанных ради практики, и  даже прямое указание на это автора одного из них. Это были длинные, туманные, трудные для понимания поздравительные послания, адресованные царю, написанные в характерном придворном стиле.

1.4. Государственные документы.

В Месопотамии обнаружены письменные договоры, заключенные правителями  или городами, в которых говорится о прекращении военных действий. В ранние периоды такие документы встречались редко. Шумерская “Стела Коршунов”, которая сообщает о новых границах, установленных победителем Эаннатумом из Лагаша и правителем Уммы, была исключением. Написанный на староэламском языке договор, в котором упоминается Нарам - Суэн Аккадский, разобрать невозможно. Однако в текстах из Мари имеются указания на существование международных договоров - один из них был найден в древних слоях при раскопках в Алалахе. Из нескольких мирных договоров, заключенных между Ассирией и Вавилонией в период их длительных конфликтов, сохранился только один, и то лишь во фрагментах. Это договор между Шамши - Ададом V (823-811 гг. до н.э.) и Мардук - закир - шуми I (854-819 гг. до н.э.). Краткое содержание подобных договоров имеется в “Синхронистической истории”. Ассирийские договоры с западными правителями встречаются дважды - между Ашшур - нерари V (754-745 гг. до н.э.) и арамейским правителем Сирии Мати - илу, также между Асархаддоном и царем Тира. Большинство договоров, написанных по - аккадски, поступили из хеттской столицы и относятся к гораздо более древнему периоду, чем упомянутые выше тексты. Самым знаменитым было соглашение, найденное в Богазкее, - договор между Хаттусилисом II и фараоном Рамсесом II. Договоры между хеттскими царями и их вассалами тщательно, в установленной форме перечисляют все обязательства вассалов, а также помощь, на которую они могут рассчитывать со стороны своего хеттского господина. Заканчивались эти договоры торжественным обращением к богам обоих народов, которых призывают быть свидетелями. В концовках содержатся проклятия и благословления, цель которых - подкрепить необходимость соблюдения соглашений.

Документы, которые показывают, каким образом ассирийские цари обеспечивали себе преданность чужеземных вассалов, свидетельствуют о том, что в основе этой примитивной практики лежат обряды. В тексте Ашшурнерари V описаны символические действия, наглядно иллюстрирующие судьбу каждого, кто нарушит договор: “… эта голова не является отрубленной головой барана, но головой Мати - илу…. Если Мати - илу нарушит эти соглашения, его голова должна быть отрублена так же, как была отрублена голова этого барана”. Эти слова точно соответствуют магическим правилам, способствующим причинение зла. Правила эти подробно описаны в ряде религиозных текстов. Остается спорным, заимствовали ли ассирийцы варварские обычаи у своих соседей, чтобы воздействовать на них и убедить в серьезности последствий, если эти соглашения не будут соблюдаться. Возможно, эта практика иллюстрирует изменение в культурном уровне, происшедшим со времени хеттских договоров с отраженной в них верой в божественные санкции по сравнению с эпохой последних ассирийских царей с их магическими действиями. Последние упоминаются в арамейском договоре Мати - илу с его вассалами, записанном на стеле, их можно сравнить с примитивными обычаями, засвидетельствованными в Мари и упоминаемыми в Ветхом завете. Клятва верности, навязанная Асархаддоном мидийским вождям, чтобы заручиться их преданностью по отношению к его сыну преемнику Ашшурбанипалу, сопровождалась таким же магическим ритуалом. Неизвестно, была ли клятва верности, принесенная высшими ассирийскими должностными лицами, также подкреплена ритуальным действием, однако это весьма вероятно. О подобном способе обеспечивать лояльность должностных лиц мы узнаем из царской корреспонденции, найденной в Ниневии: сохранились фрагменты, содержащие ту часть клятвы, в которой на должностных лиц возлагалось обязательство сообщать царю все, о чем они слышали или видели.

Своеобразной формой соглашения, заключенного между ассирийским  царем и его подданными, следует  считать хартии свободных городов. Известна только одна подобная хартия, та, в которой Саргон подтвердил особое право обитателей Ашшура не платить налоги, право, которое отменил его предшественник; несомненно, это было сделано в ответ на услуги, оказанные Саргону в его борьбе за трон. Как правило, царь считал, что издаваемые им эдикты определяют функции должностных лиц и обязанности подданных. Эдикты, касающиеся должностных лиц и их обязанностей, часто встречаются в хеттских документах. В Месопотамии их находят только в Ассирии и окружавших ее землях. Среди текстов этого типа среднеассирийское собрание царских эдиктов, в которых 9 царей послеамарнского периода пытались весьма детально установить обязательства лиц, отвечающих за царский гарем, представляют наибольший интерес. Еще один документ подобного рода из Нузи определяет обязанности градоправителя. Вавилонские декреты представлены уникальным документом, изданным предпоследним царем династии Хаммурапи Амми - уадукой.

Этот декрет отменяет часть долгов и направлен на то, чтобы облегчить положение известных  слоев населения. Упоминания о подобных актах, проведенных царями того периода встречаются в текстах и даже в датированных формулах. Однако эта табличка - единственная дошедшая из текстов, которые вероятно, были в то время широко распространены. Ее содержание чрезвычайно важно для изучения экономической и социальной жизни старовавилонского периода, ибо довольно точно определяет масштаб царской реформы и степень допустимых отклонений, давая также уникальную возможность понять экономическую структуру общества.

В средне- и нововавилонские  периоды царские пожалования  обычно записывались на овальных или столпообразных пограничных камнях-kudurru. Обнаружено свыше 80 подобных памятников, относящихся к периоду от Кадашмана - Эллиля I (около 1380 г. до н.э.) до брата Ашшурбанипала Шамаш - шум - укина (668-648 гг. до н.э.). Из них можно точно датировать только 13; несколько более поздних kudurru не содержат записей о пожалованиях. Чтобы объявить о царском подарке, камни устанавливались на границах полей и обширных владений, пожалованных царем частным гражданам. В исключительных случаях так же оповещали о дарах храмам; копии таких kudurru на глиняных табличках хранили в самих храмах. Существенную часть надписи составляли рисунки, вырезанные на камнях. На них символически изображались главные божества пантеона, иногда с пояснительными надписями. В тексте изображения обозначались самыми разными словами - “боги”, “знамена”, “оружие”, “изображение” и даже “место”, поскольку их часто помещали на особых возвышениях, напоминающих троны богов. Функция их не вызывает сомнений: они охраняли памятник. Той же цели служили, очевидно, и вырезанные на kudurru рельефы: изображение царя - одного или вместе с человеком, которому он жалует землю, или получателя, поклоняющегося божеству. Сохранение памятникам также обеспечивали проклятия и благословления, высеченные на kudurru. Они препятствовали удалению или уничтожению надписи, ибо только она подтверждала подлинность царского дара.

Период создания этих памятных документирован очень слабо, поэтому язык надписей, отраженная в них юридическая и социальная деятельность, упоминания имен царей, официальных и других лиц, дают нам ценную информацию. Украшающие эти памятники изображения представляют для историков месопотамского искусства большой интерес.

Среди царских декретов следует также упомянуть чрезвычайно  важный свод законов Хаммурапи, высеченный на украшенной рисунками стеле. Как показывают фрагменты, обнаруженные в Сузах, существует по крайней мере три такие стеле. Они были доставлены в Сузы в качестве трофеев, добытых в результате успешного набега эламитов на Вавилон.