Дипломатия Ивана III

Нижегородский государственный университет имени Козьмы Минина             Тема:   «Дипломатия Ивана  III»                                                                                                                                        Работу выполнила:                                                                   Студентка музыкального отделения                                                                  Лёвина Е.А.                                                                  Работу проверила:                                                                    Бормина Н.А.                                                                                       2013г.

 

                                     План реферата:

1. Введение______________________________________1-2;
2. Дипломатия Ивана III___________________________3-19;
3. Заключение_____________________________________20;
4. Список литературы_______________________________21.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                         Введение.

Изучая историю Древней Руси историки часто сталкиваются с недостатком информации, выдвигая множество гипотез и предположений. В свою очередь, начиная с XV столетия, возникает абсолютно противоположная ситуация, а именно, «избыток» фактического материала. Так, Л.Н. Гумилев в книге «От Руси к России» приводит такой пример: «Представим себе следующее: в комнате сидят несколько человек, и вдруг все одновременно начинают говорить о своих семейных делах. В итоге мы ничего не услышим и ничего не узнаем. Обилие фактов требует избирательности». Таким образом, даже при наличии обширной источниковой базы, некоторые моменты остаются не до конца изученными, так как каждый исследователь расставляет собственные акценты и приоритеты. На мой взгляд, подобным примером может служить правление Ивана III Васильевича, которому, фактически, мы в наибольшей степени обязаны созданием нашего государства. В школьных учебниках этому государю уделено очень мало внимания, не смотря на то, что роль его в российской истории значительна. Именно поэтому для своего реферата я выбрала тему «Дипломатия Ивана III».

В ходе работы я опиралась на работы известных российских историков, как  современных, так и тех, которые  жили и трудились несколько веков  назад. Например, Н.М. Карамзин «История государства Российского» (том VI), С.М. Соловьев «История России  Древнейших времен»,  Л.В. Милов «История России», В.О. Ключевский «Курс русской Истории», В.Р. Мединский «Мифы о России», А.Н. Боханов, М.М. Горинов «История России с древнейших времен до конца XX века» и др.

Кроме того, тема русской дипломатии интересна уже сама по себе, так  как внешнеполитические сношения в  каждом государстве имеют множество  особенностей. Дипломатическая служба в России имеет глубокие исторические корни. Ее основы закладывались вместе с образованием единого Русского государства. При этом дипломатический  аппарат формировался постепенно. Так, например, первоначально централизованного  учреждения по внешнеполитическим делам  не существовало. Однако, во второй половине XVI века на международную арену выступает и Московское государство, сложившееся как национальное целое столетием раньше. Первоначально оно носило скромное название «Московского великого княжества» и представляло собой по форме феодальную монархию. Новое государство, объединившее под своей властью обширные пространства Восточной Европы, заняло видное международное положение. Уже в конце 80-х годов XV века великое княжество Московское представляло собой весьма внушительную политическую силу на европейском горизонте. В это время дела, связанные отношениями с другими государствами решались самим великим князем совместно с Боярской думой, которая сама по себе уже представляла важный государственный орган. Даже такие вопросы, как прием и направление послов, решались, как правило, "по приговору" Боярской думы. По ее постановлению решался и такой вопрос, как ритуал приема того или иного посла, а также составлялись инструкции, как следует им вести себя при выполнении своей миссии. Так, например, когда Иван III в 1504 г. запросил Боярскую думу, как следует встретить турецкого посла, который в пути "истомлен, кони приустали и сами голодны", бояре "приговорили", что "пригоже против турецкого посла послати людей, а и корму ему послати". Они постановили не только, чтобы навстречу ему выехал наместник рязанский "со всеми рязанцы", но чтобы и "великая княгиня послала своих людей". От своих послов Иван III требовал, чтобы они "речи говорили и лицо носили государя своего".

Уже в те времена были случаи, когда  за послами юридически закреплялся  их иммунитет. Так, в "перемирных грамотах" между Иваном III и Александром  Литовским говорилось, о чем упоминает  С.М. Соловьев, что если по истечении  установленного срока перемирия  начнутся военные действия, то не захватывать  послов и нунциев, которые окажутся на территории начинающих войну государств .

Что касается представителей царя, направляемых к иностранным государям, то они  в зависимости от того, как Москва оценивала значение того или иного  государства, делились на послов великих, легких послов (т.е. посланников) и гонцов. Например, к императору Священной Римской империи направлялись посланники "роду среднего, которые были в думных дворянах и окольничих, а с ними "товарищ", "дьяк"; к крымскому хану и калмыцким правителям направлялись "посланники - средних родов дворяне" и с ними "товарищи" – подьячие. Великие же послы направлялись к королям Швеции, Польши и персидскому шаху.

Таким образом, данная тема охватывает сразу два интереснейших аспекта  отечественной истории, такие как  объединение русского государства  и зарождение дипломатической службы, и поэтому не может не привлекать внимание.

 

 

 

 

 

 

 

 

Вообще, вычленение дипломатической сферы из всего круга забот и дел Ивана III в определенной мере искусственно. В калейдоскопе событий внутриполитические проблемы переплетались с внешнеполитическими и порою трудно определить, какие из них были главенствующими в круговороте повседневности. Как бы то ни было, заметно преобладание внутренних задач в политике московского государя до середины 80-х годов и наоборот — превалирование внешнеполитических сюжетов в последний период правления Ивана III.

Сколь разительными были тут перемены, наглядно видно из простого сравнения  международного горизонта Василия  Темного и Ивана III. Если не считать  послов из Большой Орды, Казанского ханства, Литовского княжества, то вряд ли Василий II общался с кем-либо из дипломатов европейского или азиатского зарубежья. Его главные контрагенты  по переговорам — великие и  удельные князья и их представители  Северо-Восточной Руси, посольства из Новгорода, Пскова. Полной изоляции Руси от Европы, конечно же, не существовало. Достаточно напомнить связи Новгорода  и Пскова (экономические, политические, культурные) с Ливонским орденом, ганзейскими городами, Швецией, а  через них и с другими странами Европы. В этих сношениях московский великий князь выступал гарантом интересов двух названных боярских республик и преследовал собственные  цели. При всем том горизонт русской  дипломатии при Василии Темном крайне узок. С принципиально иной ситуацией  имел дело его старший сын. Около  полутора десятков европейских государств, около десятка азиатских, не считая прежних традиционных партнеров  — вот ареал деятельности русских  дипломатов в годы правления Ивана III. Именно тогда внешняя политика окончательно выделилась в специфическую  и очень важную сферу государственного управления России, произошло громадное  расширение объема международной информации и дипломатических отношений, их усложнение, а самое главное —  постепенно определялись внешнеполитические приоритеты и национально-государственные  интересы страны.

Специфические сложности быстрого и широкого включения России в  международную жизнь Европы, Азии заключались еще и в том, что  это происходило в эпоху первого  этапа в складывании мировой  системы. Она формировалась вокруг исходного ядра — передовых государств Западной Европы. Уплотнялась сама сеть международных связей, резко  возросла их интенсивность, значимость для внутреннего развития каждого  государства, включавшегося в эту  систему. Заметно усложнились структура  и формы международного общения. В новых условиях большие затруднения  испытывали многие европейские страны. Что же говорить о новичке (пусть  даже относительном), стремительно вовлеченном в водоворот международных союзов, дипломатических браков, интриг и канцелярской обыденности внешнеполитической практики? Тем не менее, успехи оказались внушительными, а сформулированные в последней трети XV в. цели российской дипломатии определяли ее деятельность в течение двух-трех столетий.

С конца 60-х годов завязались активные связи Руси с рядом государств на Аппенинском полуострове. Поводом  для них стали поиски второй жены для московского государя. От кого бы ни исходила инициатива брака Ивана III с Софьей Палеолог, несомненен факт регулярных, интенсивных отношений  Москвы с Римом, Венецией, Миланом. Превалировала  экономическая составляющая, хотя собственно торговля была невелика по объему после  того, как турки захватили все  колонии Генуи в Крыму и  установили свой протекторат над  Крымским ханством. Для России главный  интерес представляли «фрязские» специалисты  и ремесленники. В несколько приемов  русские послы заключили контракты  и доставили в Москву десятки  архитекторов, строителей, врачей, пушечных мастеров, ювелиров, мастеров денежного  дела и литейщиков. Аристотель Фиораванти, Пьеро Антонио Солари, Алоизо де Каркано, Ламберти де Монтаньяно Альвизе, Паоло Дебоссис — вот только наиболее известные имена архитекторов и  литейщиков, чей вклад в отечественную  архитектуру и артиллерию очень  велик. Московский Кремль и кремлевские  соборы, Грановитая палата и церкви в столице за пределами кремлевских  стен — это зримые до сих пор  следы удивительно органического  синтеза русского зодчества и  итальянской архитектуры эпохи  Возрождения. Панегирик Успенскому собору и его создателю Фиораванти вообще занимает совершенно особое место  в русской хронографии.

Политический контекст русско-итальянских  связей также несомненен. Римский  престол путем брака Софьи  и Ивана III пытался вернуться к  проблеме унии католичества и православия, воздействуя на московского государя через его супругу. Затея не удалась. Позднее, на первый план выступает заинтересованность в вовлечении Руси в антитурецкий союз. Эта задача надолго стала  одной из центральных в дипломатической  игре римского первосвятителя и многих итальянских государств. Впрочем, попытки  использовать Россию в этом плане  предпринимались и ранее. Важнее, пожалуй, другое. С конца XV в. при  различных итальянских дворах накапливается  информация о России, постепенно распространившаяся в ряде стран Европы, включая тем  самым страну в орбиту общеевропейского общения.

Вообще, Иван был женат два раза. Первая жена его была сестра его соседа, великого князя тверского, Марья Борисовна. После её смерти он стал искать другую жену (на тот момент Ивану III было 28 лет), подальше и поважнее. Тогда в Риме проживала сирота племянница последнего византийского императора Софья Фоминична Палеолог. Несмотря на то, что греки со времени флорентийской унии сильно уронили себя в русских православных глазах, несмотря на то что Софья жила так близко к ненавистному папе, в таком подозрительном церковном обществе, Иван III, одолев в себе религиозную брезгливость, выписал царевну из Италии и женился на ней в 1472 г. Эта царевна привезла в Москву очень тонкий ум и получила здесь весьма важное значение. Бояре XVI в. приписывали ей все неприятные им нововведения, какие с того времени появились при московском дворе. Внимательный наблюдатель московской жизни барон Герберштейн, два раза приезжавший в Москву послом германского императора при Ивановом преемнике, наслушавшись боярских толков, замечает о Софье в своих записках, что это была женщина необыкновенно хитрая, имевшая большое влияние на великого князя, который по ее внушению сделал многое. Ее влиянию приписывали даже решимость Ивана III сбросить с себя татарское иго. В боярских россказнях и суждениях о царевне нелегко отделить наблюдение от подозрения или преувеличения, руководимого недоброжелательством. Софья могла внушить лишь то, чем дорожила сама и что понимали и ценили в Москве. Она могла привезти сюда предания и обычаи византийского двора, гордость своим происхождением, досаду, что идет замуж за татарского данника. В Москве ей едва ли нравилась простота обстановки и бесцеремонность отношений при дворе, где самому Ивану III приходилось выслушивать, по выражению его внука, «многие поносные и укоризненные слова» от строптивых бояр. Но в Москве и без нее не у одного Ивана III было желание изменить все эти старые порядки, столь не соответствовавшие новому положению московского государя, а Софья с привезенными ею греками, видавшими и византийские и римские виды, могла дать ценные указания, как и по каким образцам ввести желательные перемены. Ей нельзя отказать во влиянии на декоративную обстановку и закулисную жизнь московского двора, на придворные интриги и личные отношения; но на политические дела она могла действовать только внушениями, вторившими тайным или смутным помыслам самого Ивана. Особенно понятливо могла быть воспринята мысль, что она, царевна, своим московским замужеством делает московских государей преемниками византийских императоров со всеми интересами православного Востока, какие держались за этих императоров. Потому Софья ценилась в Москве и сама себя ценила не столько как великая княгиня московская, сколько как царевна византийская.