История редактирования в СССР

Проблема преемственности  традиций редактирования нашла свое отражение и в редакционно-издательской деятельности В.Я. Брюсова. Как издатель и редактор В.Я. Брюсов сформировался в дореволюционное время. Основные этапы его пути на этом профессиональном поприще - это руководство издательством "Скорпион", редактирование журналов "Русский архив" (1899-1902 годы). "Весы" (1904-1912 годы), "Русская мысль" (1910-1912 годы) сотрудничество в издательстве "Парус".

Выработанные за эти годы принципиальные позиции издателя и  редактора, методы и приемы трансформации  литературного произведения в издания  нашли свое выражение и в его  редакционно-издательской практике советского периода - в редактировании журнала "Художественное слово" (1920-1921 годы), в подготовке к изданию сочинений  А.С. Пушкина (Полн. собр. соч., т. 1. ч. 1. 1919), серии "Народная библиотека" (1919), произведений Э. Верхарна (1023), Э. По (1924), в многочисленных статьях, записках, рецензиях, отражающих взгляды писателя на природу литературного творчества и его оценки.

В богатой и активной редакционно-издательской деятельности В.Я. Брюсова обычно выделяют три направления - собственно редакционно-издательское, стилистическое и текстологическое. Главное кредо, которое исповедывал он как редактор и издатель - это глубокое знание предмета литературной работы и привлечение максимального количества источников для его пополнения.

Характерный в этом отношении  эпизод описывает в своих воспоминаниях  В.Г. Шершеневич: "В одной из своих теоретических книг ("Футуризм без маски") я, защищая положение, что современные поэты не знают природы и не должны писать о ней, как раз указал на Брюсова, поэта очень точного и все же допустившего ошибку. Описывая реку, Брюсов написал: "Льнет рыба к свинцовому грузику", - между тем рыба на солнце играет и льнет к леске, к поплавку, но никак не к грузику, лежащему на дне. Года через два, дожидаясь Валерия Яковлевича... я увидел на столе подаренный мною томик "Футуризма". Я перелистал его. Против ряда абзацев были возражающие пометки, а против "грузика" было четко написано: "Бывает". Я не знал, что "бывает". Бывает, что и я, Брюсов, ошибаюсь? Мне не очень верилось, что Валерий Яковлевич признал свою ошибку, он этого не любил. Когда Брюсов вернулся домой, я спросил его о значении пометки. Он ответил:

- Спрашивал рыбаков. Говорят,  если вода неглубока, то рыба  играет и с грузиком.

- А вы сами это видели, Валерий Яковлевич? 

- Если писать только  о том, что видишь сам, тогда  не надо ни читать, ни говорить  с людьми" .

Высокой компетентности как  одному из основных требований в редакционно-издательской работе В.Я. Брюсов следовал, в частности, при подготовке и редактировании сборника "Поэзия Армении с древнейших времен до наших дней", изданного  Московским Армянским комитетом  в 1916 году. Известен первоначальный отказ  Брюсова Комитету именно в силу того, что представлялось невозможным  редактировать книгу, относящуюся  к той области знания, которая  была ему малоизвестна. Позже он соглашается редактировать сборник  лишь при условии, что ему помогут  изучить армянский язык и историю  армянского народа. В дальнейшем Брюсов изучает огромное количество источников, освещающих историю этой страны на русском, французском, немецком, английском, латинском и итальянском языках, едет в Ереван и Тифлис, где получает возможность непосредственного  общения с представителями науки, литературы и искусства.

Принцип высокой компетентности реализуется редактором Брюсовым и  в самом подборе авторов переводов. Для него важно, чтобы увидел свет не ремесленно обработанный подстрочник, а подлинное произведение армянской  поэзии, освещенное настоящим поэтическим  даром проникновения в глубины  человеческой души. Не случайно в числе  поэтов-переводчиков антологии мы встречаем  целое созвездие поэтических  имен - А. Блока, К. Бальмонта, И. Бунина, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба, В. Ходасевича.

Брюсов - издатель, чрезвычайно  внимательно относящийся к выбору средств реализации авторского произведения в издании. Для него работа в этом направлении начинается с разработки концепции (плана) издания, системы  размещения материала, структуры и  содержания научно-справочного аппарата (комментарии, примечания, указатели  и т.д.). Например, уже в одном из первых изданий, подготовленных Брюсовым - "Письма Пушкина и к Пушкину", выпущенных издательством "Скорпион" в 1903 году, примечания к ранее не публиковавшимся официальным документам содержали подробное описание подлинника - вид бумаги, характеристику способа печати, сведения о пометках и приписках, расхождении факсимиле с подлинником, об учреждениях, в которых хранится документ, шифре, названиях авторитетных ранних изданий, где он был опубликован, и другие. Весьма требователен Брюсов к эстетике издания - к выбору шрифта, бумаги, подбору иллюстраций, к композиционным средствам.

Работа В.Я. Брюсова над  лексико-стилистическими средствами носит печать той глубокой идейно-художественной и духовной эволюции, которая сопутствовала  ему как мастеру и теоретику  литературы. В процессе его творческого  развития шла смена приоритетов  в оценке стилистических достоинств литературного произведения - от мелодичной ритмики и внутренней музыкальности  текста к конкретности и ясности  поэтической мысли, той простоте выражения, которая и является признаком  наивысшего мастерства.

Ценным источником изучения редакторского наследия Брюсова  могут служить внутренние издательские рецензии, написанные им в период работы в Госиздате в 1919-1920 годах. Другой источник - многочисленные работы, которые  присылали ему молодые авторы с его пометками и замечаниями. Вот некоторые из тех, которые  дают представление о характере  оценок Брюсова. Так, сравнение росы со слезами он справедливо классифицирует как литературный штамп, на риторический вопрос автора: "Быть может на другой планете мы горим теперь двумя свечами на одном алтаре?", Брюсов иронически отвечает вопросом же: "А есть ли на других планетах свечи и алтари?", в выражениях "останешься в вышине" и "неужели же" дважды подчеркивает близко стоящие согласные и т.д. .

Как редактор-текстолог наиболее ярко, по мнению исследователей редакторского  наследия В.Я. Брюсова, он проявил себя, работая над полным собранием  сочинений А.С. Пушкина, издание которого было предпринято Литературно-издательским отделом Наркомпроса в 1918 году. Брюсов отдал изучению творчества великого поэта 25 лет своей жизни, и к тому времени опубликовал о нем свыше 80 работ. Специальная комиссия совместно с Брюсовым разработала подробный план будущего издания, охватив такие вопросы, как его состав, критическая проверка текстов, историко-литературный комментарий для крупных произведений, свод важнейших вариантов ко всем произведениям, критико-биографический очерк жизни Пушкина, определение грамматических норм издания, расположение произведений и т.д.

Вместе с тем это  издание не имело четкого читательского  адреса. Оно предназначалось и  специалистам, и малоподготовленному  читателю. Поскольку множество черновых набросков и замечаний Пушкина (которые в таком виде и опубликованы в предшествующих изданиях) Брюсов счел "непонятными иероглифами" для читателя-неспециалиста, он предпринял попытку "дописать" их, воссоздать их "полными стихами и полными строфами". Это "досоздание" пушкинских текстов вызвало резко отрицательную реакцию таких известных текстологов, как Б. Томашевский, В. Жирмунский, С. Бонди и др.

Можно по-разному относиться к неудаче В.Я. Брюсова, но, скорей всего, причины ее - в конкретно-исторической обстановке того времени, известной  растерянности издателей перед  новой читательской аудиторией, в  отсутствии четких представлений о  структуре ее запросов. Позже это  понял и Брюсов, сказав о данном издании Пушкина, что оно желало быть одновременно и научным, и популярным, и через то не стало ни тем, ни другим.

Глава 3 Редакторская подготовка изданий произведений отдельных видов литературы (на примере художественной литературы)

Исторически ценный опыт редактирования в области художественной литературы накоплен в результате редакционно-издательской деятельности многих профессиональных литераторов. На разных этапах советского периода развития общества в качестве редакторов-издателей, рецензентов, литературных критиков выступали, в частности, В.В. Маяковский, А.С. Серафимович, Ф.В. Гладков, В.В. Вишневский, В.В. Иванов, В.П. Катаев, Б.Н. Полевой (Кампов) и многие другие писатели. Опыт их работы, исследованный с разной степенью полноты и глубины, является не только живым свидетельством противоречий той эпохи. Он позволяет также проследить и за эволюцией общественного сознания, которая в конечном счете формирует требования к редактору, устанавливает истинную ценность созданных традиций.

Противоречивые, часто трагические  коллизии того времени не могли не накладывать свой отпечаток и  на внутренний мир личности, особенно личности художника. Таковым предстает, например, Ф.И. Панферов, главный редактор журнала"Октябрь" с 1931 по 1960 годы (с небольшими перерывами). С одной стороны, "благополучный", официальный писатель, обласканный властями, автор известного романа "Бруски", считавшегося классическим произведением социалистического реализма.

С другой стороны, по свидетельству  близко знавших его сотрудников, сложный человеческий характер, смелый и стойкий редактор, обладавший профессиональной находчивостью и инициативой. "Однажды  ночью у костра в Мещере, - пишет  В. Фролов, - размечтавшись, он "нафантазировал" новый облик нашего журнала, как  органа совести гражданина мира, свободного от давления сверху. "Журнал, - говорил  он, - если он хочет сказать правду, должен находиться в оппозиции к  власти, критически и самостоятельно осмысливать процессы народной жизни, защищать людей от коррупции, бюрократизма, лицемерия и лжи" . Особо ценен редакционно-издательский опыт писателей, продолжающих и развивающих лучшие традиции редакторского искусства в условиях приказного одномыслия и порождаемой им конъюнктуры. К таковым следует отнести К.М. Симонова, который с 1946 по 1950 год и с 1954 по 1958 год был главным редактором журнала "Новый мир", в 1938 году и с 1950 по 1954 год редактировал "Литературную газету", являлся членом редакционного совета издательства "Советский писатель". Анализ редакторской практики писателя говорит о том, что ему был глубоко чужд конъюнктурный подход к оценке достоинств литературного произведения. Не голая злободневность тематического плана, а мастерство художественного воплощения выступает у К.М. Симонова основным мерилом ценности настоящей литературы.

Оценивая процесс редактирования с его творческой стороны, он выступал за равноправное сотворчество автора и редактора, за необходимость принятия согласованных художественных решений  в каждом конкретном случае. К.М. Симонов  никогда не был редактором-диктатором, безапелляционным судьей, он всегда признавал, что его оценки могут быть и  неверными, что могут существовать и иные, более убедительные суждения.

Особый интерес вызывают критерии оценки К.М. Симоновым военно-исторической прозы. На первый план он выдвигает  здесь проблему сохранения исторического  контекста, охватывающую все - от реалий быта до обрисовки характеров персонажей, включая психологическую мотивацию  поступков и поведения, образ  мыслей, эмоционально-чувственный строй  личности и т.д. "Думаю, - писал  он, - что все мы должны больше доверять своим тогдашним чувствам. История  показывает, что они бывают отнюдь не всегда безошибочны, но в то же время - они часть истории. Больше того - история, игнорирующая эти чувства, на мой взгляд, вообще не заслуживает  полного доверия" .

Для воссоздания подлинного исторического контекста К.М. Симонов  особую роль отводил научно-справочному  аппарату издания, в частности, комментарию. Последний он считал важнейшим средством  восстановления исторической правды. В полной мере использовал он это  средство, готовя к выпуску и свою собственную книгу "Незадолго  до тишины. Записки 1945 года. Март-апрель-май", которая увидела свет в 1974 году. С позиции историзма К.М. Симонов считал совершенно недопустимым "осовременивание" существовавших в прошлом реалий, замену или искажение бытовавших слов, фразеологических выражений, оборотов речи и т.д. Он справедливо утверждал, что все такого рода детали служат исторической характеристике времени, которое нельзя уточнить задним числом, тем более в угоду нынешним представлениям предвзятых интерпретаторов.

Симонов-редактор исходил  из того, что любой исторический опыт должен служить сегодняшнему дню, поэтому историзм он понимал как "справедливый суд над прошлым". Применительно к литературному  творчеству это означает, что "самое  главное для писателя - сознательное решение судить по справедливости и  само ушедшее время, и людей прошлого, видеть то, что составляло их силу и  в чем были их слабости, их ограниченность" .

Яркая страница в истории  развития редактирования в советский  период вписана А.Т. Твардовским. Редакционно-издательская деятельность А.Т. Твардовского на посту главного редактора "Нового мира" (с 1950 по 1954 год и с 1958 по 1970 год) стала заметным явлением в общественной жизни и была направлена на восстановление в правах свободного выражения взглядов и идей, касающихся современных проблем духовной и материальной культуры.

А.Т. Твардовского по праву  можно отнести к тем крупным  редакторам, которые были способны во многом (хотя, может быть и не во всем) преодолеть собственный субъективизм философско-идеологических и художественно-эстетических оценок, сплотить вокруг себя коллектив  единомышленников, действовавших на четкой и твердой общественной позиции. Благодаря этому, увидели свет на страницах Нового мира" и получили огромный общественный резонанс такие, например, "немыслимые" до того времени произведения, как повести А.И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича" и "Матренин двор", военные повести белорусского писателя В. Быкова, заставившие читателя совершенно по-новому взглянуть на лик войны, "Районные будни" В. Овечкина, путевые очерки В. Некрасова и многие другие.

A.T. Твардовский как редактор, критик, литературовед оставил большое  наследие. Оно включает хранящиеся в архивах рукописи с его правкой, огромную переписку (более 12 тысяч писем авторов к нему и свыше 2 тысяч ответов писателя), статьи и выступления, посвященные литературному мастерству А.С. Пушкина, И.А. Бунина, А.А. Блока, С.Я. Маршака и др. А.Т. Твардовский, безусловно, имел право на собственные литературные пристрастия. Конечно, на его редакторском опыте не могли не сказаться черты времени, однако сохранившиеся материалы в целом дают представление о целостной системе подлинных литературно-художественных ценностей, которые служили для него ориентирами в работе над авторским оригиналом.