Перестройка в СССР 1985-1991 гг

Вот почему избрание Генеральным  секретарем Михаила Горбачева сразу  после смерти Черненко в 1985 году означало выдвижение деятеля совершенно иного типа, относительно молодого и, бесспорно, энергичного. И хотя он был еще мало известен, в разных странах уже были замечены его незаурядные способности.  Однако разочаровывающий опыт последнего брежневского периода и последовавших «смен караула», апатия общества, очевидный рост трудностей – все это побуждало советских людей относиться к новому руководителю с любопытством, окрашенным скепсисом и глубоким пессимизмом. Особенно это было характерно для молодого поколения. Нужно сказать, что в очень короткий срок Горбачев обнаружил совершенно необычные политическую силу и дееспособность, но весь предстоящий путь ему был дорогой в гору. 

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что к  моменту прихода к власти Горбачева, в стране все больше нарастал кризис, а вместе с ним и необходимость коренных перемен, коренной перестройки. И, следовательно, перестройка – процесс закономерный и исторически необходимый. Однако вопрос, который в этой связи возникает и по которому продолжаются острые споры ученых и сегодня – в какой мере была продумана содержательная часть самой перестройки. Были ли выработаны четкие и эффективные механизмы ее реализации?     

Глава 2. Этапы перестройки

2.1 Первый этап (март 1985 г. — январь 1987 г.)

Вскоре после  своего прихода к власти генеральный  секретарь КПСС Горбачев на апрельском пленуме 1985 г. объявил о переменах в политике партии. Продолжая курс Ю.В. Андропова, Горбачев настаивал на ускорении развития СССР, и его политика получила название «ускорение» [14, с. 57]. Горбачев считал, что начатый Андроповым эксперимент принес положительные результаты. Учитывая ограниченность эксперимента, Горбачев собирался постепенно расширять товарно-денежные отношения и в конечном итоге полностью перевести большинство предприятий на самоокупаемость, доведя хозрасчет почти до ста процентов. Экономические реформы должны были сопровождаться внедрением новой техники, которая должна была способствовать улучшению качества продукции до уровня капиталистических стран [6].

Однако некоторые действия Горбачева в самом начале перестройки  оказались непродуманными, в частности, антиалкогольная кампания привела  к негативному результату (возникли огромные очереди за спиртным, в  которых часами в рабочее время  простаивали трудящиеся, пить от этого стали не намного меньше, появились подпольные суррогаты водки, что нередко приводило к тяжелым массовым отравлениям).

На первом этапе реформы  проводились авторитарно. По-прежнему вся власть оставалась в руках  партийно-государственной бюрократии, которой руководила узкая группа Политбюро. В 1985-1987 гг. продолжились андроповские процессы против коррупционеров. Несмотря на то, что арестовывались сотни людей, криминальный капитал сохранялся. «Дела» по коррупции часто носили демонстративный характер, доказательная база следствия была неудовлетворительной. Аресты реальных и мнимых взяточников вызывали энтузиазм среди населения и недовольство в среде чиновничества [6].

Горбачев вынужден был  постоянно учитывать опасность  консервативного переворота. В то же время население демонстрировало Горбачеву свою поддержку. Толпы восторженных людей окружали Горбачева во время его поездок по стране и призывали генсека проводить преобразования более решительно. В этих условиях Горбачев стал склоняться к идее демократизации, более широкого привлечения простых граждан к политике, чтобы можно было в случае необходимости противопоставить поддержку «низов» консервативной части партийного аппарата.

25 февраля 1986 на XXVII съезде  КПСС были провозглашены основы  политики перестройки. Планы преобразований предполагали рост темпов развития производства, прежде всего машиностроения, и его техническую модернизацию, усиление самостоятельности предприятий и углубление самоуправления и хозрасчета, расширение информированности общества о положении в стране и мире (гласность), привлечение граждан к участию в политической жизни при сохранении однопартийной власти КПСС (демократизация), улучшение отношений с капиталистическим странами на основе равноправия и открытости (новое мышление) [1].

Нарушение демократических  норм, отсутствие гласности и командно-административные методы руководства экономикой Горбачев считал причинами застоя, бюрократизации, которые в докладе подверглись  резкой критике. Теперь консерватизм и  приверженность прежней политике официально осуждался. Доклад Горбачева вызвал большие надежды, но реально за провозглашением основных идей перестройки не последовало решительных действий. К концу 1986 г. это стало вызывать некоторое разочарование [13, с. 125].

Одновременно с преобразованиями внутри страны Горбачев пытался добиться прекращения «холодной войны». До некоторой степени стимулировав начало преобразований в СССР, внешнеполитические трудности заметно сократили средства на их проведение. Таким образом, геополитическая ситуация затруднила (а тем самым и затянула) экономическую составляющую реформ и способствовала обострению более поздних социальных столкновений — неизбежных в любом случае, но в других масштабах и формах. Внешние факторы играли не только стимулирующую, но и сдерживающую роль в отношении реформ, доминирующие причины которых лежали все же внутри страны [14, с. 115].

Экономические реформы задерживались  и из-за трагических обстоятельств (взрыв на Чернобыльской АЭС в  апреле 1986 г.).

Первый этап перестройки можно охарактеризовать признанием некоторых («отдельных») недостатков существовавшей политико-экономической системы СССР и попытками исправить их несколькими крупными кампаниями административного характера — Ускорение развития народного хозяйства, антиалкогольная кампания, «борьба с нетрудовыми доходами», введение госприёмки, демонстрация борьбы с коррупцией. Каких-либо радикальных шагов в этот период пока не предпринималось, внешне практически всё оставалось по-старому. В то же время в 1985-1986 годах была произведена замена основной массы старых кадров брежневского призыва на новую команду управленцев.

2.2 Второй этап перестройки (январь 1987 г.— июнь 1989 г.)

27 января 1987 года открылся так долго готовившийся Пленум. Горбачёв выступил с докладом «О перестройке и кадровой политике партии» [11]. В нём были определены следующие направления:

• начало превращения КПСС из государственной структуры в реальную политическую партию («Надо решительно отказываться от несвойственных партийным органам управленческих функций»);
• выдвижение на руководящие посты беспартийных;
• расширение «внутрипартийной демократии»;
• изменение функций и роли Советов, они должны были стать «подлинными органами власти на своей территории»;
• проведение выборов в Советы на альтернативной основе.

В июне 1987 был  принят закон о государственном  предприятии, который предоставлял заводам и фабрикам широкую хозяйственную  самостоятельность [19, с. 20]. Авторы этой реформы, учитывая опыт 1960-х гг., справедливо опасались бесконтрольности руководителей предприятий. Поэтому учреждались советы трудовых коллективов, которые наделялись широкими полномочиями по контролю за работой директоров и определению стратегии предприятий. Сами руководители должны были избираться трудовыми коллективами и могли сменяться, если их работа была признана неэффективной и отрицательно сказывалась на заработках работников. Такое самоуправление должно было превратить работников в хозяев предприятий, заинтересовать их в более эффективном труде.

Однако система  таких советов на большинстве предприятий не заработала, так как они действовали по-прежнему под твердым контролем партийных и профсоюзных организаций. Установив свой контроль над советами и освободившись от опеки вышестоящих ведомств, партийно-хозяйственная администрация стала практически бесконтрольной.

Чтобы поставить  предприятия-монополисты в условия  конкуренции и тем самым сбить  цены и заставить работников предприятий  работать более эффективно, в 1987 г. реформаторы разрешили развитие негосударственных промышленных и торговых предприятий. Считалось, что это не нарушает принципы коммунистической идеологии, так как новые частные предприятия создавались на основе кооперации и получили название кооперативов. Но в действительности кооперативами такие организации были только первоначально, когда все участники вместе трудились. Законодательство не защищало прав работников кооператива, и, накопив средства, хозяева кооперативов нанимали работников и превращались в обычные капиталистические предприятия [18, с. 245].

Первоначально реформы оживили экономическую жизнь. Уровень рентабельности, который в 1980-1985 гг. упал с 12,2% до 11,9%, к 1988 вырос до 13,5% (при оценке этих данных нужно учитывать приписки) [22, с. 23]. На прилавках появились товары (в основном «ширпотреб»), более дорогие, по цене, но по качеству по-прежнему уступающие импортным товарам. К тому же в конце 1988 г. резко обострился дефицит товаров. Затраты в расчете на рубль товарной продукции в 1988-1989 г. впервые выросли. Производство в ряде отраслей стало падать.

Реформаторам  не удалось найти оптимального сочетания  социальных гарантий и элементов  рыночной экономики. Произошло сращивание капитала кооператоров (отчасти криминализированного) с возможностями бесконтрольного  директорского корпуса и коррумпированной части бюрократии. Через частные организации стали перекачиваться финансовые средства государственных предприятий и ведомств. Таким образом оживление рынка в условиях, когда государственный и частный карманы не были разделены, приводило к разворовыванию государственной собственности и экономическому обескровливанию государственных предприятий. Бюрократическое регулирование рынка было неэффективным в силу некомпетентности и коррупции. Постепенно консервативная часть чиновников, не готовая работать в новых условиях, стала выступать за прекращение реформ. Но те слои бюрократии, которые уже обрели заинтересованность в начавшемся разделе государственной собственности, продолжали настаивать на углублении преобразований, грозивших гибелью старой партийной номенклатуре.

Кризис реформ и обострение социальных противоречий привели к обострению политической борьбы, которая охватывала уже не только партийную верхушку, но и  более широкие слои общества.

Этому способствовала политика гласности [30, с. 477]. Официальным изданиям было разрешено критиковать Сталина и Брежнева, в политике которых видели истоки нынешних трудностей. Можно было обсуждать поведение отдельных руководителей, но еще не КПСС и ее лидеров. К руководству некоторыми партийными изданиями пришли «шестидесятники» — либерально настроенные интеллигенты, политические взгляды которых сформировались в период «оттепели». Особенно активно за углубление перестройки, разоблачение сталинизма и «застойных чиновников» выступали газета «Московские новости» (главный редактор Е.В. Яковлев) и журнал «Огонек» (главный редактор В.А. Коротич). Эти издания стали рупорам перестройки [14, с. 93]. Разоблачительные публикации вызывали большой интерес среди простых граждан.

Несмотря на ограниченность гласности, подписка на либеральные издания значительно возросла. Миллионы людей после просмотра фильма грузинского режиссера Т.Е. Абуладзе «Покаяние» проводили аналогии сталинского и нацистского режимов. Такая реакция вызывала протест консервативно настроенных людей, они резко осуждали «очернительство» советской действительности и ее прошлого.

Дискуссии в партийном  руководстве вскоре привели к  выделению нескольких позиций. Сторонники сохранения андроповского курса  авторитарных реформ, противники демократизации и дальнейшего расширения рынка  группировались вокруг члена Политбюро Е. К. Лигачева. Против Лигачева выступали приверженец либеральных идей член Политбюро А. Н. Яковлев и остро критиковавший номенклатурные привилегии руководитель московской парторганизации Б. Н. Ельцин. Лигачев контролировал официальную прессу и сдерживал гласность, а также вмешивался в руководство Москвой. Это обострило его отношения с Ельциным.

На октябрьском пленуме  ЦК КПСС 1987 г. Ельцин обрушился с критикой на Лигачева, а затем и на Горбачева. Ельцин был официально раскритикован, понижен в должности, но в глазах населения стал одним из лидеров оппозиции [19, с. 43].

После временного поражения  сторонников более радикальной  перестройки усилились позиции  консерваторов. В марте 1988 г. в газете «Советская Россия» была опубликована статья преподавательницы Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами», в которой осуждались перестройка, демократизация, критика сталинизма, развернувшаяся в результате гласности. С одобрения Лигачева статью Андреевой перепечатали другие газеты, и она была воспринята консервативной бюрократией как руководство к действию. Однако во время дискуссии в Политбюро позиция Андреевой была осуждена. В «Правде» выступил со статьей Яковлев, который назвал письмо Андреевой манифестом антиперестроечных сил. Демократизация должна была быть продолжена [18, с. 442].

Летом 1988 г. состоялась XIX партийная конференция, на которой было принято решение об альтернативных выборах в советы [7]. Это был значительный шаг вперед, где до сих пор КПСС подбирала кандидата на место депутата, а избиратели только формально утверждали его на выборах. Отныне любая официально зарегистрированная организация могла выдвинуть своего кандидата. Система органов власти и выборов была кардинально переустроена. Теперь Верховный совет должен избираться широким Съездом народных депутатов, который был объявлен верховным органом в конституционной системе. Но съезд предусматривался как дискуссионный орган, в то время как законодательство должно было осуществляться Верховным советом. Местные бюрократические органы (избирательные комиссии и предвыборные совещания) могли не утвердить кандидата. Таким образом реформаторы рассчитывали опереться на поддержку демократически настроенных граждан и в то же время удержать большинство депутатских мест за КПСС, отсекая от участия в выборах нежелательных оппозиционеров.