Походы Пирра

  Приближение армии Пирра, естественно,  вызвало в Спарте обеспокоенность. Слава Пирра как блестящего полководца разнеслась по всему свету, и вторжение в страну такого завоевателя во главе столь крупной армии встревожило спартанцев. Однако не таковы были спартанцы, чтобы поддаваться страхам.  Они сразу же начали готовиться к обороне.  Для начала они выслали послов навстречу Пирру и потребовали ответить, с какой целью он явился. Пирр ответил уклончиво. Он сказал,  что не замышляет никаких· враждебных действий против Спарты, а собирается освободить другие города Пелопоннеса, изнемогающие под вражеским игом. Спартанцев его слова не обманули, но Пирр выиграл время.  Его армия неуклонно продвигалась вперед,  захватывая и грабя города уже на территории Спарты. Спартанцы снова отправили послов,  требуя объяснить, что означают эти действия.  Послы обвинили Пирра в том, что он нарушает обычай, ведя военные действия без объявления войны.

  Армия Пирра продолжила движение и наконец, к вечеру подошла к городским стенам.  Клеоним, прекрасно сознававший, с каким грозным врагом I1ридется сражаться, предложил ночной штурм, предполагая, что если отложить штурм до утра, то спартанцы успеют соорудить дополнительные укрепления. Пирр,  однако, решил атаковать на следующий день. Он был абсолютно уверен в удаче и не видел в спешке никакого смысла. Как, говорили,  он не желал штурмовать город ночью, чтобы солдаты не разграбили город и не лишили его трофеев, которые он предназначал лично себе.  В дневное время контролировать поведение воинов было гораздо легче. Итак, Пирр решил разбить лагерь вблизи города и назначил штурм на утро.

  Военачальники Спарты тем временем были заняты укреплением города и подготовкой к неизбежной схватке. Они не собирались ждать штурма, укрывшись за городскими стенами.  С присущим спартанцам бесстрашием они,  обнаружив, что Пирр не собирается атаковать ночью, решили выйти на равнину.

  Как только начало светать, армия Пирра пришла в движение. В городе тоже поднялось волнение. Воины начали вооружаться и строиться боевыми порядками. Когда все было готово, мужчины двинулись навстречу приближающимся колоннам армии Пирра, и завязалось сражение. Пирр вскоре обнаружил, что вырытый спартанцами ров явно препятствует его планам. Кони и слоны не могли преодолеть ров, и, даже если всадникам удавалось заставить животных спуститься, они не могли подняться на земляной вал, крутой и скользкий. Долгое время' нападавшие тщетно пытались сдвинуть с места вкопанные повозки.  Однако вскоре Птолемею, сыну Пирра,  почти удалось добиться успеха: Со своим отрядом из двух тысяч галлов он пошел в обход и получил необходимое преимущество. Спартанцы сражались упорно, но галлы в конце концов преодолели их сопротивление, вытащили часть повозок из земли и сбросили их в реку.  Увидев это, юный Акротат, сын Арея, которого отправившийся на Крит отец оставил командовать гарнизоном, поспешил вмешаться.  Во главе небольшого отряда числом в двести или триста воинов он вышел из города с другой стороны и неожиданно напал на занятыx повозками галлов. Неожиданная атака с тыла изменила ход сражения, и галлы беспорядочно отступили. Своим воинам он приказал засыпать ров, выкопанный спартанцами,  и воины забросали его большим количеством земли, камней, вязанок хвороста, стволами деревьев и вообще всем, что было под рукой.  Беспорядочное бегство в ров побросали также множество трупов с равнины - урожай, собранный смертью накануне.  По этому жуткому мосту войско пыталось перейти ров и скинуть спартанцев с вершины земляного вала. Защитники сражались отчаянно, а женщины сновали между ними и городом, принося еду и питье, чтобы поддержать иссякающие силы мужчин, и унося домой раненых, умирающих и тела погибших.  Наконец большой отряд под непосредственным командованием Пирра прорвал ряды спартанцев в том месте, где удалось срыть земляной вал. Нападающие с победными криками бросились к городу. Казалось, еще мгновение - и для спартанцев все потеряно, однако победный бросок был неожиданно остановлен благодаря чистой случайности: стрела пронзила грудь коня Пирра, смертельно ранив животное. Конь встал на дыбы, содрогнулся и упал в смертельной агонии, сбросив Пирра на землю. Этот несчастный случай остановил продвижение всего отряда. Всадники окружили Пирра, ограждая его от опасности, а спартанцы; выиграв время,  получили численное преимущество, так что македоняне,  забрав царя, рады были унести ноги.  Придя в себя, Пирр обнаружил, что его войско,  видимо обескураженное тщетностью своих усилий и, особенно, происшествием со свои предводителем, растеряло весь пыл и решимость. Стало ясно, что и в этот день достичь цели не удастся, лучше заняться спасением остатков армии, отведя их с поля боя. Если не сделать это немедленно, то воины и вовсе падут духом и вымотаются в бесплодной борьбе. Приняв решение, Пирр остановил сражение и увел свою армию в лагерь.

  В то же время подошло и подкрепление от союзников Спарты из Коринфа, расположенного в северной части Пелопоннеса. Прибытие этих войск обрадовало спартанцев и полностью рассеяло их страхи, внушив уверенность в том, что опасность миновала. Старики и женщины отправились по домам отдыхать после тяжелых трудов, справедливо полагая, что оборона города теперь в надежных руках. Однако,· несмотря на изменения в соотношении сил, Пирр вовсе не собирался сдаваться . Усиление врага лишь подхлестнуло его решимость и подняло боевой· дух. Решив взять город любой ценой, он предпринял еще несколько отчаянных, но совершенно безуспешных попыток  и наконец был вынужден отступить. Пирр отошел на небольшое расстояние от Спарты и, разбив постоянный лагерь, отдал окружающие территории на разграбление своим войскам, дабы не заботиться об их содержании.  Пирр был подавлен и раздражен свалившимися на него неудачами и с нетерпением ждал удобного случая, чтобы отомстить. Пока он в тоске и растерянности обдумывал сложившуюся ситуацию, из Аргоса, расположенного на севере Пелопоннеса, пришло послание с просьбой принять участие в новом военном конфликте. Скорее всего, там разразилась гражданская война и одна из сторон, зная характер Пирра и его постоянную готовность ввязаться в любую ссору, призвала его на помощь. Как и много раз прежде в подобных ситуациях, это приглашение позволяло Пирру, не роняя достоинства, бросить оказавшееся безуспешным дело. Он с радостью согласился и немедленно отправился с армией на север. Однако спартанцы вовсе не желали отпускать его с миром. Они собрали все свои силы и, хотя этого было недостаточно для решающего сражения, постоянно тревожили удаляющихся захватчиков. Спартанцы устраивали засады в узких ущельях, отрезали от основной армии небольшие отряды, уничтожали обозы . В конце концов Пирру это надоело,  и он послал воинов под командованием своего сына Птолемея покончить с обидчиками. Птолемей атаковал спартанцев и сам сражался с потрясающей отвагой  до того момента, когда в разгар битвы знаменитый Кретан, воин удивительной силы и ловкости, подскакал к Птолемею, свалил на землю и одним ударом убил. Увидев смерть предводителя, охваченные ужасом македоняне бежали к Пирру со страшной вестью.  Обезумев от ярости, Пирр повел конный отряд на спартанцев. Мстя за смерть сына, в последовавшем бою он лично убил множество воинов.  Спартанец по имени Эвальк, вступивший в рукопашный бой с Пирром, нацелил удар ему в голову, но промахнулся и срезал уздечку. Через мгновение Пирр проткнул Эвалька копьем,  но, не в силах контролировать своего коня, свалился на землю и дрался уже пешим. Спартанцы окружили Пирра, пытаясь спасти хотя бы тело Эвалька. В жестоком бою было убито множество воинов с обеих сторон. Наконец Пирру удалось вырваться из окружения, а спартанцы вскоре отступили окончательно. Удовлетворив, таким образом, жажду мести, Пирр продолжил марш к Аргосу. У стен города он обнаружил противостоящую ему армию под командованием Антигона.  В ожидании Пирра армия Антигона расположилась лагерем на холме близ города. Столь нежеланная преграда, добавившаяся к прежним неудачам и разочарованиям, вывела из себя Пирра настолько, что он стал более похож на дикого зверя, чем на человека. Он послал гонца в лагерь Антигона с дерзким вызовом:  пусть, мол, Антигон выйдет из своего лагеря на равнину и сразится с ним один на один. Антигон хладнокровно ответил, что считает своим оружием не только меч, но и время, а если Пирр устал от жизни и ему 'не терпится с ней покончить, то для этого существует множество самых разных способов.

  Несколько дней стоял Пирр у стен Аргоса, ведя переговоры с горожанами и представителями партий, вовлеченных в конфликт, будто бы желая, по возможности, покончить дело миром и спасти город от страшных последствий схватки между двумя столь мощными армиями.  Наконец было достигнуто некоторое подобие договора, и обе армии согласились отойти. Однако Пирр вовсе не собирался выполнять договоренности. Усыпив своими обещаниями бдительность жителей Аргоса, он среди ночи украдкой подвел свое войско к городским воротам,  которые заранее открыли его сторонники из числа горожан. Воинам было приказано хранить молчание и ступать неслышно. Армия начала втягиваться в город, и вскоре уже большой отряд галлов, никого, не потревожив, расположился на торговой площади. Правдоподобие этой истории может быть подтверждено, если предположить, что часовые и стража тоже перешли на сторону Пирра.  Успешно водворив в город пеший отряд,  Пирр предпринял попытку ввести боевых слонов.  Однако обнаружилось, что ворота слишком низкие, и пришлось снимать со спин слонов башни, в которых размещались стрелки. Только после того как слонов удалось провести в город, башни водружались на место. Всю эту трудоемкую работу пришлось выполнять в кромешной тьме, и, естественно, дело продвигалось медленно и с неизбежным шумом.  Обитатели окрестных домов подняли тревогу и быстро перебудили весь город. Пока аргосцы рьяно обсуждали происходящее, Пирр,  дабы отразить любое нападение, уже разместил слонов и конницу боевыми порядками на торговой площади. Аргосцы укрылись в цитадели и послали гонцов к Антигону с призывом о помощи. Антигон немедленно разбудил свое войско и, подойдя с основными силами к городским стенам, отправил большой отряд на помощь горожанам. Поднятая по тревоге армия,  естественно, пребывала в панике и смятении,  чему способствовала и кромешная тьма. Хаос усугубила спартанская армия под командованием Арея, который до тех пор наблюдал за действиями Пирра, а сейчас бросился к воротам и атаковал войско ненавистного врага на городских улицах, торговой площади и повсюду, где только было возможно.  Город превратился в арену жестокой ночной битвы.  Всеобщая сумятица, вызванная атакой спартанцев, привела лишь к тому, что все войска вскоре поняли: ни к чему хорошему этот ночной бой не приведет. Все смешалось. В темноте воины не могли отличить друзей от врагов и, не получая приказов от командиров, действовали на свой страх и риск. Блуждая по узким улочкам,  они падали в сточные канавы, и все попытки офицеров собрать армию заканчивались неудачей. В конце концов, по обоюдному согласию,  все отряды прекратили борьбу и, растерянные и подавленные, стали ждать рассвета. Пирр послал гонца к своему сыну Гелену, который с основной армией стоял за городскими стенами, приказал ему подойти к городу, проломить стену, прилегающую к воротам, и тем самым обеспечить свободный выход из Аргоса. Сам Пирр оставался на торговой площади все то время, что,  по его· разумению, было необходимо Гелену на то, чтобы получить известие, достичь ворот и сделать пролом, а затем, теснимый врагами, донимавшими его с самого утра, повел свой отряд к воротам. В невообразимом беспорядке, в грохоте боя и криков ужаса Пирр со своимивоинами продвигался к воротам, уверенный в том, что Гелен выполнил поставленную перед ним задачу и огромная брешь в стене позволит легко выйти из города. Однако на улочках, прилегавших к воратам, отступавшие воины Пирра столкнулись с огромным числом воинов, рвущихся навстречу. Видимо, Гелен неправильно понял отцовский приказ и решил,  что должен привести подкрепление в город.  Это столкновение усилило хаос. Пирр и его офицеры громко приказывали авангарду Гелена повернуть назад, но в жутком грохоте даже самые громкие крики были не слышны.  А если кто и разобрал приказ, подчиниться было невозможно, поскольку сзади напирали все новые воины. В отряде Пирра вспыхнула паника, его воины пытались любой ценой вырваться из города. Люди, кони, слоны давили и затаптывали друг друга, воздух наполнился криками боли и ужаса. В этом страшном смешении людей, коней и слонов смерть собирала обильный урожай, но основной причиной была давка, а не сражение. Невозможно было даже замахнуться, чтобы нанести удар.  Если все же кому-то удавалось поднять меч или копье, его тут же сжимали со всех сторон,  он становился совершенно беспомощным.  Больше всех неприятностей доставляли слоны. Самый большой из них упал, загородив ворота, и лежал на боку, не в силах подняться и жалобно трубя. Еще один слон благодаря своей преданности хозяину вошел в историю, увековечившую его имя - Никон. Его хозяин был ранен то ли копьем, то ли стрелой и свалился на землю. Чтобы спасти его, слон развернулся,  разбрасывая толпу направо и налево, хоботом поднял тело хозяина, осторожно положил на бивни и стал расчищать себе дорогу, затаптывая всех, кто попадался на пути. Все это время Пирр, державшийся в арьергарде и отражавший атаки преследователей, до некоторой степени был избавлен от самых страшных ужасов давки. Но неизбежно должен был наступить момент, когда над ним нависла непосредственная опасность. Тогда Пирр сорвал со шлема и отдал другу перо, которое отличало его от остальных офицеров и притягивало к нему внимание врагов. Сражение вокруг него продолжало бушевать, и в конце концов один из нападавших, простой воин, ранил Пирра, метнув копье с такой силой,  что оно пронзило его панцирь и вонзилось в грудь. Рана была неопасной, но Пирр набросился на воина с такой; яростью, что непременно убил бы его, если бы, по случайному совпадению, мать аргосца не увидела эту сцену с крыши своего дома.  Старая женщина немедленно сорвала с крыши тяжелую черепицу и со всех сил швырнула ее в Пирра. Черепица попала в не защищенную шлемом шею Пирра и перебила позвонки.  Пирр выпустил поводья и свалился с коня.  К несчастью, в давке никто не заметил его падения.  Его приближенные сражались за свою жизнь и не подоспели ему на помощь. Оказавшийся рядом врин из армии Антигона, некий Зопир, взглянул на раненого и узнал в нем Пирра.  Вместе с товарищами он оттащил Пирра к ближайшему дому и занес меч, намереваясь отрубить пленнику голову. В этот момент Пирр открыл глаза и пронзил Зопира таким свирепым взглядом, что тот окаменел от ужаса. Рука,  державшая меч, дрогнула, и Зопир не попал в шею, лишь ранил Пирра в лицо. Только после нескольких ударов он сумел достичь цели – отделить голову от тела. Вскоре после этого туда прибыл Халкион,  сын Антигона, и, узнав о случившемся, приказал поднять и передать ему голову Пирра, а затем помчался с трофеем к отцу. Он нашел отца сидящим в кругу друзей и бросил голову Пирра к его ногам, уверенный, что Антигон будет счастлив, увидеть голову поверженного врага. Однако Антигон возмутился и сурово упрекнул сына в жестокости, а затем послал за обезглавленным телом, чтобы достойно похоронить Пирра.

Заключение

Вместе со смертью Пирра  окончательно завершиласьэпоха, начатая некогда Александром. Завершалась она долго, тяжело, болезненно — подобно тому, как умирал от ударовЗопира эпирский государь.

Бесспорно, что Пирр обладал  незауряднымумом и был блестящим полководцем. Природа одарила его столь щедро, так что во всей истории человечества он, пожалуй, может считаться самым поразительным примером бесполезнойтраты талантов, власти и прекраснейшихвозможностей. Пирр ничего не достиг в жизни.  Он не строил далекоидущих планов, не ставил перед собой важных целей, а просто повиновался сиюминутным порывм,' бездумно и нерас-четливо ввязывался в любую авантюру, затеяннуюдругими честолюбцами. Он затеял множествовойн, став причиной смерти множествалюдей, завоевал, пусть временно, многие царства. Он сеял зло, и только зло, правда, зло гигантского масштаба. Однако его непостоянство и нерешительность лишили .его деяния достоинства и величия. Причиной его преступлений против мира и людского блага послужили не только его личные недостатки. По природе своей он был человеком благородным и великодушным, но с течением времени все его добрые качества совершенно исчезли. Похоже, что он никогда не причинял людям зло намеренно. Он совершал свои преступления бездумно, и единственной его целью было показать то, на что он способен.

После смерти Пирра  ни один эллинистический царь или  полководец не одерживал над римлянами побед, сравнимых с Гераклеей и Аускулом. В итоге эталоном военного дела станет организация римских легионов.

Примечания:

1. Великие Дионисии праздновались в конце февраля (по современному исчислению месяцев), а новый год начинался у греков 1 марта. Таким образом, захват римской эскадры следует датировать не 282, а началом 281 г.
2. Договор о том, что римляне не должны 20 лет переплывать этот мыс.
3. Бог плодоносящих сил земли, виноградства и земледелия.
4. Греческие военные корабли.
5. Следовательно, тарентинцы наносили удары таранами, т.е. все признаки морского боя налицо. Этого не произошло бы в случае, если бы греки просто взяли штурмом пришвартованные к пристани суда.
6. Полководец.
7. Полководец.
8. Первенство, превосходство в силе, влиянии.
9. Одно из древнеиталийских самнитских племён.
10. Человек, одаренный умом и даром слова, посвятил себя в Афинах красноречию, позже поступил на службу к Пирру, царю эпирскому, которому он отсоветовал предпринимать поход на Италию.
11. Сын царя Птоломея.
12. Вероятно, в течении 280-279 гг., т.е. до начала галанского нашествия, в Италию переправлялись новые отряды, выделенные Керавном. По крайней мере, слоны у Пирра имелись даже в 275 г., хотя именно этот род войск обычно выбывал в первую очередь.
13. Еще одна фантастическая деталь, заставляющая сомневаться в достоверности истории драматической переправы Пирра а Италию.
14. Как один из вариантов можно предположить ложное отступление в сторону от брода, чтобы до переправляющихся легионов могли добраться фалангиты. По крайней мере Плутарх всячески хвалит Пирра за его управление конницей, но чуть ниже говорит, что римляне заставили врага отступить. Возможно, притворное отступление врага римская историография предпочла расценить как свой успех.
15. Мы имеем достаточно примеров использования слонов против линейных пехотных частей, в том числе и со стороны вполне здравомыслящих полководцев, например Ганнибала при Заме. Пирр, направляя своих животных в атаку против легионеров, практически не рисковал: римляне уже потеряли строй, к тому же удар был направлен во фланг — уязвимое место всех древних пехотных порядков. 
     
    

Список литературы:

1. Егер О. Всемирная история:  В 4 т. Т.1 Древний мир. – М.: ООО «Издательство АСТ» 2000.-824 с.: ил.
2. Светлов Р.В. «Пирр и военная история его времени». – Санкт- Петербург. «Издательский дом Санкт- Петербургского государственного университета» , 2006 год. – 355 стр.
3. Харботл Т. Битвы мировой истории: Перевод с англ. – Москва: Внешсигма, 1993 год. 575 стр.
4. Эббот Джекоб. Пирр. Царь Эпира. Пер. с анг. А.А.Игоревского.- М: ЗАО Центрполиграф, 2004. – 223 стр.