Шпаргалка по «Истории»

26.Кыргызы в  борьбе экспансии Джунгарского  ханства. Середина XVII- первая половина XVIIIвв.

 Важнейшим фактором политической истории Кыргызстана в XVII — первой половине XVIII в. являлась борьба кыргызов с Джунгарским ханством, которое было создано могольским племенем ойратов на осколках Монгольской империи в Западной Монголии. Передвижение ойратов (кыргызы именовали их калмаками) из Западной Монголии в Ср. Азию и Казахстан наметилось еще в середине XV в. и было обусловлено экон-ми причинами — попытками захватить новые пастбища и установить выгодные для себя торгово-экон-е контакты с оседлым и кочевым населением Сред. Азии и Восточного Туркестана. Однако агрессия джунгарских правителей получила отпор. Началась эпоха длительных изнурительных войн кыргызов (калмаки называли их бурутами) и казахов против калмакских завоевателей за независимость. В начале этой борьбы успех чаще сопутствовал кыргызам и казахам. В 1620 г. кыргызы и казахи потеснили калмаков от границ своих кочевий. В 1626—1627 гг. состоялся еще один совместный поход кыргызов и казахов против «алмаков, в результате которого последние были оттеснены в Сибирь. На некоторое время джунгарские правители были вынуждены приостановить натиск на территорию кыргызов и казахов, опасаясь создания ими прочного союза. Со временем союз кыргызов и казахов стал ослабевать из-за постоянных междоусобиц и, воспользовавшись этим, калмакские войска    весной 1633 г.    вновь двинулись на их земли. Кыргызы и казахи оказали сильное сопротивление завоевателям, но одержать верх в борьбе с ними не смогли. В захватнических  походах 1643 и 1652 гг. кыргызы и казахи сей раз оказали решительное сопротивление калмакам, что свело к незначительному успеху их военное предприятие. В 1653 г. умер Батур-хунтайджи, что вызвало обострение междоусобной борьбы калмакских феодалов. Противники калмаков воспользовались смутой. В 1658 г. против калмаков выступили войска Аштарханидов, к 38-тысячной армии которых примкнули тысячи кыргызов и казахов. В местности Хулан-Джилан в Таласской долине (близ современной станции Луговая) союзное войско вступило в сражение с калмакскичи отрядами, в ходе которого был убит главнокомандующий союзными войсками Абдушукур. Потеряв единое управление, отряды союзников стали отступать, неся значительные потери. Однако и калмакское войско, ослабленное в ожесточенной борьбе, не смогло развить свой успех. Междоусобная борьба калмакских феодалов к 70-м годам XVII в. завершилась победой Галдана-Бошохту, объединившего все   калмакские племена, что дало возможность вновь осуществлять широкую внешнеполитическую экспансию. В 1678 г. Галдан-Бошохту овладел Яркендом, затем последовала походы против кыргызов, казахов и узбеков. В 1684 г. калмакам удалось овладеть г.Ош и Сайрам. В конце XVII в. влиятельному кырг. аристократу Арху Мухаммед-беку удалось объединить военные силы ряда родоплеменных подразделений и установить политическое господство кырг. феодалов почти во всех западных районах Восточного Туркестана. Господство это продолжалось до начала XVIII в. когда джунгарский хан Цэван-Рабтан окончательно завоевал весь Восточный Туркестан, за исключением округа Хами. Часть северокыргызских племен была вынуждена откочевать в Фергану, в сторону Гиссара и Куляба. Каратегинцы подч-сь калмакам. Упорная, длившаяся более столетия борьба кыргызов с калмакскими захватчиками нашла отражение в героическом эпосе «Манас». Идея борьбы за освобождение родной земли от калмакских поработителей, идея дружбы кырг. и уйгурского народов через сложные переплетения судеб главных героев лежит в основе и другого народного эпоса — «Курманбек».

47. Колониальный  гнет царизма. Андижанское восстание  1898 года.

Налоговый и социальный гнет усугублялся национальным неравенством, особенно в наделении земельными угодьями переселенцев, что болезненно воспринималось коренным населением. Поэтому, когда в 1898 г. ферганские узбеки и кыргызы в окрестностях Андижана и Оша поднялись против царизма, восстание приняло антирусскую направленность под лозунгами газавата. Его возглавил «святой человек» — ишан Магомед-Али Халиф Мухаммед-Сабыр оглы (сокращенно — Мадали), у него было и другое прозвище: Дукчи-ишан («веретенщик»). 17 мая  1898 г. в селении Тамчи-Булак, в 20 верстах от Оша собралось около 300 человек из Наукатской волости,  были   вооружены    ножами,   самодельными   пиками, кетменями, просто дубинками. Возбуждение толпы поддерживали несколько мюридов Дукчи-ишана, а верховодил некий Оморбек Алимов. Однако среди повстанцев нашлись такие, кто предупредил царских офицеров в Оше об опасности. Решительные действия воинского начальника предотвратили кровопролитие в г. Оше и его окрестностях. Трагическая развязка произошла в Андижане. Восстание с самого начала было обречено на неудачу. Дукчи-ишан был схвачен и повешен. Жестокое наказание понесли и его ближайшие сподвижники. Но главный удар обрушился на букару. Властями по этому делу было привлечено к суду 257 кыргызов, не считая представителей других национальностей. Решением военного суда в Оше было осуждено на смертную казнь 106 человек. Правда, опасаясь нового возмущения, казнь им заменили многолетней

28. Завоевание Кокандским  ханством Кыргызстана.

В начале ХVIII столетия от Бухарского эмирата отделяется самостоятельное владение в Ферганской долине с центром в Коканде. Основателем правящей здесь династии Минг в 1709 г. стал узбек Шахрук-бий. Население ханства (сначала оно скромно именовалось бекством) составляли кочевые и оседло-земледельческие племена узбеков, таджиков, кыпчаков и кыргызов. Они редко были между собой в согласии, соперничавшие друг с другом партии то и дело меняли правителей. Первые кокандские правители искали союза с кыргызскими феодалами, не посягая на их суверенитет. Так, глава южнокыргызского племени кушчи Кубат-бий (он же Ковад-мирза) во время похода против правителя Ура-Тюбе выступал как равноправный союзник Ирданы-бия. Более того, бухарские хроники того времени называли Кубат-бия даже «опорой Ирданы». Крупный феодал Кубат-бий последовательно отстаивал свободу и независимость кыргызских племен и от джунгарских агрессоров, и от кокандских завоевателей. Это был одаренный дипломат и политический деятель, умело лавирующий между    противоборствующими сторонами, стремившийся сохранить самостоятельность кыргызских племен. Не исключено, что энергичная и инициативная деятельность Кубат-бия в Фергане, Тянь-Шане и Восточном Туркестана, направленная на объединение всех кыргызских племен, была попыткой создания кыргызского централизованного государства. Используя усобицы между кыргызскими племенами, Ирдана-бин в 1762 г. напал на узгендских кыргызов, стремясь завладеть городами Узгенд и Ош с окрестностями. Ополчение Хаджи-бия, возглавлявшего племена ичкилик, адыгене н монголдор, было разбито, а Хаджи-бий пленен.

К 80-м годам XVIII в. в зависимость от Коканда попали практически все кыргызские земли Ферганы. После упорных сражений вынуждены были подчиниться и кыргызы, где кокандские    войска спешно    возвели укрепления Кызыл-Коргон, Суфи-Коргон и Таш-Коргон. Начало новой экспансии Коканда в отношении кыргызов совпало с правлением сына Нарбуты-бия Алима, который первым официально принял титул хана (1800— 1809 гг.). Алим-хан совершил несколько грабительских походов против кыргызов. Но Алим-хану не удалось покорить кетмень-тюбинских кыргызов, посылая против них войска во главе с лучшим полководцем ханства — Идрискул-бием. В мае 1806 г. кокандцы захватили Ура-Тюбе, а в 1809 г. — Ташкент, ставший плацдармом агрессии против кыргызов и казахов Таласа и Семиречья. Омар-хан (правил: 1809—1822 гг), ставший новым правителем Коканда, энергично продолжал завоевательную политику своего брата. Источники свидетельствуют, что в это время героическую борьбу кыргызов против поработителей возглавлял некто Сатыке, который, видимо, был человеком из народа, ибо нигде он не называется бием.  Мадали-хан (правил: 1822—1842 гг.) воспользовался распрями между северокыргызскими племенами сарыбагыш и солто и направил в 1825 г. в Чуйскую долину четырехтысячный отряд во главе с кушбеги Лашкаром. Чтобы закрепиться в Чуйской долине, кокандцы в том же году построили крепость Бишкек на берегу р. Аламедин и оставили здесь гарнизон. Отсюда кокандские наместники направили письмо кыргызам    Прииссыккулья, требуя подчинения    хану и выплаты соответствующих податей. Однако те не спешили с принятием решения: они с надеждой ждали возвращения своего посольства из России. Вскоре посольство прибыло вместе с русской миссией Ф. К. Зибберштейна и Т. В. Нюхалова. Узнав об обмене кыргызско-российскими посольствами, кокандцы направили в Прииссыккулье свою посольскую миссию. Курултай кыргызов, как было оказано выше, принял решение о российском подданстве. Посланцам Коканда пришлось удалиться ни с чем. Мадали-хан перешел к прямым военным действиям. Весной 1831 г. ташкентский хаким Лашкар-кушбеги прошел с войском через Чуйскую долину на берега Иссык-Куля, а из Ферганы через Кугартский перевал на завоевание Центрального Тянь-Шаня двигались отряды минбашн (тысячника) Хаккулы. Закрепляя здесь свои позиции, кокандцы соорудили крепости Тогуз-Тороо, Куртка, Джумгал, а на побережье Иссык-Куля — укрепления Барскоон, Конуролен, Каракол и другие. Кокандские крепости на территории Кыргызстана стали своего рода плацдармом для постоянных грабительских набегов на местное население. В случае восстания кыргызов кокандцы укрывались за стенами укреплений и слабовооруженные кочевники не могли овладеть ими. Силы были неравные. У кыргызов — плохо вооруженное, необученное, не имевшее боевого опыта ополчение. К тому же саяки по численности намного уступали кокандцам: у минбаши Хаккулы было 7 тысяч сипаев, поднаторевших в карательных экспедициях. В решающем сражении повстанцы были разбиты, их предводители — братья Тайлак и Атантай — взяты в плен и доставлены в Коканд. Мадали-хан, учитывая их популярность среди кыргызов, освободил их из-под стражи и даже пожаловал кокандские титулы. Однако, вернувшись в родные земли, братья не пожелали служить захватчикам и откочевали на р. Или, к казахам Старшего жуза. Но нехватка пастбищ вынудила их через несколько лет вернуться на Тянь-Шань.

Завоевание Кыргызстана  кокандскими ханами изменило политическую обстановку в среднеазиатском регионе. Его последствия для кыргызского  народа не были однозначными. Если родоплеменная  верхушка склонилась к сотрудничеству с завоевателями, то положение простого народа крайне ухудшилось. Он оказался под тяжким бременем двойного гнета: кокандских властей и собственных феодалов. Этот период был для кыргызов черной полосой жестокого угнетения и произвола, беспросветной нужды и бесправия. Но народ бережно сохранил в памяти своей историю и примеры героической борьбы кыргызов против кокандского ига, свидетельствующие о том, что гордые и свободолюбивые кочевые племена никогда не мирились с чужеземным угнетением.

46.Аграрная и  налоговая политика царизма в  Кыргызстане.

Из года в год все  более тяжелым становился налоговый  пресс, экономика Кыргызстана имела  характер сырьевого придатка Центр. России. Кочевники облагались кибиточной податью с каждого отдельного хозяйства, но сумма налога деньгами определялась с аила в целом. И  отвечали за сбор этого налога местная  аильная и волостная администрация. Налоги должны были ударить в первую очередь по зажиточным хозяйствам, имевшим большое поголовье скота, но так как их сбор скоро прибрали к своим рукам возглавившие местную администрацию манапы и баи, то основную тяжесть поборов они перекладывали на плечи рядовых кочевников.  Земледельческое оседлое население облагалось двумя видами налогов: херадж — с посевных земель и танап — с огородно-бахчевых культур. Херадж взыскивался зерном, танап — деньгами, сумма его из года в год менялась—преимущественно в сторону увеличения. Кроме того, население отбывало всевозможные натуральные и земские повинности — исправление дорог, ирригационные работы, предоставление транспортных средств и топлива для воинских частей и т. п.  Налоговый и социальный гнет усугублялся национальным неравенством, особенно в наделении земельными угодьями переселенцев, что болезненно воспринималось коренным населением

31.Борьба  кыргызского  народа против гнета Кокандского  ханства

Характеризуя общее положение  в Кокандском ханстве, современники отмечали, что история ханства «представляет собой целый ряд беспрестанных восстаний кыпчаков и кыргыз». В освободительной борьбе кыргызского народа эти восстания сыграли значительную роль. Трудящиеся массы кыргызов выступали не только против кокандского ига, но и против социального угнетения собственных феодалов. Эта борьба была весьма сложным и неоднозначным явлением. Общекокандское восстание    1842 г.   началось с межгосударственной   войны   Бухары и Коканда.     Бухарский   эмир Насрулла в   апреле 1842 г. захватил   Коканд,   казнил   всех возможных    претендентов   на   престол,   а   ханом    объявил своего ставленника Ибрагим-Хаяла.   Разбив город и захватив казну. Насрулла вернулся в Бухару.   Новый    ставленник начал безмерно притеснять жителей,    увеличил налоги и  вызвал  в  стране     возмущение таким произволом.   Началось всеобщее восстание. Ибрагим-Хаял был растерзан.  На престол приглашен скрывавшийся до этого на Чаткале и в Таласе отпрыск династии  Минг Шералы.   Кыргызский феодал Юсуф с ополчением привел Шералы в Коканд и провозгласил  его ханом.   Но  восстание,   вспыхнувшее как вооруженный протест    против бухарского ставленника в кыргызских кочевьях,    переросло   в   противококандское.   Кыргызы стали  повсеместно  изгонять   кокандские  гарнизоны  из  крепостей на своей территории,    отказывались платить подати. Прииссыккулье   разрушили   все кокандские     крепости и фактически     освободили  край  от  ханского  гнета.   Кокандским властям с большим трудом удалось восстановить в Приисыккулье свой режим, но в целом их влияние здесь было уже сильно подорвано. В 1845 г. вспыхнуло крупное восстание алайских и ошских кыргызов. Восставших поддерживало трудовое узбекское население. Основной удар был направлен против налоговой политики Шералы-хана. Выступление вначале развивалось быстро, поскольку главные военные силы ханства во главе с Мусульманкулом находились в это время в Ташкенте, подавляя там очередное антиханское выступление. Борьбу против восставших кыргызов и узбеков начал хаким Шахрисабского вилайета кыпчак Мухаммед-Азыр Кур-Оглы, спешно собравший оставшиеся в Коканде войска. Кыргызы оказали упорное сопротивление отрядам шахрисабского хакима. Однако поход из Ташкента Мусульманкула с войсками решил исход дела: повстанцы были разбиты, кокандцы без труда захватили Ош, где устроили настоящую бойню. Восстания в Кокандском ханстве возникали фактически одно за другим. По подсчетам узбекского историка X. Н. Бабабекова, с 1709 по 1876 г. в Кокандском ханстве было только крупных восстаний 33, из них 7 — восстания кыргызов, во всех же других они принимали активное участие. В 1850 г. на р. Нарын произошло кровопролитное сражение между кокандскими кыпчаками и восставшими кыргызами, кыргызы в нем потерпели поражение и бежали. Более полугода длилось восстание кыргызов в 1854 г., теперь уже выступавших совместно с кыпчаками против ханского произвола в Ташкентском наместничестве, в которое входило и Семиречье. В 1857—1858 гг. восстали семиреченские кыргызы кыпчакского рода, кочевавшие в предгорьях Ала-Тоо. К ним присоединились казахи. Повстанцы обратились к генерал-губернатору Западной Сибири Г. Ф. Гасфорду за помощью. Однако русские власти еще не решались, открыто вмешиваться во внутренние дела ханства. Восстание охватило огромную территорию. Заменивший Худояр-хана Малляхан вынужден был пойти на соглашение с повстанцами. Комендант Аулие-Ата — ненавистный Мирза Ахмед — был отозван в Ташкент и смещен. Смещен был и жестокий    ташкентский   бек   Мирза Азиз-парванчи, снижены налоги, восставшие были помилованы, заручились обещанием, что не будут преследоваться.  В 1859 г. в Центральном Тянь-Шане вспыхнуло восстание кыргызов племени черик, которых поддержало племя тынымсеит. Во главе чериков стоял Турдуке, тынымсеитов возглавлял Табалды. В 1862 г. началось восстание кыргызов в Чуйской долине, возглавляемое бием рода солто Байтыком Канаевым (1820— 1886 гг.). Вместе с русскими войсками отряд Байтыка штурмовал крепости Бишкек, Мерке, Аулие-Ата. Байтык получил от русского правительства чин капитана российской армии, удостоен наград: Большой Золотой медали на Анненской ленте и ордена Станислава III степени. В 1867 г. в числе представителей от среднеазиатских народов ездил в Санкт-Петербург на представление императору Александру II. В 1867 г. снова восстали кыргызы Алая, доведенные до отчаяния тиранией ханского наместника в Кызыл-Кургане Кул-датхи. Повстанцы во главе с Садыком Саркером осадили укрепление Кызыл-Курган и овладели им. Наместник был убит. Кокандский правитель послал на подавление восстания карательный отряд, который с большим трудом погасил пламя народного возмущения. Но через три года, в 1870 г., на Алае вспыхнуло еще более мощное по размаху восстание. Худояр-хан вынужден был обратиться за помощью к бухарскому эмиру. Объединенными усилиями им удалось лишь временно притушить волнение кыргызов Алая. Весной 1871 г. выступили сохские кыргызы Ферганы. Худояр-хан послал против них отряд в две тысячи сарбазов под командованием нового «военного министра» Атабек-наиба. Последнему не удалось разбить кыргызов в открытом бою, он лишь оттеснил их в горы. Кокандцы пытались проникнуть в кыргызские кочевья, но получили жестокий отпор.  Тогда Атабек захватил 12 заложников-кыргызов, среди которых оказался и руководитель восстания Мулла-мирза. Они были казнены в Коканде в устрашение всем недовольным ханскими порядками. Все эти восстания привели к осложнению обстановки в Кокандском ханстве до критического предела.

34.Исторические  предпосылки сближения кыргызов  с Россией.

Первые сведения о кыргызах в России получили от посла Петра  I в Джунгарском ханстве Ивана Унковского, в 1722—1724 гг. жившего в ставке хана на Иссык-Куле. Унковский называл кыргызов бурутами. Затем в 1749 г. оренбургский ученый П. И. Рычков составил по опросам приезжих купцов сведения о кыргызах, которых он назвал по месту обитания алатай-кыргызами. И посол, и ученый отмечали воинственность северных кыргызов и их неустанную борьбу с джунгарскими завоевателями. В начале 80-х годов XVIII в. через Фергану и Алай прошел «странник поневоле» Филипп Ефремов. Он первым сообщил сведения о южных кыргызах. Изданная в 1786 г. книга его воспоминаний познакомила Россию и с неведомым для большинства народом — кыргызами. Подчеркивая отличие кыргызов от казахов, путешественник дает очень точное фонетическое произношение названия этого народа: кыргыз, подчеркивая, что известные в России киргиз-кайсаки — это казахи. В книге он записал: «Кыргызы обитают не в самой Бухарин, а близ оной, между городами Уш (т. е. Ош) и Кашгарией, в горах и равнинах небольшими количествами». Он подчеркнул, что кыргызы — народ независимый, а Коканд лишь «смежен с землею кыргызов», т. е. лишь граничит с кыргызами. У них есть крупные феодалы-князьки, они часто бывают в Коканде, куда пригоняют на торг овец, быков и верблюдов. Благодаря И. Унковскохму и Ф. Ефремову в России узнали и о местоположении кыргызов, и о пути к ним. Поэтому отнюдь не случайно уже в мае 1784 г. российская императрица Екатерина II рекомендовала генерал-губернатору Уфимскому и Симбирскому иметь при себе «депутатов от  орд киргизских, в том числе одного из султанов, через коих могли бы вы получать от их начальников известия, дабы всегда знать все тамошние происшествия». Конечно, речь в первую очередь шла о казахах, но России уже требовались сведения и о Кыргызстане. Сами кыргызы в XVIII в. уже знали о существовании на севере великой страны России. Возможно, от казахов, уже завязавших связи с русскими. Еще в 1757 г. группа тянь-шаньских кыргызов в 200 человек впервые переселилась в Сибирь и приняла здесь российское подданство. Затем они перешли еще далее на запад и расселились в Поволжье. Среди поселенцев был и будущий первый официальный посол кыргызов-сарыбагышей в России Абдурахман Кучаков, или, как его еще именовали, Карыганбай Алкучаков. Расселившись среди поволжских калмыков, кыргызы, естественно, познакомились с хозяйством и образом жизни русских, с управлением и податной системой в России, познали тяготы власти астраханского губернатора Бекетова, при котором попали почти в рабское положение. И вынуждены были обратиться к Екатерине II с письмом-жалобой. Не дождавшись облегчения, некоторые попытались вернуться на родину. Во всяком случае, Абдурахману Кучакову это удалось, чем вскоре воспользовался верховный бий сарыбагышей Атаке-батыр, снаряжая свое посольство в Санкт-Петербург ко двору Екатерины. Абдурахман Кучаков, вернувшись из астраханской губернии на родину, торговал в Ташкенте (был известен как «ташкентский купец»), затем поступил на службу к верховному манапу сарыбагышей Атаке-батыру вожатым торговых караванов. Раздробленные феодальными усобицами кыргызские племена, только что освободившиеся от джунгарского ига, оказались перед лицом новой угрозы. Цинская империя, завоевавшая Восточный Туркестан, уже засылала свои войска на территорию кыргызов, считая их своими вассалами. Недавно возникшее в Фергане, быстро укрепляющееся Кокандское ханство уже захватило исконно кыргызские земли — Ош и Узген, продвигалось на Алай и готовилось поглотить весь Кыргызстан. Натянуты были и отношения с казахами, которые тоже не раз пытались поживиться за счет кыргызов. Ни один из трех, навязывавших себя «покровителей», не устраивал наиболее дальновидных, думающих о судьбах собственного народа руководителей кыргызских племен. Глава чуйских кыргызов сарыбагышский бий Атаке на курултае предложил обратиться к России. При этом он исходил из того, что это могучее гос-во, которому ни один из претендентов на территорию Кыргызстана не сможет противостоять; кроме того, Россия далеко и прямой угрозы для свободы кыргызов не представляет. Потому российское подданство, или хотя бы поддержка, принесет кыргызам избавление от иноземной экспансии. Курултай принял предложение Атаке.