СССР в середине 60-х- середине 80-х годов

Новая система народнохозяйственного  планирования была закреплена в ст. 16 Конституции СССР 1977г.: «Экономика СССР составляет единый народнохозяйственный комплекс, охватывающий все звенья общественного производства, распределения и обмена на территории страны. Руководство экономикой осуществляется на основе государственных планов экономического и социального развития, с учётом отраслевого и территориального принципов, при сочетании централизованного управления с хозяйственной самостоятельностью и инициативой предприятий, объединений и других организаций. При этом активно используется хозяйственный расчёт, прибыль, себестоимость, другие экономические рычаги и стимулы».

Экономическая реформа  начиналась с чрезвычайной осторожностью 

и оглядкой на идеологию: в 1966г. лишь 43 предприятия перешли  на хозрасчет, в 1967г. - 7 тыс.  В совокупности они производили около 40% промышленной продукции страны. Только к концу восьмой пятилетки (1966-1970) новые условия были внедрены в подавляющую часть промышленных предприятий, охватили транспорт и некоторые другие отрасли народного хозяйства. В сельском хозяйстве так же проходили изменения.

В марте 1965г. пленум ЦК КПСС в очередной раз обсудил вопрос о «дальнейшем развитии сельского хозяйства». Колхозы и совхозы получили некоторую самостоятельность в рамках государственных плановых заданий. Сам план был снижен и объявлен неизменным на последующие 10 лет. Закупочные цены повышались в 1,5-2 раза, а сверхплановые поставки должны были осуществляться по повышенным ценам. Кроме того, с колхозов и совхозов списывались долги, а цены на технику и запчасти снижались. Количество показателей, по которым хозяйства отчитывались перед государством, резко уменьшалось.

С целью повышения  материальной заинтересованности колхозников  трудодень был заменен ежемесячной  гарантированной оплатой деньгами и продуктами по нормам, действовавшим  в совхозах. С 1 января 1965г. для колхозников были введены пенсии. Хотя нерешительность и консерватизм не позволили замыслу реформаторов раскрыться до конца, определенные достижения к концу 60-х гг. были налицо. В сельском хозяйстве эффект от этих нововведений проявился уже в 1966г.: доходы колхозов и совхозов выросли на 15%, что стимулировало и общий рост сельскохозяйственного производства.

Основные мероприятия  реформы были введены в действие на протяжении 8-й пятилетки 1965—1970 гг. К осени 1967г. по новой системе  работали 5,5 тыс. предприятий (1/3 промышленной продукции, 45 % прибыли), к апрелю 1969г. 32 тыс. предприятий (77 % продукции).

На протяжении пятилетки  фиксировались рекордные темпы  экономического роста. В 1966—1979 гг. среднегодовые  темпы роста национального дохода в СССР составляли 6,1 % (США 3,1 %, Японии 7,4 %, ФРГ 3,4 %, Франции 4,4 %, Великобритании 2,2 %). Был осуществлён ряд крупных хозяйственных проектов (создание Единой энергосистемы, внедрение автоматизированных систем управления (АСУ), развитие гражданского автомобилестроения и пр.). Высокими были темпы роста жилищного строительства, развития социальной сферы, финансировавшихся за счёт средств предприятий.

В целом восьмая пятилетка  вошла в историю СССР как самая  успешная со сталинских времен: объем  сельскохозяйственного производства вырос на 21% (вместо 12% в предыдущем пятилетии), в промышленности рост составил 50,5%, доходы населения выросли в 1,5 раза. Восьмая пятилетка получила образное название «золотой».

Реформа имела выраженный эффект разового привлечения резервов роста: повысилась скорость обращения в фазе «товар — деньги», уменьшилась «штурмовщина», увеличилась ритмичность поставок и расчётов, улучшалось использование основных фондов. Предприятия разрабатывали индивидуальные гибкие системы поощрения.

В 1970-е гг. Совет Министров и Госплан СССР принимают решения, призванные скорректировать выявившиеся негативные стороны реформированной хозяйственной системы — тенденцию к росту цен, стремление использовать максимально затратные схемы хозяйственных отношений (в том числе жертвуя инновационным развитием), обеспечивающие наиболее высокую рентабельность.

Постановлением СМ СССР от 21 июня 1971 г. «О некоторых мерах  по улучшению планирования и экономического стимулирования промышленного производства»  были восстановлены, начиная с пятилетнего плана 1971—1975 гг., директивные задания по росту производительности труда, в заданиях по реализации выделялся объём новой продукции.

В 1970г. существовало 608 объединений (6,2 % занятого персонала, 6,7 % реализуемой  продукции), в 1977 г. 3670 объединений (45 % персонала, 44,3 % реализованной продукции), в том числе: ЗИЛ, АЗЛК, Воскресенскцемент, Электросила, АвтоГаз, АвтоВаз, КамАЗ, Уралмаш, Позитрон, Большевичка.

Новообразованные объединения  и комбинаты действовали на основах  хозрасчёта, осуществляли основную инвестиционную деятельность, кооперировали хозяйственные связи предприятий. Министерствам отводилась роль проводника общей научно-технической политики. Резко сокращалось количество форм документации и показателей отчётности. Реорганизация сопровождалась значительным высвобождением управленческого персонала.

Однако позитивные тенденции  закрепить не удалось. Развитие экономики  замедлилось, реформа забуксовала. Как правило, исследователи отмечают два ее основных изъяна: непоследовательность (противоречивость принимаемых решений, отступления от линии материальной заинтересованности, единства интересов работника, предприятия и общества в целом) и некомплексность реформы (изменения в экономике вне связи с демократизацией производственных отношений). Реформа предоставила предприятиям широкое поле для маневра, но не создала хозяина, поскольку господство государственной собственности и отчуждение работника от средств производства сохранялись.

Не сработал ряд основных положений реформы. Во-первых, не всегда давал ожидаемые результаты принцип зависимости экономического стимулирования от темпов реализации продукции (валового показателя) и рентабельности. Там, где перспективы роста лимитировались потребностями народного хозяйства или количеством и качеством природных ресурсов, сразу возникали трудности с формированием фондов экономического стимулирования, а значит, и с внедрением научно-технических новшеств, которые финансировались из фонда развития производства. Во-вторых, сам принцип платы государству за производственные фонды как бы предполагал ограниченную ответственность и самостоятельность, ибо какой же хозяин будет себе в убыток копить машины, оборудование и т.п. В-третьих, оказалась преувеличенной роль прибыли - обобщающего экономического показателя, положенного в основу рентабельности. Наиболее опытные экономисты сразу же, еще до сентябрьского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС, обратили на это внимание. Большинство предприятий стремилось стимулировать получение сверхплановой продукции и сверхплановой прибыли, тогда как нормальная экономика должна отдавать предпочтение выполнению сложного и напряженного плана вместо перевыполнения желательного для предприятия «легкого» и прибыльного. При этом значительная часть предприятий индустриального сектора утратила побудительные мотивы к совершенствованию производства, так как хозяйственники стали получать прибыль не методом повышения производительности труда, улучшения качества продукции, снижения издержек производства, а использованием таких источников, как необоснованное повышение цен, формальное обновление выпускаемой продукции, упрощение технологии при одновременном снижении качества изделий и др.

Целые отрасли с подвижной  номенклатурой выпуска, с многотысячными коллективами рапортовали о своем  преуспевании, соревновались, выполняли и перевыполняли планы, а в отчетах год от года все большее место занимала непроизведенная стоимость, за которую исправно начислялась зарплата и премии. Другими словами, реформаторы внедрили в хозяйственный механизм элементы инфляции.

Реформа оказалась не в ладах с научно-техническим  прогрессом. Для обеспечения стабильной работы, гибкости и маневренности  производства, его открытости новинкам науки и техники предприятию  жизненно важен определенный резерв мощностей, а принятая система премирования нацеливала на полную загрузку производственного оборудования, так как даже при самом незначительном невыполнении напряженного плана понижала заработки.

Оставался открытым вопрос и об эффективном стимулировании малых и средних предприятий, которые были наиболее отзывчивы к научно-техническому прогрессу, но их фонды материального поощрения и развития производства объединялись в руках вышестоящего хозяйственного органа, что лишало их права самостоятельно распоряжаться прибылью, да и в материально-техническом обеспечении реформа оставила приоритеты за индустриальными гигантами. В условиях фактического сохранения затратного хозяйствования предприятия зачастую вынуждены были отказываться от внедрения нового, так как оно было связано с экономией времени, материалов, труда, денег.

 Неблагоприятным «антистимулом»  для развития реформаторских  усилий мог быть рост поступлений  от экспорта энергоносителей,  дающий возможность консервативному  советскому руководству конца  1970-х гг. поддерживать экономический  рост и удовлетворять внутренний потребительский спрос за счёт быстрого увеличения импорта.

Внешним поводом для  фактического отказа от продолжения  экономической реформы стали  политические кризисы весной и летом 1968г. в Чехословакии и ряде других социалистических стран, где на фоне рыночных преобразований возникла реальная угроза самому существованию социалистического строя. В свете этих событий судьба реформы была решена окончательно, хотя никто ее формально не отменял и основные ее положения не пересматривал.

А. Н. Косыгину приписываются  слова, сказанные в беседе с главой правительства Чехословакии Любомиром  Штроугалом в 1971г.: «Ничего не осталось. Всё рухнуло. Все работы остановлены, а реформы попали в руки людей, которые их вообще не хотят… Реформу  торпедируют. Людей, с которыми я разрабатывал материалы съезда, уже отстранили, а призвали совсем других. И я уже ничего не жду».

В 1969 г., когда темпы  народнохозяйственного развития еще  шли в гору, экономисты обратились к партийному государственному руководству с письмом-предостережением: без дальнейшего углубления реформы произойдет спад в развитии экономики. Реформа, провозглашенная в сентябре 1965 г., лишь подлатала старый хозяйственный механизм, но радикально не изменила его. Она подняла только верхний пласт резервов экономики, что обеспечило кратковременный рост отдельных показателей в развитии отраслей в годы «золотой» пятилетки, но не сумела направить их по пути стабильности.

3. Нарастание  трудностей социально-экономического  развития страны.

К концу 70-х годов на территории СССР были обнаружены  новые ресурсы открывающие возможность дальнейшего экстенсивного развития, в виде гигантских запасов нефти, газа, цветных металлов и т. п. Все это и предопределило установившийся в 70-е гг. социально-экономический «застой» в стране.

Переход к «застою» был отмечен  провозглашением курса на «совершенствование хозяйственного механизма». Внешне этот курс мало отличается от прежнего. Ставились  те же задачи - развитие хозрасчета, материального  стимулирования, обращение производства к нуждам трудящихся и т. д. Однако на практике это выразилось в усилении централизованного управления и возврата к показателям, ориентирующим на количественный, а не качественный рост производства. В планах девятой (1971-1975) и десятой (1976-1980) пятилеток задача наращивания темпов роста уже не ставилась, предполагалось лишь увеличение производства общего объема продукции. В итоге за девятую пятилетку валовой объем промышленного производства вырос на 43%, за десятую - на 24%, в сельском хозяйстве соответственно - на 13% и на 9%. При этом плановые задания пятилеток не были выполнены: в девятой пятилетке выполнение плана в промышленности составило 91% (в сельском хозяйстве - 68%), в десятой - 67% (в сельском хозяйстве - 56%). Не радовала среднегодовая производительность труда по группе ведущих отраслей: 8-я пятилетка - 6,8 %, 9-я - 4,4 % , на исходе 10-й - уже 3,8 %. Таким образом, в 70-е гг. советская экономика опускалась до уровня простого воспроизводства, который был способен только удовлетворить уже сложившиеся потребности населения.

Статистика сигнализировала о  замедлении в 70-е годы темпов роста  национального дохода. Ударное финансирование «решающих» участков хозяйства в  ущерб всем прочим деформировала  экономику: производственная сфера  подавляла хозяйственную периферию, тяжелая промышленность - легкую и т.д. Результатом этого стал хронический дефицит промышленных и продовольственных товаров, затрагивающий часто и товары первой необходимости. Хуже всего с товарным снабжением дела обстояли в отдаленных от Центра регионах РСФСР - в Сибири, на Севере, на Урале и Дальнем Востоке. «Островками» весьма относительного благополучия оставались Москва, Ленинград, столицы союзных республик и некоторые другие города, включая так называемые наукограды.

Доля неудовлетворенного спроса в приросте личных сбережений увеличилась в 70-е годы примерно в 2,5 раза. «Пустые» деньги убивали торговлю, девальвировали ту часть труда, которая по определению не могла превратиться в товарные ценности. Просчеты экономической политики 70-х годов со всей очевидностью выявились в 11-й пятилетке, когда, даже по официальным данным, национальный доход стал сокращаться.

Неэффективность советского экономического механизма отразилась на структуре  экспорта СССР. За 1970-1985 гг. доля топлива и энергоносителей в общем экспорте страны возросла с 15% до почти 53%. Целое десятилетие ежегодные поступления в казну от реализации нефти и нефтепродуктов колебались на уровне 16 млрд. долл.

Во время мирового энергетического кризиса 1973г. в результате повышения мировых цен на нефть в 20 раз, на сырье в 8-10 раз СССР получил значительные доходы. На выручку от продажи сырья и топлива закупались товары массового потребления и оборудование для их производства.

В связи с этим главным приоритетом промышленного развития в 70-е гг. становится добывающий, в первую очередь топливно-энергетический, комплекс. С 1969 г. специальным решением ЦК КПСС и Совета Министров СССР начинается ускоренное развитие нефте- и газодобычи в 3ападной Сибири. 3а 10 лет объемы добываемой здесь нефти выросли в 10 раз. Одновременно стремительный рост происходил и в других отраслях сырьевого производства - угольной, лесопромышленной, добыче и обработке цветных металлов. 3атраты на поддержание этих приоритетов постоянно росли, так как требовалось создание в отдаленных районах приемлемой социальной инфраструктуры, а главное, развитие транспортной системы. В 1974г. практически с нуля начинается грандиозное строительство Байкало-Амурской магистрали, продолжавшееся 10 лет. В 1970г. был заключен первый советско-германский контракт «газ - трубы», по которому СССР получал от ФРГ трубы для строительства газопровода из Западной Сибири, рассчитываясь затем поставками газа в Европу. В развитии ТЭК, в освоении природных богатств Сибири были достигнуты грандиозные успехи.