Урало-Кузнецкий комбинат: от идеи до начала строительства

Урало-Кузнецкий  проект предусматривал сооружение на Востоке четырех металлургических заводов, каждый производительностью 50 млн. пудов чугуна в год. Три  завода предполагалось построить на Урале, непосредственно у железорудных месторождений, на кузнецком минеральном  топливе, четвертый завод - в Кузнецком  бассейне, на местных тельбесских  рудах, на той самой Горбуновской площадке, где мечтал видеть завод  еще М. К. Курако.

Проектируемые металлургические заводы были достижением  для своего времени: в дореволюционной  России не было заводов такой мощности, с таким механизированным производственным процессом. В этот комплекс входило  развитие каменноугольной и коксохимической  промышленности в Кузбассе, сооружение железных рудников на Урале и в Тельбесе, постройка новых железнодорожных линий, создание металлообрабатывающей промышленности.

Таким образом, в отличие от дореволюционных  наметок решения Урало-Кузнецкой  проблемы, отводивших Кузнецкому бассейну ограниченную роль поставщика минерального топлива для уральской металлургии, Урало-кузнецкий проект предусматривал развитие в Кузбассе не только угольной, но и металлургической, а также  некоторых других отраслей тяжелой  промышленности как базы индустриализации Сибири и соседних с ней районов.

Новой ступенью в разработке Урало-Кузнецкой проблемы явилась постановка вопросов развития Урало-Кузбасса в плане ГОЭЛРО.

Урало-Кузнецкая  проблема рассматривалась здесь  в связи с развитием других районов страны как составная  часть общегосударственного плана  экономических преобразований. Молодая  Советская республика в своем  первом народнохозяйственном плане  запроектировала сооружение сети рационально  размещенных электростанций - опорных  пунктов зарождения новых промышленных центров. Такими новыми мощными центрами промышленности, развивающимися на основе электрификации, должны были стать  Урал и Кузбасс.

В те же годы в Кузбассе развернулось крупное  по тем временам строительство в  области угольной и коксохимической  промышленности, в котором участвовали  иностранные рабочие. 26 ноября 1921 г. был заключен договор с группой  американских рабочих и инженеров  во главе с голландским коммунистом  С. Ю. Рутгерсом о передаче им в  разработку части природных ресурсов Кузнецкого бассейна.

Советское правительство рассматривало это  начинание как проявление на практике международной пролетарской солидарности. В то же время мыслилось, что организация  колонии даст возможность практически  приступить к созданию в Кузбассе нового угольно-металлургического  центра, предусмотренного планом ГОЭЛРО, притом не прибегая к концессии, а опираясь на бескорыстную помощь рабочего кла6са капиталистических стран. Все это объясняет тот интерес, с которым отнесся к «делу Рутгерса» В. И. Ленин. Переписка его в сентябре - октябре 1921 г. показывает, что В. И. Ленин лично занимался этим делом, считал его важным и срочным.

Учрежденная официально с 1 октября 1922 г. «Автономная  индустриальная колония» (сокращенно «АИК - Кузбасс») была советским государственным  предприятием, подчиненным непосредственно  Совету Труда и Обороны.

В годы восстановительного периода в Кузбассе сформировались значительные для Сибири кадры рабочего класса. В 1926 г. в городах и поселках проживало 97620 человек, в их числе  рабочих и служащих 25153 человек. Почти  половина из них работала на предприятиях АИК.

Организация «АИК-Кузбасс» оправдала себя и в  экономическом отношении.В начале 1924 г. в Кемерове вошел в строй  первый из намеченных по Урало-Кузнецкому проекту агрегатов - коксовая батарея. 4 марта был заключен договор с  Уралметом о сбыте на Урал 35 тыс. т кемеровского кокса. В том же году в Кемерове было организовано химическое производство. Коксохимический  завод являлся первым в Кузбассе предприятием, построенным на уровне современной техники. Каменноугольные  копи оснащались новым оборудованием, электрифицировались.

13 июня 1924 г. была переведена на кузнецкий  кокс первая доменная печь  на Урале - на Нижне-Салдинском  заводе. В декабре этого же  года, в доменной печи Нижне-Тагильского  завода провели опытную плавку  чугуна на сыром каменном угле  пласта «Мощный» Прокопьевского  месторождения. В 1924-1925 гг. целый  ряд доменных печей Урала перешел  на минеральное топливо Кузнецкого  бассейна.

Так было положено начало реализации Урало-Кузнецкого проекта и плана ГОЭЛРО, в котором  ставилась задача «связать Урал с  каменноугольными бассейнами, богатыми коксующимися углями».

4.Строительство завода в Кузбассе.

Приглашения принять участие в строительстве  завода в Кузбассе были посланы И. П. Бардину и Г. Е. Казарновскому - ученикам М. К Курако.

И. П. Бардин с 1925 г. работал главным инженером  завода им. Дзержинского на Украине. Его, безусловно, интересовали проблемы сибирской  металлургии, но тем не менее на приглашение  Тельбесбюро Бардин ответил отказом, так как был увлечен начавшейся реконструкцией завода. Кроме того, у него не было уверенности в том, что дело с заводом в Кузнецке стало на твердые рельсы. По тем  же соображениям отказался и Г. Е. Казарновский.

В июне 1926 г. первые отряды разведчиков Тельбесбюро  во главе с известным сибирским  геологом Михаилом Антоновичем Усовым отправились в Горную Шорию с  целью обследовать сырьевую и  топливную базу завода, прежде всего, проверить данные о запасах железной руды в Тельбесском районе.

Геологоразведочные  работы развертывались в тяжелых  условиях горно-таежной местности  Кузбасса – Горной Шории. На пути разведчиков  недр вставали дикие лесные чащи, пробиться  через которые можно было только с топором. Тайга перемежалась с  болотами. Иногда за целый день удавалось  пройти не более трех-четырех километров. Большинство старых выработок, оставшихся после неудачных разведок дореволюционных  лет, не было нанесено на карту; поэтому, чтобы не провалиться в старый шурф, приходилось осматривать каждый участок.

С большим  сочувствием относилось к работам  геологов коренное население Горной Шории - шорцы. Шорцы служили проводниками по таежным, одним им известным тропам, указывали местонахождение полезных ископаемых. Среди энтузиастов разведок были такие, как 82-летний шорец Романов, сопровождавший еще в 80-х годах ХIХ столетия геолога А. А. Иностранцева в его обследованиях Горной Шории и получивший от него золотые часы с именной надписью в благодарность за оказанные в разведках услуги; шорец Шерегешев, который несколько позднее открыл одно из месторождений, снабжающих рудой Кузнецкий металлургический комбинат.

На Осиновском каменноугольном месторождении, намеченном в качестве основной топливной базы будущего завода, наряду с разведкой  велась проходка экспертных шахт с  целью добычи угля для опытного коксования. Работа в Елбанской штольне, пройденной много лет назад горняками  Копикуза и во многих местах уже  обрушившейся, требовала не только умения, но и бесстрашия. Работами руководил  опытный горный инженер И. А. Фомичев. Организованная здесь партийная  ячейка по-боевому боролась за выполнение ответственного задания. Благодаря  этому отбор угля для коксования был сделан в установленный срок.

На северном участке вновь открытого Араличевского  месторождения нужно было срочно вскрыть пласты угля на глубине и  заложить наклонную шахту. Единственными  инструментами были кайло и лопата. Шахта была пройдена только благодаря  самоотверженному труду коллектива проходчиков.

5.Урало-Кузбасский  маятник.

Медленно, но прочно закладывались первые камни  будущей социалистической стройки, а вместе с тем и основы нового быта, новых представлений о труде. По инициативе первых коммунистов площадки еще в феврале 1928 г. была организована ячейка ВЛКСМ, положившая начало будущей  комсомольской организации Кузнецкстроя. Комсомольцы Кузбасса совместно  с активом женщин-общественниц развернули культурно-массовую работу в деревне, а затем и на самой площадке, когда там появились первые постройки. По предложению комсомольцев летом 1928 г. был организован первый воскресник. На месте кулацкой пасеки комсомольцы разбили общественный сад, открыли первый на заводской площадке торговый ларек, коммунисты начали выпускать стенную газету.

Летом появилась  новая, более точная классификация  запасов полезных ископаемых. После  пересчета запасов тельбесских  руд оказались даже меньше чем, которые  были приняты в Гипромезе в  начале 1928 г. 20 и 26 сентября состоялось объединенное заседание Гипромеза  и Геолкома, определившее запасы руд  Тельбесского района всего в 15 млн. 700 тыс. т. Такие запасы могли обеспечить приблизительно только двадцатилетнюю работу завода производительностью 330 тыс. т чугуна.

Выход был  найден в дополнительном снабжении  Кузнецкого завода магнитогорской рудой.В 1928 г. по поручению правительства  специальная комиссия изучила спорные  вопросы, связанные с реализацией  Урало-Кузнецкой проблемы. Комиссия рекомендовала организовать коксование кузнецких углей на новых металлургических заводах, строительство которых  развертывалось на Урале. Но это значило  возить кузнецкий уголь на Урал, а обратно поезда шли бы 2 тыс. км порожняком. Это наталкивало на замечательную и в то же время  простую мысль: компенсировать затраты  на транспортировку больших масс угля на Урал перевозкой в обратном направлении, в Кузбасс  уральской  руды. Так была возрождена идея «маятника», высказанная еще на заре Советской  власти. Создание «маятника» между  Уралом и Кузбассом наряду с большим  экономическим эффектом позволяло  увеличить производительность металлургического  завода в Кузбассе и обеспечивало его работу на очень долгий срок в проекте пятилетнего плана  развития народного хозяйства, предусматривался рост годовой выплавки чугуна в СССР к концу пятилетки до 10 млн. т. Строительство Магнитогорского, Тельбесского (Кузнецкого) и других новых мощных заводов должно было обеспечить выплавку этого количества металла.

14 января 1929 г. ВСНХ направил Совнаркому  и Совету Труда и Обороны  обширную докладную записку о  строительстве новых заводов  черной металлургии и реконструкции  существующих. На следующий же  день этот вопрос был рассмотрен Cовнаркомом.

15 января 1929 г... Эта дата стала вехой  в историческом календаре Кузнецкого  комбината, в летописи второй  угольно-металлургической базы страны. В этот дунь Совет Народных  Комиссаров и Совет Труда и  Обороны, заслушав доклад ВСНХ  о капитальном строительстве  в черной металлургии, приняли  окончательное решение о строительстве  Кузнецкого и Магнитогорского  заводов. Это означало включение  указанных новостроек в пятилетний  план. Утверждение общей программы  капитального строительства в  черной металлургии было отложено  до рассмотрения всего пятилетнего  плана промышленности.

По отдельным  заводам ВСНХ должен был представить  правительству дополнительные соображения  и обоснования. Только для двух заводов - Магнитогорского и Кузнецкого - было сделано исключение и разрешено  приступить к их строительству до утверждения пятилетнего плана: «Исходя, из крайней необходимости  всемерно форсировать по объему и  срокам капитальное строительство  в черной металлургии, обязать ВСНХ СССР вести работы в текущем году по Магнитогорскому и Кузнецкому заводам в размере отпущенных на эти строительства средств».

Предполагалось, что завод будет работать на привозной  руде, однако выявление железорудной базы в Сибири должно было продолжаться.В  январе 1929 г. закончился большой период в истории Кузбасса, наполненный  напряженной борьбой за строительство  металлургического гиганта, который  должен был стать базой социалистической индустриализации Советского Востока. Начинался новый период борьбы за воплощение в жизнь предначертаний ленинской партии о создании Урало-Кузнецкого комбината.

Орджоникидзе на стройках завода.

Ассигнования  на капитальное строительство Урало-Кузнецкого комбината составили почти половину всех капиталовложений в черную металлургию. В январе началась разработка плана  развития комбината на вторую пятилетку. В перспективе он вырисовывался  как гигантский производственный комплекс, объединяющий важнейшие предприятия  ведущих отраслей промышленности нескольких экономических районов (Урала, Западной Сибири, Казахстана, Башкирии, Oрскo-Халиловского района) и базирующийся на сочетании  уральской, башкирской и халиловской  руд с кузнецко-карагандинскими  углями.

В таком  аспекте Урало-Кузнецкий комбинат становился краеугольным камнем. В  фундаменте социалистической экономики, а его срочное создание - центральной  задачей плана индустриализации  страны. Отсюда - то решающее значение борьбы за своевременный пуск Кузнецкого металлургического завода, борьбы, которая велась на площадке Кузнецкстроя и за ее пределами.

В первые месяцы 1931 г. Центральный Комитет  ВКП(б) принял ряд новых постановлений  в помощь  гигантам Урало-Кузбасса, в которых обращал особое внимание на комплектование строек квалифицированной  рабочей силой и техническим  персоналом для строительных, монтажных  работ и для эксплуатации заводов, на снабжение их конструкциями и  оборудованием, а также углями ко времени пуска заводов.

Выделенные  по указанию Совета Труда и Обороны  в особую группу 10 строек - Магнитострой, Кузнецкстрой и другие - должны были обеспечиваться в первую очередь  финансовыми ресурсами, строительными  материалами, транспортом, рабочей  силой и продовольственными фондами.