Понятие «класс», его основные характеристики

Доля россиян, не имеющих ни собственных  капиталов, ни доступа к распределению  государственных благ, за последние  годы немного уменьшилась. Но они  по-прежнему составляют самую массовую часть общества. Экономический потенциал  этих людей определяется уровнем  доходов от работы по найму. Главные  же сдвиги в их положении заключаются, во-первых, в гораздо более резкой, чем прежде, имущественной поляризации и, во вторых, в почти полном исчезновении зависимости между трудом и доходом. Возникновение многосекторной экономики, отказ от государственного регулирования зарплаты, отсутствие общенационального рынка труда, множественность локальных очагов безработицы, многомесячные задержки зарплаты за уже выполненную работу привели сферу доходов в состояние хаоса. При этом значительная часть населения оказалась вытесненной за порог бедности и даже нищеты.

Что касается социокультурного потенциала, то в стратификации советского общества он играл сугубо подчиненную роль. Исследования выявляли уникально слабую, по сравнению с другими странами, взаимозависимость культурного, политического  и экономического статуса россиян. Верхушка правящего слоя в СССР была представлена недостаточно образованными  людьми, к тому же враждебно настроенными к культуре. Труд специалистов социального-гуманитарного профиля оплачивался ниже труда рабочих. Правда, культурный уровень, образованность, духовные интересы сказывались на образе жизни интеллигенции, а через его посредство - и на ее социальном престиже. И все же культурный потенциал стратифицировал общество не на всю его глубину.

Характерные для настоящего времени  интенсивный распад старых и формирование новых общественных институтов усиливают трудовую и социальную мобильность. В связи с этим заметно повышается роль таких личных человеческих качеств, как одаренность или талант, уровень социализации, образованность, компетентность, способность к овладению новыми знаниями, культурный кругозор и т.д. Повышается ценность профессионализма, а значит, и роль социокультурного капитала. Но это - лишь тенденция, поскольку восходящей социальной мобильности в равной мере способствуют качества, слабо связанные с культурным потенциалом: молодость, энергия, воля, амбициозность, наличие организационных способностей, готовность к риску, физическая сила, агрессивность, моральная неразборчивость и т.д. К тому же сегодня востребована лишь та часть культурного потенциала, которую можно использовать "здесь и сейчас". Отсюда - сравнительно высокий спрос на квалифицированных и опытных инженеров, врачей и учителей при растущей невостребованности ученых, работников культуры и искусства.

В целом структура российского  общества претерпела заметные изменения  по сравнению с советским временем, но вместе с тем сохраняет многие прежние черты. Для ее существенной трансформации необходимо системное  преобразование институтов собственности  и власти, которое займет многие годы. Тем временем стратификация  общества будет и далее терять жесткость и однозначность. Границы  между группами и слоями станут еще  более "размытыми", возникнет множество  маргинальных групп с неопределенным или противоречивым статусом. На первый взгляд эта тенденция напоминает размывание социально-классовой структуры, наблюдаемое в современных западных обществах, но скорее всего это сходство формально. Дело в том, что возникновение  относительно однородных «обществ среднего класса» характерно для постиндустриализма. Россия же не только не переросла индустриальной стадии развития, но и переживает тяжелейший кризис, отбросивший ее экономику далеко назад. В этих условиях социально-классовые различия в положении общественных групп приобретают особую значимость. Они прорисовываются даже резче, чем прежде, во многом определяя другие стороны социального статуса.

Современные представления о факторах, критериях и закономерностях  стратификации российского общества позволяют выделить четыре социальных слоя, различающиеся как социальным статусом, так и местом в процессе социальных преобразований: «верхний средний» (1,5%), «средний» (20—25%), «базовый» (примерно две трети), «нижний» (около 10%). Пятый слой образует десоциализированное «социальное дно».

В последние годы численность  «верхнего среднего» и «среднего» слоев медленно возрастала,  а базового уменьшалась.

«Верхний средний» слой представлен собственниками крупных и средних фирм,  почти на 90%  мужчинами молодого и среднего возрастов. Это самый образованный слой: подавляющее большинство его представителей имеют специальное образование,  в том числе 2/3 — высшее. Уровень доходов этой части предпринимателей, названный ими в процессе опроса и, на наш взгляд, безусловно заниженный, в 10 раз превышает доходы  «нижнего» и в 6—7 раз — доходы  «базового» слоя. Реальные доходы этого наиболее обеспеченного слоя растут. 70% его представителей живут, по меньшей мере, зажиточно или состоятельно, остальные — на уровне относительного достатка. Социальное настроение их оптимистично: почти 1/2 полагают, что «все не так плохо, и жить вполне можно», большая часть остальных, — что «жить трудно, но терпеть можно». Здесь сильнее, чем в других слоях, вера в возрождение и процветание России, нет желающих вернуться в доперестроечное общество. Более половины представителей этого слоя считают предпринимателей силой, способной вывести Россию из кризиса.

К «среднему»  слою российского общества относятся мелкие

предприниматели,  полупредприниматели,  менеджеры различных предприятий,  организаций и фирм,  бизнес- профессионалы,  высшая интеллигенция, рабочая элита, частично — работники силовых структур. 3/5 из них заняты в негосударственном секторе. Большую часть и здесь составляют мужчины,  преимущественно среднего возраста.  Уровень образованности этого слоя намного выше,  чем базового, однако ниже, чем верхнего среднего: 3/4 имеют специальное образование, в том числе 1/2 — высшее. Самооценки квалификации здесь наиболее высокие. Есть основания полагать, что при более благоприятных условиях этот слой мог бы стать движущей силой реформ. Но пока его положение не радужно. Правда, фиксируемый мониторингом уровень доходов  «среднего» слоя в 2,5— 3 раза выше, чем «базового», и в 4—5 раз выше, чем «нижнего», но абсолютный уровень его благосостояния скромен.  Более 50%  его представителей живут на уровне относительного достатка, а около 15% — бедно. Быть может поэтому позитивное отношение к реформам здесь встречается в 3 раза реже, а негативное — в 2—3 раза чаще, чем в более удачливом «верхнем среднем» слое.

«Базовый» слой состоит из людей, занятых квалифицированным исполнительским трудом, преимущественно в государственном секторе. Это массовая интеллигенция,  полуинтеллигенция,  рабочие индустриального типа,  крестьяне,  работники торговли и сервиса.  Около 60% этого слоя составляют женщины,  чаще среднего и старшего возраста. Образование довольно пестрое: более 2/5 окончили только школу, 1/3— техникумы, а 1/4 — вузы. Материальное положение этих людейнелегкое: около 50% живут за чертой бедности, остальные — чуть выше прожиточного минимума. В последнее время их уровень жизни снижается: у 75% доходы не поспевают за ростом цен, 60% констатируют ухудшение питания и т.д. Около 1/2 принадлежащих к этому слою часто испытывают напряжение, раздражение, тревогу и страх, около 1/3 считают свое положение бедственным и утверждают, что больше не в состоянии терпеть его. Это указывает на нарастающую усталость, тяжелое психологическое состояние людей.

«Нижний»  слой общества — обладает наименьшим профессионально-квалификационным и трудовым потенциалом и потому наиболе беден. 2/3 его представителей живут за чертой бедности, из них ¼ — на уровне нищеты. На семь женщин здесь приходится три мужчины. Доля пожилых людей — в 3 раза выше средней. Большинствопредставителей этого слоя предпочли бы, чтобы реформы не начинались, около 1/3 считают, что России нужна диктатура.

Приведенные данные показывают,  что современное российское общество резко стратифицировано,  причем быстрый рост социального расслоения  накладывается на крайне неблагоприятные показатели среднего уровня жизни россиян.  Это значит,  что если большинство относительно богатых  граждан России по международным меркам не так уж богаты, то подавляющее большинство бедных— в полном смысле бедны.

Что касается социального дна, то главной  его характеристикой служит изолированность  от институтов «большого общества», компенсируемая включенностью в специфические криминальные и полукриминальные институты. Отсюда замкнутость социальных связей преимущественно рамками данного слоя, десоциализация, утрата навыков легитимной общественной жизни. Представителями «социального дна» являются преступники и полупреступные элементы, а также опустившиеся люди - алкоголики, наркоманы, проститутки, бродяги, бомжи и т.д. Значительная часть этого слоя прошла через пеницентиарную систему, а другим это угрожает. «Социальное дно» тесно смыкается с нижним слоем большого общества. Разница между ними не во внешних статусных характеристиках, а в степени легитимности деятельности и образа жизни и в субъективной оценке принадлежности к большому обществу или изолированности от него.

Рыночные реформы, проведенные  за счет населения и вызвавшие  массовое обнищание людей, вначале  привели к значительному расширению нижнего слоя, состоящего из «честных бедняков», а затем к ускоренному росту криминогенного «социального дна», активно ассимилирующего люмпенизирующуюся часть бедняков, особенно представителей младшего поколения. Результатом стал невиданный вал преступности, захлестнувшей не только низы, но и все слои общества. Господствующий в стране правовой беспредел был бы невозможен без мощного «социального дна», или андеркласса с его гангстерами, бандитами, наемными убийцами, налетчиками, рэкетирами и проч. Андеркласс представляет собою важный элемент современного российского общества.

Итак, наиболее важные сдвиги,  происшедшие к настоящему времени в социальной структуре российского общества по сравнению с советским периодом:

1.  Прежде  всего  приходится констатировать,  что его общая

«стратификационная модель» по-прежнему имеет     пирамидально -веретенообразную форму, когда большинство (общества сосредоточено в базовом слое, занятом малооплачиваемым исполнительским трудом средней и более низкой квалификации. Вместе с тем «средний» слой, составляющий около 1/4 населения, по своим качественным характеристикам представляет относительно новый и перспективный элемент социальной структуры.

2.  Проводимые в последнее  время многочисленные исследования

Элит показывают,  что принципиального сдвига в их составе не

произошло. Сравнение новой политической элиты России с советской

«номенклатурой» выявляет удивительное совпадение их состава по большинству социально-демографических и статусных параметров. Хотя персональный состав правящих групп существенно изменился, в том числе за счет возрастного фактора, большая часть номенклатуры сумела сохранить элитарный статус, вовремя конвертировав политический капитал в экономический. При этом на ведущие позиции выдвинулся второй «эшелон» номенклатуры, в то время как первый был вынужден отойти на менее престижные роли.  Другой особенностью последних лет служит заметное повышение роли и статуса региональных элит, связанное с ослаблением центральной власти и тенденцией к суверенизации территорий. Что касается процесса и способов пополнения наших элит, то они формально легитимировались.  Однако в последнее время вновь стала

наблюдаться тенденция к замыканию правящего слоя в собственных границах, приток же новых сил на политический и экономический

Олимпы резко сузился.

3.  Важным фактором изменения  социальной структуры стало

возникновение   (или   «выход  из   тени»),   мощной   экономической

элиты, называемой «новыми русскими». Она представлена собственниками крупного капитала, как правило, созданного нелигитимным или криминальным путем в условиях правовой неразберихи и спешной приватизации госсобственности. Важную часть ее составляет корпорационная элита, возникшая в результате акционирования крупных государственных промышленно-финансовых комплексов и сочетающая огромную экономическую мощь с тесной

близостью к государственной власти. В целом стремительная приватизация экономики привела  к  концентрации  основной  части

российских богатств в руках  узкого круга более или менее  «случайных» собственников, ни состав, ни социальное лицо, ни вероятные стратегии поведения которых пока еще не вполне ясны.

4. Распад политических институтов, регулировавших восходящую

социальную мобильность в советском обществе, обусловил либерализацию процессов формирования и преобразования социальной структуры. В результате последняя стала менее жесткой, более диверсифицированной и подвижной. Возросло многообразие социальных статусов. Началось размывание старых и формирование новых общественных групп. Открылись новые каналы повышения статуса, усилились вертикальная и горизонтальная мобильность.

5. Существенно изменилась  сравнительная значимость компонентов социального статуса. Если в стратификации советского

общества  доминировал административно-должностной  критерий,

связанный  с местом в системе власти  и управления,  то  ныне

решающую роль приобрел критерий собственности и доходов. Усиливается связь между должностным и экономическим статусами,

интенсифицируется их взаимная конвертация, происходит сращивание экономической элиты с правящей государственной бюрократией.

6. Приватизация экономики и становление рынка труда несколько повысили социальный престиж образования и квалификации,

усилили роль этого фактора в  формировании социального статуса. Об

этом свидетельствуют такие  явления, как более высокая образованность верхних социальных слоев в сравнении с нижними,  быстрое социальное расслоение интеллигенции и рабочего класса на профессионально-квалификационные страты,  рост инструментальной