Социальные проблемы общества и технологии их решения

Говорить о полной изученности психологических механизмов формирования зависимости нельзя. Мы еще слишком далеки от полного понимания этой проблемы, однако существует целый ряд положений, теоретических построений и исследований, которые служат началом понимания феномена наркомании.

Большой вклад в изучение этой проблемы внесли психоаналитически  ориентированные исследователи. Основное внимание они уделяют бессознательному и его влиянию на личность, его роли в формировании зависимого, или аддиктивного поведения. Важно обратить внимание на то, что все психоаналитики не делают глубоких различий между химическими (алкоголизм, наркомания и т. п.) и эмоциональными (трудоголизм, сексоголизм, анорексия и т. п.) зависимостями. Они предполагают, что глубинные механизмы их формирования одинаковы.

«С точки зрения психоанализа зависимость — это латентный суицид, то есть это попытка покончить с собой, растянутая во времени. Психоактивное вещество используется как средство самоуничтожения. Сам же суицид — это попытка ухода от болезни, психоза или стремление преодолеть внутренние противоречия. Огромное внимание уделяется раннему развитию как основе выбора именно такого способа решения личностных проблем. При этом либо говорят о преобладании влечения к смерти в личности аддикта (неофрейдизм), либо о разрушенном, потерянном или несформированном объекте (школа объектных отношений). Однако в обоих случаях особый акцент делается на развитии индивида на первом году жизни и его фиксации на оральной стадии.

Еще один аспект, которому уделяют внимание психоаналитики, —  это идентичность. Сложности в  формировании собственной идентичности, ее нарушения могут стать дополнительным фактором риска формирования аддикции.

Важно отметить, что среди  психоаналитически ориентированных  исследователей нет единого мнения относительно механизмов и причин формирования аддикции, хотя, в общем, они довольно сходны. Более подробно различия взглядов на данную проблему будут рассмотрены в следующей главе.

Еще одно направление  в психологии, уделяющее огромное внимание детству, — это семейная психотерапия. С точки зрения адептов  данной ветви психологии обстановка в семье и стиль семейных отношений могут стать определяющими при формировании зависимости. Анализ стилей воспитания, простроенности границ семьи, коммуникации в семье, семейных ролей позволяют сделать предположения о факторах риска развития нервно-психических заболеваний, зависимостей и т. п. Также отмечается цикличность процессов в семье, формирование «порочных кругов», когда дети, выросшие в семье с неблагоприятными условиями, сами создают такую же семью. Исследования, сделанные в рамках этого подхода позволяют понять, почему в семьях зависимых дети часто сами начинают злоупотреблять психоактивными веществами. При формировании наркомании большое значение имеют личностные особенности человека. Одна из индивидуальных характеристик, имеющая большое значение по отношению к приему наркотиков, — это поиск ощущений или потребность в различных, новых, сложных ощущениях и переживаниях и способность подвергаться физическому и социальному риску ради поиска этих ощущений . Существует четыре разных аспекта поиска ощущений: поиск возбуждения приключений, потребность в новом опыте, растормаживание и скука восприятия. Поиск ощущений является одним из источников различия в восприятии наркотика разными людьми, также он отражает высокую степень чувствительности человека к приятным эффектам наркотиков.

В процессе формирования наркомании важную роль играет подкрепление научения. Паттерн поведения наркомана  не является аномальным, хотя он явно причиняет  себе вред. Здесь работает схема  с неподходящим способом подкрепления наркотическим веществом. Именно эффектом подкрепления объясняется, например, более частое внутривенное употребление героина, чем курение опиума, которое менее опасно, более приятно, но не так мгновенно действует. Подкрепление формирует целые паттерны поведения, необходимые для получения наркотика. При этом даже долго поддерживаемое социальное поведение может быть прервано. К тому же действия, ведущие к успеху, легче повторяются вследствие субъективного переживания успеха, чем действия, ведущие к неуспеху. Награда мотивирует действие к повторению, наказание — к отказу. Данный механизм поведения формируется в онтогенезе во многом в результате современной системы обучения и воспитания. Наркотик помогает боязливым освободиться от страха и неуверенности. Это позитивное воздействие повышает потребность в наркотиках, стремление к их повторному приему, в то же время оно приводит к отказу от фрустрированных неудачных социальных действий. Надо отметить, что если в медицине гораздо лучше изучены механизмы формирования наркомании (на биохимическом уровне), а причины несколько хуже, то в психологии все ровно наоборот: достаточно хорошо изучены причины наркозависимости, но плохо изучены механизмы ее формирования.»[5.105-107]Я хочу еще раз напомнить, что в формировании зависимости от психоактивных веществ участвуют одновременно и биологические и психологические механизмы. Но в одном случае (например, при злоупотреблении галлюциногенами) большее значение приобретают психологические факторы, а в другом — биологические (например, при опийной наркомании). Вероятно, психологические механизмы зависимости действуют на человека в течение более продолжительного периода времени, чем биологические. Это можно подтвердить тем, что человек, находящийся в состоянии ремиссии, попав в ситуацию, сходную с ситуацией приема наркотиков, может испытать все те чувства, которые у него были при употреблении психоактивного вещества (речь идет о так называемых «флэш-бэках»). Некоторые наркоманы, сейчас не употребляющие наркотики, рассказывают о том, что у них иногда появляются повторные «ломки», особенно после просмотра фильмов о наркоманах или же после общения со своими знакомыми, употребляющими наркотики.

По всей видимости, сочетание  психологических и биологических  факторов определяет и выбор конкретного  вида психоактивного вещества. К сожалению, сейчас практически не исследованы механизмы выбора наркоманом того или иного наркотика. Возможно, выбор наркотического вещества проходит в несколько этапов. На первом этапе мы имеем врожденную предрасположенность к наркомании. Затем пробуем вещества из разных групп и выбираем группу препаратов, которые оказывают нужное нам действие. Выбор группы может быть основан как на желании блокировать какой-либо конкретный аффект (о чем пишет Вермсер), так и, наоборот, на желании вызвать определенное эмоциональное состояние. Третий этап — это выбор уже конкретного вещества. По-видимому, здесь уже основными факторами становятся доступность и способ употребления данного наркотика (некоторые наркоманы не начинают принимать наркотики внутривенно, даже если знают, что это поможет расходовать меньшее их количество).

                                        

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                        Вывод к главе 1.

Поскольку наркомания особенно распространена среди молодежи, а известное правило гласит, что легче предупредить заболевание, чем его лечить, понятно, что молодежь является основной целью усилий по профилактике и уменьшению злоупотребления наркотиками.

Теперь наркотики можно купить везде, даже в школах. Способы вовлечения стали более агрессивны. Первая доза предлагается, как правило, бесплатно, а потом, когда возникнет зависимость, нужны уже будут деньги, много денег. Поэтому наркоманы идут добывать деньги на следующие дозы любыми способами: воровством, распространением наркотиков, проституцией. Сегодня борьба с наркоманией - это крайне важная задача!

                                                

 

 

                                                     

 

 

 

 

 

 

 

                                                            Глава 2  

                 Решение проблемы наркозависимости в социальной работе          

                               2.1) Анализ случаев употребления наркотиков.

Подводя черту , я бы хотел всё  сказанное и написанное в моей работе объединить и рассказать о  случае из жизни одного молодого человека , который пострадал от наркомании . В его истории приведены все факты , из-за которых он попал в наркотическую зависимость и положение вещей , которые поспособствовали ему в принятии решения…

Саша , Москва 17.10.1980.

«Родился и вырос  я в полной семье. Из своего раннего  детства помню только тепло и  заботу родителей. Не знаю, можно ли это связывать с моей проблемой  в будущем, но в детстве я просто упивался вниманием со стороны окружающих. Я был очень симпатичным и  забавным ребёнком, и поэтому, где бы я не появлялся, все сразу обращали на меня внимание. И с уверенностью могу сказать, что я получал от этого удовольствие, мне это очень нравилось.

Уже в 7 лет я почувствовал какую-то обособленность и неповторимость своей  личности, и всё происходящее вокруг как бы в очередной раз подтверждало это. Мой эгоцентризм зацвёл очень быстро и в школе, потребность в признании нуждалась в удовлетворении. Я очень любил одобрение со стороны окружающих. В начальных классах обо мне складывалось очень положительное мнение, и меня это радовало.

Я быстро стал лидером в классе, был примером и авторитетом среди  сверстников. Естественно, родители гордились  мной.

Ещё я явно помню из своего детства  то, что у меня в 8 лет появляются страхи. Причём страхи мистического характера. Я был очень чувствительным мальчиком, и огромное влияние на меня оказывали сказки. Я любил воспроизводить их в своем сознании, любил обыгрывать их с подручными игрушками. Страхи были разного порядка. То я боялся оставаться один в комнате, боялся один подниматься на лифте, боялся спать без одеяла. Одеяло выступало в роли моей защиты от злых сил.

Шло время, я отлично закончил первые 3 класса. В это время меня отдают в музыкальную школу. Инструментом, который я выбрал, был баян. Но после года учёбы в музыкальной школе, я начинал чувствовать какую-то ущербность. Вместо того, что бы погулять после выполненного домашнего задания, я садился заниматься на инструменте. Я просто-таки возненавидел его за это. Причём мой гнев сначала был направлен именно на музыкальный инструмент. Я мог пнуть его, мог ударить, или просто ругаться на него .

В дальнейшем мой гнев перерос на маму, так как она требовала  от меня выполнения домашних заданий. Я просто-таки был переполнен этим гневом и обидой. Ситуация мне казалась просто катастрофической, поэтому я начал прибегать ко лжи, по поводу посещений музыкальной школы и выполнения заданий. Моя ложь, как мне казалось, приносила мне реальные дивиденды. У меня появилось свободное время, и я мог его с радостью заполнить прогулками и общением с друзьями.

С этого момента я понял, что  ложь вообще-то неплохая штука, и это  черта характера потихоньку начинает укореняться в моей психике. Да тут  ещё противоречие слов и поступков  моих родителей, убедили меня в том, что врать - это в порядке вещей. Я часто замечал, что мой отец при мне врёт моей матери, зная при этом, что я знаю правду о его поступке. То же самое исходило и от матери. Они говорили мне: «Врать не хорошо! Говори только правду!», а я видел совсем другое . Получалось - поступай, как я говорю, а не так, как я делаю. Вот такой парадокс я заметил и был весьма встревожен этим, так как родители переставали пользоваться у меня авторитетом.

В 7 классе я принял за свои жизненные  ценности культ силы и откровенной  грубости. Мне надо было как-то выделяться из своих сверстников, и, уже к тому времени, обращать на себя внимание женского пола. Я понял, что хорошими оценками этого не добьюсь, поэтому усиленно начал входить в молодёжную субкультуру. Музыка, фильмы, одежда, ну и, естественно, поведение, определяющее мой стиль.

С появлением у меня в 14 лет стремления к обособлению и независимости, мои отношения с родителями перешли  на новый уровень. Главной его  чертой я бы назвал собственное полное неумение выражать свои чувства, что порождало во мне дикое напряжение. Чувства несогласия, вины, стыда, обиды, страха, одиночества копились внутри.

Моя мама игнорировала моё взросление. Рассматривая меня как ещё маленького ребёнка, мои родители снижали уровень  требований ко мне, стимулируя тем самым мою зависимость от семьи. Я чувствовал постоянный контроль и присутствие мамы, мужественный и грозный взгляд папы, это давало мне уверенность, что всё под контролем и в нужный момент родители подставят мне своё плечо. Я не нес ответственности за свои поступки и за свою жизнь, полностью освобождался от принятий собственных решений и всегда с оглядкой смотрел в сторону мамы.

Семья выступала у меня в роли того одеяла, которое я в детстве  натягивал на себя, чтобы избавиться от чувства страха.

В 16 лет я начал догадываться, что у моего отца есть проблемы с выпивкой, он частенько врал, происходили  частые конфликты с матерью. В  эти моменты моей жизни у меня появилось чувство тревоги. Так  как отец в состоянии алкогольного опьянения вел себя очень жёстко с мамой, я злился и чувствовал вину. Вы спросите, почему вину? Я отвечу: мне кажется, что ответ опять в тех установках, которые мне давали в детстве,- «Девочек бить нельзя!»,- а тут я видел совсем другое. Мне хотелось плакать, но установка «Мальчики не плачут!» не разрешала мне этого сделать.

Я копил свои чувства в себе. Не знаю, у меня никогда не было открытого  эмоционального общения со своими родителями. Все разговоры сводились к  вопросам: «Кушать будешь?» «Как дела в школе?». И как мне кажется, как раз в то время и потерялась та уникальная связь между родителями и ребёнком, заставлявшая меня чувствовать и воспринимать родителей как самый доступный источник опыта и знаний об этой жизни.

В 17 лет я начал курить. Очень  любопытный момент. Когда мама впервые узнала, что я покуриваю, она наказала меня и произнесла фразу, которая послужила проездным билетом в никотиновую зависимость - «Ты ещё маленький, чтобы курить!». Ага, - подумал я, значит, если я буду курить, то все будут считать меня взрослым, самостоятельным человеком. И я сделал выбор в пользу курения, и в пользу манипуляций с целью того, чтобы родители ничего не узнали об этом.

Тем временем раскол в семье продолжался. Конфликты случались всё чаще и чаще, и мама начала не ночевать дома, объясняя это тем, что она не хочет видеть пьяного отца. Она удалилась от меня, и мой страх и тревога увеличились. Я подолгу оставался с выпившим отцом, и, благодаря этому, во мне сформируется устойчивое чувство страха, выражающее себя в гиперконтроле за всем происходящим.

Хочу затронуть ещё одно - духовный аспект. Абсолютно всё моё поведение  формировалось под влиянием той  информации, которую я впитывал в  то время. А она истекала из модных журналов, западных фильмов, выбранных  мною кумиров. Я проецировал на себя их модели поведения и старался им подражать. А ведь не зря Бог сказал «Не создай себе кумира». Как я сейчас понимаю, это были саморазрушительные формы поведения, но в то время я этого не понимал, да и не мог понимать, так как никто мне этого не говорил. Предполагаю, что даже если бы и говорили, всё равно бы не поверил, уж очень сильно я любил эти принципы. А принципы были следующие: равнодушие, наглость, упрямство, своеволие, критицизм, жестокость.