Особенности употребления колоративной лексики в произведениях В. Бианки

В рамках грамматического подхода  изучаются способы словообразования, а также причины, влияющие на степень словообразовательной активности цветовых слов; грамматические особенности цветообозначений, проявляющиеся в образовании, употреблении тех или иных морфологических форм; синтаксические конструкции, выражающие значение цвета.

Глава 2 Особенности употребления колоративной лексики в произведениях В. Бианки

Колоративная лексика  в художественном произведении является выражением мысли автора; она указывает не только на смысловые значения, но и позволяет проникнуть в психологию писателя, понять его эмоциональное состояние в момент написания произведения. Слова-цветообозначения становятся символами, сравнениями, метафорами отношение автора к описываемому предмету или явлению. Каждый отдельно взятый колоризм занимает своё определённое место в цветовой картине художественного произведения. Колоризмы могут использоваться писателем с различными целями: для точного определения цвета предмета, как средство эмоциональной характеристики, как образное средство. Колоративная лексика может быть фоном произведения, выражать внутреннее (психологическое) состояние персонажей, авторский подход к окружающему миру.

Значимость цветовой лексики в текстах рассказов  и сказок В. Бианки подтверждается тем, что колоративы присутствуют во многих названиях произведений: Красная горка. Золотое сердечко. Оранжевое Горлышко. Голубой зверёк. Чёрная лисица. А также в именах некоторых животных: Голубой Носик, Оранжевое Горлышко и др., причём, данные цвета, как правило, имеют в повествовании как прямое, так и переносное значение, отчего тексты становятся ещё более привлекательными и выразительными. Большинство картин, нарисованных автором, благодаря ярким краскам, в глазах читателя обретают ощутимые, зримые образы. Так, в виде соблазнительного,  живописного натюрморта изображено автором блюдо с варёными раками: «Белое блюдо с красными раками и зелёным укропом было красиво» [Бианки, 2008: 69-70]. Сочетание белого, красного и зелёного цвета действительно создаёт в воображении запоминающийся красочный и сочный образ, который стойко присутствует в памяти, рождает положительные ассоциации и, следовательно, усиливает восприятие событий повествования.

Не менее яркие и  жизненные зарисовки делает писатель и при изображении многочисленных животных. Сочетание необыкновенных цветов демонстрирует он в рассказе о праздничном наряде рыбки-остропёра: «Каждая чешуйка на нём отливала серебром, спина была синяя, живот и щека – ярко-красные, глаза – голубые» [Бианки, 2008: 78]. Ещё более красочным является описание многоцветного оперения молодых куропаток: «У всех на груди были подковки вкусного, шоколадного цвета. У всех щёки и горлышки стали оранжевые, бровки красные, грудки голубые, хвостики рыжие. И только приглядевшись, Жаворонок рассмотрел, что у молодых куропаточек ножки зеленоватые, а у взрослых – желтоватые» [Бианки, 1999: 74]. Такое буйство красок создаёт в воображении читателя незабываемую картину, созданную  самой природой, в которой все животные хороши: и рыбки, и птицы, и даже гадюки, рассказ о которых делает их не такими уж опасными и страшными, а просто своеобразными: «Правильно: две гадюки у него битые, - перед собой на палочках несёт. Одна серая с чёрной зигзагой на спине, другая как есть вся чёрная, только брюхо серебром отливает» [Бианки, 2008: 140].

Цветовая палитра, используемая писателем в его произведениях, достаточно разнообразна. Доминируют здесь белый и чёрный тона: белая грудь, белые цветочки, белые облака, белые чайки, белая стая, белый заяц, белая шея и др.;  чёрный лес, чёрные грачи, чёрный коршун, чёрная долина, чёрная чаща, чёрное небо и др. Например: «А над ним – небо, на нём облака белые. Нас, белых, над белым, под белым, рыбакам не видно» [Бианки, 2008: 67]; “Глянул вверх, а там, вдали чуть маячит на облаке чёрная точка; орлан-белохвост парит» [Бианки, 2008: 107].

Однако немаловажную роль в тексте играют и другие краски, прежде всего, оттенки спектра: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой  и синий, например, в следующих  фрагментах: «У всех куропаток брови  красные – и не над глазами, а даже и под глазами» [Бианки, 1999: 131]; «…на спинке сетчатые крылышки, под ними ещё крылышки – маленькие, на брюшке оранжевые пятнышки…» [Бианки, 2008, с. 43]. «А Выпь стоит в камыше, вытянулась – тонкая-тонкая, и вся в жёлтые и коричневые полосы раскрашена» [Бианки, 2008: 6]; «Мчит среди зелёной листвы» [Бианки, 2008: 11]; «Вылез паучок посмотреть на голубой цветок цикория»; «Там он увидал над собой другое небо – синее, далёкое» [Бианки, 2008: 75].

Помимо этого, в картинах художника присутствуют различные  полутона и опосредованные цвета: серый, бурый, коричневый, розовый, малиновый, песочный, золотой, серебряный, рыжий  и др. Например: «Тут мышонок открыл розовый ротик и пискнул» [Бианки, 2008: 144]; «А из дома вдруг как высунется рыжая звериная морда с оттопыренными усами, с жёлтыми зубами» [Бианки, 2008: 14]. К ним примыкают и такие слова, которые не называют собственно цветов. Это следующие лексемы: полосатый, защитный, огненный, пёстрый, разноцветный. В тексте с их помощью рисуются внешние приметы животных, то есть рукой художника наносятся те необыкновенные узоры и мазки, которыми их наделила сама природа: «Такое у него перо-невидимка. Самого защитного цвета в лесу – пёстрого» [Бианки, 2008: 131]; «Откуда ни возьмись – две страшные осы на него! Полосатые, как тигры, крылатые, как ястреба, …» [Бианки, 1999: 47]; «Лиса мигом повернула назад. Её огненный хвост мелькнул в последний раз и исчез в лесу» [Бианки, 2008: 166]. Часто цветовые характеристики в тексте усиливаются путём сравнения: «Он стоит белый, как берёза, глаза большие и шепчет…» [Бианки, 2008: 124]; «И видит Дед Мороз: сидит на лугу у опушки Косач-Тетерев, чёрный, как уголь» [Бианки, 1999: 118]. Такие образные картины значительно оживляют повествование, придают ему ещё более экспрессивный характер.

Вся указанная цветовая гамма представлена в тексте тремя  частями речи: именами прилагательными, глаголами и именами существительными. На первом месте находятся слова  с колоративным значением, выраженные именами прилагательными в различных формах. Преобладают полные прилагательные, передающие насыщенные цвета: «Пик выглянул из-под корней и увидел у себя над головой красивую птичку с розовой грудью, серой головкой и красно-коричневой спинкой» [Бианки, 2008: 151]; «За далёким чёрным лесом я вижу золотой краешек солнца [Бианки, 1999: 123]; «Зимородок тенью мелькнул над ним в серебряном небе – и пропал» [Бианки, 2008: 76]; «Птицам стало уже не видно, где Кот: с обрыва неслось только облако красной пыли» [Бианки, 2008: 40]; «Сперва она ничего различить не могла: всё только зелёные листья да белые берёзовые ветви» [Бианки, 2008: 11]. Помимо них, большую группу составляют слова, обозначающие формы субъективной оценки прилагательных, которые оценивают тот или иной признак с точки зрения говорящего. Они возникли в результате различных способов словообразования. Данные формы разнообразят палитру красок сочинения, помогают нанести на художественное полотно ещё большее количество разных тонов, полутонов и оттенков. Наиболее продуктивный способ среди них – суффиксальный, который образует цветовые прилагательные с ласкательно-одобрительным значением (маленький, серенький, песочненький, жёлтенький, рыженький), например: «Птичку вижу…- Какого цвета? – Какого…Птичьего цвета серенькая да беленькая… - А другая какого цвета? – «Песочненького» [Бианки, 2008: 62]; «И вот утром, на восьмой день мальчик прибежал из чулана и ещё в дверях закричал: - Поймал! Гляди: жёлтенький!» [Бианки, 2008, с. 168]; «А которые на деревья усядутся, - те перед тобой как на ладошке: рыженькие на зелёном» [Бианки, 2008: 131];  а также со значением «уменьшения степени признака» (зеленоватый, синеватый, сероватый, красноватый) или «его смягчения» (серебристый, золотистый). Например: «Из одного комочка вырисовалось зеленоватое крылышко с двумя белыми полосками» [Бианки, 1999: 247]; «..его тёмная шёрстка резким пятном выделялась на сверкающем синеватом льду…» [Бианки, 2008: 163]; «Давно вымок в туманах и росах лён, расстеленный в логах; из золотистого стал бурым» [Бианки, 1999: 173].

 Не менее яркими  и выразительными являются степени  качества колоративных прилагательных, образованных путём повтора слова (голубое-голубое, рыжее-рыжее, чёрное-чёрное, белое-белое): «Смотрите, - день весенний, весёлый. Небо голубое-голубое, на нём солнце, белые облака» [Бианки, 2008: 64]; «А на охоте раньше никогда не бывал и не видел, как вспыхивает в зелени деревьев рыжее-рыжее перо лесного кулика – вальдшнепа» [Бианки, 2008: 261] – все они подчёркивают интенсивность названного признака, что, в свою очередь усиливает выразительность и эмоциональность рассказов и сказок.

Особую группу образуют в тексте сложные цветовые прилагательные, состоящие из комбинации различных  оттенков: розовато-бурый, жёлто-бурый, жёлто-зелёный, огненно-жёлтый, ярко-красный, красно-коричневый, коричнево-изумрудный, голубовато-белый, серебристо-голубой. Все они передают естественные краски, которыми полна наша природа. Они либо выделяют различных животных среди других, либо помогают при необходимости замаскироваться в окружающей среде. Так, у воробьёв яйца с розовато-бурыми пятнышками: «Не прошло и недели, как Чирика положила в гнездо первое яичко – маленькое, всё в розовато-бурых пестринках [Бианки, 2008:  35]; а у куропаток – жёлто-зелёные: «Яйца в самом деле были хороши: как куриные, только маленькие, красивого, ровного  жёлто-зелёного цвета» [Бианки, 1999: 136]. У зимородка перья голубые, коричнево-изумрудные: «На ней был яркий наряд из мягких, коричнево-изумрудных, голубых перьев» [Бианки, 2008: 75]; у ястреба – голубовато-белые: «Вот взошло солнце, и с дальних полей, из-за реки уде приближался голубовато-белый лунь [Бианки, 1999: 150]; а у корольков на голове – огненно-жёлтые: «Не знали этого и крошечные корольки с огненно-жёлтыми шапочками на голове» [Бианки, 1999: 237].   Жёлто-бурые спинки полевых мышей помогают им выживать в суровых условиях: «На спине-то шёрстка у него была жёлто-бурая, точь-в-точь под цвет земли, и сверху его никак нельзя было разглядеть» [Бианки, 2008: 150].

Белый, красный и жёлтый тон присутствуют и в таких  сложных словах, как белоснежный, белотроп, белогорлик, белохвост, белобока, красноголовый, красногрудый, желторотый. Цветовой маркер здесь является определяющим, именно он даёт характеристику предмету, подчёркивает его особенности или отличительные черты: «Чик был молодой красноголовый воробей» (Бианки, 2008: 32); «Вдруг из его корней выпорхнула красногрудая птичка» [Бианки, 2008: 90]; «Да какой же он малюсенький! - удивилась сестрёнка. – И желторотый!» [Бианки, 2008: 144].

Краткие прилагательные используются писателем в основном при передаче интенсивного, неограниченного  признака: «Надел шубку беленькую, а  земля черным-черна, - всяк меня видит  издалека, всяк меня гонит-ловит» [Бианки, 1999: 112]; «Стало кругом бело да ровно» [Бианки, 1999: 113]; «А весна, - сами знаете, - всем красна» [Бианки, 1999: 116]. Их в тексте сравнительно немного, но они достаточно искусно вплетены в общее красочное полотно повествования.

Глагольной колоративной лексики в текстах произведений В. Бианки тоже не очень много. Это, как  правило, глаголы со значением «перехода  в новое состояние» (посерел, краснел), например, в контексте: «Не успел  я это договорить, гляжу, - что такое с Ваней моим сделалось: разом вся кровь с лица сбежала, посерел весь, глаза остекленели, - сейчас закатятся» [Бианки, 2008: 141]; «…рак окунался в кипяток, переставал шевелиться и краснел;…» [Бианки, 2008: 69]. Или с оттенком «качественного признака» (серебрится, пестрел, чернел): «…а в сумочке самый настоящий паук живёт, сам весь серебрится  [Бианки, 2008: 51]; «И уже неважно, что листва пестрит: ты только сучочки эти и примечай» [Бианки, 2008: 132]; «У вершины её чернела дыра – дупло» [Бианки, 1999: 258].

Т.Е. Качанчук указывает, что среди существительных со значением цвета можно выделить две группы лексем: аффиксальные образования  с прилагательными в основе, указывающими на определённые  тона – зелень, зеленя, беляк [Качанчук: 43]: «Но застрелить удалось ещё только одного беляка: остальные благополучно от нас удрали» [Бианки, 1999: 312]. И названия насекомых, образованных на основе характеристики среды их обитания, образа жизни – слоники-зеленики, паук-серебрянка. Первые получили такое название потому, что живут на зелёных листьях и сворачивают их в трубки для откладывания яичек, а вторые, – потому что живут в водяных пузырях, которые серебрятся на солнце: «Выскочил паук-серебрянка из своего пузыря, всплыл наружу и говорит…» [Бианки, 2008: 51].

Однако не вся колоративная лексика произведений В. Бианки употребляется в прямом значении и обозначает собственно цвета. В цвете имеется ряд метафорических выражений, где колоративы нейтрализованы, в результате чего понятие цвета в них утрачивается, и выражения приобретают иное, более образное значение. К ним относятся такие сочетания, как чёрный день, золотое сердечко, красные девушки, красное лето, красный гриб. Фразеологизм чёрный день используется в тексте в своём традиционном значении «трудное время в жизни кого-либо, время нужды» [Качанчук: 135] – цвет здесь ассоциируется с печалью, которая охватывает человека в дни траура, главным цветом которого является чёрный: «А потом стал собирать запасы на чёрный день» [Бианки, 2008: 155]. В метафоре золотое сердечко колоратив золотое имеет значение «доброе, отзывчивое, мягкое» [Бианки, 1999: 92]. Такое сердце имеют, как правило, очень чувствительные люди, способные сопереживать, с золотым цветом оно никак не связано. Не передаёт цвета и лексема красный, в выражениях  красные девушки и красное лето, здесь слово «красный» имеет значение «красивый, прекрасный», в народной поэзии данное слово традиционно употребляется для обозначения чего-нибудь яркого, светлого, хорошего: «Красным девушкам впору цветам радоваться, не тебе, косолапому» [Бианки, 1999: 120]; «А весна идёт – красно лето за собой ведёт» [Бианки, 1999: 121]. В сочетании красный гриб слово «красный» имеет уже другое значение «что-то очень ценное, неповторимое»: «Так грибник, приняв в траве рыжую головку какой-нибудь сыроежки за красный гриб, со злости пнёт её ногой и раздавит» [Бианки, 1999: 282].

Метафорический характер имеют также лексемы золотой, серебряный и шоколадный в таких  сочетаниях, как золотой песок, серебряное небо, серебряное озеро, шоколадная подкова. Здесь они обозначают именно цвет. Это цвет тех веществ, которые названы в основе: «Вода бежит, блещет, по берегам кусточки зелёные, песок золотой горит» [Бианки, 2008: 64]; «Быстро просунулись из серебряного неба острые ножницы, ущемили Остропёра поперёк тела и потащили вверх – в пустоту» [Бианки, 2008: 81]; «Овсяное поле сразу заблестело серебряным озером» [Бианки, 1999: 285]; «…а сам Подковкин молчал и шёл, выпятив голубую грудь с шоколадной подковой и гордо посматривал по сторонам» [Бианки, 1999: 146].

Роль цветовых эпитетов в текстах произведений В. Бианки также достаточно важна. Они ещё больше углубляют эмоциональную нагрузку натурных зарисовок писателя. Например, лексема «серый» в следующем фрагменте: «Было ещё утро, но тяжёлая серая туча скрывала небо, и всё казалось серым и скучным на земле» [Бианки, 1999: 176], – значительно усиливает угрюмый пейзаж ненастного осеннего дня.

Таким образом, лексика со значением цвета в произведениях В. Бианки представлена достаточно широко. Она играет значительную роль в экспрессивности текста, участвует в создании красочных полотен при описании различных видов животных. Она достаточно колоритна и многозначна. С её помощью создаётся яркий, красочный тон повествования, который позволяет ясно и правдиво представить себе жизнь родной природы.

Заключение

Анализ литературы по проблеме исследования позволяет придти к выводу, что колоративная лексика – это группа слов, выражающая значение цвета. Под колоризмом понимается языковая или речевая единица, в состав которой входит корневой морф, семантически или этимологически связанный с цветонаименованием. Лексика, обозначающая цвет, как описательный элемент выступает в прямом значении, а также может иметь дополнительное образное значение.

 Изучив и проанализировав основные подходы к изучению цветообозначений в лингвистике, мы сделали следующие выводы:

1. Функциональный подход обращает внимание исследователей на цветообозначения как усилители выразительности и изобразительности речи. Они рассматриваются в некоторой соотнесённости с рядом тропов и фигур, являющихся актуализаторами словесной прагматики.

2. Исторический подход предполагает изучение истории отдельных слов и групп слов, называющих цвет, и процесса формирования групп цветообозначений, а также их состава в тот или иной период развития языка. В известном смысле можно сказать, что каждое слово имеет свою историю, живёт своей жизнью.