Трагедия У.Шекспира «Гамлет»

Друг, ради Господа, не рой

Осанков, взятых сей землёй;

Нетронувший блажен в веках,

И проклят — тронувший  мой прах.

(Перевод А. Величанского)

(«Гамлет») прибегает к  приему удвоения, показывая сцену  на сцене, театр в театре, а  суть такого приема, по определению  Ю. Лотмана, состоит в том,  чтобы подчеркнуть, все, что  происходит за предалами встроенной  в пьесу пьесы – истинно.  Типичный для Шекспира прием  – переодевание девушки в мужской  костюм («Двенадцатая ночь», «Венецианский  купец»), мнимая смерть героини  («Много шума из ничего», «Ромео  и Джульетта»). Актерство пронизывает все пьесы Шекспира, возможно, и в жизни Шекспир играл роли то бюргера, то поэта. Но кто же тогда: поэт или бюргер, был истинным «я» Шекспира? И зачем нужно было запутывать потомков? Пока на эти вопросы нет окончательных и исчерпывающих ответов.

Сомнения в авторстве  Шекспира вызывает и внешнее отсутствие того, что в науке о литературе носит название творческой эволюции писателя. Наследие Шекспира, согласно концепции, принятой в отечественном  литературоведении, развивается по трем основным этапам: период 1594-1600 –  «оптимистический», написаны комедии, сонеты, исторические хроники; период 1600-1608 – «трагический», написаны трагедии; «мрачные комедии» - «Мера за Меру», «Троил и Крессида»; период 1608-1613 –  «романтический» - написаны поздние  произведения: «Зимняя сказка», «Буря», «Цимбелин».

В англо-американском литературоведении, начиная с Э. Чемберса (Э. К. Чемберс  «Шекспир: Исследование фактов и проблем» - Оксфорд, 1930), принято выделять четыре периода, деля на два первый, оптимистический  период: 1590-1594 – первые хроники и  комедии; 1594-1600 – хроники, близкие  к трагедии: «Ричард II», «Король Джон». Особенно по принятой в англо-американском литературоведении периодизации очевидно, что существует преемственная связь  между первым и вторым периодами  творчества Шекспира через жанр хроник, близких к трагедии. К двум приведенным  выше хроникам можно добавить хронику  «Юлий Цезарь».

 

 

2. .«Гамлет» открывает новый век.

1601-1607 г.г. считаются трагическим периодом творчества Шекспира.  Посвящен преимущественно трагедии.

Именно в этот период драматург  достигает вершины своего творчества:

 

 ·  Гамлет (1601)

 ·  Отелло (1604)

 ·  Король Лир  (1605)

 ·  Макбет (1606)

 ·  Антоний и Клеопатра  (1607)

 ·  Кориолан (1607)

 В них уже нет  и следа гармонического ощущения  мира, здесь раскрываются конфликты  вечные и неразрешимые. Здесь  трагедия заключена не только  в столкновении личности и  общества, но и во внутренних  противоречиях в душе героя.  Проблема выводится на общий  философский уровень, причем характеры  остаются необычайно многогранными  и психологически объемными. При  этом очень важно, что в великих  трагедиях Шекспира полностью  отсутствует фаталистическое отношение  к року, предопределяющему трагедию. Главный акцент, как и прежде, ставится на личности героя,  формирующего свою судьбу и  судьбы окружающих. том» открывается эпоха «великих трагедий» в творчестве Шекспира.

 

 

 

1. Глава .  Трагедия Шекспира «Гамет»

 

 

Повесть о Гамлете впервые  записал в конце XII века датский  хронограф Саксон Грамматик. В древние  времена язычества, - так говорит  эта написанная на латинском языке  повесть, - правитель Ютландии был  убит во время пира своим братом Фенгом, который затем женился  на его вдове. Сын убитого, молодой  Амлет (так называет его Саксон Грамматик), решил отомстить за убийство отца. Чтоб выиграть время и казаться безопасным в глазах коварного Фенга, Амлет  притворился безумным. Все его  поступки говорили о «совершенном умственном оцепенении», но в его речах таилась  «бездонная хитрость», и никому не удавалось  понять скрытый смысл его слов.

Так и у шекспировского Гамлета слова полны скрытых  значений. Это притворное «умственное  оцепенение» было отчасти подсказано и личными свойствами Амлета, ибо, по словам Саксона Грамматика, это  был человек, у которого кипучая  деятельность перемежалась с упадком  сил. «По совершении дела он впадал в бездеятельность», - пишет Саксон Грамматик. Друг Фенга, «человек более самоуверенный, чем разумный» (будущий Полоний), взялся проверить, точно ли безумен Амлет. Чтобы подслушать разговор Амлета с его матерью, он спрятался под солому постели. Но Амлет был осторожен. Войдя к матери, он сначала обыскал комнату и нашел спрятавшегося соглядатая. Он его убил, разрезал труп на куски и, сварив эти куски в кипящей воде, бросил их на съедение свиньям. Затем он вернулся к матери, долго «язвил ее сердце» упреками и оставил ее плачущей и скорбящей.

Фенг отправил Амлета в  Англию в сопровождении двух придворных (будущие Розенкранц и Гильденстерн), тайно вручив им письмо к английскому  королю с просьбой умертвить Амлета. Как и Гамлет, Амлет подменил письмо, и английский король послал на казнь  вместо него двух сопровождавших его  придворных. Английский король ласково  принял- Амлета, много беседовал  с ним и дивился его мудрости. Амлет женился на дочери английского  короля. Затем он вернулся в Ютландию, где во время пира напоил Фенга  и его придворных пьяными и  зажег дворец. Придворные погибли  в огне, Фенгу же Амлет собственноручно  отрубил голову. Так восторжествовал  Амлет, который, по словам Саксона Грамматика, «превзошел Геркулеса своими подвигами».

Действие пьесы «Гамлет» начинается в Эльсиноре, замке датских королей. Ночная стража сообщает Горацио, другу Гамлета, о появлении Призрака. Это призрак покойного отца Гамлета, который в "мертвый час ночи" рассказывает сыну, что он умер не своей смертью, как считают все, а был убит своим братом Клавдием, занявшим престол и вступившим в брак с матерью Гамлета, королевой Гертрудой. Призрак требует от Гамлета мести, но принцу надо сначала удостовериться в сказанном: вдруг призрак — посланец ада? Чтобы выиграть время и не обнаружить себя, Гамлет притворяется сумасшедшим; недоверчивый Клавдий сговаривается со своим придворным Полонием использовать его дочь Офелию, в которую влюблен Гамлет, чтобы проверить, на самом ли деле Гамлет лишился рассудка. Для той же цели в Эльсинор вызваны старые приятели Гамлета, Розенкранц и Гильденстерн, которые охотно соглашаются помочь королю. Ровно в середине пьесы располагается знаменитая "Мышеловка": сцена, в которой Гамлет подговаривает приехавших в Эльсинор актеров разыграть спектакль, в точности изображающий то, о чем ему рассказал Призрак, и по смятенной реакции Клавдия убеждается в его виновности. После этого Гамлет убивает Полония, подслушивающего его разговор с матерью, в уверенности, что за коврами в ее спальне прячется Клавдий; почувствовавший опасность Клавдий отсылает Гамлета в Англию, где его должен казнить английский король, но на борту корабля Гамлету удается подменить письмо, и вместо него казнены сопровождавшие его Розенкранц и Гильденстерн. Вернувшись в Эльсинор, Гамлет узнает о смерти сошедшей с ума Офелии и становится жертвой последней интриги Клавдия. Король подговаривает сына покойного Полония и брата Офелии Лаэрта отомстить Гамлету и вручает Лаэрту отравленную шпагу для придворного поединка с принцем. В ходе этого поединка умирает Гертруда, выпив предназначенную для Гамлета чашу с отравленным вином; убиты Клавдий и Лаэрт, умирает Гамлет, и в Эльсинор входят войска норвежского королевича Фортинбраса.

Гамлет — такой же, как Дон Кихот, "вечный образ", возникший на исходе Возрождения  практически одновременно с другими  образами великих индивидуалистов (Дон Кихот, Дон Жуан, Фауст). Все  они воплощают ренессансную идею безграничного развития личности, и  при этом, в отличие от Монтеня, ценившего меру и гармонию, в этих художественных образах, как это  свойственно литературе Возрождения, воплощены великие страсти, крайние  степени развития какой-то одной  стороны личности. Крайностью Дон  Кихота был идеализм; крайность Гамлета  — рефлексия, самоанализ, парализующий в человеке способность к действию. Он совершает много поступков  на протяжении трагедии: он убивает  Полония, Лаэрта, Клавдия, посылает на смерть Розенкранца и Гильденстерна, но так как он медлит со своей  главной задачей — местью, создается  впечатление его бездеятельности.

 

С того момента, как он узнает тайну Призрака, для Гамлета рушится  прошлая жизнь. Каким он был до начала действия в трагедии, можно  судить по Горацио, его приятелю по Виттенбергскому университету, и  по сцене встречи с Розенкранцем и Гильденстерном, когда он блещет остроумием — до того момента, пока друзья не признаются, что их вызвал Клавдий. Неприлично скорая свадьба  матери, потеря Гамлета-старшего, в  котором принц видел не просто отца, но идеал человека, объясняют  его мрачное настроение в начале пьесы. А когда Гамлет сталкивается с задачей мести, он начинает понимать, что смерть Клавдия не исправит общего положения дел, ведь все в Дании  быстро предали забвению Гамлета-старшего и быстро свыклись с рабством. Эпоха  идеальных людей в прошлом, и  сквозь всю трагедию проходит мотив  Дании-тюрьмы, заданный словами честного офицера Марцелла в первом действии трагедии: "Подгнило что-то в Датском  королевстве" (акт I, сцена IV). К принцу приходит осознание враждебности, "вывихнутости" окружающего мира: "Век расшатался — и скверней всего,/ Что я рожден восстановить его" (акт I, сцена V). Гамлет знает, что его долг — наказать зло, но представление о зле у него уже не соответствует прямолинейным законам родовой мести. Зло для него не сводится к преступлению Клавдия, которого он в конечном счете карает; зло разлито в окружающем мире, и Гамлет осознает, что одному человеку не по силам противостояние со всем миром. Этот внутренний конфликт приводит его к мысли о тщете жизни, о самоубийстве.

Центральная сюжетная линия  Гамлета отражается в своего рода зеркалах: линиях еще двух молодых  героев, каждая из которых проливает  новый свет на ситуацию Гамлета. Первая — это линия Лаэрта, который  после смерти отца попадает в такое  же положение, как Гамлет после явления  Призрака. Лаэрт, по всеобщему мнению, "достойный юноша", он воспринимает уроки здравого смысла Полония и  выступает носителем установленной  морали; он мстит убийце своего отца, не гнушаясь сговором с Клавдием. Вторая — линия Фортинбраса; при том, что ему принадлежит небольшое  место на сцене, значение его для  пьесы очень велико. Фортинбрас —  принц, занявший опустевший датский  трон, наследственный трон Гамлета; это  человек действия, решительный политик  и военачальник, он реализовался после  смерти своего отца, норвежского короля, именно в тех сферах, которые остаются недоступными Гамлету. Все характеристики Фортинбраса прямо противоположны характеристикам Лаэрта, и можно  сказать, что образ Гамлета помещается между ними. Лаэрт и Фортинбрас — нормальные, обычные мстители, и контраст с ними дает читателю почувствовать исключительность поведения  Гамлета, потому что трагедия изображает именно исключительное, великое, возвышенное.

Внешняя сюжетная канва трагедии «Гамлет» соответствует жанру трагедии мести. Целью героя трагедии мести  выступает восстановление справедливости и возвращения трона, его действия санкционированы феодальным правом и героическим эпическим представлением о рыцарской чести. Он, может быть, одиноким и преданным всеми, но он всегда глубоко убежден в правильности и справедливости своих действий. Напротив, не совершать убийства из мести означает для этого трагического героя проявить слабость, бесчестие. Обычно, герой может надеяться  только на собственные силы, собственную  решимость, собственный меч и  некоторое, только ему открытое, тайное знание. Завязка Гамлета отвечает именно этой традиции. Более того, действия героя, мстящего преступнику, не только возвращают ему трон, принадлежащий герою по праву, но восстанавливают мировую гармонию. Правильность этих действий неоспорима во всемирном масштабе. Справедливое мщение находит поддержку у народа. Этот составляющий элемент «трагедии мести» тоже присутствует в Гамлете: Клавдий решает убить принца тайно, на чужой земле, именно потому что опасается мятежа, поскольку, как замечает король:

«Однако же быть строгим с ним нельзя;

 К нему пристрастна  буйная толпа…»

 Одна из параллельных  сюжетных линий в трагедии, связанная  с Лаэртом, показывет, как тот,  решив отомстить за отца, поднимает  народный мятеж и готов захватить  дворец:

«Сам океан, границы перехлынув,

Так яростно не пожирает землю,

Как молодой Лаэрт с  толпой мятежной

Сметает стражу. Чернь идет за ним;

И, словно мир впервые  начался,

Забыта древность и обычай презрен –

Опора и скрепленье всех речей, -

Они кричат: «Лаэрт король! Он избран!»

Взлетают шапки, руки, языки:

«Лаэрт будь королем, Лаэрт  король!»

Надо полагать, что Гамлет, как законный наследник трона, несправедливо  обойденный Клавдием, нашел бы у  народа еще большую поддержку, чем  Лаэрт: народ, очевидно, хочет сместить короля-самозванца, и, конечно, поддержал  бы покойного сына короля, который  попросил помощи для осуществления  справедливой мести за отца, если даже Лаэрт, не имеющий к трону отношения, такую поддержку у народа получает, только потому что действует справедливо.

Таким образом, действия Гамлета-мстителя не нуждаются в оправдании, они  априори законны, правильны и  желаемы. Гамлету достает решимости  убить Полония, Гамлету достаточно смекалки, чтобы разыграть безумие, чтобы подстроить смерть Розенкранца и Гильденстерна вместо своей собственной, подменив письма, адресованные в Англию, Гамлет прекрасно владеет рапирой и кинжалом: в начале поединка с Лаэртом, когда Гамлет задевает противника (тоже хорошего фехтовальщика), король замечает: «Наш сын Одержит верх». Таким образом, у Гамлета есть все, чтобы стать героем трагедии мести.

Но Гамлет – уже человек  иной эпохи, новой исторической формации, в которой гармония в мире не может  быть восстановлена через убийство, в которой не действует формула  феодальной мести «око за око, зуб  за зуб», в которой единая мера человечности определяет отношение ко всем людям  и направлена она на пробужденье  ответной человечности. Лаэрт, раненный отравленным клинком, признается Гамлету, что рапира и питье отравлены  королем, обнаруживая при всех измену и коварство Клавдия. Тем самым, Лаэрт развязывает Гамлету руки для совершения справедливого возмездия, а не родовой, фамильной мести. Причем, собственную смерть Лаэрт расценивает  как кару за свое же вероломство:

«В свою же сеть кулик попался, Озрик;

Я сам своим наказан  вероломством».

Умирая, Лаэрт раскаивается и в своем обмане и во вражде к Гамлету:

«Простим друг друга, благородный Гамлет.

Да будешь ты в моей безвинен смерти

И моего отца, как я  в твоей!»

Гамлет отвечает:

«Будь чист пред небом! За тобой иду я. –

Я гибну, друг.»

Несколько ранее, сравнивая  свою судьбу с судьбой Лаэрта, Гамлет говорил Горацио:

«В моей судьбе я вижу отраженье

Его судьбы; я буду с ним  мириться…»

Проявление раскаяния, признание, идущее от чистого сердца, способность  попросить прощения и простить –  это высшие проявления человечности. Причем, прощение Лаэрта вызывает ответное прощение Гамлета, тем более значимое, что совершается оно у гробового  входа и раскаявшаяся и прощенная  душа должна теперь обрести райские  кущи. Король Гамлет умер иначе и обречен на муки чистилища:

«Я скошен был в цвету моих грехов,

Врасплох, непричащен и непомазан,

Не сведши счетов, призван  был к ответу

Под бременем моих несовершенств.»

Когда Гамлет видит молящегося Клавдия, он было обнажает меч для  мщенья, но вкладывает его обратно  в ножны, подумав, что, убив молящегося злодея, он отправит его на небо, в  то время, как убитый отец томится  в чистилище.

Гамлет стремится пробудить  совесть королевы, придя на зов  матери, пока не обнаруживает обман  и подслушивание, Гамлет меняет интонацию  беседы с Офелией, когда замечает, что она подослана отцом и  Клавдием и их разговор подслушивают король и Полоний. Обрадовавшись  сначала появлению университетских  друзей Розенкранца и Гильденстерна, Гамлет замыкается в себе, когда  узнает, что за ними послал король, а  не старая дружба и не желание утешить  товарища в печали привели их в  Данию.

Стремясь пробудить чувства, воззвать к совести, Гамлет везде  встречает обман и лицемерие, тайную слежку и интриги. Окружающие Гамлета люди заставляют его усомниться в ренессансной формуле «Человек – венец творения». Гамлет произносит монолог, воспроизводящий ренессансную хвалу человеку: