Ж.П. Сартр

 

Человек совершенно свободен выбирать, но за свой выбор он отвечает полностью. Разумеется, он отвечает за него не перед  обществом, не перед высшими силами, которых нет, а только перед самим  собой. Он должен знать, что лично  расплатится за всякий свой поступок. Самые низкие люди те, кто считает, что к тому или иному поведению  их принудили. Их Сартр презирает.

 

Способность человека творить самого себя и мир других людей, выбирать образ будущего мира является следствием фундаментальной характеристики человеческого  существования - его свободы. Человек - это свобода. Экзистенциалисты подчеркивают, что человек свободен совершенно независимо от реальных возможностей осуществления его целей. Свобода  человека сохраняется в любой  обстановке и выражается в возможности  выбирать, делать выбор. Речь идет не о  выборе возможностей для действия, а выражении своего отношения  к данной ситуации. Таким образом, свобода в экзистенциализме - это  прежде всего свобода сознания, свобода  выбора духовно-нравственной позиции  индивида.

 

Сартру удается доказать отсутствие фатальной предопределенности человеческого  действия, способность человека бороться с препятствиями и своим действием  преодолевать их. Можно согласиться  с Сартром, когда он говорит, что  от свободного решения человека зависит, будет ли он подчиняться запретам, установленным немецкими фашистами  в оккупированном Париже, или же станет действовать вопреки им. Однако смертельная опасность, связанная  с последним решением, свидетельствует, что свобода не сама полагает препятствия  для своего действия, а встречает  их как объективно данные. Учет подобных факторов опровергает тезис об абсолютной свободе человека.

 

В какой-то мере это осознается и  самим Сартром, что находит отражение  в новом «уточнении», а фактически ограничении понятия свободы: «Формула «быть свободным» не означает «достигать того, чего хотели», но означает «определяться  к хотению (выбирать) самому». Другими  словами, успех совершенно не важен  для свободы». В свете сказанного реальная целеполагающая деятельность человека предполагает три значения свободы:

 

1) она означает способность самостоятельно  выбирать цели действия;

 

2) действовать ради достижения  целей; 

 

3) достигать поставленных целей  ;

 

4) выявление своей воли.

 

Игнорирование хотя бы одного из названных  аспектов ведет к серьезному ограничению  или даже отрицанию свободы. Вносимое Сартром «уточнение» понятия свободы, сводящее ее к автономии выбора, замыкает ее рамками сознания, изменением действительности лишь в своих мыслях. Такая свобода не вносит никаких перемен в окружающий мир и не является действительным превзойдением ситуации. Но только такое отождествление свободы с автономией выбора позволило Сартру утверждать, что человек всегда свободен, и, что с точки зрения свободы, для него нет никакой разницы между диаметрально противоположными ситуациями, например: остаться стойким или предать друга и убеждения. Сартр заявлял, что даже в тюрьме человек не утрачивает свободы, что даже пытки не лишают нас свободы.

 

Индивида современного общества Сартр  понимает как отчужденное существо, возводя это конкретное состояние  в метафизический статус человеческого  существования вообще. Всеобщее значение космического ужаса приобретают  у Сартра отчужденные формы человеческого  существования, в которых индивидуальность стандартизирована и отрешена от исторической самостоятельности, подчинена  массовым, коллективным формам быта, организаций, государства, стихийным экономическим  силам, привязана к ним также  и своим рабским сознанием, где  место самостоятельного критического мышления занимают общественно принудительные стандарты и иллюзии, требования общественного мнения и где даже объективный разум науки представляется отделенной от человека и враждебной ему силой. Отчужденный от себя человек, обреченный на неподлинное существование, не в ладу и с вещами природы - они глухи к нему, давят на него своим вязким и солидно-неподвижным  присутствием, и среди них может  себя чувствовать благополучно устроенным только общество «подонков», человек  же испытывает «тошноту». В противовес всяким вообще «объективным» и опосредованным вещами отношениям, порождающим индивидуальные производительные силы, Сартр утверждает особые, непосредственные, натуральные  и цельные человеческие отношения, от реализации которых зависит подлинное  содержание человечности.

 

Мир, согласно Сартру, — это "универсальное  не то", полное отсутствие чего-либо, соответствующего человеческим ожиданиям, образам, понятиям. Быть реальным — значит оказываться чуждым сознанию, совершенно случайным, а в пределе — абсурдным. Сознание, поскольку оно пытается мыслить мир, от начала и до конца иллюзорно. Между миром и сознанием человека непреодолимая пропасть.

 

Сознание - живое противоречие, перелив, "декомпрессия бытия", пустота. Но это пустота, наполненная красками и смыслами. Способ существования  сознания - неантизация: отрицание всякой определенности извне, всякой детерминации, получается, что у человека нет  устойчивого ядра, но есть жажда  полноты существования.

 

Человек свободен сам созидать свою сущность, потому что, как мы уже  отметили, изначально дан себе только как существование. Он не завершен подобно  вещи, и сам делает из себя то, чем  является: честного или подлеца, труса  или героя. В своем внутреннем мире, полагает Сартр, мы не зависим  ни от общества, ни от других людей, ни от моральных и религиозных установлений, ни даже от собственного прошлого. Эта  независимость - результат способности  сознания все отрицать и освобождаться  от всякого внешнего влияния.

 

Сознание экстатично, оно стремится  за пределы любого наличного состояния. Каждый акт выбора происходит "в  пустоте", с нуля, как если бы на нас не влияли ни полученное воспитание, ни ценностные установки, ни давление обстоятельств, ни боль, ни угрозы. Неантизации  подвергается и всякий внешний, и  всякий внутренний результат. Прошлое  мертво, оно не определяет настоящего, которое всегда - выбор.

 

Свобода не есть какое то бытие, она  есть бытие человека, т.е. его ничто  бытия. Если бы понимали сначала человека как полноту, было бы абсурдно искать в нём затем психические моменты  или области, где он был бы свободен. Человек не может быть то свободным, то рабом – он полностью и всегда свободен или его нет.

 

В любой ситуации человек может  сказать "нет". Эти слова имели  особое звучание во Франции сороковых  годов, так как были написаны во время  фашистской оккупации, а Сартр активно  участвовал в движении Сопротивления.

 

Заключение 

 

Несмотря на гипертрофирование  духовного начала в человеке, и  сведения его более к иррациональному, экзистенциализм внес значительный вклад в развитие философских  подходов к человеку как личности, к выявлению его сущности.

 

Экзистенциализм также внес вклад  в построение целостного философского образа человека.

 

Философия экзистенциализма, опять  ж, несмотря на некоторые перегибы в  рассуждениях, обозначила ту “пограничную ситуацию”, в которой сейчас находится  человек и человечество. Своими выработанными  принципами она указала на необходимость  пересмотра ценностных ориентиров, которыми руководствуется человек как  личность и общество.

 

Романы Сартра переводят тот  же опыт в план морали или политики: в “Тошноте” Сартр показывает, что мир не имеет смысла, “Я”  не имеет цели. Через акт сознания и выбора “Я” придает миру значение и ценность. Докторская диссертация  Сартра “Бытие и ничто” - изложение  в философской форме пережитого опыта. Отправляясь от основной идеи экзистенциализма - существование предшествует сущности, - Сартр пытается избежать одновременно и материализма, и идеализма. Идеализма потому, что он предстает  перед ним только в гегелианской форме: “Действительность измеряется сознанием” и потому, что, следуя в  этом Гуссерлю, он утверждает, что сознание есть всегда сознание чего-либо (какой-либо вещи). Материализма - потому, что, по его мнению, бытие не порождает сознание, “для себя” не может быть порождением “в себе”.

 

В области морали Сартр не смог выйти за пределы своего изначального индивидуализма. Он может превозносить и ответственность и свободу  индивидуума, но он не может ответить на вопрос, что же нужно делать с  этой свободой.

 

Сартр, безусловно, заметная фигура в  писательском и философском мире. Он также появлялся и на политической арене. Например, выступал как сторонник  мира на Венском конгрессе народов  в защиту мира в 1952 году, в 1953 году был  избран членом всемирного совета мира. Философ закончил свой жизненный  путь совсем недавно, в 1980 году.риверженцы сартровского экзистенциализма называют его "философией свободы".

          Свобода,  по Сартру, отнюдь не основывается  на познании объективной необходимости.  Свобода ставит человека вне  закономерности и причинной зависимости.  Свобода не терпит ни причины,  ни основания. Свобода не определяется  возможностью человека действовать  в соответствии с тем, каков  он есть, ибо сама его свобода  есть выбор своего бытия, человек  таков, каким он себя свободно  выбирает.

     Свобода, по Сартру, предполагает независимость по  отношению к прошлому, отрицание  его, разрыв с ним. "Свобода, - пишет Сартр, - это человеческое  существо, выводящее свое прошлое  из игры..." Свобода, как ее  понимает Сартр, есть разрыв  каузальной зависимости, причинной  обусловленности, она, по выражению  Сартра, образует "дыру в бытии".

     Согласно Сартру, никакая  объективная обстановка не может  лишить человека неотъемлемой  от него свободы. Свобода сохраняется  в любой обстановке и выражается  в возможности выбирать - выбирать  не реальные возможности, а  свое отношение к данной ситуации. Объективная ситуация, по Сартру, не сама по себе ограничивает  или подавляет нашу свободу,  а лишь в той мере, в какой  мы испытываем ее как ограничение,  относимся к ней как к препятствию. "Все барьеры, все кордоны рушатся, - пишет Сартр, - уничтожаемые сознанием моей свободы".

     В основе нравственности, как ее понимает Сартр, лежит  свободное волеизъявление личности. Человек, по Сартру, - единственный  источник, критерий и цель нравственности. Не общество, не человек вообще, а каждый отдельный человек, "Я". При этом речь идет не только  о личной нравственной ответственности,  но о личности как мере нравственности.

Существование и сущность

 

«Существование, — провозглашал Сартр, — предшествует сущности». Эта формула  лежит в основе его понимания  человеческого существования и  свободы. Подчеркивая негативную силу сознания применительно к бытию-в-себе, Сартр истолковывал сознание как  форму бытия, которая всегда стремится  выйти за свои пределы, но никогда  не исполняет свою задачу полностью. Сартру представлялось, что люди движутся к тому, чтобы оставить позади то, чем они были, и стать тем, чем  они еще не были. Мы всегда куда-то стремимся; нам чужды устойчивость, завершенность и статика. При  жизни мы участвуем в непрекращающемся процессе отрицания и постоянно  движемся к будущим возможностям и неопределенностям.

 

То, чем будет человек, неопределенно  до тех пор, пока это не решено сознанием. Мы суть то, чем мы становимся, куда в большей мере, нежели становимся тем, что мы суть. В этом смысле наше существование предшествует образованию  нашей сущности. Сартр отождествлял негативную силу сознания со свободой человека. Тот факт, что мы можем  выйти из того, что мы суть, и прийти к тому, чем еще не были, свидетельствует, по мнению Сартра, о свободе. Всякий раз, когда мы действуем свободно, мы вправе говорить, что оставляем  нечто позади. Мы отрицаем то, чем  были прежде, чтобы попытаться стать  тем, чем еще не были. Поэтому не только существование предшествует сущности, но и, по утверждению Сартра, «свобода есть существование». Согласно Сартру, жизнь человека осенена свободой, выбором того, кем ты хочешь стать и каким ты хочешь видеть мир, в котором живешь. То, что ты есть, определяется твоим индивидуальным выбором, а не чередой детерминистических причин вне или даже внутри тебя.

 

Не слишком ли далеко заходил  Сартр, приписывая мужчинам и женщинам чрезмерную степень свободы? Большинство  людей отнюдь не чувствует, что их жизнь пронизана свободой, напротив — они чувствуют препоны со всех сторон. Многие не в состоянии  найти вдоволь еды, крышу над  головой, работу для достойной жизни. Сартр отдавал себе полный отчет  в этих затруднениях. Его объяснение подчеркивает, что человеческое существование  всегда протекает в конкретное время  и в конкретном месте, а кроме  того, оно еще более конкретизируется отношениями, в которые мы вступаем с другими людьми. Множество таких  ситуаций исполнено боли и трагизма. И все же Сартр утверждал, что  структура человеческой свободы  сохраняется, так как мы не перестаем  стремиться к тому, чтобы чем-то стать. Пусть нам не удается достичь  того, что мы хотим, но, на взгляд Сартра, любое человеческое устремление  в основе своей подразумевает  провозглашаемую им свободу.

 

В конце концов, рассуждает Сартр, наша неуспокоенность побуждает  нас к тому, чтобы достичь полной самотождественности, при которой  мы полностью постигнем себя и  более не будем дистанцироваться от самих себя. Чтобы исполнить  эту задачу, утверждает он, человек  должен был бы стать Богом («бытием-в-себе-для-себя»), но в этом предприятии не дано преуспеть  никому. Фактически, заявляет Сартр, идея Бога противоречива (этот вывод делает его экзистенциализм атеистическим), ибо сознание исключает самотождественность, а самотождественность исключает  сознание. Сознание всегда простирается за самое себя. Став абсолютно самотождественным  и неизменным, ты утратишь сознание. Если принимать во внимание наш порыв  к самотождественности, то мы обречены на вечное разочарование. Именно в этом смысле свобода человека превращает его существование в «бесполезную страсть».

 

 

Ответственность и дурная вера

 

Свобода идет рука об руку с сознанием, а наши будущие замыслы никогда  не осуществляются вполне. В то же время  свобода возлагает всю ответственность  на нас самих. Сартр считал, что  не преувеличивает, когда говорит, что  мы выбираем свой мир и даже свое рождение. Такие утверждения могут  показаться чрезмерными, но Сартр имел в виду, что до тех пор, пока мы предпочитаем жить, мы фактически избираем свое рождение. Кроме того, поскольку  мир имеет значение, это значение есть итог работы сознания. Сознавая себя живыми, мы можем выбирать цели и  задачи, общаясь с другими людьми или набрасывая собственное будущее.

 

Мы несем ответственность, говорил  Сартр, за то, что делаем из мира. Такая  ответственность внушает страх, и поэтому свобода может быть пугающей, и мы, возможно, попытаемся убежать от нее. Сартр называл  это бегство «дурной верой». В  отличие от лжи (ситуации, в которой  я знаю правду и пытаюсь скрыть ее от других) «в случае с дурной верой, — писал Сартр, — я скрываю  правду прежде всего от себя». Всякий раз, как мы отрицаем себя, игнорируя  или подавляя тот факт, что наши свободные решения суть ключевые компоненты, определяющие ситуацию, в  которой мы находимся, в дело вступает дурная вера. Сартр хотел заменить ее честностью и ответственностью. И пусть из-за того, что в человеческом существовании столь полновластно царит свобода, он называл его  бесполезной страстью, именно эта  свобода позволяет нам как  можно лучше распорядиться своей  жизнью.