Понятие мировой политики в теоретическом дискурсе

       Главным из  них пока представляется возникновение  наряду с тенденцией к «преодолению  суверенитета» своего рода контр-тенденции  к его консолидации. Идея отмирания  суверенитета, пассивно принятая  было российской властью в  90-х годах, в начале 2000-х стала  ею активно отвергаться. После  американо-британской оккупации  Ирака в 2003 г. президент В.  Путин сделал по этому поводу  ряд совершенно определенных  заявлений в отрицательном смысле. Надо отметить, что такая позиция  разделяется довольно большим  кругом государств. Значит, слияние  сфер внешней и внутренней  политики государств вряд ли  приобретет характер необоримой  всеобщей тенденции, хотя оно  будет характерным для отношений  в довольно большом и, вероятно, возрастающем секторе политических  отношений на планете. 

       Похоже, что в  обозримой перспективе «отпочковавшаяся»  от науки о международных отношениях  мировая политика продолжит развиваться  как близкородственная им субдисциплина,  связанная и отчасти зависящая  от традиционной науки о международных  отношениях как в предмете  исследования, так и (что существеннее), в методологии проверки достоверности  постулатов.

       Тезис шестой. Верификация. Скажем прямо, и  традиционная наука о международных  отношениях, и мировая политика  в этом смысле уязвимы для  критики. И все же в этом  смысле «старая школа» международных  отношений при всех ее слабостях  (консерватизм, предубеждение в отношении  социологических школ анализа)  обладает преимуществом.

       Политическая  социология, в значительной мере  воспитавшая мирополитические исследования, инструмент проверки своих выводов  не имеет. Ими служат опросы  – своего рода замеры состояния  политической среды. Если таковые  проведены корректно, они способны  более или менее достоверно  подтвердить или опровергнуть  аналитические заключения.

       Старая историко-политическая  наука о международных отношениях  школы МГИМО-ИМЭМО использует  в качестве инструмента верификации  метод ретроспективного сопоставления.  Он менее надежен, чем тот, которым может пользоваться социология. Но этот метод все же позволяет судить о правильности или неправильности выводов исследователей, хотя и по прошествии длительного времени. Ввиду этого систематически (минимум раз в 15 лет) возникает потребность в переосмыслении смысла и направленности международных тенденций.

       Мировая политика  в ее нынешнем виде и состоянии,  тем более работая в рамках  своего предметного поля изолированно  от науки о международных отношениях, не имеет механизма верификации  вовсе. Она практически не может  пользоваться инструментарием социологов, чтобы проводить замеры состояния  мирополитической среды в планетарном  масштабе, но одновременно пропитана  скепсисом по отношению к историко-политической  школе. 

       7. Тезис седьмой.  Предметный уровень. Если на  уровне объектов исследования  обеих дисциплин провести границу  между ними относительно легко,  то жестко «развести» их на  уровне предметов исследования  – сложнее. 

       Не повторяя  устаревшие за минувшие годы  предметные перечни ГОСТа Минобразования, представим в виде таблицы  картину новых предметов «исключительного  ведения» международных отношений  и мировой политики, а также  сферу их совестного предметного  ведения.

 

 Таблица 1. Предметы исследования  международных отношений и мировой  политики

Международные отношения	Мировая политика	Предметы «общей компетенции»
Историко-политические аспекты МО	Социологические и политико-психологические  аспекты МО	Философия и теория международных  отношений
Контроль над вооружениями, вопросы  распространения	Контроль над деятельностью международных  криминальных сетей	Международные переговоры о борьбе с  деятельностью криминальных сетей
Жесткая безопасность (Hard security)	Мягкая безопасность (Soft Security)	Внутренняя безопасность (Homeland Security) от транснациональных угроз
Межправительственные организации  формального типа (ООН, НАТО, ОДКБ)	Международные организации неформального, в т.ч. сетевого типа («сетевой» антиглобализм, «Международная амнистия», «Гринпис»)	Международные организации переходного  и смешанного типа («группа восьми»)
Межстрановая интеграция	Интегристские движения и НПО	Трансграничное сотрудничество всех форм
Межстрановое экологическое сотрудничество	Экологические движения	Экохолистика во всех проявлениях
Роль государств и межгосударственных организаций в разрешении конфликтов	Роль ТНК в вопросах развития	Глобальные аспекты проблемы разрыва  в развитии
Унификация международных стандартов прав человека	Сравнительное правозащитное право (Comparative Human Rights Law)	Кодификация деятельности международных  правозащитных институтов

 

      Таблицу легко  развернуть и в более пространную.  Но даже приведенные сопоставления  несомненно убеждают, с одной  стороны, в наличии разных, уже  кое в чем высокоспециализированных  предметных полей у международных  отношений и мировой политики, с другой – в очевидной взаимосвязанности  и взаимозависимости предметов  их ведения. 

       Вот почему  оптимальным вариантом взаимоотношений  науки о международных отношениях  и мировой политики видится  их равноположенное развитие  как сопредельных субдисциплин  в будущем и школ анализа  сегодня. Каждое из ответвлений  знания обладает своими несомненными  преимуществами и очевидными  слабостями.

       Состоится или  не состоится демо-империалистический  мир, государства в лице всех  его ведущих членов от США  и Франции до Китая и России  не собираются сдавать в нем  свои позиции. Напротив, всемирная  угроза сетевого терроризма и  коррупция транснациональных финансовых  сетей, отравленных наркоденьгами,  могут самым неожиданным образом  создать в мире стимул к  союзу всех государств против  всех криминализированных трансгосударственных  сетевых субъектов, что вряд  ли поведет к ослаблению «государствоцентризма»  в международной системе. Это  побуждает одновременно внимательнее  и спокойнее относиться к трактовке  перспектив развития, помимо прочего,  и теории международных отношений. 

 

***

       Борения по  проблематике мировой политики  в России - отечественный феномен,  связанный как относительной  малочисленностью сообщества международников,  так и с его излишней политизированностью.  Мировая политика как субдисциплина  пока что больше утверждается  через ГОСТы Министерства образования,  чем через диалог мнений и  серьезные научные труды, попытки  применения которых для целей  прикладного анализа сами по  себе убедили бы массу читателей  в бесспорности одних и несостоятельности  других теоретических аргументов. Сложившаяся ситуация есть знак  незавершенности становления школы  исследований по теории международных  отношений в России. Ускорить  этот процесс – одна из задач  этого рассуждения, которое его  автор видит как не последнее,  а второе слово в обсуждении, которое с выходом первой русской  книги о мировой политике неформально  началось, наконец, в нашей науке.

      А.Д. Богатуров  – доктор политических наук, профессор,  директор Научно-образовательного  форума по международным отношениям, главный редактор журнала «Международные  процессы»

 

Примечания

      1 Лебедева М.М.  Мировая политика. М., 2003. Ряд важных  положений мирополитического подхода  развиты в исключительно удачной  коллективной работе «Категории  политической науки», выполненной  под руководством А.Ю. Мельвиля (М., 2002).

      2 Тюлин И.Г. Исследования  международных отношений в России: вчера, сегодня, завтра // Космополис. Альманах. М., 1997. С. 18-28.

      3Цыганков А., Цыганков  П. Теория международных отношений  в России: отчего не спешат  появляться школы? // Международные  процессы. 2003. № 3.

      4 Этой теме была  посвящена статья А.Д. Богатурова  «Десять лет парадигмы освоения»  в журнале «Pro et Сontra» (2000. №  1 ), которая вылилась в дискуссию  на страницах журнала, продолжавшуюся  около двух лет.

      5 Krasner S. Sovereignty. Organized Hypocrisy. Princeton: Princeton University Press, 1999; Hobson J. The State and International Relations. Cambridge – New York: Cambridge University Press, 2001; The New Agenda for International Relations / S. Lawson. (ed). Malden, MA: Polity, 2002.

      6 Одна из работ  этого направления настолько  поразила российское сообщество  международников, что стала основой  для программ нескольких международных  конференций, статей и даже  глав в учебниках. Речь идет о книге «Beyond Westphalia. A State Sovereignty and International Intervention» (G. Lyons and M. Mastanduno (eds). Baltimore – London: Johns Hopkins University Press, 1995).

      7 The Rise of Neoliberalism and Institutional Analysis / J. Campbell and O. Pedersen (eds). Princeton: Princeton University Press, 2001.

      8 Shaw M. Theory of Global State. Globalization as an Unfinished Revolution. Cambridge: Cambridge University Press, 2000.

      9 Governance in a Globalizing World / J. Nye and J. Donnahue (eds). Washington: Brookings Institution Press, 2000; Irie A. Global Community. The Role of International Organizations in the Making of the Contemporary World. Berkeley: University of California Press, 2002.

     10 Globalization and Human Rights / A. Brysk (ed). Berkeley: [б.и.], 2002.

     11 Faulks K. Political Sociology. Critical Introduction. New York: New York University Press, 1999.

     12 International Order and the Future of World Politics / T.V. Paul and J. Hall (eds). Cambridge - New York: Cambridge University Press, 1999.

     13 В России проблематику  транзитологии разрабатывал прежде  всего А.Ю. Мельвиль. См.: Мельвиль  А.Ю. Демократические транзиты (теоретико-методологические  и прикладные аспекты). М. 1999, а  также Ильин М.В., Мельвиль А.Ю., Федоров Ю.Е. Демократия и демократизация // Полис. 1996. № 5. Со взглядами транзитологов  дискутировал Б.Г. Капустин. См.: Капустин  Б. Г. Конец транзитологии? // Полис. 2001. № 4. С. 6-9; и его же: Посткоммунизм  как постсовременность // Полис. 2001. № 5. С. 23-24.

     14 Governance in a Globalizing World.

     15 В 2000-х годах очевиднен  спад волны политологических  штудий по глобализации. Тематика  глобализации уходит (или возвращается) в сферу экономических исследований, где ей, строго говоря, и полагалось  находиться. Заметней стал критический  настрой в отношении глобализации  как явления. См., например: James H. The End of Globalization. Lessons from the Great Depression. Cambridge: The Harvard University Press, 2001.

     16 Camerton F. US Foreign Policy after the Cold War. Global Hegemon or Reluctant Sheriff. London - New York: Routhledge, 2002.

     17 Lawson S. International Relations. Cambridge: Polity, 2003.

     18 Art R. A Grand Strategy for America. Ithaca – London: Cornell University Press, 2003. Ср.: Богатуров А.Д., Косолапов Н.А., Хрусталев М.А. Очерки теории и политического анализа международных отношений. М., 2002. С. 253-265.

     19 Talmon J.L. The Origins of Totalitarian Democracy. London: Secker and Wartburb, 1955.

     20 Brown S. The Illusion of Control. Force and Foreign Policy in the Twenty-First Century. Washington: The Brookings Institution Press, 2003; Falk R. The Great Terror War. New York: The Olive Branch Press, 2003.

     21 Cр. также: Daalder I. and Lindsay J. America Unbound. The Bush Revolution in Foreign Policy. Washington: Brookings Institution Press, 2003.

     22 Byman D. and Waxman M. The Dynamics of Coercion. American Foreign Policy and the Limits of Military Might. Cambridge: Cambridge University Press, 2002.

     23 Donnelly J. Realism and International Relations. Cambridge – New York: Cambridge University Press, 2003; Buzan B., Jihnes C. and Little R. The Logic of Anarchy. Neorealism to Structural Realism. New York: Columbia University Press, 1993.

     24 Дугин А. Основы геополитики. М., 2000; Бжезинский З. Великая шахматная доска. М., 1999.

 Вульгарных геополитиков-публицистов  необходимо отличать от респектабельного  течения геополитиков академического  направления (Николай Мироненко,  Владимир Колосов, Николай Замятин,  отчасти даже Михаил Ильин), к  которым примыкает талантливый  писатель геополитической темы  Вадим Цымбурский.

     25 Протопопов А.С.  и др. История международных отношений  и внешней политики России (1648-2000). М., 2001; Иванова И.И. История международных  отношений от античности до  конца первой мировой войны.  Учебное пособие. Часть 1. Владивосток, 2001.

     26 Наринский М.М. История  международных отношений. (1945-1975). М., 2004; Советская внешняя политики  в годы «холодной войны» (1945-1985). Новое прочтение / Отв. ред.  Л.А. Нежинский. М., 1995; «Холодная  война»: новые подходы, новые документы  / Отв. ред. М.М. Наринский. М. 1995; Чубарьян А.О. Новая история  «холодной войны» // Новая и новейшая  история. 1997. № 6; Сталинское десятилетие  «холодной войны» / Отв. ред. Н.И.  Егорова, А.О. Чубарьян, И.В. Гайдук. М., 1999; Злобин А.А., Клейменова Н.Е., Сидоров А.Ю. Программа учебного  курса «История международных  отношений и внешней политики  России ( 1648-1945)». М., 2000.

     27 Из печати вышли,  наконец, заключительные книги  подготовленного Научно-образовательным  форумом по международным отношениям  четырехтомника «Системная история  международных отношений», который  правомерно рассматривать как  первый отечественный опыт политологического  осмысления предмета исследования  традиционной историко-политической  дисциплины. См.: Системная история  международных отношений в четырех  томах. 1918-2003. События и документы.  Т. 1, 2. М.: Московский рабочий, 2000; Т. 3. М.: НОФМО, 2003; Т. 4. М.: НОФМО, 2004.

     28 Лебедева М.М. Указ. соч. 

     29 Цыганков П.А. Политология  и наука о международных отношениях: проблема разграничения предметных  полей // Социально политический  журнал. 1995. № 5. С. 57-65.

     30 Networks and Netwars / H. Arquilla and D. Ronfeld (eds). Santa Monica: Rand, 2001.