Методологические аспекты инновационного развития России

Методологические  аспекты инновационного развития России

1. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ В РОССИИ
1. Обобщенная оценка состояния инновационного развития России.

Несмотря на последовательные и убедительные призывы руководства  страны к переходу

на инновационный курс развития, Россия продолжает далеко отставать  от развитых стран,

более того этот разрыв увеличивается. По данным Всемирного банка по суммарному показателю конкурентоспособности экономики (380 показателей, включая уровень развития НИОКР) Россия занимала в 1994 году место в четвертой десятке из 180 стран мира. За десять с небольшим лет наша страна переместилась во вторую сотню. В СССР в 1991 году было подано 190 тысяч заявок на изобретения. В настоящее время эта цифра сократилась до 22 тысяч. По данным Центра исследований и статистики науки (ЦИСН) только 5-6% российских промышленных предприятий ведут разработку и внедрение технологических инноваций. В конце 80-х годов таких предприятий было 60-70%. Инновационная продукция в России сегодня не набирает и 1%, этот же показатель в Финляндии – более 30%, в Италии, Португалии, Испании – от 10% до 20%. Доля России в мировом объеме торговли гражданской наукоемкой продукцией уже в течение ряда лет не превышает 0,3 – 0,5 %. Для сравнения: доля США – 36 %, Японии – 30 %, Германии – 17 %, Китая – 6 %.3 Продолжает устаревать производственная база ключевых отраслей, износ основных фондов порой превышает 70%. Наиболее прибыльные, по идее, высокотехнологичные сегменты национального хозяйства представляют собой по большей части рудименты советской эпохи. Не решены самые очевидные проблемы — от модернизации отечественной энергосистемы до создания приемлемой модели гражданского лайнера для рынка авиаперевозок. Катастрофическая ситуация складывается в ВПК, отставание по разработке современных видов вооружений увеличивается, а то что разработано не всегда поступает в первую очередь в свою армию. Велико отставание и в других, критически важных с точки зрения НТР областях - информационных технологиях, биотехнологиях, производстве новых материалов и др.

Нынешняя ситуация в отечественной науке создает  угрозу национальной безопасности России. У ведущих стран Запада расходы на НИОКР составляют 2–3% ВВП, в том числе у США – 2,7%, а у таких стран, как Япония, Швеция, Израиль, достигает 3,5–4,5% ВВП. У России этот показатель составляет примерно 1% ВВП.4 В последние годы заметно понизился потенциал прикладной науки, развитие которой и определяет новые источники развития экономики. Уменьшилось влияние науки на общество в целом и на образование в частности. Тиражи научно-популярных изданий снизились в сотни раз. В большой степени растрачен кадровый потенциал, возник острый дефицит молодежи в науке. Наука оказалась не востребована. Общество не использует её результатов, не понимает её смысла и значения. В сложном положении оказалась Российская академия наук, не имеющая стратегических ориентиров, берущаяся за несвойственные ей функции (инновационная деятельность и коммерциализация фундаментальной науки в отрыве от науки прикладной и опытно-конструкторских разработок). Сегодня бюджет одного хорошего западного университета равен бюджету всей РАН. Продолжение деградации научного потенциала страны привело к тому, что Россия остается единственной крупной страной в мире с сокращающейся численностью ученых. Сложившаяся ситуация – это результат применения в России неолиберальных экономических концепций, согласно которым любое государственное вмешательство в экономику ведет к негативным последствиям. Такая вера в «невидимую руку рынка» затронула и государственную политику в научной сфере. Фактически научной политики в России нет. Состояние системы образования явно не соответствует требованиям перевода страны на инновационный курс развития. В системе школьного образовании навязывание ЕГЭ может привести к падению креативного потенциала страны. По оценке Д.А.Медведева: "За последние годы у нас полностью разрушена система начального и среднего технического образования". Не лучше обстоят дела и в сфере подготовки специалистов с высшим образованием. Качество подготовки в большинстве ВУЗов России не соответствует требованиям инновационной экономики. В последнее время наметились определенные позитивные сдвиги в области образования. Безусловно, компьютеризация школ, создание исследовательских и национальных университетов, увеличение финансирования высшего образования, повышение ставок учителям, внимание к дошкольным учреждениям и т.д. плодотворно скажутся на всей системе образования. Однако в этих шагах не просматривается системный подход к обеспечению инновационного пути развития страны.

Таким образом, наблюдается  очевидный регресс, а не инновационное  развитие России.

Фактически осуществлена деиндустриализация страны! Все более многочисленными и тяжелыми становятся техногенные катастрофы. Национальная инновационная система (НИС) существует только на бумагах чиновников. В 2008 году впервые за все постсоветские годы государство решилось взять стратегическую инициативу российского развития в свои руки.8 Вплоть до последнего времени эта инициатива находилась в руках международных финансовых организаций, экспортеров сырья, транснациональных корпораций, естественных и неестественных монополий, а также организованной преступности. Каждый из этих субъектов навязывал стране свою стратегию, а их комбинация породила порочные круги ловушек, в которых оказалась стремительно деградирующая российская экономика. Развитие последних лет шло по инерции этих стратегий, а относительно благополучные макроэкономические показатели достигались не столько благодаря, сколько вопреки политике государства, которая до позапрошлого года характеризовалась безыдейностью и безынициативностью, следовала псевдолиберальным рецептам международных финансовых организаций. Однако, разработанная Министерством экономического развития /МЭР/ Концепция долгосрочного развития Страны до 2020 года также не дает оснований для оптимизма: Во-первых, в этой Концепции отсутствует обстоятельный ответ на важнейший вопрос: «Кто будет субъектом инновационного развития?», в том числе вопрос о роли госаппарата в осуществлении инновационного развития страны. Нет ответа на вопрос о том, каким образом преодолеть кадровые проблемы госаппарата. Остается повисшей в пустоте оценка госаппарата В.В.Путиным в феврале 2008 г. - «сегодняшний госаппарат является в значительной степени забюрократизированной, коррумпированной системой, не мотивированной на позитивные изменения, а тем более на динамичное развитие». Во-вторых, откладывается на конец прогнозного периода макроэкономический эффект инновационного развития; это означает, что правительство исходит не из прорыва на инновационный путь развития, а из преобладания инерционной составляющей. Между тем повышать расходы на НИОКР до уровня развитых стран нужно именно сейчас – пока еще сохраняется возможность реанимации значительной части научно-технического потенциала страны. В-третьих, как это ни парадоксально, в ближайшие три года планируется сохранить двукратное по сравнению с общемировыми стандартами, недофинансирование уровня расходов на образование, науку и здравоохранение, в которых именно сейчас критически важно провести модернизацию и кардинально поднять зарплату. Откладывание этих мер еще на несколько лет приведет к углублению необратимых тенденций деградации отечественной науки и образования и тем самым сделает реализацию инновационного сценария в принципе невозможной. Разрыв между уходящим и подрастающим поколениями ученых и педагогов как по количеству, так и по качеству кадров через три года может стать непреодолимым. В-четвертых, правительство продолжает идти на поводу монополистов в энергетике, планируя дальнейший опережающий рост тарифов на газ и электроэнергию. В-пятых, в Концепции не планируется устранение налоговых барьеров, мешающих переходу на инновационный путь развития.

Можно привести и еще целый  ряд аргументов того, что в этой Концепции явно просматривается доминирующая роль сторонников инерционного и энерго-сырьевого сценариев при пассивной роли сторонников инновационного сценария, поддержка которого ограничивается призывами и лозунгами, в то время как налицо поддержка инерционного и энерго-сырьевого сценариев конкретными решениями, тормозящими переход на инновационный путь развития.

Итоговая  оценка. Из великой инновационной державы второй половины XX века Россия

перешла в начале XXI века во вторую сотню стран мира и тенденция отставания только

нарастает.

1.2. Анализ состояния  и направления развития методологии  инновационного

развития в  России.11

Концепция инновационного развития и, в частности создания национальной инновационной системы /НИС/, является предметом большого числа дискуссий и дебатов в научной литературе. При этом преобладает мнение, согласно которому ведущим механизмом проектирования и оценки национальных или отраслевых инновационных систем может служить функциональный подход. Функциональный подход дает возможность обобщенно ответить на вопрос: «Что следует делать для организации инновационного развития?» и это крайне важно. Однако он не дает ответа на вопросы: «Кто, зачем и для чего будет осуществлять инновационное развитие?», «Кто является субъектом инновационного развития?», «Кто, как и зачем будут кооперироваться в интегральные субъекты?», «Какие механизмы идентификации позволят формировать целостные субъекты инновационного развития?», «Кто и как будет создавать пространства коммуникации и доверия?», «Кто и как будет оценивать социальные последствия инноваций?» и др. Но не имея ясных ответов на эти вопросы нельзя создать эффективную НИС учитывающую специфику российской цивилизации, современное состояние российской и мировой экономики, а также международные отношения. Для ответа на эти вопросы необходимы наряду с функциональным и другие подходы.

Сегодня в инновационном  развитии ведущую роль традиционно играет линейная модель инноваций. Согласно этой модели разработанная фундаментальная научная идея воплощается в прикладных исследованиях. Последние служат основой инноваций, в результате реализации которых возникают передовые технологии. Модель хорошо себя зарекомендовала в XX веке и будет по-прежнему занимать свое достойное место в развитых странах и в XXI веке, однако в России каркас этой модели «фундаментальная наука – НИОКР – производство» оказался разрушенным. В дополнение к линейной модели в развитых странах постепенно внедряется «модель множественных источников инноваций», в соответствии с которой инновации могут возникать в любой части инновационной системы. Хотя научные исследования остаются важной движущей силой инноваций, они уже не являются их единственным двигателем. В этой связи необходимо пересмотреть традиционную роль научно-исследовательских организаций. Новые знания создаются не только в государственных исследовательских организациях или в исследовательских подразделениях компаний, но и во многих социальных структурах. Важным вкладом в инновационный процесс служит новый повседневный опыт и деятельность инженеров, торговых агентов, прочих наемных работников, равно как и потребителей. Появление нововведений на основе идей и предложений, поступающих из сферы производства, сбыта и потребления, характерно для систем с развитыми взаимосвязями между экономическими агентами. Более того, инновационный процесс не ограничивается только сферой технологии, но и включает институциональные, организационные и управленческие инновации. Эти знания практически не могут быть встроены в имеющиеся традиционные концепции, порой просто не вписываясь в их рамки; они представляют собой нематериальные активы субъектов,занятых в конкретной отрасли; компании должны пытаться использовать данные знания с максимальной эффективностью. Модель множественных источников инноваций ориентирована на механизм развития с максимальным учетом разнообразия элементов и создания условий их творческого взаимодействия.

Анализ двух базовых моделей  инноваций позволяет сделать  вывод, что в центре внимания

остается проблема поиска оптимального сочетания нормативного и субъектного подходов.

При решении этой проблемы имеет место в большинстве  случаев неосознаваемый конфликт двух парадигм: «поддержки инноваций и поддержки конкретных субъектов инновационной

деятельности».

Важно отметить, что эти  подходы (парадигмы) не следует рассматривать как альтернативные, они должны дополнять друг друга. Это возможно при расширении «пространства проблематизации» и перехода к парадигме, включающей в себя оба упомянутые выше подхода как частные стратегии решения отдельных задач. На наш взгляд, это можно сделать в рамках субъектно-ориентированного подхода. Одной из его принципиальных особенностей должна стать смена объектов исследования, проектирования и управления, которыми становятся как системы деятельности в целом, так и их субъекты, активно участвующие в развитии своей деятельности.

Самый трудный и драматический  вопрос — вопрос о субъектах инновационного развития, готовых определять образ будущего, взять на себя бремя и ответственность за осуществление намечаемых целей и задач. Имеется в виду наличие и реальное состояние тех общественных и политических субъектов (или претендентов на статус таковых), которые не только выражают желание, но и обладают волей, чтобы осуществить проект на практике.

Надо лечить главную болезнь  России – бессубъектность.Эта болезнь поразила в той или иной степени всех основных участников модернизационного процесса (государство, общественные и политические сообщества, социальные институты). Главные ее симптомы:блокировка рефлексии; неспособность адекватно воспринять и оценить сложившуюся ситуацию, подняться над нею, самоопределиться и самоидентифицироваться; отсутствие смелых, хорошо обдуманных «прорывных» идей и готовности, умело взаимодействуя с другими субъектами, их реализовать. Указанные симптомы «грубо и зримо» проглядывают в образе мышления и действий всех основных субъектов современной России, в том числе и власти, что достаточно точно фиксируется аналитиками.

Приходится констатировать, что после исчезновения КПСС и  закономерного разрушения

хоть как-то работавших механизмов принятия и реализации государственных решений, новых действенных механизмов управления страной, сложным общественным хозяйством создано не было. Способна ли создаваемая «вертикаль власти» решить эту проблему: разработать стратегию инновационного развития, обеспечивающую достойную жизнь населению и могущество государства Российского? В состоянии ли она мобилизовать общество на ее реализацию? К сожалению, ответ на эти вопросы пока отрицательный.

Создаваемая «вертикаль власти»  задумывалась для решения тактических задач и к настоящему времени не доказала, что она способна решать стратегические проблемы. Она в значительной своей части – не вертикаль власти, а горизонталь преклонения перед «силой» денег. И пока этот культ не будет преодолен, «горизонталь власти» будет действовать в его интересах.

Цель коррумпированных чиновников – стабилизировать нынешнее состояние, не дать выйти стране из того тупика, в который она зашла. Инновации не просто не нужны, а вредны и опасны для этого «класса». Высокие технологии, необходимые для инновационного развития России, невозможно внедрить без смены подобной элиты.

Развитие нуждается в  ресурсах, а в условиях развала обрабатывающей промышленности эти ресурсы придётся брать в добывающем секторе, перераспределять гигантские финансовые потоки. Интересы ориентированных на экспорт сырьевых производителей и их обслуживающих структур самым тесным образом связаны с другими центрами силы – американским, китайским, исламским или европейским. Они обслуживают и поддерживают иные цивилизационные проекты в отсутствие собственного, российского проекта развития. «Вертикаль власти» только кажется управляемой по вертикали. Это иллюзии: высокая управляемость при высоком уровне коррупции бюрократического аппарата невозможна в принципе, ибо в этом случае «горизонтальные» финансовые интересы отдельных групп и ведомств доминируют над интересами государства и общества. То же самое распространяется и на координацию по горизонтали, что можно видеть на примере никак не желающей выйти из «тени» экономики.

Консолидация усилий государства  и общества является ключевой проблемой для организации российского развития. Решением данной проблемы может стать создание стратегической системы инновационной поддержки управления и развития РФ, включающей в себя как государственные, так и негосударственные структуры. Со стороны государства в роли элемента этой системы может выступить специально созданное ведомство стратегического развития с полномочиями более высокими, чем у министерств, с возможностями отдельного дополнительного бюджетного финансирования, как целых комплексов, так и отобранных стратегических проектов. Со стороны общества – специально организованные структуры и фонды (в том числе и новые политические14), ориентированные на проблемы инновационного развития. Эта стратегическая система инновационной поддержки управления и развития РФ, по своей природе и назначению должна не

дублировать, а дополнять  и обогащать деятельность исполнительной власти. Одновременно