Направления совершенствования форм взаимодействия бизнеса и власти

      Сложившаяся к настоящему времени реальная модель отношений власти и бизнеса характеризуется тем, что сформировались три относительно обособленные зоны их взаимодействия: белая, черная и серая.

      «Белая зона», охватывает формальные практики, такие как регулирование законодательством налоговых отношений, административного и экономического регулирования бизнеса (регистрации, лицензирования, контроля и принуждения к исполнению установленных норм и т.п.), конкурсы по распределению государственных заказов и т.п. «Черная зона» охватывает неформальные криминальные практики, прежде всего, коррупцию, лоббирование интересов.

     «Серая зона» охватывает неформальные практики поборов с бизнеса, непосредственно не связанные с коррупцией и практики его неформального торга с властью относительно условий функционирования конкретного бизнеса.

      «Белая зона» отношений власти и бизнеса основывается на создании единых правил игры для всех предпринимателей и на неизбирательном их принуждении государством к выполнению данных правил в случае допущенных кем-либо нарушений. «Черная» и «серая» зоны, напротив, обслуживают создание и поддержку преференциальных режимов для отдельных предпринимателей и избирательное применение санкций со стороны государства в случае нарушения формальных норм. Они основаны на вложениях бизнеса в «хорошие отношения» с властью.

       Принципиальное различие между «черной» и «серой» зонами состоит в целях и наборе инструментов создания преференциальных режимов.

       Отношения «черной зоны» основаны на индивидуальных корыстных интересах отдельного чиновника, а инструментом достижения интересов предпринимателя оказывается взятка, вовлечение в бизнес чиновника. Приведем пример такого элемента «черной» зоны как лоббирование бизнесом своих интересов при создании законопроектов и поправок к ним.

      Одной из самых наглядных отраслей российской экономики, в которой как в зеркале отражаются лоббистские усилия различных групп, является табачная отрасль. Уникальность табачного лоббизма состоит в том, что крупнейшие мировые производители сигарет борются друг с другом. 

       Отношения «серой зоны» основаны на заинтересованности сторон в выживании территории, инструментом достижения интересов предпринимателя становится добровольный или добровольно-принудительный взнос (в натуральной или денежной форме) в дофинансированные территории его размещения.

        Если практика их коррупционного взаимодействия («черная зона») имеет общие характеристики с подобными отношениями в различных национальных хозяйственных системах, то практики «серой зоны» в российской хозяйственной системе имеют специфические особенности, связанные с действующей системой межбюджетных отношений и с потребностями решения органами местного самоуправления проблем местного развития.

         Взаимоотношения власти и бизнеса в рамках «серой зоны» характеризуются следующими основными чертами: переплетением формальных и неформальных норм и правил, при определяющей роли последних; в нелегальным, но, как правило, не нарушающим прямо норм закона, характером неформальных практик; использованием в нелегальных практик представителями органов власти для реализации своих «публичных» функций. Однако при этом их целевые функции как «публичных» агентов серьезно модифицируются по сравнению с «идеально» заданной ролью гаранта «правил игры» и производителя общественных благ, а также по сравнению с нормативно установленной роли.

         Возникновение вышеописанной «серой зоны» можно рассматривать в контексте преобладания в современной России процессов «деморализации правил». Данное понятие было введено в оборот применительно к России В.В. Радаевым. Он пишет, что под «деморализацией правил» «понимается трансформация институтов, в ходе которой формальные правила в значительной мере замещаются неформальными и встраиваются в неформальные отношения». [15;437с]

         Таким образом, в сложившейся в настоящее время на региональном и муниципальном уровнях институциональной модели взаимодействия власти и бизнеса определяющее значение имеют неформальные нормы и практики «серой зоны». Совершенствование российского законодательства само по себе не способно сократить объемы этой зоны и лишить ее интегрирующей роли в модели взаимодействия власти и бизнеса, которая практически всеми исследователями признается неэффективной. Ограничение для чиновников возможностей влиять на величину административных барьеров в результате принятия на федеральном уровне пакета законов о дебюрократизации способно лишь несколько ограничить набор инструментов для неформальных торгов, но не способно ликвидировать эти торги и преобладание неформальных практик над формальными.

        Как отметил один из предпринимателей в интервью, «даже создав миллионы законов, все равно много не учесть.

        Здесь систему менять надо ... это всероссийская проблема». И далее: «практика входит в противоречие с законодательной базой. Есть чиновничество, есть аппарат, и есть конкретные фигуры, которые спокойно могут обходить законы» 

        Тем не менее, в выявленной модели взаимодействия власти и бизнеса власть предстает как единый субъект, через действиях отдельных чиновников отстаивающий свои собственные интересы. Интересы получения коррупционного дохода и организации бизнеса чиновников одновременно и расчленяют, и сплачивают этот субъект, сохраняя при этом единство его интересов по отношению к бизнесу. Бизнес, напротив, не сформировался как единый субъект, заинтересованный в единстве правил игры.

        Его раздирают на части интересы собственной выгоды во взаимоотношениях с властью. Это означает, что сформировавшаяся модель взаимодействия бизнеса и власти, хотя и не устраивает большинство отдельных предпринимателей, сохраняет устойчивость в силу отсутствия спроса со стороны бизнеса на новые универсальные формальные правила игры. 
         Предприниматели не всегда охотно образовывают различные общественные объединения. Нет времени, веры в эффект – как следствие, необходимое давление на власть с целью получить какую-либо поддержку оказывают не столь сильную, какая могла бы быть. Председатель Общественно-экспертного совета по малому предпринимательству при мэре и правительстве Москвы А. Иоффе отметил: «Это порочный круг: общественные объединения не образуются. Поэтому и добиваться чего бы то ни было от власти некому». [9]

2.2. Основные  проблемы развития власти и  его взаимоотношение с бизнесом.

          Сегодня очень сложно быть успешным, функционируя в изолированном пространстве. Общество постоянно развивается, повышается роль бизнеса и особенно требования к его открытости. Сегодня от эффективности формирования системы партнерских отношений бизнеса, власти и общества в социальной сфере во многом зависит качество жизни населения и социальная стабильность. Любое общество (в том числе бизнес-сообщество) или государство обладают жизненно важными интересами, без которых невозможно их существование и развитие: для общества – это совокупность потребностей, удовлетворение которых обеспечивает его существование и возможность гармоничного развития всех сфер общественной жизни; для государства – это совокупность потребностей, удовлетворение которых обеспечивает его существование, функционирование и устойчивое развитие; для бизнеса – совокупность потреблений, обеспечивающих прибыль. И только непрерывное взаимовыгодное взаимодействие между тремя этими составляющими современной жизни: власти, общества, бизнеса даст необходимое преобразование России для её дальнейшего развития.

         Однако в силу причин, и внешних и внутренних, непрерывного общение так и не происходит. Какие причины не дают состояться конструктивному разговору? Нежелание политики делится прибылью от бизнеса с народом?                  

          Или нежелание бизнеса делиться с государством, и, как следствие, с народом? Нет, проблема в другом. Мы все не слышим друг друга. Народ говорит, что нужно заводы открывать, восстанавливать, давать рабочие места; власть больше интересуется инновациями, тем, чем можно всех остальных переплюнуть. Представители крупного бизнеса вывозят свой капитал из страны, боясь, что потерпят расхищения инвестиций. Возможно, в этом виновато государство, не дающее гарантий сохранности. Или обнаглевшие чиновники, считающие, что им всё может сойти с рук. Или народ, считающий чужие деньги. Взаимоотношений в названном тройном альянсе практически нет, есть альянсы отношений между сторонами – властью и бизнесом, властью и обществом, обществом и бизнесом.

          Но почему то во всех этих взаимоотношениях власть играет наиболее активную и доминирующую роль, обладая возможностью как устанавливать формат общения и правила игры, так и контролировать состав участников. Бизнес занимает более пассивное положение, но все же имеет возможности для взаимодействия с властью по своей инициативе и каналы для этого. Форматов для диалога власти и общества по инициативе последнего вообще нет за исключением чрезвычайных, вроде акций протеста против тех или иных действий власти.

          Если составить триаду «власть – бизнес – общество», то вершины этой триады выглядят в разной степени консолидированными, их интересы по-разному отрефлексированы, сформулированы и артикулированы. Власть, которая занимает главенствующее положение в треугольнике, при отсутствии необходимого разделения по вертикали и горизонтали, либо периодических встрясок в виде выборов имеет обыкновение выстраивать неформальные, только для него выгодные отношения с другими «вершинами треугольника». Например, в последние годы происходила институционализация взаимоотношений власти и бизнеса, шла отработка механизмов их взаимодействия, выстраивавшихся с обеих сторон. Что касается такого альянса отношений, как бизнеса и общества, то здесь институционализации либо не было вовсе, либо те ее элементы которые появлялись, были демонтированы. В дело активно вмешалась власть, которая в рамках провозглашенной модели «социальной ответственности бизнеса» взяла на себя функции посредника, определяющего, что нужно обществу, и устанавливающего своего рода «социальный налог» для бизнеса. [11;61с]

         Последнее не только способствует коррупции – как обычной, так и политической – и подпитывает патерналистские настроения в обществе, но и отбивает у бизнеса охоту и ресурсы для выстраивания отношений с обществом напрямую. В последнее время взаимоотношения власти и бизнеса существенно продвинулись, даже в направлении их институционализации. Следует заметить, что в этом взаимодействии «власть – общество» создаются новые организации – общественные палаты и советы, общественные приемные.

          В рамках этих новых отношений инициатива полностью принадлежит власти, а общество все равно играет пассивную роль. Конечно, власть делает это для своего удобства, не замечая, что проявляет близорукость, особенно опасную в ситуации развивающегося кризиса. В отношении бизнеса все еще большую роль играют выборы и приход посредством выборов представителей бизнеса во власть напрямую – через апеллирование к обществу, а не только к власти, получение от избирателей некоего самостоятельного мандата. Причем если поначалу и на региональном уровне это было скорее элементом джиара – выстраивания крупными корпорациями в их базовых регионах отношений с властью, то позднее и особенно на муниципальном уровне представители среднего бизнеса пошли во власть, исходя из общекорпоративных (не конкретного бизнеса, а бизнеса в целом) и общегражданских интересов. Цивилизованный лоббизм как способ реализации бизнесом его интересов посредством оказания давления на органы власти как непосредственно, так и через общество, не получил пока у нас развития.

         Вместо этого осуществляется лоббизм нецивилизованный, во многом смыкающийся с коррупцией. Последняя нуждается в персонифицированных и неинституционализированных отношениях между бизнесом и властью, избегая прозрачности и хоть какого-то участия общества. Исполнительная власть, ослабив власть представительную и судебную, все больше выступает как отдельная и самодостаточная корпорация, действующая в соответствии с собственными бюрократическими интересами, далеко не всегда совпадающими с интересами общества. Бизнес рассматривается ею либо как часть собственно власти, механизм ее осуществления, либо как способ обеспечения власти ресурсами, а то и просто решения за власть каких-то ее проблем. Преимущество для власти такого способа действий состоит в еще меньшей его подконтрольности.

         Строя отношения с бизнесом, власть старается не только избегать какого-то контроля со стороны общества, но и с бизнесом договаривается не просто на индивидуальной – на персональной основе. Поэтому, скажем, к договорам о социальном партнерстве между властью и бизнесом не допускается общество, а конкретное содержание договоров часто недоступно и для представительной власти. Какими ресурсами и возможностями обладают власть, бизнес и общество?

           У власти это вся мощь и ресурсы государства, его репрессивный аппарат, механизм выработки правил и контроль над их соблюдением включая возможность избирательного их применения. У бизнеса – финансовые ресурсы и возможность осуществлять корпоративное давление на власть в целом, а в индивидуальном порядке – на отдельных ее представителей с целью получения нужных результатов. У общества помимо общественного мнения, которым в принципе могут манипулировать в собственных интересах, как власть, так и бизнес, есть в резерве колоссальная социальная энергия. Проблема с этой энергией заключается в том, что она пока используется с очень низким КПД и главным образом в деструктивных целях. Перед обществом стоит задача овладения механизмами управления социальной реакцией наподобие термоядерной. Согласованные действия со стороны общества, если они удаются, могут обладать значительной созидательной силой. Что касается социальной ответственности бизнеса, то она может как навязываться властью, так и быть собственной. Она может пониматься более узко, как забота о «своем» социуме, как вложения в рабочую силу через фонды общественного потребления – здесь интересы бизнеса во многом сходятся с властью, у которой, однако, рамки «своего» социума могут быть иными. Это все вложения в настоящее.

         Могут еще быть вложения в будущее, в человеческий капитал. Тогда социальная ответственность понимается более широко — как воспитание общества, служение обществу. Власть, бизнес и общество имеют не только разные, но и переменчивые временные горизонты на территории. Наименьший горизонт сейчас у власти (она снова все больше приобретает психологию временщика – по мере внедрения ротации и укрепления вертикалей в ущерб горизонталям), наибольший – у общества (при этом у общества хуже других способность формулировать и выражать общий интерес). Какими ресурсами и возможностями обладают власть, бизнес и общество? У власти это вся мощь и ресурсы государства, его репрессивный и административный аппарат, механизм выработки правил и контроль, над их соблюдением включая возможность избирательного их применения. У бизнеса – финансовые ресурсы и возможность осуществлять корпоративное давление на власть в целом, а в индивидуальном порядке – на отдельных ее представителей с целью получения нужных результатов. У общества помимо общественного мнения, которым в принципе могут манипулировать в собственных интересах, как власть, так и бизнес, есть в резерве колоссальная социальная энергия, вырвавшись наружу, которая способна перекроить политический строй и власть так, как считает нужным. Следует заметить, что во взаимодействии «власть – общество» происходит схлопывание старых площадок, таких как выборы и политические партии, и их замена новыми – общественными палатами и советами, общественными приемными. В чем же заключаются основные проблемы взаимодействия для каждой из сторон? Власть всецело сосредоточена на отношениях с вышестоящим уровнем власти же, смотрит на бизнес либо как на свой собственный, либо как на дойную корову для ее, власти, проектов, в том числе и в отношении общества; с обществом она находится в патерналистских отношениях. Бизнес, с одной стороны, наиболее самостоятелен и самодостаточен, с другой – очень зависим от власти; отношения с обществом для бизнеса либо повинность, накладываема властью, либо прихоть и форма самовыражения, но никак не партнерство. Общество разобщено и не доверяет ни власти, ни бизнесу, ни своим собственным представителям, оно менее всего структурировано и мало приспособлено к немассовым формам взаимодействия; несамостоятельность общества и привычка к патернализму со стороны власти подталкивает общество апеллировать к власти для решения, как собственных проблем, так и проблем во взаимоотношениях с бизнесом. Краткосрочные и долгосрочные интересы власти, равно как бизнеса и общества, могут сильно различаться. Важна и способность всех троих эти интересы осознавать и формулировать, четко выражать, реализовывать. От этого по большому счету зависит стабильность и перспектива развития России.