Неформалы в Российской экономике

Т а б л и ц а 2

Коэффициенты регрессии, модель с фиксированными эффектами,

2000-2009 гг.

Отметим, что показатель лог ВРП положительно связан с уровнем неформальной занятости в целом по найму. Это означает, что экономический рост в регионах ведет не к сокращению ( как можно было бы ожидать!), а к увеличению доли неформального сектора. Один дополнительный лог пункт ВРП увеличивает долю неформального сектора на 2,8 п.п. Хотя эта эластичность невелика, оценка статистически значима на 5-процетном уровне. Спецификация с лог средней  зарплаты и с лог ВРП для занятых по найму дает схожие результаты. В спецификации для занятых по найму коэффициент при логарифме заработной платы также положительный, хотя статистически незначительный.

Влияние двух показателей спроса на труд иначе проявляется в наших спецификациях для уровня самозанятости (две последние колонки таблицы). Здесь искомые коэффициенты имеют отрицательный знак, но статистически незначимы. Это согласуется с общей картиной представленной ранее, де показатели самозанятости слабо меняются во времени, отражая незначительный вклад этой компоненты неформальности в адаптацию на рынке труда.

Ещё одной  характеристикой спроса на труд в регионе выступает уровень безработицы. Его снижение означает активизацию спроса и соотвественно сокращение доли неформального сектора. Дополнительный процентный пункт безработицы увеличивает уровень неформальности на 0,12-0,18 п.п. Другими словами, ухудшение ситуации на рынке труда одновременно  идет по двум направлениям растет безработица и ухудшается структура занятости. Наоборот, снижение безработицы положительно сказывается на структуре занятости с точки зрения удельного веса неформального сектора.

Увеличение доли лиц с высшим образованием снижает уровень неформальности, хотя в регионах с более образованным населением он изначально ниже. Это связано с тем, что занятые по найму в неформальном секторе  имеют, как правило, невысокое образование, а связь образования с вероятностью самозанятости, как мы видели, отсутствует. Подобные зависимости мы наблюдали и на индивидуальных данных, что соответствует конвенциональным представлениям о связи между этими явлениями.

Выводы о влиянии демографической структуры на активность населения в неформальном секторе на первый взгляд кажутся контр интуитивными. И омоложение (увеличение удельного веса лиц моложе трудоспособного возраста), и старение населения (увеличение удельного веса лиц старше трудоспособного возраста) негативно влияют на зависимую переменную для неформального наемного труда. Однако следует иметь в виду, что большинство занятых в неформальном секторе все же находятся в среднем возрасте.

Временной тренд во всех случаях положительный. При прочих равных условиях каждый год добавляет 0,66-0,79 п.п. в удельный вес неформального сектора. За десять лет это увеличение составило 6,6-7,9 п.п. в зависимости от спецификации, что весьма чувствительно.

Основной вывод следующий: тенденция к деформализации была характерна для всей страны, и экономический рост не противодействовал ей, а наоборот, способствовал! Спрос на труд, будучи производным от спроса на товары и услуги, реализуется в наиболее примитивных формах организации таких (неторгуемых) секторов, как торговля, строительство или бытовые или личные услуги. Замещение местного  производства торгуемых благ импортом (в том числе из других регионов страны) выталкивает людей из формального сектора, а неформальный становится для них естественным убежищем. Отметим повсеместно низкое качество институтов, что не способствует ни созданию новых предприятий, ни расширению действующих формальных, то есть более дорогих и рискованных, организаций.

*  *  *

В данном исследовании приведены эмпирические свидетельства того, что на российской социальной сцене все более активную роль играет скромный «герой» - простой труженик неформального сектора. Он производит товары, строит дома, оказывает разнообразные услуги. При этом он не знает, что такое  Трудовой кодекс, не знаком с профсоюзами и коллективными договорами, его рабочий день не совпадает с официально установленным, а используемая технология зачастую примитивна. Но трудно даже  представить себе, что станет с повседневным бытом честных налогоплательщиков из формального сектора, если этот «герой» вдруг исчезнет из нашей жизни.

Удельный вес неформального сектора на российском рынке труда значителен и на протяжении 2000-х годов возрастал, несмотря на бурный экономический рост. Точнее сказать, благодаря  этому росту, поскольку эти два процесса шли параллельно. В итоге в зависимости от используемой методологии к этому сектору сегодня можно отнести каждого пятого или даже каждого третьего занятого.

Неформальный сектор крайне неоднороден. Занятые в нем по найму – это скорее молодые люди с невысоким уровнем образования, сосредоточенные в торговле, строительстве и бытовых услугах. Самозанятые слабо отличаются по возрасту и образованию от формальных работников, однако имеют выраженную профессионально-отраслевую специализацию, связанную с сельским хозяйством и оказанием определенных услуг. Экспансия неформального сектора в значительной степени обеспечивается количественным ростом группы занятых по найму – наиболее уязвимой категории занятых в неформальном секторе.

Спрос на труд в регионах, порождаемый экономическим ростом, слабо транслируется в рабочие места в корпоративном секторе, а реализуется преимущественно в наиболее примитивных, но широко распространенных, формах деятельности неторгуемых секторов. Такие виды деятельности, как торговля, строительство, бытовые и личные услуги, составляют основу неформального сектора в России и одновременно обеспечивают значительный вклад в рост совокупной занятости. С одной стороны, они относительно менее чувствительны к качеству институциональной среды, а с другой – рост доходов населения и укрепление рубля стимулируют спрос на товары и услуги, поощряя расширение этих видов деятельности.

Что же движет нашим «героем»? Почему он предпочитает место в «тени» месту «под солнцем»? Поиск аргументированных ответов на эти вопросы должен стать предметом специальных исследований. Отчасти это место вынужденное, и многие сюда приходят не от хорошей жизни, а в поисках какого-нибудь дохода. Рост неформальности выступает, по-видимому, оборотной стороной постепенного сокращения формального сектора, крайне чувствительного к низкому качеству институциональной среды. Наш социальный «герой» живет во многом вне области государственного регулирования, а потому отмеченные тенденции вряд ли изменяются, пока эта среда радикально не трансформируется.

Литература

1. Журнал «Вопросы экономики».

2.  Вахрушев С.Д. Система противоречий переходной экономики России .- М., 2005.- 235с.

3. Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики».

4