Приватизация и разгосударствление собственности. Мировой опыт

Процесс приватизации и структура собственности  в России по состоянию на 01.07.1994г.

Одним из негативных результатов первого  этапа приватизации стало такое  распределение собственности в рамках созданных акционерных обществ, при котором значительная часть предприятий оказалась под контролем директората и менеджмента. При этом рядовой член акционерного общества только формально являлся совладельцем акционерного капитала.

Предполагавшийся при разработке модели чековой приватизации вариант дальнейшего развития ситуации до перераспределения собственности, при котором после быстрого ее разгосударствления начнется не менее быстрый процесс перехода края собственности в руки эффективных собственников, в период с 1992 по 1994 г. фактически не наблюдался. [7;35] Концентрация капитала в интересах «стратегического частного собственника» не происходила. Даже тогда, когда такая концентрация имела место, она, как правило, осуществлялась на базе спекулятивного, а не производственного капитала.

Поскольку в ходе первого этапа приватизации не были решены задачи передачи предприятий  в руки эффективных собственников, чековая приватизация не обеспечила заметного повышения эффективности  производства.

В условиях высокой инфляции, характерных для периода проведения чековой приватизация, когда инвестирование в реальное производство сопровождалось высокими рисками, процесс приватизации оказался в какой-то степени изолированным от других элементов экономической политики (от структурных реформ и макроэкономической стабилизации). Это стало дополнительным фактором отсутствия масштабного повышения эффективности реального сектора российской экономики в рассматриваемый период.

Приватизация  на ее первом этапе проведения не стала в целом препятствием для продолжавшегося спада производства, в том числе в отраслях, связанных с удовлетворением повседневного потребительского спроса.

Превращение государственных предприятий в  открытые акционерные общества с  учетом сложившейся в ходе чековой приватизации структуры акционерного капитала, привело к небывалому повышению роли руководства предприятий, получившего возможность распоряжаться в собственных интересах не принадлежащим ему огромным капиталом. Аналогичные проблемы возникли и в государственном секторе экономики. Снижение возможностей государства как собственника имущества, закрепленного за государственными предприятиями, стала причиной того, что выгодным видом деятельности оказалось выкачивание сосредоточенных в них ресурсов представителями менеджмента и частным сектором.

На этапе  чековой приватизации практически  не была решена задача привлечения  в российскую экономику иностранных  инвестиций, что провозглашалось  в качестве одной из основных целей  этого этапа. В частности, к концу 1993 г, иностранные инвестиции в России составили в целом менее 2,7 млрд. долл., а за первую половину 1994 г. возросли лишь на 278 млн. долл. [7;35]

Такой малый объем участия помимо общих  причин, препятствующих притоку иностранных  инвестиций в российскую экономику (отсутствие политической стабильности, неблагоприятный инвестиционный климат, высокий уровень налогов), объясняется просчетами в самой организации проведения приватизации. К их числу можно отнести: трудности с приобретением пакета акций, позволяющего реально влиять на положение дел на предприятии; законодательная неопределенность положения иностранного инвестора в ходе приватизации, вынуждавшая большинство иностранных инвесторов действовать через посредников, что затрудняло их прямое участие в процессе приватизации.

Итак, в  результате ваучерного этапа приватизации в России сформировались:

- акционерный  сектор экономики;  

- рынки  ценных бумаг;  

- система  инвестиционных фондов и других  финансовых структур.  

Но самый  главный результат - это рождение новой классовой структуры общества: класса частных собственников и наемных рабочих. Появилось «поле» действия новых экономических законов: спроса и предложения, ценообразования, распределения доходов, накопления капиталов, а также новая фискальная, денежно-кредитная, социальная политика. В конечном итоге Россия стала жить как бы в другом измерении - в измерении, где все проблемы решает капитал. И власть капитала впервые была продемонстрирована и де-юре, и де-факто, когда большинство населения осталось с носом, т.е. граждане выкупили у государства этот ваучер, положили его под подушку и лишь немногие вложили его в дело. Следует учесть, что номинал ваучера имел чисто условное значение. Реальная денежная цена ваучера зависела не только от балансовой стоимости тех 35% основных фондов, подлежащих приватизации, которые выставлялись на продажу за приватизационные чеки, сколько от денежного спроса на ваучеры, определявшегося ожидаемым доходом от акций, которые можно было приобрести на эти ваучеры, и от спекуляции на колебаниях курса самого ваучера. Разговоры о том, что продажа ваучера даст человеку стартовый капитал для начала собственного дела, так и остались разговорами.

Как известно, для вложения ваучеров были разработаны  чековые инвестиционные фонды (ЧИФ). После шумных рекламных компаний этих фондов выяснилось, что самые крепкие и крупные из них в состоянии заплатить лишь мизерные дивиденды, а большинство ничего не смогли заплатить. Немалое число фондов разорилось.

Реально существовала лишь одна сфера более  или менее надежного применения ваучера - покупка акций своего предприятия по закрытой подписке.

Тем не менее, даже самое эффективное использование  ваучера не обеспечивало приобретение значительных пакетов ценных бумаг. Одновременное занижение цены ваучера  и цены приобретаемых акций представляло собой благоприятное поле для спекулятивной игры, для массовой скупки ваучеров, а затем и приобретенных на них акций и концентрации этих акций у финансовых спекулянтов, банков и крупных частных компаний.

То, что  можно было приобрести на один ваучер, - величина ничтожная. Но ведь это - отражение балансовой стоимости основных фондов в ценах 1991 г. Значит, реальная цена основных фондов, под которые выпускались акции, была многократно занижена.

Занижение реальной цены основных фондов практически  ничего не меняет в доходах и в имущественном статусе рядовых граждан. Однако его занижение обеспечивает солидные выгоды состоятельным приобретателям собственности, концентрирующим в своих руках контрольные пакеты акций, обеспечивающие реальную власть над собственностью. Итак, к 1 июля 1994 г. почти 50% легкой и пищевой промышленности составляют частный сектор экономики, а также строительство - 35%, автотранспорт - 42%, торговля (оптовая и розничная) - около 50%, общественное питание - 55%, бытовое обслуживание - 21%. [3;405] 
 

2.1 Итоги и перспективы приватизации 

На первоначальном этапе рыночной трансформации устойчиво  преобладали мнения, что приватизация как массовая трансакция собственнических прав может быть проведена в сравнительно короткие сроки, быстро создаст критическую  массу частных собственников и основу стабильного повышения эффективности экономики. Иллюзии рассеивались по мере той или иной степени реализации приватизационных программ: на волне приватизации подъема экономики не произошло. Нельзя, однако, полностью согласиться и с распространенным в России взглядом на приватизацию как на ошибочный курс властей, способствовавший развалу экономики. В мировой экономической истории не было еще прецедентов, когда на огромном геополитическом пространстве практически одновременно и в столь короткие сроки были бы приведены в движение фактически все государственные активы. Процесс такого размаха не мог пройти гладко, с абсолютно позитивным или близким к намеченному результатом. Проблемы были неизбежны и в основном могут быть сведены к следующему.

Во-первых, несовершенство, неразвитость институтов собственности в переходных экономиках, отсутствие механизмов самонастройки  и компенсации сторонних воздействий  позволяют государству в лице чиновничьей номенклатуры фактически сохранять полностью или частично контроль над приватизированными активами. Права новых собственников плохо защищены. Юридическая смена собственности на государственные активы не обеспечивает новому собственнику полной уверенности в правах и не стимулирует поэтому рационального экономического поведения. Таким образом, в переходных экономиках (как, впрочем, и в любых других) приватизация выходит далеко за рамки чисто юридического процесса. А потому даже вполне добротная юридическая основа приватизации — это очень важная, но всего лишь часть процесса изменения отношений собственности.

Во-вторых, нет никаких гарантий, что вслед  за юридическим изменением формы  собственности на государственные  активы изменятся сами собой экономические  отношения в распределении ресурсов. На самом деле регулирование ресурсной базы, как правило, сохранялось в руках государства безотносительно к форме собственности на активы. И необходимы большие дополнительные усилия, чтобы действительно разделить собственность и власть после смены юридического статуса.

В-третьих, в трансформирующихся экономиках переход  прав собственности не ведет автоматически  к изменению системы управления и контроля. Опыт всех стран свидетельствует  о неизбежности конфликтов по вопросам профессионального управления и  контроля между новым и старым менеджментом, внешними и внутренними инвесторами приватизированных компаний даже независимо от их размеров.

В 1995—1996 гг. не была достигнута главная, фискальная, цель приватизации — недовыполнение заданий по поступлениям в бюджет было огромным. Переломить на некоторое время негативную тенденцию удалось с помощью новой для России (и нетипичной в мировой практике) схемы так называемых залоговых аукционов (осень—зима 1995 г.). В соответствии с этой схемой правительство (госбюджет) получает от коммерческих банков кредит под залог федеральных пакетов акций наиболее привлекательных компаний. По акциям, предназначенным в залог, проведены тендеры, победителями которых были признаны банки, предложившие более крупные кредиты. Банки, выигравшие на залоговом аукционе, получили право управлять залоговыми пакетами в течение всего времени залога. По истечении этого времени (намеченный срок—1 сентября 1996 г.) в случае невозврата кредитов (а иначе и не могло быть при катастрофическом состоянии госбюджета) залогодержатель получал право продать залоговые пакеты и погасить за счет выручки предоставленные правительству кредиты. С определенными оговорками залоговые схемы можно назвать специфическим методом приватизации — практически все залогодержатели предпочли не продавать свои пакеты. На залоговые аукционы были выставлены акции 12 компаний. Бюджет в общем итоге получил от залоговых аукционов около 1 млрд. долл.

Проведение  аукционов сопровождалось множеством конфликтов между участвовавшими банками (их инвестиционными компаниями), а после завершения аукционов возникли конфликты также между банками-залогодержателями и менеджментом компаний. Менеджмент стремился сохранить контроль, не допуская представителей банков в корпоративные органы управления, препятствуя открытию всей финансовой информации и тормозя тем самым начало реструктуризации предприятий (таким, например, было противостояние «Норильского никеля» и ОНЭКСИМбанка).

Залоговые аукционы были первой попыткой перевода крупных российских промышленных предприятий под частное управление. Но на их результативности сказался очевидный олигархический характер переходной экономики в России. Залоговые аукционы практически были закрытыми для большинства банков, создавая выгодные условия сделок только «для своих». Поэтому суммы залога и цена последующих продаж оказались, по различным оценкам, в 3—5 раз ниже того, что могло быть получено на открытых торгах.

В 1997 г. вступил в силу новый закон  «О приватизации государственного имущества  и об основах приватизации муниципального имущества Российской Федерации». Закон делает основной акцент на приватизацию не предприятий (большая часть из них уже приватизирована), а имущественных долей государства. Набор методов приватизации расширен за счет продажи производных ценных бумаг. Сокращены и могут использоваться более гибко (вплоть до полной отмены) льготы трудовым коллективам. Важно, что стоимость имущественных комплексов определяется не только по балансовой стоимости, а совокупно—на основании уставного капитала, балансовой оценки и рыночной стоимости. Восстановлено забытое понятие аренды с выкупом (по рыночной стоимости). 
 
 
 
 
 
 

Глава 3. Опыт зарубежных стран.

3.1Приватизация  в Чехии и Словакии

Модели  ваучерной приватизации.

Каждый  взрослый гражданин Чехословакии мог  за сумму, равную средней недельной заработной плате, купить книжку купонов. Ценность купонов была выражена не в денежных единицах, а в пунктах. В ходе первой волны приватизации каждый владелец ваучерной книжки мог использовать купоны общим достоинством в 1000 пунктов. Акции каждого предприятия также были оценены в пунктах.45% владельцев купонных книжек полностью доверились инвестиционным фондам, 30% частично передали их в фонды, частично вложили сами. Около 25% предпочли действовать самостоятельно, не прибегая к услугам фондов.