Процессы и проблемы разгосударствления и приватизации в России

Приватизация в естественном смысле этого слова - то есть нормальная продажа государством своего имущества  в частные руки - была в сложившихся  условиях невозможна по трем основным причинам. Во-первых, такая приватизация - дело небыстрое, а реформа экономики  требовалась незамедлительно.

 

Во-вторых, такая приватизация - дело "штучное", для которого понадобилась бы буквально армия  хорошо подготовленных специалистов для  представления интересов обеих  сторон: и продавца, и покупателей.

 

Наконец, в-третьих - и это  препятствие неодолимее всех остальных - в стране попросту не было достаточного количества денежных средств. Даже если бы хватало и времени и экспертов, чтобы нормально продавать государственное  имущество, никто не мог бы его - в  сколько-нибудь значимых количествах - купить. Деньги, правда можно было бы привлечь с Запада - однако Запад  не решился на это, зная и экономическую  и политическую обстановку тогда  в России. Да и вряд ли таким уж удачным решением было бы в одночасье  продать огромную долю национального  богатства иностранным инвесторам.

 

Три перечисленные выше препятствия  и продиктовали стратегию разгосударствления российской экономики. А в условиях нехватки времени - означало, проведение приватизации по команде или "строем".

 

Таким образом, чрезмерная гонка  приватизации повлекла за собой возникновение  некоторых негативных явлений и  проблем.

 

Так, например, Комитет по собственности и приватизации полагает, что в "ходе приватизации были допущены многочисленные нарушения прав субъектов  федерации и местных органов  власти, определенных Федеративным договором  и Конституцией РФ", что "способствовало росту напряженности во взаимоотношениях федеральных органов власти с  субъектами федерации".

 

 

Однако, кажется, что массовая приватизация, каким бы способом она  ни проводилась, не могла не обострить  отношений федеральных властей  с регионами, беря во внимание добровольную сдачу экономической основы своей  власти. Тем более, что местные  власти не получили от "полубесплатной" приватизации ничего, хотя бы в виде небольшого денежного пополнения в  бюджет.

 

Вторая проблема возникшая в процессе приватизации, - это таковая, что, раздача населению ваучеров вместо именных приватизационных счетов привела к тому, что 1/4 ваучеров была продана - соответственно некая сумма денег дополнительно попала к той части населения, которая еле-еле сводит концы с концами, то есть сразу вышла на рынок товаров первой необходимости, что в свою очередь привело к увеличению инфляции.

 

Более того, считается, что  аналогичный эффект продуцируется  и теперь, когда масса работников приватизированных предприятий, получивших свои акции почти бесплатно, продает  их на вторичном рынке: средства, находящиеся  в распоряжении коммерческих структур, активно поступают на рынок потребительских  товаров. Если люди, находясь в тяжелом  финансовом положении, продают то, что  разумнее было бы попридержать, это  негативное явление - но неизбежное.

 

Итак, можно сказать, что  постприватизационная перепродажа  акций увеличивает темпы инфляции (здесь важно заметить связь между  приватизацией и безработицей. Дело в том, что наиболее разрушительный эффект инфляции состоит как в том, что в перспективе она неизбежно порождает широкомасштабную безработицу. Поэтому тут наблюдается косвенное влияние приватизации на уровень повышения или понижения безработицы посредством изменения уровня инфляции).

 

Далее, если наблюдать связь  между инфляцией и приватизацией, то по мнению Комитета приватизация ничтожно мало средств поставила бюджету. Однако, тут же можно сделать оговорку, что ведь она и предполагалась быть - полубесплатной, полудешевой.

 

Приватизация в первую очередь охватила высокорентабельные госпредприятия, тогда как предприятия  убыточные остались на бюджете. Таким  образом, бюджеты всех уровней лишились такой важной статьи дохода, как  прибыль от хозяйственной деятельности предприятий, находящихся в государственной  и муниципальной собственности. Однако, тут же следует оговориться о том, что уже с момента принятия еще союзного закона о госпредприятии, вышеназванной статьи дохода не существует: прибыль, остающаяся после уплаты налогов, остается в полном распоряжении предприятия.

 

Подводя итоги рассмотрения этой проблемы, аналитики по собственности  и приватизации возложили изрядную долю вины на приватизацию и за плачевное  состояние бюджетов всех уровней, и  за инфляцию. Однако, это обвинение  в сторону приватизации, не совсем правильно, повторяя утверждение о  варианте бесплатной приватизации в  России, как было сказано выше. Поэтому, как кажется, следует говорить не о самой бесплатной приватизации, а о путях реформирования российской экономики в целом.

 

Далее, если взглянуть на такую проблему, как приватизация и уровень управляемости экономики, считается, что в ходе приватизации: органы госуправления потеряли право  вмешиваться в хозяйственную  деятельность предприятий. Более того: формально существующая возможность  влиять на эту деятельность через  закрепленные в госсобственности пакеты акций ключевых предприятий не используются, поскольку "до сих пор не создана  реально действующая система  управления" такими пакетами.

 

Что касается взаимосвязи  приватизации и социально-политической ситуации в обществе, можно сказать, что "процесс приватизации не только способствовал росту социальной напряженности в обществе, но и  создал предпосылки для его роста  в будущем. К таким предпосылкам могут быть отнесены: возможность  перехода предприятий под контроль иностранного капитала или/и криминальных структур и начало массового банкротства  бесперспективных предприятий, акции  которых были проданы населению  от имени государства".

 

Анализ не обошел и такой  проблемы, как Приватизация и уровень  спада промышленного производства. «В ходе приватизации не обеспечено повышение  эффективности работы приватизированных  предприятий. В конечном итоге она  и не должна была ее повысить: она  должна была создать условия (необходимые, но отнюдь не достаточные) для ее повышения, которые, по их утверждению, и создала»[6].

 

Аналитики утверждают, что: "Можно  много говорить об успешной работе или провале отдельных приватизированных  предприятий. Однако практически полностью  отсутствуют официальные обобщающие данные, показывающие эффективность  или неэффективность работы всей совокупности приватизированных предприятий".

 

Комитет по собственности  и приватизации утверждает, что "в  ходе приватизации был допущен ряд  действий, которые существенно осложнили  работу промышленных предприятий и, соответственно, привели к углублению спада промышленного производства". И здесь же, во-первых, "к серьезным  негативным последствиям привело необдуманное принятие решений о выделении  при приватизации структурных подразделений  в самостоятельные предприятия". Оспаривать это утверждение сложно: необдуманное принятие решений ни к  чему хорошему привести не может, а  таких решений в этой области  не мало. Нужно полагать, был осуществлен  не один десяток неоптимальных дроблений  в ходе приватизации: сказалось вообще характерное для российских реформаторов чрезмерное доверие как к рыночной системе, так и к рыночной мотивации субъектов рынка именно российского и нынешнего.

 

И все же кажется, что само введение такой опции - приватизации подразделения отдельно - было в  наших условиях, при изобилии гигантов социалистической экономики, совершенно оправданно. А издержки такой опции  едва ли были заметны в масштабах  страны. Хотя и это может оспариваться, так как все же при плановой экономики крупные промышленные предприятия, комбинаты имели в лице государства крупного заказчика и инвестора, чего не может быть сегодня, вследствие их дроблений.

 

Во-вторых, Комитет крайне негативно оценивает как насильственную приватизацию фирменных магазинов, принадлежавших промышленным предприятиям, так и лишение последних права  покупать объекты приватизации. В  результате предприятия лишились собственной  торговой сети и возможности ее хоть как-то воссоздать, усилился монополизм оптовой торговли.

 

В данном случае все это  выглядит правдивыми утверждениями. Комитет  выделил показательнейший пример издержке жестких схем, не допускающих отклонений ни при каких обстоятельствах. Совместная приватизация двух и более юридических  лиц была категорически запрещена. Понятно, какая цель при этом преследовалась, а именно недопущения образования  еще и новых монополий, однако не понятно, почему для достижения этой цели понадобился такой жесткий  запрет, а не хватило обязательного  по той же схеме согласования каждого  плана совместной приватизации с  местным антимонопольным агентством. Интересная деталь: предприятия, у которых  были квалифицированные консультанты, сохранили свои фирменные магазины. Для этого было достаточно до подачи заявки на приватизацию ликвидировать  магазин как юридической лицо, вернув его учредителю.

 

В-третьих, комитет полагает, что на финансовое положение многих предприятий отрицательно повлияло отвлечение средств на выкуп собственных  акций. Это действительно так. Помимо тех средств, которые формально  разрешалось из прибыли забрать  в так называемый приватизационный фонд, многие директора затратили куда большие суммы на приобретение ваучеров для участия в чековых аукционах по собственным предприятиям. К сожалению, такие действия и не пытались пресекать, за исключением, например, Горьковского автозавода.

 

Следующую проблему, которую  рассматривает Комитет по собственности  и приватизации - это "Влияние  приватизации на уровень криминализации общества". Аналитики Комитета считают, что широкое распространение  торговли ваучерами, а также отсутствие контроля за источниками средств для приобретения даже крупнейших пакетов акций "облегчили процесс "отмывания" капиталов". Это же способствовало переходу "достаточно большой части государственного и муниципального имущества в собственность криминальных структур или контролируемых ими коммерческих структур", что, в свою очередь, "создало основу для расширения их деятельности, для усиления их влияния на различные стороны экономической, а в ряде случаев и политической деятельности".

 

Аналитики приводят и конкретные цифры. "По данным Госкомстата, за 1993 год в ходе приватизации зарегистрировано 27654 преступления, а за первую половину 1994 года - 1333 преступления". Если это  является правдой, то тогда можно  утверждать о сокращении приватизационной преступности на один порядок. Однако аналитики Комитета делают другой, несколько неожиданный вывод: "Все  это привело к тому, что в  сферу незаконной и полузаконной деятельности оказались втянуты многие руководители предприятий, работники органов государственной власти, раньше не имевшие связи с криминальной деятельностью и криминальными структурами". Думается, что Комитет прав в очень главном выводе:

 

приватизация значительно  облегчила криминализацию экономической  жизни страны.

 

Разумеется, в этом направлении  действовала отнюдь не одна приватизация, но это не изменило существовавшего  положения.

 

Можно высказать по этому  поводу следующее, что нельзя отрицать того, что сам факт массированной  смены собственника - создает гигантскую сферу приложения преступных сил. И  главным нарушением в этой связи  было то, что не было даже и заметных усилий по созданию защитных механизмов против развития криминализации. Необходимо было принять хотя бы элементарные меры предосторожности. Скажем, совершенно очевидно, что следовало требовать декларации о доходах от крупных покупателей приватизируемого имущества; следовало с самого начала проверять кредитоспособность потенциальных инвесторов; следовало обеспечить немедленное расторжение договоров купли-продажи с нарушающими их покупателями; следовало позаботиться о создании элементарной системы сохранения конфиденциальности совершаемых сделок; следовало не только выпускать бумаги о контроле за движением ваучеров, но и требовать выполнения этих бумаг.

 

Уровень антикриминальной проработки приватизации, прекрасно иллюстрируется фактом, что долго еще после  официального прекращения действия ваучеров на всех площадках покупались и продавались крупные их партии - почти непреложное свидетельство  ранее заключенных сделок.

 

Однако, в утешение к этому, новая программа приватизации (второго  этапа) предусматривает декларации о доходах, и проверку с помощью  ФСК потенциальных инвесторов - правда, только иностранных.

 

На основе вышеизложенного  анализа, можно привести вывод думского Комитета по собственности и приватизации: "Проведенный анализ показывает, что политика приватизации, проводимая в течение нескольких последних  лет, привела к обострению социально-экономического кризиса и создала условия, серьезно затрудняющие выход из него. Этого  можно было бы избежать, если бы процесс  приватизации не был подчинен достижению чисто политических целей руководства  Госкомимущества - всеми возможными способами ускорить процесс передела государственной и муниципальной  собственности".

 

Нужно также и уточнить проблему, связанную с тем, что  большинство жителей России от приватизации получило очень мало прибыли.

 

В этой связи нужно сказать  следующее, что население получило не так мало, как теперь кажется. Анатолий Чубайс был прав в следующем: "в период тяжелого кризиса, спада производства происходит фундаментальное падение цены капитала. Если вы продает имущество на стадии экономического кризиса, оно пойдет у вас за бесценок; его "реальная цена неизбежно будет низкой". По окончании кризиса полученные за ваучер акции (конечно, уцелевших предприятий) будут стоить куда больше, чем сейчас, - даже в случае рекордсменов нынешнего вторичного рынка, нефтегазовых предприятий".  В связи с этим на поверхность выступает вопрос о том, почему люди так резво продают свои акции? Прежде всего потому, наверное, что им никто не объяснил не оптимальности такого поведения.

 

Стоит затронуть такой  вопрос, как изменение социальной сферы положения в России. В  этой связи следует сказать, что  приватизация, как одна из условий  формирования рынка, рыночной инфраструктуры, как одна из реформ, направленных на становление рынка, не могла не привести   к   социальной   несправедливости   в   отношении дифференциации доходов в России. "Рост дифференциации доходов в ходе реформ был неизбежен. Но если бы он сразу пошел не по черте - возможно, и не пришлось бы теперь говорить о криминализации экономической  жизни".

 

Хотя имеются примеры выживания и даже может быть успешного развития предприятий. Такой пример - завод АО "ГАЗ". Огромный автомобильный завод не только выжил, но наращивает производство, выпускает новые модели автомобилей и даже играет на финансовом рынке. Однако и тут перспективы компании зависят от верно выбранной долгосрочной стратегии, каковой в определенном смысле у ГАЗа пока нет.