Роль государства в экономике

Необходимо заморозить до 2011 г. тарифы на газ, тепло и электроэнергию. Это поднимет рентабельность предприятий и обрабатывающей промышленности, улучшит их инвестиционную привлекательность и даст им возможность профинансировать модернизацию и обновление фондов за счет собственных и привлеченных средств. При этом важно кардинально повысить эффективность антимонопольной политики, создать здоровую конкурентную среду для управления госкорпорациями.

Необходимо принять федеральный закон «О стратегическом планировании» и предусмотреть в нем нормы планирования и контроля работы институтов развития, госкорпораций, а также требования к федеральным целевым программам.8

 

6. Последствия глобального кризиса  и порочные круги кредитно-денежной  политики государства на современном  этапе

 

Итак, мы видим, что в ходе первого этапа глобального кризиса Россия потеряла треть резервов; падение промышленного производства составило 10%, инвестиции сократились на 15%, втрое «сжался» фондовый рынок и утрачено доверие к национальной валюте (инфляция подскочила до 18%). Разорились сотни тысяч граждан, взявших потребительские и ипотечные кредиты в иностранной валюте, нарастает вынужденная безработица. Втрое уменьшились финансовые результаты деятельности предприятий, резко снизилась их платежеспособность. Сохраняется напряженность в отношении обслуживания и погашения внешней задолженности российских банков и корпораций: в прошлом 2009 году им предстояло заплатить 136,1 млрд. долл., а в 2010 году – еще 86,7 млрд. долл., а после 2010 года – 274,8 млрд. долл.9

Относительный масштаб государственных расходов на проведение первого этапа антикризисных мероприятий в России оценивается в 15% ВВП и является одним из самых высоких в мире. Однако их результативность, мягко говоря, оставляет желать лучшего, и одна из главных тому причин – ошибочная макроэкономическая, а в том числе, и денежно-кредитная, политика, провоцирующая мощные завихрения на фондовом рынке, так и оставшемся недоступным для предприятий реального сектора. В данном контексте нельзя не указать в первую очередь на следующий образовавшийся порочный круг: «эмиссия Банком России денежных кредитов в пользу коммерческих банков – конвертация этих средств в доллары и евро – сокращение валютных резервов – девальвация рубля – рост инфляции – повышение ставки рефинансирования (как средство противодействия) – удорожание кредитов – снижение денежной массы – спад производства – ожидание дальнейшей девальвации… Есть ли возможность его разорвать?

Да, и выход видится прежде всего в том, чтобы зафиксировать валютную позицию коммерческих банков. Вывоз капитала за рубеж можно было бы существенно осложнить восстановлением элементарных норм валютного контроля, и нельзя не согласиться с тем, что «ограничения на вывоз капитала, возврат к практике стопроцентной продажи валютной выручки экспортерами, фиксация обменного курса рубля стабилизировали бы ситуацию в денежно-кредитной сфере с минимальным расходованием валютных резервов. В этом случае не было бы необходимости и в проведении политики высоких процентных ставок».10 Коммерческие банки вынуждены были бы доводить эмитированные Банком России кредиты до предприятий реального сектора, если бы они выдавались под залог векселей, а не на беззалоговой основе.

Между тем денежные власти избрали совсем другой антикризисный курс, включая «политику мягкой девальвации рубля», которая, согласно оценкам Некипелова А.Д. «обошлась государству расходованием 210 млрд. долл., что эквивалентно стоимости 800 млн. тонн нефти, для добычи которой нашей стране требуется более 1,5 лет. Фиксация валютного коридора чревата постоянными спекулятивными атаками на рубль и расходованием новых десятков миллиардов долларов из валютных резервов».11 Верно, конечно, и то, что «мягкое снижение курса рубля не дает отечественной промышленности ценовых преимуществ, которые дала бы одномоментная резкая девальвация, но постепенно увеличивает рост издержек. Такая политика ведет также к редолларизации экономики, искусственному стимулированию импорта и бегства капитала, ухудшению условий кредитования реального сектора».12

Охарактеризованные выше пороки антикризисной макроэкономической и денежно-кредитной политики суть прямые «преемники» порочных кругов, сложившихся в докризисный период. Речь идет прежде всего о многократно критиковавшемся «круге» внешних заимствований, образовавшемся вследствие жесткой привязки эмиссии рублей к покупке в валютный резерв долларов и евро при количественных ограничениях прироста денежной массы: «избыточной предложение нефтедолларов – эмиссия рублей на их приобретение по регулируемому курсу сверх установленных ограничений – стерилизация денежной массы – завышение ставки рефинансирования – переключение российских организаций на внешние источники дешевых кредитов – увеличения  предложения иностранной валюты…».13

Следует отметить, что обозначенные выше проблемы характерны для всех стран, вовлеченных в глобальный финансово-экономический кризис, а не только для России. И как мы видим, острота проблем обусловила беспрецедентное по своим масштабам и скорости вмешательство регуляторов в большинстве стран. Для стабилизации экономик широко использовались денежно-кредитные инструменты, что привело к существенному увеличению балансов центральных банков ведущих государств.

Степень рисков была столь велика, что ряд ведущих стран были вынуждены существенно изменить рамки и структуру своих денежно-кредитных подходов. На ранних этапах использовались как снижение процентных ставок, так и дополнительный приток ликвидности в экономику по всем каналам денежно-кредитных механизмов.

На более позднем этапе проведения антикризисных мер (когда процентные ставки опустились до более низких уровней) главным рычагом регуляторов стала политика «количественных послаблений». Она фактически означала масштабное вливание финансовых ресурсов в экономику.

По окончании острой фазы кризиса многие банки стремятся уменьшить свою зависимость от помощи регуляторов, поскольку она нередко сопряжена с относительной утратой экономической автономности и переходом части акций под контроль регуляторов. Наряду с чисто экономическими  причинами это также объясняло сдержанное отношение  российских банков к инициативам регуляторов по увеличению капитализации путем обмена привилегированных акций банков на облигации федерального займа (ОФЗ). По данным ЦБ РФ, в феврале 2009 г. Объем задолженности по беззалоговым кредитам составлял около 1,9 трлн. руб., а к сентябрю он сократился почти до 0,44 трлн. руб.14

В сочетании с использованием различных стерилизационных механизмов это в итоге привело к заметному уменьшению денежной массы в российской экономике.

Отметим также новые измерения, которые приобретает сегодня сама денежно-кредитная политика. Целевое предоставление средств конкретным компаниям и банкам – что масштабно происходило в период кризиса – по сути, выступает элементом промышленной политики. В связи с этим осуществление денежно-кредитной политики в сочетании с антикризисными мерами в развитых экономиках позволило говорить о формировании своего рода «денежно-промышленной» политики, которая означает реализацию денежных подходов в увязке с промышленными приоритетами – ее отраслевыми и корпоративными элементами.

Развитие событий высветило еще один важный вопрос: как осуществлять монетизацию экономики и ее пополнение финансовыми ресурсами в условиях открытости и либеризации движения капиталов? В России тенденция к росту ликвидности в конце 2008 – начале 2009 г. Сопровождалась сокращением международных резервов, усилением оттока капитала, что вызвало обесценение рубля и, как следствие, – сокращение денежной массы.

В более широком плане для многих стран, как и для России, возникает вопрос о регулировании финансовых потоков, причем как в международном, так и во внутриэкономическом аспектах. В связи с этим на международном уровне, естественно, ставятся вопросы о соблюдении национальных приоритетов при использовании средств налогоплательщиков.

Следует также отметить, что проведенная в конце 2008 – начале 2009 г. Девальвация рубля значительно повлияла на валютную структуру депозитов бизнеса и населения. Она существенно снизила привлекательность отечественной валюты и в течение буквально трех месяцев вернула ситуацию на несколько лет назад.

Другой важный элемент развития денежной системы – механизмы формирования денежного предложения. В «Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на 2009 г. И период 2010 и 2011 гг.», пересмотренных в условиях кризиса и принятых в окончательной редакции в конце 2008 года, фактически впервые за много лет при формировании денежного предложения основной упор был сделан на рост внутренних источников (чистых внутренних активов) при уменьшении роли внешних факторов. Предполагалось. Что это позволит «более эффективно использовать процентные инструменты денежно-кредитного регулирования, сделать действенным процентный канал трансмиссионного механизма», а также «за счет уменьшения присутствия Банка России в операциях на валютном рынке повысить гибкость курсовой политики, осуществить постепенный переход к режиму свободно плавающего валютного курса».15

Однако денежная программа на 2010 г. разработана исходя из предположения о росте чистых международных резервов как основного источника увеличения денежной базы. Это фактически означает отказ от объявленных ЦБ РФ годом ранее подходов, принятых в условиях противодействия кризису и предполагавших в качестве основных внутренние источники монетизации. Теперь на первый план вновь (как и раньше) выходят внешние источники формирования денежной базы:

 

           2007     2008   2009    2010   2011   2012

Итого денежная база:

            4,3         4,4       5,0     5,7       6,6       7,6

2009 г. – оценка ЦБ РФ; 2010–2012 гг. – прогноз ЦБ РФ, основной (второй) вариант денежной программы  от 2009 г.

Источники: построено по: Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2009 г. и период 2010 и 2011 гг.; Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2010 г. и период 2011 и 2012 гг. / ЦБ РФ16

 

Но вряд ли стоит отказываться от целей, которые были обозначены выше. И каковы при этом пути решения системных структурных задач, которые стоят перед экономикой? Внешний канал монетизации связан с рисками по привлечению ресурсов (или невозможностью такого привлечения, как это имело место в острой фазе кризиса). Кроме того, указанные подходы ведут к консервации экспортно-сырьевой модели развития российской экономики, отход от которой признан важной системной задачей.17 При этом поступление финансовых ресурсов в неэкспортные отрасли уменьшится, трансмиссионные механизмы не смогут эффективно обеспечить межотраслевой переток ресурсов, а процентные ставки – адекватно отражать стоимость ресурсов для экономики.

Политика накопления золотовалютных резервов позволяет создать некоторый запас прочности для экономики, что подтвердили кризисные события. Однако это не означает, что следует переходить к использованию механизма «валютного правления», когда вся ликвидность образуется только на основе притока валюты, а центральный банк фактически отказывается от своей главной функции – первичного источника денежных ресурсов, которые одинаково доступны для экспортных и неэкспортных отраслей. Экспортная выручка и внешние займы все равно будут притекать в экономику. Но их роль в формировании денежной базы должна быть сбалансирована внутренними механизмами создания ресурсов с учетом потребностей экономических участников, в первую очередь, неэкспортных отраслей. Без их развития вряд ли можно осуществить реальную диверсификацию экономики, уйдя от ее сырьевой ориентации.

Сырьевые поставки, конечно, нужны для мировой экономики. И коль скоро нет эффективных альтернатив, Россия вынуждена выступать в роли такого поставщика. Но следует ли считать такую функцию достаточной и позволит ли она обеспечить России долгосрочную системную роль в мире? И что будет с российской экономикой, когда ее запасы невозобнавляемых природных ресурсов существенно уменьшатся?

Денежная программа на 2010–2012 гг. предполагает некоторое сохранение валового кредита банкам (при постоянном снижении его объемов). В то же время наибольшее сокращение, как планируется, затронет «чистый кредит расширенному правительству». Это будет означать дополнительное изъятие средств из экономики и, как и раньше, сделает необходимым привлечение средств из внешних источников со всеми вытекающими рисками.

 

Показатели денежной программы на 2009–2011 гг.

(на конец периода, трлн. руб.)

 

	2009	2010	2011
Денежная база (узкое определение)	5,0	5,7	6,6
Чистые международные резервы	12,1	12,5	13,2
Чистые внутренние активы	– 7,1	– 6,8	– 6,6
в том числе:
Чистый кредит расширенному правительству	– 4,9	– 3,1	– 2,3
Чистый кредит банкам	0,2	– 1,1	– 1,4

2009 г. – оценка ЦБ РФ; 2010–2011 гг. – прогноз ЦБ РФ, основной (второй) вариант денежной программы от 2009 г.

Источники: построено по: Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2010 г. и период 2011 и 2012 гг. / ЦБ РФ18

 

При сохранении положительного сальдо платежного баланса (что весьма вероятно при ценах на нефть на относительно высоком уровне) внешняя монетизация, хотя она и важна, не должна быть основным источников денежных ресурсов в экономике. Если задачи по совершенствованию ее структуры, уменьшению внешних рисков остаются актуальными, то необходимо тщательно оценить возможность смешанного подхода, при котором на первый план выходит задача обеспечения ресурсами отраслей внутренней экономики при одновременном сохранении оптимального уровня валютного курса.