Теория периферийной экономики и ее критика

Весьма важно то, что  сторонники теории зависимости рассматривают  международную торговлю как игру с нулевой суммой, словно никто  не может стать богаче без того, чтобы кто-то другой не обеднел. Но это  не так, потому что корпорации, мелкие бизнесмены и фермеры могут создавать  и действительно создают новое  богатство с помощью энергичных усилий и использования новых  технологий. Так, все мировое богатство  с 1950 г. увеличилось более чем  в 6 раз.

Во-вторых, продолжают критики, теория зависимости несправедливо  возлагает на богатые нации вину за глобальную бедность, поскольку  многие из беднейших стран мира (например, Эфиопия) изначально слабо сотрудничают с развитыми. Напротив, торговля с  богатыми странами впечатляюще улучшила экономическое положение ряда стран, включая Шри-Ланку, Сингапур и Гонконг, а также Южную Корею и Японию. Таким образом, утверждают критики, большинство фактов указывают на то, что иностранные инвестиции богатых  стран приводят к экономическому развитию, о чем говорят сторонники теории модернизации, а не к ухудшению  экономики, как полагают теоретики  зависимости.

В-третьих, критики считают, что теория зависимости многое упрощает, поскольку сосредоточена на единственном факторе — мировом капитализме  — как причине глобального  неравенства. Теория зависимости, таким  образом, придает бедным обществам  роль пассивных жертв и игнорирует те факторы в этих странах, которые  ухудшают их тяжелое экономическое  положение. Исламские фундаменталисты  в Иране, например, препятствовали экономическим  связям с другими странами. В этих случаях вина за экономический застой лежит на других обществах.

Со своей стороны, критикуют  теорию зависимости и исследователи-постколониалисты. Например, Саид (1988) говорит о принципиально другой системе ориенталистского общества, которое обладает массой различий по сравнению с общественным устройством латиноамериканских стран. В постколониальной теории внимание концентрируется на различных конфигурациях власти, где внешнее воздействие капиталистических стран сочетается с внутренним авторитарным устройством. При этом бывшие страны-колонии сохраняют в той или иной мере неформальную зависимость от бывших метрополий, как, например, Французская Африка,  где работают прежде всего французские транснациональные компании. В этих условиях включение латиноамериканских и африканских стран в международное разделение труда выглядит совершенно по-разному. Саид говорит о «приговоренности к отсталости» периферийных африканских стран и критикует марксистскую идею насильственной революции - с постколониальной точки зрения, эта зависимость не может быть преодолена мгновенно, а революция ведет к дальнейшему доминированию насилия в экономической и политической жизни. В свою очередь, Фрэнк (1969) критикует идею представления стран третьего мира в виде пассивных наблюдателей с безвольной политикой. Для него преодоление периферийного состояния связано прежде всего с обретением полной политической независимости от метрополий. Таким условием, ключевым условием прогресса в его рассуждениях выступает потеря колонизатором политического влияния. 

 

Заключение

 

Подводя итоги, можно сказать, что теория периферийного развития связана прежде всего с левой  экономической мыслью в самых  различных ее толкованиях. Она была сосредоточена на последствиях глобализации экономики для стран, находящихся  на экономической периферии и  сосредоточенных на поставках сырья  в страны развитого мира. В отличие  от как сторонников теории модернизации, так и классических марксистов, ее сторонники считали, что в существующих условиях углубление экономических  связей между странами центра и периферией приводит к эксплуатируемому положению  периферийных стран. Данные по ряду латиноамериканских и африканских стран показывали, что в результате укрепления экономических  отношений и роста объема внешней  торговли уровень благосостояния в  них только упал.  
Существовало несколько разнонаправленных школ, которые по-разному трактовали состояние периферии и предлагали стратегию выхода страны из периферийного состояния. Несмотря на то, что, как показывает практика, эта теория вряд ли применима в чистом виде к экономикам третьего мира, она обоснованно подвергалась критике как из либерального, так и из левого лагеря за свою узость, а ее трактовки неоднозначны и устарели, нельзя не отметить, что благодаря ей была показана отрицательная сторона вовлеченности слаборазвитых стран в международную торговлю и объема внешних инвестиций. В целом, понимание этой теории является важным шагом в представлении развития послевоенной экономической мысли в развивающихся странах.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

 

Brenner R. The Origins of Capitalist Development: A Critique of Neo-Smithian Marxism // New Left Review. 1977. Vol. 104. P. 25–92.

 

Cardoso, Fernando Henrique, and Enzo Faletto. Dependency and Development in Latin America. Berkeley: University of California Press, 1979.

 

Gereffi G. Rethinking Development Theory: Insights from East Asia and Latin America // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. P. 505–533.

 

Gereffi G. International Economics and Domestic Policies // Economy and Society: Overviews in Economic Sociology. Newbury Park, CA: Sage, 1990. P. 231–258.

 

Gereffi G. Mexico's Maquiladora Industries and North American Integration // North America without Borders? / S.J. Randall (ed.). Calgary: University of Calgary Press, 1992. P. 135–151.

 

Dos Santos T. The Structure of Dependence // American Economic Review. 1970. Vol. 60. P. 231–236.

Frank, André Gunder. Latin America: Underdevelopment or Revolution. NewYork: Monthly Review Press. 1969.

Said E. Nationalism, Colonialism, and Literature: Yeats and Decolonization. Field Day, Derry, Northern Ireland), 1988.

Ramón Grosfoguel. Developmentalism, Modernity, and Dependency Theory in

Tausch, Arno. Sustainable Development and Turkey's Accession. Turkish Journal of International Relations, 2003.

Vernengo, Matias. Technology, Finance, and Dependency: Latin American Radical Political Economy in Retrospect // Review of Radical Political Economics. — 2006

Джереффи, Гэри. Международное хозяйство и экономическое развитие // Экономическая социология: электронный журнал. — 2004. — № 5.

Пребиш, Рауль. Актуальные проблемы социально-экономического развития // Латинская Америка. — 1977. — № 6. Введение

 

 Время после  окончания Второй мировой войны  казалось весьма оптимистичным  для экономистов. Считалось, что  отставание развивающихся стран,  наблюдавшееся на тот момент, преодолимо при помощи их ускоренной  индустриализации и активного  включения в мировую торговлю. Такое мнение можно представить в виде упрощенного вывода из теории модернизации, считавшейся мейнстримной среди экономистов, занимавшихся проблемами стран третьего мира. Однако практика показала, что экономика таких стран, как латиноамериканские, которые соответствовали всем критериям, согласно которым обещался уверенный экономический рост, на самом деле продолжают находиться в стагнации. Именно в 1950-е гг. начинает зарождаться новая теория – теория периферийного развития (часто объединяется в единое целое с понятием «теория зависимости»), согласно которой страны третьего мира только страдают от их сильной включенности в мировую экономику и служат источниками дешевого сырья и рабочих рук, в то время как развитые страны извлекают выгоду за счет  эксплуатации ресурсов этих стран. Эти положения иллюстрировались эмпирическими наблюдениями за латиноамериканскими странами. Расцвет популярности этой теории пришелся на 1970-е гг. и был связан прежде всего с именами экономистов Бразилии и США, исповедующих в той или иной марксистские взгляды. Но в 1980-е гг. было показано, что как минимум в своей ортодоксальной форме теория периферийного развития не может адекватно описать происходящее в новых индустриальных странах Юго-Восточной Азии, а также Китае и Индии, где активное привлечение иностранных инвестиций и значительная либерализация внешней торговли сопровождались бурным экономическим ростом. Напротив, протекционизм и вытеснение иностранного капитала с внутреннего рынка, рекомендуемый леворадикальными сторонниками теории зависимости, применялся в странах Африки к югу от Сахары и обычно приводил к еще большей экономической деградации. Критиковалась теория зависимости как либеральными, так и левыми экономистами, например, теоретиками постколониализма, утверждавшими, что в постколониальных обществах ключевое негативное воздействие оказывает политическая зависимость от метрополии, а не от иностранного капитала вообще, и говорившими о более сложной структуре зависимости так называемых периферийных стран. Впрочем, теория периферийного развития оказала сильное влияние на многие другие экономические течения и школы, например, на появление мир-системного анализа.  По состоянию на сегодня, многие положения теории зависимости в более развитом и углубленном виде поддерживаются современными теоретиками левой экономической и общественной мысли (И.Валлерстайн, А.Франк, Ф.Кардозу, А.Тауш), тогда как в более чистом виде она исповедуется прежде всего более радикальными экономистами (С.Амин, Т.Дус Сантус).

 

Основные направления: сепалисты (латиноамериканские структуралисты), марксисты и депендисты

 

Первоначально теория периферийной экономики развивалась в Латинской  Америке и основывалась на происходящих политических и экономических процессах  в этой стране. Гросфогель (2000) называет три основных предпосылки возникновения этой теории: (1) кризис модели индустриализации в Латинской Америке; (2) кубинская революция, способствовавшая дальнейшему распространению левых идей; (3) возникновение сильной бразильской и чилийской экономических школ. Собственно основоположником теории периферийного развития является аргентинский экономист Рауль Пребиш (1901 —1986). Изначальные положения новой теории были им изложены в работе «Экономическое развитие Латинской Америки и его главные проблемы» (1950). В связи с тем, что другими популязиторами этой идеи стали его коллеги по Экономической комиссии ООН для Латинской Америки (СЕПАЛ), где он тогда работал, данное направление экономической мысли было названо сепализмом.

Ключевой идеей  данной концепции было утверждение, что современная мировая экономика  является единым целым, которое при  этом можно разделить на так называемый «центр», который состоит из развитых капиталистических государств западного  мира («центров»), и «периферию», в  которую входят слаборазвитые страны преимущественно аграрного типа. Эти периферийные страны находятся  в экономической и политической зависимости от «центра» («центров»), что является причиной, консервирующей их отсталость и препятствующей их экономическому развитию. Основной причиной отсталости периферии является отъем  странами-центрами подавляющего большинства  ее доходов. По словам автора, баланс экспорта-импорта  слаборазвитых стран по отношению  к развитым с течением времени  только ухудшается -  слаборазвитые  страны приобретают все меньше промышленных товаров, произведённых в центре, в обмен на свои полезные ископаемые. Поэтому неразвитым странам — если они хотят встать на путь самостоятельного развития и вырваться из состояния зависимости — стоит в большей степени использовать политику протекционизма. Импортозамещающая индустриализация, по его словам, и завязанность прежде всего на внутренний спрос в этих условиях является наиболее эффективной. По имени Пребиша и еще одного видного сепалиста, Ханса Зингера, эти идеи стали известны как «Тезисы Пребиша-Зингера».

Окончательное развитие идеи Пребиша получили в его работе «Периферийный капитализм: Кризис и трансформация» (1981). Именно в этой книге было дано понятие теории «периферийного капитализма». Согласно этой теории, и периферийные страны, и страны-центры являются неотъемлемой частью единой мировой экономики, но модель экономики в странах периферии качественно отлична от модели стран «центров». Для описания этих моделей по отдельности требуются совершенно разные концепции и теории. Поэтому неоклассические экономические теории не могут достоверно описать существующую модель экономики в странах периферии. При этом особенность периферийной экономической модели определяет и развитие общественных отношений в этих странах. Из-за этого, по словам исследователя, принципиально невозможно развитие периферийных стран по образу и подобию центров. Развитие периферийной экономики есть «воспроизводство обездоленности». В результате «широкие массы населения оказываются обреченными на прозябание на дне социальной структуры». Соответственно, и сама периферийная экономика не способна к сколько-нибудь существенному развитию и прогрессу.  Вывод из этого Пребиш делает следующий: «Многолетние наблюдения за ходом событий убедили меня, что глубокие изъяны, свойственные латиноамериканскому капитализму, не могут быть преодолены в рамках существующей системы. Систему необходимо преобразовать».

Еще один важный исследователь, разделявший взгляды  сепалистов — Селсу Фуртаду, в работе «Развитие и недоразвитие» (1964) описавший экономику в аграрных странах, включенных в мировую, как гибридную, сочетающее черты современной капиталистической экономики и архаичной времен колониализма.

В 1960-е годы происходит всплеск  популярности теории периферийного  развития. Она представляется многим  исследователям  альтернативой классической теории модернизации,  утверждавшей, что любые общества проходят через  одни и те же стадии развития и, следовательно, отсталые страны сейчас находятся на уровне развития преуспевающих стран  некоторое время назад, и поэтому  они нуждаются в ускоренном прохождении  этих стадий с помощью таких средств, как обширные инвестиции, модернизация технологий и интеграция в мировую  экономику. Теория зависимости противоречит ей, утверждая, что отсталые страны, напротив, обладают своими уникальными  особенностями и структурами  и в их рамках обречены на извечно  слабые позиции в мировой экономике. В свою очередь, среди ее представителей появляются и более радикальные  экономисты.

Еще до этого  идеи Пребиша были переработаны и радикализированы латиноамериканскими экономистами марксистских течений.  Марксистское толкование теории зависимости берет начало в работе Пола Барана «Политэкономия роста» (1957). По его словам, речь идет о международном разделении труда, при котором квалифицированные работники располагаются в странах-центрах, а неквалифицированные — в странах-перифериях. Он проводит толкование проблемы с марксистских позиций, рассматривая вопросы получения прибыли и накопления капитала. Часть произведенного продукта в периферии идет на поддержание жизнедеятельности, остальное – излишек. В свою очередь, часть излишка уходит на накопление капитала и модернизацию производства, что позволяет обеспечить дальнейшее развитие экономики; принятое же компрадорское поведение не позволяет обеспечить развитие. Баран выделил два преобладающих типа экономической деятельности в развивающихся странах. Первый тип — плантационное хозяйство, возникшее еще в колониальные времена, когда потребителем излишка является землевладелец, который использует полученный излишек исключительно для увеличения личного уровня потребления и не заинтересован вкладывать в развитие производства. Соответственно, в этих условиях норма сбережения минимальна. Второй тип экономической деятельности в развивающихся странах со своим специфическим уклоном - это промышленное производство. Это особые, крупные картели преимущественно с иностранным капиталом, которые пользуются поддержкой государства или находится с ним в концессии. Часть получаемого с этого производства излишка поступает иностранным акционерам в качестве дивидендов, а вторая часть достается правящему классу страны и тратится им на предметы роскоши. В результате, норма сбережения по-прежнему остается минимальной. Таким образом, отсталость периферийных стран — неизбежное следствие развития мировой капиталистической системы хозяйства. Высокоразвитые страны эксплуатируют слаборазвитые и тем препятствуют их развитию. Теперь, говорит он, «капиталистическая система, бывшая некогда мощным двигателем экономического развития, превратилась в не менее внушительное препятствие на пути прогресса человечества». И только революция, по мнению Барана, способна исправить положение.