Аристотель. Риторика

поступают несправедливо с людьми], которым неудобно тратить время, добиваясь

суда или удовлетворения, каковы, например, чужеземцы и ремесленники, которые

собственными руками зарабатывают себе хлеб, потому  что эти люди мирятся  на

малом и легко прекращают дело. [Несправедливость легко делается по отношению

к тем  людям], которые  сами поступали  несправедливо  во многом или именно в

том,  в  чем  теперь  поступают   несправедливо  относительно  их,  так  как

несправедливость  почти  не  кажется  несправедливостью,  когда  кому-нибудь

причиняется именно такая  обида, какие он привык причинять другим, например,

если   кто-нибудь   оскорбит   человека,   привыкшего   оскорблять   других.

[Несправедливо поступают]  также   с  теми  людьми, которые обидели   нас, или

хотели   обидеть,   или  хотят   обидеть,   или   обидят;   в   этом  случае

несправедливость заключает в  себе нечто приятное и прекрасное и уже почти не

кажется  несправедливостью.  [Мы легко обижаем] также тех,  унижение которых

будет  приятно  или нашим  друзьям,  или тем, кому  мы  удивляемся, или кого

любим, или нашим повелителям, или  вообще тем людям, от которых мы зависим  и

от  которых  можем  получить   какую-нибудь  выгоду.   [Мы  совершаем  также

несправедливости но отношению  к тем людям], которых  мы осудили  и с которыми

прервали  сношения, как,  например,  поступил Каллипп по отношению к  Диону,

потому что и подобные поступки  почти не кажутся несправедливыми. [Точно так

же поступаем мы и с теми людьми], которых если не мы, так другие обидят, так

как в этом случае кажется невозможным  колебание; так, по  преданию, поступил

Энесидем,  который  послал Гелону,  поработившему какой-то город,  коттабий,

поздравляя его, что он предупредил  его именно в том,  что сам  он,  Энесидем,

намерен был сделать. [Обида часто  причиняется в тех случаях], когда это дает

возможность сделать  много хорошего  обиженным,  потому что  в  этих случаях

искупление  представляется  делом  легким, как говорил  фессалиец  Язон, что

должно  иногда поступать несправедливо,  чтобы иметь  возможность  совершать

много справедливых дел.

     [Человек легко   позволяет себе те  несправедливые  поступки], совершать

которые  вошло  в привычку у  всех, или  у  многих, потому что  в этих случаях

есть  надежда  получить  прощение.  [Мы  легко  решаемся  на  похищение  тех

предметов], которые  легко скрыть, а также тех, которые легко истрачиваются,

таковы,  например, съестные припасы;  [сюда же относятся предметы],  которым

легко придать другой вид, изменив  их форму, цвет  или  состав, или  предметы,

которые во многих  местах можно  удобно спрятать; таковы вещи, которые можно

или   легко  передвигать   с  места  на  место,  или  укрывать  в  маленьких

пространствах,  а также вещи, подобные которым в  большом числе  находились у

похитителя.  [Человек  часто  наносит  другим  такого рода  оскорбления],  о

которых  потерпевшие лица стыдятся говорить,  таково,  например,  бесчестье,

наносимое нашим женам,  или нам  самим,  или  нашим сыновьям. [Часто  также мы

совершаем проступки],  преследование  которых путем суда могло бы показаться

простой страстью к сутяжничеству со стороны  лица, начинающего процесс. Сюда

относятся проступки маловажные и  легко извиняемые.

 

     ГЛАВА XIII

 

     Двоякий способ определения   справедливости и несправедливости.  - Закон

частный и закон общий.  - Две  категории несправедливых поступков. - Два рода

неписанных законов. - Понятие  правды.  Вот приблизительно все  соображения,

которые  можно  представить  относительно  настроения  тех   людей,  которые

поступают несправедливо,  относительно  тех  лиц  и  вещей  [против  которых

направляются  несправедливости]  и  относительно  причин,  [по  которым  они

совершаются].  Прежде  всего  разберем  всякого  рода поступки,  согласные и

несогласные со справедливостью.

     Понятие  справедливости и несправедливости  определяется двояким образом:

согласно двум категориям законов и  согласно  людям, которых они касаются. Я

утверждаю, что  существует закон частный и закон  общий; частным я называю тот

закон, который  установлен каждым народом для самого себя; этот закон  бывает

и писанный, и  неписанный. Общим законом я называю закон естественный. Есть

нечто справедливое и несправедливое по природе, общее  для всех, признаваемое

таковым  всеми  народами, если даже между  ними нет  никакой связи  и никакого

соглашения относительно  этого. Такого рода справедливое имеет, по-видимому,

в   виду   Антигона,  утверждая,  что  вполне  согласно  со  справедливостью

похоронить,  вопреки запрещению,  труп  Полиника, так  как это  относится  к

области естественной  справедливости,  которая  возникла.  Не  сегодня и  не

вчера; она вечно  живет и никто не может сказать, откуда она явилась На таком

же основании  Эмпедокл  запрещает  умерщвлять  всякое живое существо,  такого

рода поступок не может казаться справедливым в  глазах одних и несправедливым

в  глазах других; но этот закон, обязательный для всех  людей, имеет силу на

пространстве  всего широкого эфира и неизмеримой  земли.

     То  же говорит и Алкидамант в  своей "Мессенской речи".

     По  отношению   к  лицам,  против  которых  [совершаются  преступления],

[преступления]  определяются двояко:  то, что  нужно делать  и   что не нужно

делать,  может  касаться  или  всего  общества,  или  одного из его  членов;

сообразно  с этим и  поступки, согласные с  справедливостью  и противные ей,

могут быть двух родов: они могут касаться или одного определенного лица, или

целого общества; так  человек, совершающий  прелюбодеяние  и наносящий побои,

поступает несправедливо по отношению  к одному определенному лицу, а  человек,

уклоняющийся  от отбывания воинской  повинности,  поступает несправедливо по

отношению ко  всему  обществу.  Подразделив таким образом все  несправедливые

поступки  на  поступки,  касающиеся  общества  в  его  целом,  и   поступки,

касающиеся одного или нескольких членов общества, возвратимся к вопросу, что

значит быть объектом несправедливости. Быть объектом несправедливости значит

терпеть несправедливость  со стороны  лица,  совершающего ее произвольно, так

как   мы   раньше  определили   совершение   несправедливости,   как   нечто

произвольное;  так как  объект  несправедливого  действия необходимо  терпит

обиду, и при том  терпит ее против  своего  желания, а понятие обиды  ясно из

сказанного выше (ибо мы выше определили понятие добра и зла самого по себе),

а  также и понятие произвольного (мы  сказали, что произвольно все то, что

человек совершает, сознавал, что он делает).

     Таким образом, все  поступки необходимо относятся  или ко всему обществу,

или к отдельному члену его, и  совершаются человеком или при  полном неведении

и против желания, или  добровольно и вполне сознательно, и из этих последних

поступков одни совершаются преднамеренно, другие же под влияем аффекта.

     О гневе мы будем  говорить в трактате о страстях,  а  о  том,  что  люди

делают преднамеренно  и в  каком состоянии  они так поступают,  об  этом  мы

сказали раньше.

     Так  как часто  люди,  признаваясь в  совершении  известного поступка, не

признают  известной  квалификации  поступка  или  того,  чего  касается  эта

квалификация, -  например, человек  утверждает, что он что-нибудь взял, но не

украл, или  что он  первый  ударил,  но  не  нанес  оскорбления,  что  он  с

кем-нибудь был в связи, но не совершал прелюбодеяния, что он совершил кражу,

но  не святотатство,  потому что  похищенное  не  принадлежало  Богу, что он

запахал чужое,  но не общественное  поле, что  он  находился  в  сношениях с

врагами, но не совершил измены, - имея в виду подобные случаи, следует  также

определить, что такое кража, оскорбление, прелюбодеяние, для того чтобы быть

в состоянии выяснить истину, хотим  ли  мы доказать, что что-нибудь было, или

что чего-нибудь не было.

     Во всех подобных  случаях вопрос идет о том,  было ли известное  действие

несправедливо и  дурно, или нет: ведь  в намерении заключается  негодность и

несправедливость человека, а такие  выражения, как оскорбление  и воровство,

указывают на преднамеренность: не всегда ведь человек, нанесший удар другому

человеку,  причинил ему  этим  оскорбление, но  лишь  в  том  случае, если он

сделал  это  с какой-нибудь целью,  например, с целью  обесчестить  его  или

доставить самому  себе  удовольствие,  и  не всегда  человек, тайно  взявший

что-нибудь, совершил воровство, но  лишь в том случае, когда  он сделал это,

желая причинить ущерб другому  и присвоить себе взятую вещь.

     Относительно  других  случаев  можно   сказать  то  же  самое,   что  и

относительно случаев, рассмотренных  нами.

     Так как есть два  вида справедливого и несправедливого   и так как мы уже

сказали о том, о чем  трактуют законы [писанные],  то нам остается сказать о

законах неписанных. Они бывают двух  родов: одни из них имеют в виду крайние

проявления  добродетели и порока, с  которыми связаны  порицания  и  похвалы,

бесчестие и  почести, изъявление общего уважения; сюда относится,  например,

признательность  по отношению  к  благодетелям, воздаяние добром  за  добро,

помощь друзьям и т. п. Другие же из неписанных законов восполняют недостатки

частного писанного закона, так  как правда, относясь,  по-видимому, к области

справедливого, есть то, что справедливо  вопреки закону.

    Подобные недостатки писанного закона допускаются законодателями  иногда

добровольно, а иногда и  против воли; против воли, когда [недостатки закона]

ускользают от их  внимания, добровольно, - когда они не  могут дать никакого

предписания относительно данного случая, потому  что их  определения  должны

отличаться  характером всеобщности, а  данный случай касается  не  того, что

бывает всегда, но того, что случается  по большей  части. То же можно сказать

о  случаях,   относительно   которых  трудно  давать  какие-нибудь  указания

вследствие  их  беспредельности,  так,  например,   запрещая  наносить  раны

железом, трудно  определить, какой  длины и какое именно железо имеет  в виду

это запрещение: жизни человеческой не хватило бы для этого перечисления.

     Когда, таким  образом,  нельзя дать точного  определения, а  между  тем

необходимо  издать законодательное  постановление, в  таких  случаях  следует

употреблять общие  выражения. Отсюда следует, что  если  кто-нибудь, имея на

руке  железное  кольцо, поднимет  на  другого  человека руку или нанесет ему

удар, то, согласно писанному закону, он виновен, поступает несправедливо,  а

на самом деле он не совершает  несправедливости, - и это-то и есть правда.

     Если данное  нами  понятие есть понятие правды, то отсюда  очевидно, что

соответствует правде и что ей не соответствует и какие люди не соответствуют

понятию правды (оик етпежетд). Все  то, что должно заслуживать  снисхождения,

подходит под понятие  правды. Кроме того, правда требует неодинаковой оценки

по  отношению  к  ошибкам, несправедливым поступкам  и несчастьям.  К  числу

несчастий  относится  всего,  что случается без умысла  и  без  всякого злого

намерения, к числу заблуждений -  все то, что случается не без  умысла, но не

вследствие  порочности;  к  числу  несправедливых  поступков  -все  то,  что

случается не без умысла, но, вместе с тем, вследствие порочности, потому что

ведь и все, что делается под  влиянием страсти, предполагает порочность.

     Правда  заключается  и в том,  чтобы прощать человеческие  слабости, -  в

том  еще, чтобы  иметь в виду не закон, а законодателя,  не букву  закона, а

мысль  законодателя,   не  самый  поступок,   а   намерение  человека,  [его

совершившего], не часть, а целое, - в том, чтобы обращать внимание не на то,

каким  выказал себя человек в данном случае, но - каков он был всегда или по

большей  части.  Правда  заключается  еще  и  в  том,  чтобы  более  помнить

полученное  добро,  чем испытанное  зло, и добро, нами  полученное,  помнить

более, чем  добро, нами самими сделанное, в том, чтобы терпеливо  переносить

делаемые нам несправедливости и предпочитать судиться словом, а  не делом, в

том,  наконец,  чтобы  охотнее  обращаться к  суду  посредников, чем  к  суду

публичному,  потому что посредник  заботится о  правде, а судья о законе; для

того и изобретен суд посредников, чтобы могла торжествовать правда.

 

     ГЛАВА XIV

 

     Различные мерила  несправедливого поступка -Отягощающие  обстоятельства.

- Нарушение закона неписанного  и писанного.

     Пусть  таким   образом   будет  изложено   учение   о  правде.   Всякое

несправедливое действие представляется  тем более несправедливым, чем  больше

нравственная испорченность,  от которой оно происходит;  поэтому-то [иногда]

самые  ничтожные  поступки  могут  считаться величайшими преступлениями, так,

например,  Каллистрат  обвинял  Меланопа в том,  что он  обсчитал работников,