История Самарского края

На Новозакамской линии в пределах нашей области были два фельдшанца (временная полевая земляная крепость) – Чернореченский и Кондурчинский (с.Крепость Кондурча). Последний хорошо сохранился. Остатки фельдшанца сохранились и в с.Черновке.

По укрепленной линии были также сооружены Кинельский, Красный, Хорошенький, два Орлянских, Сургутский, Липовский, Сурушский редуты (полевое земляное укрепление с наружным рвом и валом). Все фронтальные участки вала через равные интервалы чередовались редантами (треугольный выступ по укрепленной линии). Сохранившиеся сооружения Новозакамской укрепленной линии представляют большой военно-исторический интерес и свидетельствуют о высоком уровне развития в России полевой фортификации.

В 1736 г. началось сооружение Самарской укрепленной линии. В отличие от первой здесь в качестве непрерывного препятствия была использована р.Самара, и вдоль нее с интервалами 20-30 км. сооружались земляные крепости Красносамарская, Борская, Ольшанская, Бузулукская, Тоцкая, Сорочинская и Новосергиевская. Каждая крепость была окружена рвом, земляным валом, деревянными стенами с башнями по углам. Гарнизон каждой крепости составлял от 100 до 200 служилых казаков. Крепости снабжались артиллерией. Дорога, проложенная вдоль крепостей к г.Самаре и далее в центр России, получила название Московской дороги.

3. Восстание  под предводительством Е.И.Пугачева  и Самарский край.

Бремя налогов, поборов, повинностей в XVIII в. постоянно отягощалось. Система подушного обложения, заменившая еще при Петре I подворный налог, резко усилила гнет податей ради увеличения государственных доходов. Крестьяне всех сословных разрядов должны были уплачивать в казну по 70 коп. в год за каждую душу мужского пола. Крестьяне продолжали нести в пользу государства тяжелые натуральные повинности: рекрутские наборы, сопровождение казенных грузов и колодников, войсковые постои, ремонт дорог и мостов и т.д. Острые конфликты возникали при наступлении помещиков на земли государственных крестьян.

В 1773 г. разрозненные; крестьянские выступления и глухое недовольство народных масс переросло в мощное восстание. Его возглавил донской казак Емельян Иванович Пугачев, принявший имя убитого в 1762 г. императора Петра III. Это было совместное выступление всех недовольных крепостничеством, дворянскими привилегиями, тяжелыми помещичьими и государственными повинностями, произволом чиновников. В восстании приняли участие люди разных национальностей, выходцы из крестьян, горожан, военно-служильных сословий, работников, дворовых слуг, казаки. Пламя восстания охватило и Самарский край.

К октябрю 1773 г. слухи о Е.И.Пугачеве достигли поселений Самарского Заволжья. О нем заговорили на базарах, на сходках, в трактирах, постоялых дворах и церквях.

В середине октября 1773 г. один из повстанческих отрядов прибыл в д.Михайлово Ставропольского уезда. Повстанцы призывали местных крестьян верой и правдой служить "Петру III "и даже приглашали посмотреть на "государя", который руководит восставшими. По решению схода крестьяне Л.И.Травкин, Г.Ф.Травкин и Е.К.Котельников отправились в Бердскую слободу – ставку Пугачева.

23 октября они были  приняты вождем восстания. Результатом  беседы явилось вручение Л.И.Травкину  именного указа, обращенного к  жителям деревни. На крестьянском  сходе окрестных сел и деревень местному священнику было поручено трижды прочитать указ Пугачева. По душе им пришлось распоряжение приехавшего из ставки Пугачева казачьего хорунжего, который заявил: "Смотрите же де, мужики, отнюдь на помещика не работайте и никаких податей ему не платить, а если де мы вперед застанем вас на помещичьей работе, так всех переколем".

Для руководства борьбой за овладение Самарской укрепленной линии ставка Пугачева отправляет атамана И.Ф.Арапова под Самару, а калмыцкого князя Ф.И.Дербетева – в Ставрополь.

Местные власти были не в состоянии справиться с широким народным движением. Ставропольский комендант писал в Петербург:

"Ныне Ставропольского  уезда, как Черкассы, как татары, чуваши, мордва и господские крестьяне  к таковому к разорению и мятежу согласии, из которой черни ко обороне злодейской толпы делают копья. А сколько и как до меня, так и я ни старались привести того бездушного народа в прежнее состояние и к благополучной тишине, но совсем тем в резон не принимают, а вместо того, как зверский свой разум вдаль простирают, что и последних с указами ее И.В. унтер-офицеров и солдат немилосердно бьют и грабят: а те указы отнимают и совсем пренебрегают, и никакого исполнения и послушания не имеют".

22 декабря 1773 г. отряд под руководством походного атамана Ильи Федоровича Арапова вышел из Бузулука, захватил в течение двух дней все крепости Самарской укрепленной линии, а затем и пригород Алексеевск (с.Алексеевка Кинельского района). Здесь Арапов захватил две пушки и к нему перешли местные жители. Он готовился захватить и Самару.

Другой отряд пугачевцев 23 декабря овладел городом Ставрополем (на Волге). После этого Самара была отрезана от Казани и Симбирска, где окопались царские войска и могли бы оказать военную помощь. Комендант Самары И.Балахонцев просил помощь из Казани, Симбирска и Сызрани, но не получил ее. Население Самары ожидало пугачевцев и готово было к восстанию. Панически настроенный комендант с надежными солдатами, казаками и офицерами в ночь на 25 декабря тайно бежал из Самары в Сызрань через Рождественно и Малую Рязань.

Утром 25 декабря, через несколько часов после бегства Балахонцева, началось шествие горожан за крепостные валы навстречу повстанцам. В нем участвовал бургомистр И.Халевин, купеческий староста И.Бундов, священники и диаконы самарских церквей, многие "первые граждане" и рядовые жители. После встречи на подъезде к городу процессия двинулась в соборную церковь, где был отслужен молебен. Бургомистр огласил пугачевский манифест, указ Военной коллегии о наборе добровольцев в повстанческую армию и "увещание к народу о поставке в армию в Оренбург провианта... повольною ценою".

Арапов сообщил в походную пугачевскую канцелярию, что в городе захвачено шесть пушек, но денежную казну и порох увез комендант города капитан Балахонцев. "Близ же города Самары, – продолжал Арапов – окольные села и деревни жители все в подданство покорились".

Должностные лица городского управления сохранили свое положение, казачьи командиры и чины гарнизона оставались при исполнении обязанностей.

Многие жители Самары и крестьяне окрестных сел изъявили желание вступить в повстанческую армию. Некий переселенец С.Владимирцев организовал из них отряд. Об этом Арапов указывал в рапорте Пугачеву: "... оных же поселян от него Володимерцева в команду мою принято триста семьдесят человек, в том числе годных к службе его величества – сто три человека".

Но продержались пугачевцы в Самаре только четыре дня. Царские войска (полевая команда майора К.Муффеля) овладели 28 декабря 1773 г. селом Рождествено и начали штурм Самары. Произошел ожесточенный бой. Майор К.Муффель 31 декабря 1773 г. рапортом главнокомандующему А.И.Бибикову доносил, что "...от города их злодейская пехота чинила крепкий отпор... беспрерывно производила оружейный огонь... Но хотя оные сильно и супротивлялись, однако... были разбиты и захвечены... Злодеев же тех... хотя и побито довольное число, однако за великим снегом и метелью которых трупы заносило, никак исчислить было невозможно: да и здешними обывателями многие трупы были покрадены..."

Пугачевцы, отступив, укрепились в Алексеевке. Они не оставляли надежды с получением достаточного подкрепления захватить Самару обратно.

Но к правительственным войскам подошло подкрепление – легкая полевая команда подполковника П.Гринева с двумя гусарскими эскадронами. К ней был прикомандирован сотрудник секретной следственной комиссии Гаврила Романович Державин, будущий великий русский поэт. 7 января после ожесточенного боя восставшие оставили Алексеевск. Исход борьбы за Самару окончательно решился не в их пользу.

Следствие, проведенное Державиным в Самаре, показало, что все жители повинны в переходе на сторону восставших. Поголовное наказание становилась бессмысленным. Десять горожан "при собрании протчих сего города жителей наказано нещадно батоги" и отпущены. В Казань, в следственную комиссию передали дела бургомистра, священников, военнослужащих, депутатов Уложенной комиссии, купца А.Короткова. Последний по ее приговору был повешен в Алексеевске вместе с другим местным жителем, отставным казачьим писарем А.Горбуновым. В Самаре повесили солдат Н.Курдюкова и П.Волчкова. Бургамистр Халевин был высечен плетьми и освобожден вместе с депутатом Рукавкиным. Поручик Щипачев лишен офицерского чина, прогнан сквозь строй и навечно записан в солдаты Сибирских батальонов. С.Володимерцев приговорен к 50 ударам кнута, наложению клейма и вечной каторжной работе.

В 53 населенных пунктах по Самарской укрепленной линии, в Самаре и Алексеевске были сооружены виселицы, глаголи и колеса, Такие орудия казни были понастроены и во многих помещичьих имениях. Всех, избежавших казни, но так или иначе причастных к восстанию, было велено "для страху жестоко на площади наказать плетьми при собрании народа, приговаривая, что они против злодеев должны пребыть в твердости и живота своего как верные подданные щадить не долженствуют".

Разгром главных сил Пугачева позволил властям усилить карательные команды, брошенные на истребление повстанцев. В сентябре 1774 г. через Самарское Заволжье из Яицкого городка на Сызрань под усиленным конвоем, которым лично командовал А.В. Суворов, был провезен пленный вождь восстания, самозванный "Петр III". Но вооруженное сопротивление в крае удалось подавить только к зиме.

Уроки восстания заставили правительство Екатерины II провести реформы, направленные на укрепление абсолютистской монархии и ее органов власти.

Усилились позиции первого сословия в стране (дворянства). В руки дворянства в значительной мере переходит весь административно-полицейский аппарат. Губернаторы сосредоточили в своих руках не только гражданскую), но и военную власть, поскольку им теперь подчинялись и расположенные в губернии воинские части.

Резко возросла роль дворянства в местном управлении. Были созданы уездные и губернские дворянские собрания, защищавшие их интересы. Местное дворянство избирало из своей среды капитана-исправника, которому вручалась вся власть в уезде. Во главе города теперь стоял городничий – дворянин, назначенный правительством.

Капитану-исправнику предписывалось, если "окажется в чем ослушание от целого селения", приложить "старание о приведении ослушных в послушание". Он же должен был заботиться "о истреблении скопища воров или беглых людей".

4. Освоение  Самарского Заволжья в последней  четверти XVIII века

Город Самара по реформе 1775 г. был включен в состав Симбирского наместничества. До 1787 г. обязанности городничего выполнял воевода, а затем был назначен первый гражданский городничий Г.А.Буткевич. По традиции правительственные учреждения и казенные службы располагались на территории городской крепости. В начале 80-х годов XVIII в. в Самаре насчитывалось 634 двора. Они распределялись между отдельными категориями населения следующим образом: 18 дворов дворян и офицеров, 7 подъ-ячих, 15 церковнослужителей, 201 военнослужащих и отставных нижних чинов, 49 разночинцев, 144 казаков, 200 дворов купцов, мещан, цеховых ремесленников. Население Самары к концу XVIII в. достигло 4 тыс. человек. Население Ставрополя составляло 2,5 тыс. человек. Города имели сельскохозяйственные угодья и рыбные ловли. В 1788 г. был образован Самарский уезд.

В конце XVIII в. проводилось Генеральное межевание. Целью грандиозной землеустроительной работы было упорядочение казенного и частного землевладения, разрешение споров по поводу сельскохозяйственных угодий, поощрение к заселению неосвоенных земель. В 1798 г. оно началось проводиться и в Самарском Заволжье. Это работа в ряде мест растянулась на 5-10 лет.

Несмотря на преимущества, предоставленные помещикам при получении и освоении новых земель, продолжалась активная вольная колонизация нашего края. Поток вольной крестьянской колонизации направлялся теперь дальше на восток и на юг, подготавливая условия для грядущего решительного освоения Заволжья и Приуралья. Генеральное межевание, с одной стороны, стимулировало эти процессы, а с другой – закрепляло результаты заселения и освоения новых земель.

Различные районы Самарского края постепенно покрывались как бы сетью "дворянских гнезд", единых по своему крепостному обличью, но непохожих друг на друга размерами, населенностью, обустройством. Крупнейшим земельным владением в крае (и одним из самых крупных в России) являлись вотчины графов Орловых в районе Самарской Луки.

Межевая инструкция предусматривала также выделение земель для государственных и дворцовых крестьян, испытывавших недостаток в сельскохозяйственных угодьях и переселившихся на новые места жительства. Так, село Утевка возникло из четырех поселков, основанных выходцами как из близлежащей Красносамарской крепости, так и из Пензенской, Тамбовской, Тульской губерний. Село Домашку основали украинские, русские, мордовские крестьяне из Тамбовской, Орловской и Курской губерний.

Кроме соображений материальных, к переселению толкало стремление уйти от религиозных гонений. По Иргизу, Чагре, Моче возникли поселки старообрядцев и молокан. Шло заселение края и иностранцами – колонистами.

Кроме Орловых крупными землевладельцами края на рубеже XVIII-ХIХ вв. были В.И. и Ф.И.Левашовы (Мазинское имение близ Самарской Луки), В.Б.Бестужев (имения в Сызранском и Сенгилеевском уездах, а также поселенные на левом берегу Волги деревни Бестужевка и Якобьевка), Зубовы (на севере Самарского уезда), Самарины и Урусовы (на юге того же уезда) и другие. Центром административной и хозяйственной жизни вотчины выступала барская усадьба, включавшая дом помещика, разнообразные жилые, производственные, складские помещения. Богатство помещика определялось прежде всего числом крепостных, которые работали на барщине, платили оброк, выполняли другие повинности.

Укрепившаяся в результате екатерининских реформ государственная власть, осторожность многих помещиков, вынесших уроки из Пугачевщины, несколько пригасили искры социальных конфликтов, не давали им разгореться в пожар большого мятежа. Но "золотой век" российского дворянства, каким оно считало конец XVIII столетия, не мог длиться долго. Отрицательные стороны крепостного режима становились все более болезненными для страны и очевидными для общества.