Методика развития мелкой моторики посредством художественного труда

Таким образом, можно сделать вывод, что проблема развития мелкой моторики изучалась с давних пор. Исследования А.А. Сеченова, В.П. Павлова, А.А. Ухтомского, В.П. Бехтерова и других показали исключительную роль движений двигательно-кинестического анализатора в развитии речи и мышления и доказали, что первой доминирующей врожденной формой деятельности является двигательная. Многие современные исследователи также придерживаются мнения о важности развития мелкой моторики рук для развития ребенка, а также предлагают ряд практических упражнений на развитие пальцевой моторики, описывают пальчиковые игры, физкультминутки, игры-сказки, связанные с развитием тонкой моторики (М.Я. Аксенова, О.С. Бот, Л.С. Рузина, В. Кудрявцева, И.Ф. Марковская, Т.А. Ткаченко и другие).

1.2. Японские сады камней  и их художественное своеобразие

Японский сад камней -- это одно из самых загадочных для европейцев явлений. При всей необычности японского садово-паркового искусства сад из камней -- еще более фантастическое зрелище. Пожалуй, ни в одной мировой культуре не возникло ничего подобного. Такие сады еще называют «сухими» или «философскими».[ Борчева А.Н.,7]

Как правило, они создавались при храмах или монастырях и предназначались только для созерцания. Пространство, в котором располагался такой сад, как бы искусственно замыкалось. И в нем, как в своеобразном микромире, очень продуманно и даже в некотором смысле изощренно группировались элементы природы -- мхи и камни, песок и морская галька.

Скорее всего, это искусство сформировалось вместе с бусидо, кодексом рыцарской чести и дзэн с его философией иррационального. Оно возникало из условий средневековой Японии как стремление к уединению, самоуглублению и самосозерцанию. У сада камней существует множество толкований сути. В нем соединились такие стороны японской культуры, как стремление к естественности и минимализму. Миниатюризация в японском саду основывается на врожденном символизме, столь свойственном японской культуре. Эти качества развивались в Японии на протяжении многих веков. И сад камней стал своеобразной квинтэссенцией этих принципов. [Фомина А.И., 47]

К этому предрасполагали и объективные причины. Если в Китае, в культуре, глубоко родственной Японии, которая, собственно, и дала основу для ее развития, могли возникнуть сады, предназначенные для прогулок, то на островах при вечной территориальной ограниченности прогулки становились все более условными. Изобретательность, изощренность японского склада ума, преподнесшая настоящие сюрпризы в XX в., сказывалась и в том далеком прошлом, при возникновении первых «каменных» садов. Настоящие японские сады и сады камней, в частности, практически не требуют движения в пространстве. Смена ракурса, поворот головы, шаг в сторону -- и перед вами возникает совершенно другая картина, порой наполненная иным смыслом.

Все делается с таким расчетом, чтобы зритель мог чувствовать себя окруженным природой. С разных точек зрения открываются для глаза новые перспективы, и каждый элемент, каждый камень занимают свое глубоко продуманное и точно найденное место. Основным принципом создания японского сада камней является гармоничное равновесие всех элементов. Однако они не должны быть одинакового размера, а в их размещении не должно быть симметрии.

Основной принцип, который должен соблюдаться при создании такого сада, -- это неповторимость, скорее даже неповторимость всех элементов композиции. Каждая точка зрения должна существенно менять этот мини-пейзаж. Чаще всего композиция состоит из пятнадцати камней. Кроме того, перед создателями сада ставится очень сложная задача: план сада продумывается так, чтобы одновременно можно было увидеть не все камни, а только четырнадцать из них. Пятнадцатый скрывается от взгляда. И любой ракурс должен сохранять это правило. Ярким примером этого типа служит знаменитый «сад Пятнадцати камней» монастыря Ргандзи в Киото, созданный в XVI-XVII вв. [Цветов В.Я., 45]

Пятнадцать необработанных и неодинаковых по величине камней разбросаны по белому песку, вдоль одной стороны песчаного прямоугольника протянута деревянная галерея, с трех других он ограничен монастырскими стенами. С любой точки зрения видны только четырнадцать, пятнадцатый всегда скрыт от глаз посетителей. Этот гениально спланированный хаос символизирует своеобразную модель Вселенной, метафору познания. В этом саду, как во всем подлунном мире, всегда остается что-то непознанное, неизвестное, несосчитанное. Пожалуй, с помощью таких метафор ревнители дзэн-буддизма оттачивали свою способность открывать неожиданные стороны, казалось, хорошо знакомых явлений.

Камни тщательно подбираются по форме, цвету, фактуре. В композиции из них составляются следующие группы: основная, вспомогательная, «гостевая», связующая и т. д. Основная определяет всю композицию -- высоту холмов, размеры и очертания водоема, размещение растений в саду. Вспомогательная подчиняется главной группе и подчеркивает ее основную идею. «Гостевую» группу называют так потому, что она композиционно не подчиняется главной, но как бы уравновешивает ее. Связующая группа выполняет задачу композиционного объединения сада с домом. Кроме того, в большом саду могут возникнуть еще и другие группы, не укладывающиеся в эти определения.

Схема композиции элементов в каждой группе близка к разностороннему треугольнику, длинная сторона которого должна быть обращена к фасаду дома, выходящему в сад, короткая -- слева, а средняя -- справа. [45]

Достаточно часто в японском саду используют стены, однако они нужны не для того, чтобы оградить пространство. Нет, стена в первую очередь -- для усиления зрительного впечатления. Она может быть контрастным фоном для группы камней или своей однообразностью, монотонностью подчеркивать линию, многоярусность ландшафта.

Большое значение для организации нашего восприятия придается линии -- ведь по линии взгляд может, как бы скользить, унося нас в недостижимые дали. Линия может привести нас к интересному элементу или отвлечь взгляд от физической границы, как бы искривить пространство, увеличивая размер сада. А иногда линию можно, напротив, сделать малозаметной.

Чтобы подчеркнуть красоту камней, их своеобразие и оригинальность формы, как фон используется не только песок, как, например, в классическом саду, но также и галька. Ровные гладкие камушки, диапазон цвета которых простирается от черного до белого, покрывают поверхность земли и создают дополнительный декоративный эффект. Плоская поверхность площадок, покрытых галькой, как бы разрисовывается линиями. Это можно сделать, расчерчивая, расчесывая граблями на тонкие волнистые бороздки.

Пейзаж сада не столько придумывается, сколько в нем воспроизводится увиденное в природе. Дизайнерское решение делает его более выпуклым, ярким, отчетливым. Необходима полная гармония с природой, климатом данной местности.

Изначально созданный на небольшой территории, японский сад должен наполняться внутренними контрастами. Ведь мир, в понимании японцев, сочетает в себе светлое и темное, разумное и инстинктивное. Инь и ян, основные символы древней китайской философии, оказали свое влияние и на символизм, свойственный японской философии. Поэтому часто в конструкции сада используются сочетания различных по своему построению композиций, темных и светлых пятен, цветовых контрастов, противостояние вертикальных и горизонтальных форм.

Таким образом, мы видим, что японский сад камней -- это микрокосмос, отражающий макрокосмос -- Вселенную, он должен помочь посетителю почувствовать законы мировой гармонии. И в этом настоящий сад камней подобен любому другому произведению истинного искусства.

1.3 Японские традиционные  куклы

Дарума (Бодайдарума) - японское сокращённое произношение имени Бодхидхармы (?-528), основателя буддийской школы дзэн. В 510-е годы он отправился в Китай, где основал во владении государя У-ди (502-556) из династии Лян, в горах Суньшань, монастырь Шаолин. В этом монастыре, по преданию, в течение девяти лет он предавался медитации, созерцая стену. В 528 г. он умер, передав сокровенное учение дзэн так называемому патриарху дзэн Хуй-кэ. [24]

В Японии учение дзэн, так же, как и сам основатель учения, известны с середины XII в. Начиная с периода Муромати (1335-1537) дзэн-буддизм приобретает особую популярность. Изображение Дарумы часто встречается в искусстве. Существовала даже особая форма кукол - Дарума-нингё. Обычно Даруму изображали с выпученными глазами и без рук и ног, что должно было намекать на девятилетнюю медитацию патриарха, в течение которой по легенде у него атрофировались руки и ноги.

Современный облик дарумы сложился примерно 200 лет назад, когда она стала похожа на нашу неваляшку. По традиции даруму окрашивают в красный цвет - под одеяния священника, но иногда раскрашивают и в жёлтый или зелёный цвета. Интересной особенностью является то, что у дарумы нет зрачков, но остальные черты лица сохранены.

В настоящее время дарума помогает в исполнении желаний - ежегодно сотни и тысячи японцев участвуют в новогоднем ритуале загадывания желаний: для этого даруме закрашивают один глаз, а на подбородке часто пишется имя владельца. После этого она ставится на видное место в доме, рядом с домашним алтарём. Если к следующему новому году желание сбывается, то даруме дорисовывают второй глаз. Если же нет, то куклу относят в храм, где сжигают и приобретают новую. Считается, что ками, материализовавшийся в даруме в благодарность за кров на земле постарается исполнить желание своего владельца. Сжигание дарумы в случае неисполнения желания является обрядом очищения, сообщающим богам, что загадавший желание не отказался от своей цели, а пытается её достичь другими путями. Смещённый центр тяжести и невозможность удержать даруму в склонённом положении указывают на настойчивость загадавшего желание и его решимость дойти до конца во что бы то ни стало.

Обычно дарумы продаются в храмах по цене от 100 рублей (за крошечных куколок размером до 5 см в высоту) до 11 тысяч рублей - за крупных, от 60 см и выше, кукол. Как правило, в год покупают только одну даруму и сжечь её в случае неудачи можно только в том храме, где она была приобретена - для этого на ней ставится печать храма.

Менее известны, но не менее привлекательны другие варианты этого типа игрушки, создаваемые в разных районах страны, - Мацукава Дарума (в виде самурая с густыми бровями), Онна Дарума (в образе женщины), Химэ Дарума (девочка-принцесса), Су-ми Дарума (из кусочка древесного угля), Санкаку Дарума (конической формы) и т.д.

Манэки-нэко (яп. буквально «Приглашающий кот», «Манящий кот», «Зовущая кошка»; также известный как «Кот счастья», «Денежный кот» или «Кот удачи») -- распространённая японская скульптура, часто сделанная из фарфора или керамики, которая, как полагают, приносит её владельцу удачу. Скульптура изображает кошку с поднятой вертикально лапой, и обычно выставляется в витринах магазинов, в ресторанах, комнатах патинко, на складах и в других местах. Кошка, поднявшая правую лапу привлекает деньги, удачу, а поднявшая левую лапу -- клиентов. Встречаются также «Манэки-нэко» с двумя поднятыми лапами. 20% кошек держат лапой Кобан (золотая монета эпохи Эдо). Кобан - монета стоимостью в один Рю, но на монете, которую держит кошка, написано - десять миллионов Рю.

«Манэки-нэко» бывают разных цветов, но традиционными считаются скульптуры трехцветных кошек - с белой шерстью и пятнышками.

Существует много разных вариантов Манэки-нэко, выполненных из глины и фарфора, папье-маше и дерева, сохранились даже старые каменные образцы. Имеются четыре особо значимых элемента: поднятая лапа, нагрудник, цвет и монета.[24]

Существует несколько легенд о возникновении «Манэки-нэко»:

Легенда храма Готоку-дзи

В истории храма Готоку-дзи говорится о том, что в 1615 году настоятель храма приютил бездомного кота. Храм находился в плачевном состоянии, но денег на ремонт и достойное поддержание его не было. Как-то настоятель посетовал: «Киска, я не виню тебя за то, что ты не помогаешь, в конце концов, ты всего лишь кот. Вот если бы ты был человеком, тогда бы ты мог что-нибудь делать для нас». Вскоре после этого мимо храма проезжал даймё (князь) Ии Наотака (1590--1659), со славой возвращавшийся из военного похода. Вдруг пошёл сильный ливень, было темно, и князь укрылся под огромным деревом. Князь и не заметил бы храмовых ворот, если бы не сидевший у них кот, манивший его лапой. Как только князь подошёл к нему, в дерево ударила молния, разнеся его в щепки. В храме князя встретил настоятель. Мудрый монах и произошедшее произвели на князя впечатление, и тот дал средства для восстановления обители, которая затем стала родовым храмом семьи Ии. Храм сохранился до наших дней и проводит в начале весны церемонию, посвященную своему «кошачьему благодетелю», в связи с чем в одном из храмовых зданий продаются Манэки-Нэко.

Легенда старухи из Имадо

В конце периода Эдо (XIX век) в западной части Токио жила старуха по имени Имадо. Она была очень бедная и не могла больше содержать свою кошку. После того, как она прогнала кошку, та явилась ей во сне и сказала, что женщина должна слепить глиняную кошку и поставить у дороги. Прохожий увидел кошку и купил. Женщина стала делать кошек на продажу и разбогатела.

Как талисман «Манэки-нэко» возник только во второй половине XIX века.

Значение талисмана: С лапами так и нет точной определенности, - какая что обозначает. Наиболее распространённая версия трактует левую лапу как приманивающую деньги, а правую - удачу. Есть вариант - левая приманивает клиентов, правая - деньги. Нагрудник, нередко нарядно орнаментированный, связывается с Дзидзо - покровителем детей и путников. На каменные скульптуры Дзидзо надевают нагрудники, обычно красного цвета, обращаясь к нему с просьбами. Прежде цвета Манэки-Нэко были не столь разнообразны, как в настоящее время, но имели определённое значение. Так, купцы Киото любили чёрных котов, а в Эдо (Токио) их считали не очень благоприятными. В то же время в некоторых местах чёрные варианты выступали талисманами против болезней, а красные - специально против кори. Есть истории про золотую Манэки-Нэко, так же как и про добродетельного кота, стащившего две золотые монеты у своего богатого хозяина для заболевшего соседа-торговца, который его постоянно угощал свежей рыбой. Так появилась монетка на шее манэки-нэко.