Шпаргалка по "Языкознанию"

1. Грамматика  Пор-Рояля.

Языкознание XVII в. в основном шло в области теории двумя  путями: дедуктивным (построение искусственных  языков) и индуктивным, связанным  с попыткой выявить общие свойства реально существующих языков. Не первым, но самым известным и популярным образцом индуктивного подхода стала  так называемая «Грамматика Пор-Рояля», впервые изданная в 1660 г. без указания имен ее авторов Антуана Арно (1612—1694) и Клода Лансло (1615—1695).Грамматика Пор-Рояля - один из наиболее значительных и знаменитых текстов мирового лингво-филологического наследия.Эта небольшая по объему книга, вышедшая первым изданием в Париже в 1660 г., послужила поворотным пунктом в развитии европейской лингвистической мысли. Авторы грамматики - выдающийся логик и философ-янсенист А. Арно и замечательный грамматист Кл. Лансло сумели в сжатой, почти афористической форме, изложить основы нового подхода к грамматике. Этот подход основан на анализе языка с позиций „разума", его возможностей и основных „операций".Рациональный аспект языка отражает, по мнению авторов Пор-Рояля, общее в строении всех языков.Грамматика Пор-Рояля положила начало традиции „грамматической науки" и по ее образцу в Европе XVIII начала XIX в. были описаны многие европейские и неевропейские языки.Как философский и логико-лингвистический труд „Грамматика" не утратила своего значения и в наши дни. Она представляет интерес для языковедов всех профилей, философов, логиков, историков науки и культуры, преподавателей-филологов. Женский монастырь Пор-Рояль в те годы был центром передовой мысли. А. Арно был логиком и философом, соавтором известной книги по логике, а К. Лансло — одним из первых во Франции профессиональных лингвистов, преподавателем языков и автором грамматик.Такое сочетание дало возможность объяснить высокую для того времени теоретичность с достаточно хорошим знанием материала нескольких языков.Авторы грамматики считали недостаточным чисто описательный подход к языку и стремились создать объяснительную грамматику, в ней говорилось, что стимулом к ее написанию послужил «путь разумных объяснений многих явлений, либо общих для всех языков, либо присущих лишь некоторым из них». В целом в книге объяснительный подход преобладает и над описательным, и над нормативным. Однако ряд разделов, посвященных французскому языку, содержит нормативные правила. значение «Грамматики Пор-Рояля» прежде всего не в предписаниях, а в объяснении ранее уже описанных явлений языка. Авторы грамматики исходили из существования общей логической основы языков, от которой конкретные языки отклоняются в той иной степени. Сама по себе такая идея была в XVII в. не новой и восходила к модистам. Например, в грамматике говорится о «естественном порядке слов» без доказательств существования такого порядка и даже без его описания (хотя достаточно, что «естественным» для них, как и для модистов, был порядок «подлежащее — сказуемое — дополнение»).У модистов, выражаясь современным языком, соответствие между 4.поверхностными и глубинными структурами оказывалось взаимно однозначным или по крайней мере очень близким к нему. Они старались каждому явлению, зафиксированному в грамматике Присциана, приписать философский смысл. Если модисты исходили из одной латыни, то здесь почти в каждой главе рассматриваются два языка: латынь и французский, достаточно часто упоминаются также испанский, итальянский, древнегреческий и древнееврейский, а изредка речь идет и о «северных», то есть германских, и о «восточных» языках; что имеется в виду в последнем случае, не вполне ясно. это был крупный шаг вперед. Ориентация на латинский эталон была еще не вполне преодолена в грамматике, что особенно заметно в разделе о падежах и предлогах. В древнегреческом языке, где по сравнению с латынью на один падеж меньше, предлагается считать, что отсутствующий аблатив «есть и у греческих имен, хотя он всегда совпадает с дативом». Для французского же языка выражение тех или иных «глубинных» падежей видится в употреблении предлогов или опущении артикля. Более сложный случай составляют для А. Арно и К. Лансло прилагательные. В латинских грамматиках было принято считать существительные и прилагательные одной частью речи — именем, но для французского и других новых языков Европы данные два класса необходимо было различать, в грамматике принят компромиссный подход: выделяется одна часть речи — имя — с двумя подклассами. Такая трактовка проецируется и на семантику: у слов выделяются «ясные» значения, разъединяющие существительные и прилагательные, и «смутные» значения, общие для них: слова красный и краснота имеют общее «смутное» значение и разные - «ясные». Введение «ясных» значений указывает на отход от латинского эталона, введение «смутных» — на частичное его сохранение.Однако в ряде других пунктов авторы грамматики решительно отходят от латинского эталона в пользу французского. Особенно это видно в связи с артиклем.у французов, в данном случае «обиход согласуется с разумом», а у других народов нет.

2.Однако есть случаи, когда А. Арно и К. Лансло отвлекаются от особенностей конкретных языков и подходят к семантическому анализу. Здесь наиболее важными оказываются разделы, посвященные сравнительно периферийным вопросам: относительным местоимениям, наречиям, эллипсису и т. д. Одно из самых известных мест книги — это фрагмент раздела об относительных местоимениях, где анализируется фраза: Dieu invisible a сгéé le monde visible «Невидимый бог создал видимый мир». По его поводу А. Арно и К. Лансло пишут: «В моем сознании проходят три суждения, заключенные в этом предложении. Ибо я утверждаю: 1) что Бог невидим; 2) что он создал мир, 3) что мир видим.

Из этих трех предложений  второе является основным и главным, в то время как первое и третье являются придаточными... входящими в главное как его составные части; при этом первое предложение составляет часть субъекта, а последнее - часть атрибута этого предложения. Итак, подобные придаточные предложения присутствуют лишь в нашем сознании, но не выражены словами, как в предложенном примере. Но часто мы выражаем эти предложения в речи. Для этого и используется относительное местоимение».Авторы «Грамматики Пор-Рояля» здесь четко различают формальную и семантическую структуры, которые фактически не различали модисты, но и не всегда четко разграничивали и многие лингвисты XIX и XX вв. Отталкиваясь от объяснения поверхностных явлений французского языка, он переходит к описанию их семантики, не имеющей прямых формальных соответствий.В некоторых других местах книги говорится о синонимии языковых выражений, из которых одно признается более соответствующим логике, а другое может употребляться вместо него ради «желания людей сократить речь» или «для изящества речи».Сама идея установления общих свойств человеческих языков, основанная на принципиальном их равноправии, представляла собой важную веху в развитии лингвистических идей. Судьба «Грамматики Пор-Рояля» была весьма сложной. Поначалу она стала очень популярной и во Франции считалась образцовой до конца XVIII — начала XIX в., известна она была и за пределами Франции. Авторы последующих «логических» и «рациональных» грамматик ей подражали. Однако после становления новой, сравнительно-исторической научной парадигмы именно из-за 5.своей известности она стала восприниматься как образец «умствующего, априористического, ребяческого», по выражению И. А. Бодуэна де Куртенэ, направления в языкознании; часто ей приписывали и то, против чего она была направлена: жесткое следование латинскому эталону. «Грамматика Пор-Рояля» стала восприниматься как слишком явно смешивающая универсальные свойства языка с особенностями романских языков.Новый интерес к книге возник в 60-е гг. XX в. Во многом здесь сыграл роль Н. Хомский, объявивший ее авторов своими предшественниками.он сильно модернизировал идеи грамматики и рассматривал ее вне исторического контекста, однако действительно многое в книге, прежде всего идея об общих для всех языков «структурах структурах мысли», оказалось созвучным хомскианской лингвистике. В середине 60-х гг. ее анализом и комментированием независимо друг от друга занялись сразу несколько специалистов.«Реабилитация» книги была связана с общими тенденциями мирового развития лингвистики.Как и лингвистические сочинения предшествующего времени, она была чисто синхронной, «Рациональная основа» всех языков рассматривается как нечто неизменное, а фактор исторического развития просто не включен в концепцию.Латинский и французский языки рассматриваются в книге как два разных языка, а не как язык-предок и язык-потомок.Следует отметить, что дедуктивный подход к языку, упоминавшийся выше и нашедший отражение в попытках конструирования искусственного «идеального языка», долгое время был популярным. Интерес к нему проявляли многие крупнейшие мыслители ХVII в.: Ф.Бэкон, Р.Декарт, И.Ньютон

Задачи:

1) Объяснить механизмы  мысли, а также

2) правила языкового выражения, обихода, употребления.

В I части Грамматики речь идёт о знаках (о том, чем они  являются по своей природе), т.е. рассматривается  материальная сторона. А во II части рассматриваются значения, т.е. способ, каким люди используют их для означения своих мыслей. Говорить – значит объяснять свои мысли при помощи знаков, изобретённых людьми для этой цели. Наиболее удобными для этих знаков являются звуки и голос.

3.Слова – это членораздельные звуки, которые используются людьми как знаки для обозначения их мыслей. Наш рассудок может производить 3 операции: созерцать, судить и умозаключать [Зубкова и Красина выделяют 4 операции: +упорядочивать].

В результате созерцания –  идея, отлитая в слове – представление (но не понятие).

Соответствие  языковых и логических единиц:

1. Созерцание – понятие  – слово

2. Суждение – суждение  – предложение

3. Умозаключение – умозаключение  – сложное предложение

4. Упорядочивание - - текст

Язык обладает телесной и  протяжённой материей. В языке  появляется случайность, которая называется УЗУС.Мышление не отделимо от языка. 2 мира существуют параллельно. Идеи – врождённые. Мы можем мыслить без языка. Ядро языка – в идеях и акустических образах. Бывает, что нет вещи, а  имя есть (любовь). Иногда вещь есть, а она не называется (табуированная лексика). Язык – посредник между человеком и готовыми мыслями, полученными знаниями.

вещь представляемая 

идея вещи представляемой

идея вещи представляющей

вещь представляющая.

Знак получается двусторонний.Концепцию  Пор-Рояля от научной программы  Декарта отличает одна главная утрата – концепция не стала методом, но она стала системой и каноном. Помимо философско-логического источника другим, эмпирическим источником ГРПР послужили конкретные наблюдения над языками – латынь, древнегреческий, древнеерейский, итальянский, испанский.Философская основа грамматики – идеи Декарта, цель – изучение логических принципов, лежащих в основе всех языков, исследование общих и универсальных принципов, а также исследование природы слов, их строение. В языке все должно быть подчинено логике и целесообразности. Суммарная программа Декарта, на которую опирались Арно и Лансло включает следующие пункты: В индивидуальном сознании (в моем Я) имеется и самим же сознанием обнаруживается начальный импульс, свидетельствующий о том, что сознание существует. (Я мыслю, следовательно, я существую).Основное свойство сознания – длительность, активность во времени. У Декарта «мыслящая субстанция», т.е. само сознание, или мышление, имеет ряд атрибутов – воображение, чувствование, желание.

Общая концепция  грамматики: Грамматика теснейшим образом связана с логикой.Однако между грамматикой и логикой нет взаимнооднозначного соответствия. Задача рациональной грамматики – сформулировать законы, обес6.печивающие как изучение отдельного языка, так и всех языков мира. СОЗЕРЦАНИЕ, СУЖДЕНИЕ, УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ. Созерцание – простой взгляд нашего рассудка на вещь – как мы представляем себе Бога, квадрат, собаку, лошадь. Суждение – это утверждение, что вещь, которую мы созерцали, является таковой или таковой не является. Так, представив себе, что такое земля и что такое округлость, мы можем утверждать о земле, что она круглая. Умозаключение – это использование двух суждений для выведения из них третьего. Так, например, рассудив, что всякая добродетель достойна похвалы, а терпение – это добродетель, можно сделать вывод, что терпение достойно похвалы. Суждение, выраженное в словах – предложение, а слово понимается как понятие, выраженное членораздельными звуками. Предложение включает в себя субъект, связку и атрибут. Земля круглая – La terre est ronde.ИТАК! Субъект и атрибут принадлежат к первой операции рассудка, ибо они и есть суть того, что мы себе представляем, то, что составляет объект нашей мысли. Связка же принадлежит второй операции рассудка, которая является деятельностью нашего мышления. Язык в грамматике ПР разделяют на два слоя – 1) ВЫСШИЙ – логически упорядоченный, ясный и доступный разумному анализу ( этот слой и есть та мысль, которая выражается в языке) 2) НИЗШИЙ – слой языковых выражений, логически неупорядоченный, подверженный моде и капризам людей – l`usage. Между обоими слоями – рациональным и обиходным – сложные отношения. Обиходный язык, употребление требуют рационального объяснения – именно в этом и состоит главная задача «рациональной грамматики». Могут ли люди воздействовать на свой язык? Да. Но не все люди и не одинаково на разные слои языка. ВЫСШИЙ РАЦИОНАЛЬНЫЙ СЛОЙ ЯЗЫКА ПОДВЛАСТЕН УМАМ ВЫСШЕЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ – УЧЕНЫМ!Важным принципом грамматики ПР является уравнивание логических и языковых категорий. Задача лингвистики вообще – изучение общих категорий, встречающихся во всех языках. Специфическое понимание грамматики – Грамматика – это искусство речи.Люди, нуждаясь в знаках для обозначения того, что происходит в их сознании, должны были неизбежно прийти к наиболее общему разделению слов, из которых одни обозначали бы объекты мыслей, а другие – форму и образ мыслей. К первому типу относятся слова – имена, артикли, местоимения, причастия, предлоги, наречия. Ко второму – глаголы, междометия, союзы. Функции глагола – показывать на развитие мысли.

2. Философия  языка В. фон Гумбольдта 

Вильгельм Гумбольдт (1767-1835) -период Романтизма. Романтиков привлекало уникальное (другие народы и миры); интерес к духовному своеобразию народов.«О языке Кави на острове Ява»- язык этот привлекал его тем, что в нем было большое влияние других языков. Гумбольдт понимает язык не как нечто застывшее, но как непрерывный процесс духовного творчества, как «формирующий орган мысли», выражающий индивидуальное миросозерцание народа и тем самым определяющий все духовные отношения человека к миру. Классикой стало предисловие к этой книге «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода».Главная идея: различие языков – это факт не случайный, а влияет на культуру и другие вещи. Духовность следует понимать, как некое надприродное начало, а реальность – порождение духа, результат деятельности духа (объективный идеализм). Народный дух – общее духовное начало для народа, и язык является воплощением и порождением этого духа. Они так тесно связаны, что из одного можно вывести другое. Язык преобразуется на каждый духовный сдвиг. Из языка мы можем вывести духовные особенности народа. Учение о языке, как деятельности. Бытие духа заключается в деятельности и может быть представлено в виде деятельности. Язык есть нечто постоянное и преходящее. Язык – это не продукт деятельности, а сама деятельность. Ergon (продукт деятельности) – energia (это и деятельность и движение природы)Язык – это не нечто готовое (ergon), а находящееся в непрерывном становлении (energia). Язык определяется и как деятельность, и как процесс, и как становление. Деятельность предполагает субъекта. Субъектом является человек, народ, народный дух, который в ней реализуется. Язык, как ERGON, - это мертвый продукт научного анализа. Реально существует живая речь, живых людей. Слово живет в речи. Того, чего нет в речи – не существует. Язык – это не материал, а деятельность. Он находится в непрерывном становлении. «Языки являются творением народов, и вместе с этим являются деятельностью отдельных лиц». Если рассматривать язык как деятельность людей, то его цель – взаимопонимание. Язык мы не воспроизводим, а преображаем в каждом употреблении. Говорящий представляет себе одно, а слушающий другое. Язык оживает в речи и понимании.В резервах любого языка можно выработать любое понятие. Он не может быть препятствием для духовного развития, т.к. в нем есть всё. Его нужно рассматривать как некий потенциал. Форма языка – некая структурная целостность. То, что придает языку единство. По Гумбольдту мы различаем внешнюю и внутреннюю форму. С одной стороны в языке есть звуковая материя, а форма и есть сочетание разных звуков. Но есть и внутренняя смысловая материя. Ее следует понимать как семантическую систему. Внутренняя форма пытается уловить доминанты человеческого опыта, структурирования. Трудность исследования самых тонких и самых важных элементов языка нередко заключается в том, что в общей картине языка наше чувство с большой ясностью воспринимает отдельные его переходящие элементы, но нам не удается с достаточной полнотой формулировать воспринятое в четких понятиях. В этом отношении языки можно сравнить с человеческими физиономиями: сравнивая их между собой, живо чувствуешь их различия и сходства, но никакие измерения и описания каждой черты в отдельности и в их связи не дают возможности сформулировать их своеобразие в едином понятии. Как бы мы не разъединяли и не выделяли все то, что воплощено в языке, в нем всегда много остается необъясненным, и именно здесь скрывается загадка единства и жизненности языка. Существует механическая и органическая форма. Механическая форма –механическое, физическое воздействие (чашка из глины). Цветок – форма, заложена в самой природе. Организм – живой и постоянно развивается. По Гумбольдту, язык – это организм, и механизм. То общее между организмом и механизмом – система. За этими понятиями стоит разное понимание о языках.

Проблема языка  и мышления. Язык – орган образующий мысль. Он формирует мысль, способ мышления. Мысль достигает завершения только в слове. Он считал эту функцию важной. Гумбольдт представлял мышление, как оперирование понятиями. Не надо думать, что слова – это просто название предметов. Слово – это определенное понятие о предмете, его определенное виденье. Причем слова – не просто названия для разных предметов. По Гумбольдту слово – не просто название, условное обозначение, а определенное понятие о предмете, его видение. Поэтому даже синонимы в одном языке – это разные видения одного предмета. Он приводит буквальные переводы разных слов, обозначающих слона в санскрите – «двузубый», «дважды пьющий» и пр. Если же взять разные языки, мы увидим много разных видений предметов. Усваивая язык, человек усваивает не только названия разных объектов, а усваивает систему понятий, выработанную целым народом. Таким образом, язык оказывает влияние на наше мышление и мировосприятие.Гумбольдт называет язык промежуточным миром: Zwischenwelt. (т.е. мир между внешним миром, в котором мы живем, и внутренним миром внутри нас). Мы воспринимаем мир сквозь свой язык. Изучая язык, мы обретаем особый взгляд на мир. Язык описывает вокруг человека круг. Выйти из него можно только вступив в другой круг. Но вступив в него, мы переносим предыдущее мировосприятие и поэтому не ощущаем с полной ясностью результатов этого процесса. Изучение иностранного языка можно было бы поэтому уподобить приобретению новой точки зрения в прежнем миропонимании. Каждый язык образует ТКАНЬ, сотканную из понятия и представления некоторой части человечества. Гумбольдт подразделяет все языки мира на четыре типа (или формы): флективные, изолирующие (аморфные), агглютинирующие и инкорпорирующие. Флективный строй— устройство языка синтетического типа, при котором доминирует словоизменение при помощи флексий — формантов, сочетающих сразу несколько значений. Классическими примерами флективных языков являются латинский, немецкий, польский языки. Можно сказать, что все устойчивые индоевропейские языки являются флективными. Другая большая группа флективных языков — семитские языки. Изоли́рующие языки́ (иначе аморфные, односложные, корневые) — языки, которые пользуются корнями как словами, не образуя сложных сочетаний с суффиксами и префиксами. В этом отношении изолирующие языки противопоставлены синтетическим языкам, в которых слова могут состоять из нескольких морфем. Английский, китайский. Агглютинативные языки (от лат. agglutinatio — приклеивание) — языки, имеющие строй, при котором доминирующим типом словоизменения является агглютинация («приклеивание») различных формантов (суффиксов или префиксов), причём каждый из них несёт только одно значение.Агглютинативный строй противопоставлен флективному.Киргизский,венгерский,иврит,финский,татарский. Синтети́ческие языки́ — типологический класс языков, в которых преобладают синтетические формы выражения грамматических значений. Синтетические языки противопоставляются аналитическим языкам. немецкому, русскому, тюркским, финно-угорским, большинству семито-хамитских, индоевропейским (древним), монгольским, тунгусо-маньчжурским, некоторым африканским (банту), кавказским, палеоазиатским, языкам американских индейцев.