Советское языкознание

Винокур Григорий Осипович (1896—1947)

1) Григорий  Осипович Винокур (1896 - 1947) учился в Московском университете вместе с Р.О.Якобсоном. Долгие годы он возглавлял кафедру русского языка и поддерживал связи с Пражским лингвистическим кружком. Именно Г.О.Винокур первым сделал доклад о только что вышедшем «Курсе общей лингвистики» Соссюра, способствовал распространению структурализма.

Особенно близким для него было учение пражских структуралистов о функциональных стилях. Винокур разработал нормативную стилистику, вместе с В.В.Виноградовым создал историческую стилистику. Свои взгляды на стили языка и стили художественной литературы Г.О.Винокур изложил в книге «Русский язык. Исторический очерк» (1945), а общетеоретические взгляды отразил в статье «О задачах истории языка» (1941). Винокур выступал против жёсткого соссюрианского противопоставления синхронического и диахронического изучения языка. Системность языка он видел не только в его современном, но и в прошлом состоянии. Он критиковал компаративистов за то, что они занимались судьбой изолированных элементов языка, «а не всего языкового строя в целом».

Винокур был блестящим переводчиком, журналистом, редактором, литературным критиком. Со студенческих лет он делал доклады на заседаниях Московской диалектологической комиссии, в Московском лингвистическом кружке, печатался в сборниках футуристов, в журналах ЛЕФа. Он создал для студентов курс «Введение в изучение филологических наук», где называл филологию содружеством наук, имеющих общую заботу - чтение и истолкование текста. Толкуя текст, филолог должен безупречно знать язык, глубоко постичь культуру и литературные пристрастия той эпохи, в которую появился текст. Винокур анализировал тексты и подготовил издание собрания сочинений А.С.Пушкина, разработал программу «Словаря языка Пушкина» (словарь вышел уже после его смерти).

В историю языкознания Г.О.Винокур вошел как основатель науки о словообразовании. В исследованиях «Глагол или имя» (1928), «О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии» (1939) и «Заметки по русскому словообразованию» (1946) он изложил принципы разграничения этимологического и словообразовательного анализа, разработал приёмы различения формообразования и словообразования, усовершенствовал терминологический аппарат морфемики.

2) Николай Феофанович Яковлев (1892 - 1974) был кавказоведом и специалистом по теоретической и прикладной лингвистике. Он закончил славяно-русское отделение историко-филологического факультета Московского университета, где дружил с Н.С.Трубецким и с Р.О.Якобсоном. Судьба Н.Ф.Яковлева во многом напоминает судьбу Е.Д.Поливанова. Он тоже с воодушевлением принял Октябрьскую революцию, активно участвовал в языковом строительстве.

Яковлев Николай Феофанович (1892 — 1974)

Начинал Н.Ф.Яковлев как этнограф и фольклорист, ездил в экспедиции по губерниям и отчитывался в Московской диалектологической комиссии. С 1920 г. начались регулярные этнолингвистические экспедиции в Кабарду, Абхазию, Чечено-Ингушетию, Дагестан, Адыгею. По материалам, собранным на Северном Кавказе, Н.Ф.Яковлев написал свыше 80 работ, в том числе 15 книг.

В 1923 г. была опубликована его работа «Таблицы фонетики кабардинского языка», в которой за несколько лет до Н.С.Трубецкого и Р.О.Якобсона излагается новое учение о фонеме. На основе этого учения были созданы алфавиты для бесписьменных народов Кавказа. Н.Ф.Яковлева избрали председателем Технографической комиссии Всесоюзного центрального комитета нового алфавита, которая работала с 1925 по 1937 год.

Фонологическая концепция Н.Ф.Яковлева наиболее полно изложена в статье «Математическая формула построения алфавита» (1928). Яковлев хотел разработать надёжную научную «формулу» для создания алфавитов. Количество реально произносимых звуков намного больше того количества звуков, которые могут различить говорящие. А именно это небольшое количество звуков и важно для создания практической письменности. Не случайно попытка Н.Я. Марра внедрить изобретённую им азбуку из 80 знаков потерпела неудачу.

Н.Ф.Яковлев пишет, что в каждом языке существует строго ограниченное количество фонем. Он называет фонемами «те звуковые отличия, которые выделяются в речи как её кратчайшие звуковые моменты в отношении к различению значимых элементов языка». Это определение фонемы очень похоже на определение, данное Н.С.Трубецким спустя десять лет. Оно сыграло большую роль в языковом строительстве.

Научной основой для создания алфавита должна быть структурная фонология. Древние составители азбук интуитивно определяли количество фонем в языке и для каждой фонемы изобретали особую букву. Структурная фонология устанавливает количество букв не интуитивно, а по формуле:

А = С + Г — (± С ' ± Г ') + 1,

где А - общее число букв; С - число согласных фонем; Г - число гласных фонем; С ' - число согласных фонем, противопоставленных по твёрдости-мягкости; Г ' - число сочетающихся с ними парных вариантов гласных фонем; 1 - дополнительная буква, например, мягкий знак, необходимая для разграничения твёрдых и мягких фонем не перед гласными.

Эта формула была опробована при создании десятков алфавитов.

Вокруг Н.Ф. Яковлева объединились специалист по кавказским и иранским языкам Лев Иванович Жирков (1885 - 1963), специалист по финно-угорским языкам Дмитрий Владимирович Бубрих (1890 - 1949), специалист по монгольским языкам Николай Николаевич Поппе (1897 - ?), тюркологи Константин Кузьмич Юдахин (1890 - 1975) и Николай Константинович Дмитриев (1898 -1954). Все они были близки к структурализму, увлекались синхронным описанием живых языков, разделяли фонологические взгляды Н.Ф.Яковлева. Под руководством Н.Ф.Яковлева Технографическая комиссия создала для народов, которые пользовались до революции арабской и старомонгольской письменностями, около восьмидесяти алфавитов на латинской основе. В конце 1930-х гг. по указу сверху латинские алфавиты были заменены кириллическими, и в этой работе Н.Ф.Яковлев тоже участвовал.

Фонологическая теория Н.Ф.Яковлева оказалась востребованной не только в языковом строительстве, она оказала существенное влияние на формирование Московской фонологической школы.

Учёные третьего поколения Московской лингвистической школы составили МФШ. Большинство из них работало в Научно-исследовательском институте языкознания в Москве, который был основан в 1931 г. при Наркомпросе и стал на короткое время ведущим научным центром столицы. Этот институт просуществовал недолго и был закрыт по требованию марристов, так как многие его сотрудники входили в организацию «Языко-фронт», выступавшую против марризма.

В Московскую фонологическую школу вошли закончившие МГУ после революции: Рубен Иванович Аванесов (1902 - 1982), Пётр Саввич Кузнецов (1899 - 1963), Александр Александрович Реформатский (1900 - 1978), Владимир Николаевич Сидоров (1903 - 1968), Алексей Михайлович Сухотин (1888 - 1942).

Они преподавали в МГУ или в МГПИ (Московском городском педагогическом институте). Каждый из членов МФШ занимался, помимо фонологии, и другими лингвистическими проблемами. Так, Р.И.Аванесов внёс большой вклад в становление орфоэпических норм русского литературного языка и в развитие русской диалектологии.

Аванесов Рубен Иванович (1902 – 1982)

В.Н.Сидоров описал один из типов умеренного яканья в диалектологии, исследовал морфологическую систему. П.С.Кузнецов изучал французский, сербохорватский, праславянский языки и суахили, написал цикл книг по истории русского языка и русской диалектологии, в том числе «Историческую грамматику русского языка» (1953). А.А.Реформатский написал вузовский учебник «Введение в языкознание».

Однако самым значительным достижением этой группы учёных было фонологическое учение, которое они противопоставили учению о фонеме Ленинградской фонологической школы.

Московские фонологи опирались на учение о фонеме И.А.Бодуэна де Куртенэ применительно к динамике языка, на труды Н.Ф.Яковлева и С.Н.Трубецкого. При определении фонемного состава языка Московская фонологическая школа последовательно применяет морфемный критерий. В этом состоит главное её отличие от Ленинградской школы. Наиболее чётко фонологическая концепция московских лингвистов была изложена в статье П.С.Кузнецова «Об основных положениях фонологии» (1959). МФШ исходит из того, что фонемы образуют систему, в которой все элементы связаны между собой различными отношениями.

Реформатский Александр Александрович (1900-1978)

Кузнецов Петр Саввич (1899 -1968)

Сидоров Владимир Николаевич (1903—1968)

Фонологическая система реализуется в речевом потоке, в котором лингвист наблюдает множество звуков речи. Не все различия между звуками речи значимы для лингвиста и для говорящего человека. Каждая фонема «представляет собой некоторый класс звуков речи».

Достижения МФШ широко используются в графике и орфографии, при создании алфавитов, в транскрипции при изучении диалектов и иностранных языков, в транслитерации при освоении иноязычных слов.

4. Новое учение о языке Николая Яковлевича Марра.

Марр Николай Яковлевич (1865 – 1934)

Специфическим явлением советского языкознания 1920 - 1950-х гг. было «новое учение о языке», которое стали называть марризмом. Основателем этого учения был Н.Я.Марр. Для «нового учения о языке» были характерны лозунги «Омолодим старушку грамматику!», «Будущее за нами - и, значит, за теорией Марра».

С именем Николая Яковлевича Марра (1864 - 1934) связана целая эпоха в истории отечественного языкознания, которую позже назвали «сумерками лингвистики». Марр был сыном шотландца и грузинки. Он вырос в семье, где отец говорил по-французски и по-английски, а мать - только по-грузински. С детства Марр говорил на грузинском языке, а в Кутаисской гимназии выучил ещё семь языков: русский, немецкий, французский, английский, латинский, древнегреческий и турецкий. Ученик Марра, Федот Петрович Филин (1908 -1982) писал, что Марр знал 60 - 70 языков.

Марр учился на восточном факультете Петербургского университета, где изучил все языки Кавказа и Ближнего Востока. С 1888 г. Марр преподает востоковедение, историю культуры, этнографию восточных народов. Лингвистикой он занимался только в связи с этнографией.

В год окончания университета в одном из тифлисских книгохранилищ Марр обнаружил уникальный памятник - перевод на грузинский язык не сохранившегося в оригинале «Толкования на Песнь песней Соломона» христианского писателя III в. н.э. Ипполита Римского. Памятник был переведён на европейские языки. Марр в 1900 г. получил звание профессора, а в 1902 г. по этому памятнику защитил докторскую диссертации «Ипполит. Толкование "Песни песней"». Затем во время экспедиций на Синай и в Палестину Марр обнаружил нескольких ценных грузинских и армянских памятников. Найденные рукописи он опубликовал с научными комментариями. Марр стал основателем кавказской археологии, несколько десятилетий возглавлял русское кавказоведение и сформировал собственную школу. В 1912 г. Марр был избран в академики.

Из лингвистических работ Марра дореволюционного периода научную ценность представляют древнеармянская грамматика (1903) и грамматика чанского (лазского) языка (1910). В послеоктябрьский период он написал древнегрузинскую грамматику (1925) и абхазско-русский словарь (1926).

В 20-е годы Марр решил создать марксистское учение о языке. Это учение отрицало всю компаративистику XIX в. Марр утверждал, что:

1) индоевропейской языковой семьи не существует, единого индоевропейского праязыка никогда не было. Не было общеславянского праязыка. Марр сравнил «изолированный» грузинский язык с другими кавказскими языками и пришёл к выводу о существовании яфетической языковой семьи, названной так по имени третьего сына библейского Ноя - Яфета. Марр считал, что Ной после всемирного потопа обосновался на Кавказе, и оттуда стали развиваться все языки мира. Впоследствии Марр включил в яфетическую семью и средиземноморские, турецкий, баскский, семитские языки.

2) классификации языков мира, предложенные компаративистами XIX в., не могут быть приняты пролетарской лингвистикой. Они основаны на неравенстве народов, на искусственном возвышении индоевропейских языков с их флективным морфологическим строем.

3) индоевропеистика не даёт удовлетворительного ответа на вопрос о происхождении языков и о закономерностях их развития.

4) индоевропейская лингвистика «работает формальным методом, сосредоточивая своё внимание на фонетике и морфологии. Она отодвигает словарь на второстепенное место, абсолютно не учитывает семантики.

Марр не имел лингвистического образования, слабо владел сравнительно-исторической методикой. Он с пренебрежением относился к «индоевропеистам», считая, что ему незачем и нечему у них учиться. Компаративистика в конце XIX - начале XX в. на самом деле переживала кризис. Младограмматиков не интересовали глобальные проблемы языкознания: о происхождении языка, о связи языка и мышления, о роли языка в жизни общества, об общих закономерностях развития языков мира. Именно эти глобальные проблемы Марр стал решать в своем учении о языке. «Новое учение об (так у Марра!) языке» оказалось очень актуальным. В то время господствовала марксистско-ленинская идеология. Большевики жили в предчувствии мировой революции, верили в братство всех народов и рас, мечтали о скорой победе коммунизма на всей планете. Марр решил применить марксистско-ленинскую философию к языку. Поэтому марксистское учение о языке приняли не только рабочее - крестьянская молодёжь, но и многие учёные: Н.Ф.Яковлев, Федот Петрович Филин, Иван Иванович Мещанинов.

Основные идеи «нового учения о языке» заключаются в следующем:

1) Марр понимал положения исторического и диалектического материализма прямолинейно, в вульгарно-социологическом ключе. Базисом в этой философии считается материальная культура, средства производства. Все остальное относится к надстройке. Поэтому Марр относил язык к надстроечной категории вместе с идеологией, искусством, наукой. Надстройка зависит от базиса и имеет классовый характер, поэтому язык тоже имеет классовый характер. Марр утверждал, что народные языки грузин и армян больше сходны друг с другом, чем древнелитературный и народный грузинский язык, или древнелитературный и народный армянский язык. В статье «Почему так трудно стать лингвистом-теоретиком» он писал: «Не существует национального, общенационального языка, а есть классовый язык. И языки одного и того же класса различных стран выявляют больше типологического сродства друг с другом, чем языки различных классов одной и той же страны, одной и той же нации».