Французская социологическая школа

Первый исторически возникший  тип мышления - обыденное мышление. Но это не совсем то, что может  показаться из его названия. Это  отнюдь не "оленя, тюленя и собачки" - это может быть очень сильный  тип мышления, который очень сильно опирается на практический реальный мир, и в процессе решения задачи оперирует именно объектами, имеющими прямые аналоги в реальном мире. Для этого типа мышления характерна априори постоянная петля обратной связи на практику: все что в  ходит в противоречие с реальным миром - отбрасывается, вся информация, которую мы не можем тут же применить  на практике - не имеет значения. "Существуют ли инопланетяне?" - встречный вопрос: "Повлияет ли наше знание о том существуют они или нет на наш образ жизни?". Если никак не повлияет, то такой вопрос изначально лишен смыла. Круглая ли земля?

Вращается ли земля вокруг солнца или наоборот? Шерлок Холмс  очень хорошо поиздевался на доктором Ватсоном, напирая именно на тот  факт, как эти мышление помогут ему в его работе. Между тем, для морского дела, эти вопросы тоже не стоят: если не будешь знать, что земля круглая, и что земля вращается вокруг солнца, то никуда и не доплывешь.

Обыденное мышление может  давать результат не только в практической деятельности: СТО Альберта Эйнштейна  порождение обыденного мышления - она  целиком построена на мысленных  экспериментах, которые легко представить  в виде реальных объектов. А вот  его же ОТО - порождение уже совсем другого типа мышления: научного типа мышления.

Обыденному мышлению очень  тяжело отрывать от практики: в этом его главная сила и в этом же его главная слабость. Абстрактное  мышление, категории, модели - это уже  сильные стороны научного мышления, которое научилась отрываться от реального мира в мир идей и  моделей чистого разума. Отрываться часто ценой потери связи с  реальностью: "Я стратег, ваши тактические  заморочки меня не интересуют". Научное  мышление мы все представляем себе достаточно неплохо: вся наша система  образования индустриального мира направлена на то, что отформатировать  человеку мозги именно под этот тип  мышления. А чего еще ожидать, если сама идея образования и принадлежит  этому типу мышления? Удается натянуть мозги на это мышление не у всех - но пытаются это сделать со всеми, а потому, можно сказать, что наиболее распространенный тип мышления на текущий  момент в западном мире (помним про  ремарку, что, вообще-то, думать могут  немногие - вот такой "обыкновенный фашизм").

Помимо отрыва от практики и уход на абстрактный уровень, научное  мышление предполагает умение держать  в фокусе основную рамку нашей  мыслительной деятельности - цель, если так можно сказать. В процессе мышления у нас всегда будет соблазн соскакивать на побочные результаты, падать в "мышление ради мышления" - и способность удержания этой рамки служить страховочным механизмом, что мы не забываем, ради чего мы собственно начали использовать наши мозги и стали плодить такие абстрактные идеи и модели.

С научным мышлением связано  еще несколько интересных моментов: в действительности мы имеем дело, как правило, не с одним чистым научным мышлением, а с его подвидами: естественнонаучным, математическим, музыкальным, гуманитарным, философским и т.д. И очень часто, находясь в рамках одного подвида очень тяжело узнать в другом подвиде то же самое научное мышление. Второй момент связан с тем, что научное мышление, породив такую технологию как образование, научилось как на фабрике вставлять себя в головы людей, тем самым вытеснив обыденное мышление, которое стало очень большой редкостью. А потому вполне очевидная для обыденного мышления мысль: "Тяжело колдовать, когда из твоей спины торчит нож", вызывает сильное недоумение и даже неприятие: думать об абстрактном ноже в абстрактной спине гораздо приятней, чем совершать какие-либо телодвижения по этому поводу в реальном мире.

То, что научное мышление является самым распространенным типом  мышления в западном мире, заставляет нас задуматься о том, а что  же у нас происходит в мире восточном? Классический Восток считает научное  мышление дурным тоном - как вообще можно думать так извращенно? Восток опирается на сильное обыденное  мышление, и сразу же делает скачок к следующему типу мышления - диалектическому. Помните этих китайский мужей: Сунь-Цзы, Лао-Цзы? Все эти монады Инь-Ян? Запад  тоже сумел докатиться до такого мышления, но сделал это несколько позже  востока: в конце 19 века. Сначала  через научное мышление Гегель сумел  эмулировать диалектику, а потом подтянулись и практики Энгельс, Троцкий и прочие товарищи.

Не зря тут возникают "прочие товарищи" - диалектическое мышление жестоко. Не просто жестоко, а  очень жестоко. Оно изначально оперирует  не целевой рамкой, как мышление научное, а сразу же противоречиями связанными в единое целое. "Единство и борьба противоположностей" - потому, что нам надо сделать, как только мы обнаружили противоречие?

Правильно - нам нужно  это противоречие накачать как можно  больше, чтоб оно исчезло, превратившись  во что-нибудь совершенно иное. Да, диалектическое мышление нам дает замечательный  результат в виде большого шанса  на появление "иного", чего никак  нельзя просчитать на основе имеющихся  шансов, но вот какой ценой? "Единство и борьба": буржуазия и пролетариат. Что мы говорим пролетариату? Ага, что это противоречие, буржуазию  надо мочить. Про единство как-то забываем, наращивая потенциал противоположности. Пролетариат радостно мочит буржуазию, не задумываясь о том, что с  исчезновением буржуазии исчезнет и он. Энгельс был очень хитрый диалектик.

Фактически искусство  диалектического мышления состоит  в том, чтоб уметь находить пары противоречий, усиливая которые, мы будем давать дополнительный импульс для развития системы. Чем  сильнее противоречия, тем нестабильней ситуация, и тем выше шанс на скачкообразное (квантовое) решение проблемы. Мы вынуждены  решать сразу несколько проблем: поиск противоречий, механизмы из усиления и... Управления вероятностями - ибо кто сказал, что скачкообразное изменение ситуации будет в нашу пользу?

Уже можно заметить, что  мышление в рамках диалектики очень  специфическое и требует совсем другого устройства мозгов, чем научное  мышление. Но о диалектическом мышлении мы можем сказать хотя бы что-то, опираясь на труды старых китайских  и новых европейский классиков. Но на текущий момент, судя по всему  зарождается еще и третий тип  мышления - триалектическое мышление. Если покопаться в истории, то предпосылки  к нему можно найти много где: знаменитая троица индуизма "Вишну-Шива-Брахма", христианская концепция и т.д. Но одно дело воспринимать это на философском уровне, а другое пользоваться этим как инструментом.

В логике триалектики мы ищем уже не пары противоречий, а  троицы противоречий. И не три пары, а три противоречия, которые никак  не распадаются на пары. Те же Вишну-Шива-Брахма никак не действуют попарно, а  всегда троицей. Или наше любимое  классическое "программирую быстро, дешево, качественно - выбирайте любые  два из трех". Классический треугольник: развитие-безопасность-комфорт. Заметьте, как только мы оказываемся в рамках такого треугольника, как сразу возникает  желания отбросить одну из вершин, заявив клиенту (да хоть бы и самому себе), что задача на удовлетворение всех трех вершин не решаема в принципе: "выбирайте любые два из трех". При сведении задачи к диалектике, мы, так и быть, попытаемся ее решить. И в этой ситуации преимущество оказывается  на стороне тех, кто действительно  умеет решать задачу, опираясь на все  три вершины, нагнетая потенциал  уже тройственного противоречия, когда площадь самого треугольника сама по себе становится огромным ресурсом.

Следует учитывать, что все  вышеизложенное по большому счету является уже не схемой С.Б. Переслегина, а  скорей тем, как я сам понял  его схему. Данный продукт у меня до сих пор вызывает ряд вопросов, но именно в этом и есть его ценность, ибо позволяет выдернуть очень  интересные вещи для практического  использования. Приведенная компиляция это уже не сколько сам конспект лекции от первоисточника, а уже  пропущенная через мое собственное  понимание сборка: а посему предлагаю  считать совпадения и расхождения  с мыслями первоисточника сугубо случайными.

Глава 2.  Французская социологическая школа.

В психологической науке  вопрос о социальной природе человеческого  мышления был специально поставлен французской социологической школой. Основателем школы был Эмиль Дюркгейм (1858-1917), юрист, который создал концепцию первобытного мышления, изучая бытовое право у отсталых народов. Его идеи развил Л. Леви-Брюль. К этой школе примыкал некоторое время и Ж. Пиаже. К ней же принадлежали М. Гальбвакс, Ш. Блондель. 
          Изучая обычаи, моральные и юридические нормы, взгляды народов с примитивным уровнем культуры, Э. Дюркгейм пришел к выводу о том, что они представляют общественную силу, господствующую над мышлением каждого отдельного человека.

Человек - существо двойственное: индивидуальное (биологическое) и социальное. Первое имеет свои корни в организме, ему соответствует биологически определяемая часть психики, оно руководит практическими отношениями индивида с окружающим миром. В сфере материального производства индивид, согласно Дюркгейму, выступает как изолированное существо. Его индивидуальное мышление находится под влиянием объектов.

Во французской социологической  школе индивидуальное отождествляется  с биологическим, индивид рассматривается  как организм; проблема общественного  и индивидуального отождествляется  с проблемой социального и  биологического. Социальное же существо в человеке формируется обществом. Ему соответствует социально  определяемая часть психики. В двойственной природе человека заключается его  отличие от животных: у последних  нет общественного опыта. Дуализм - характерная черта концепции  Э. Дюркгейма.

Общество рассматривается  Дюркгеймом как особая реальность. Оно выступает как духовное образование  и включает совокупность мнений, знаний, способов действий определенного рода и т.д., которые отражают различные  стороны общественной жизни и  называются коллективными представлениями. Эти представления закрепляются в языке и обладают всеобщностью и необходимостью; они создаются обществом, а не личностью и выступают продуктом длительного развития человечества; они аффективно окрашены и принимаются каждым человеком без рассуждения, оказывая на него принудительное воздействие. Они не столько понимаются, сколько захватывают человека и заставляют его действовать.

Признание влияния на человека коллективных представлений меняет понимание человека как источника наиболее высоких форм духа, объясняемых до этого или из индивидуального опыта, или путем допущения априорных прирожденных форм (эмпиризм или априоризм).

Мысль Дюркгейма, что все  собственно человеческое в человеке от общества - это действительно  фундаментальная мысль. Однако общество Дюркгейм понимает односторонне, отождествляя его структуру с системой коллективных представлений, т.е. общественным мышлением. Охота, рыболовство и другие формы практической деятельности человека, хотя и рассматриваются, но лишь как контакты изолированных индивидов с природой, которые не предполагают с необходимостью настоящего мышления и не приводят к нему. Таким образом, в целом развитие мышления не связывается Дюркгеймом с развитием человеческой деятельности. 
          Еще один представитель французской социологической школы, Люсьен Леви-Брюль (1857-1939) выступил с тезисом о двух формах, типах человеческого мышления и о специфических особенностях первобытного мышления. Согласно его теории, в процессе развития человеческого общества происходит не только накопление знаний о мире, но и смена типов мышления. Современный тип - логический - пришел на смену первобытному мышлению, которое Л. Леви-Брюль называет пралогическим. Первобытное мышление имеет магический характер; для первобытного человека мир вещей наделен одновременно естественными и сверхъестественными, обыденными и мистическими свойствами, причем наиболее важными являются именно сверхъестественные свойства; первобытный человек всегда думает о магических силах, скрытых за событиями, за вещами, которые сами по себе никакой силы не имеют.

Мышление первобытного человека, направленное на магическое содержание, имеет особую логику. Оно подчиняется  закону партиципации, т.е. сопричастия: ученый считает, что все предметы, сходные между собой, имеют общую  магическую силу (отсюда вера в тень, портреты, имя - считается, что действия, примененные к ним, распространяются и на их оригиналы). Магическая сила передается также путем соприкосновения (сопричастие по подобию и сопричастие  по выражению). 
          По мнению Леви-Брюля, мышление первобытного человека абсолютно причинно: оно не признает случайностей, нечувствительно к противоречиям и не требует доказательства с помощью фактов. Умение различать разновидности растений, отпечатки следов каждого человека своей группы, искусство в производстве посуды, корзин, пирог, украшений и т.п. проявления трудовой деятельности не являются, по Леви-Брюлю, плодом размышления и рассуждения. Они - продукты чутья, интуиции, слепого навыка. По Леви-Брюлю, влияние общества на мышление человека осуществляется только через систему коллективных представлений, причем главным образом религиозно-мистического характера (верования, магические обряды).

Пралогическое мышление, по мнению ученого, не образует стадию, предшествующую логической мысли. Оно представляет особую структуру, функционирующую совместно с логической мыслью, и не перерастает в логическое: с развитием общества сектор логического мышления лишь увеличивается, оттесняя мистическое пралогическое мышление. Дело в пропорции: в мышлении первобытных народов пралогические структуры преобладают. Но даже в современном обществе они не исчезли полностью, что находит отражение, например, в религии, представлениях о душе и т.п. Наша умственная деятельность одновременно и рациональна, и иррациональна, пралогические и мистические элементы в ней сосуществуют с логическими.