Гражданско-правовой конфликт

Существует  правовая нормативно-ценностная си­  стема, с которой также связан элемент субъектив­ ности. Он заключен в самом процессе оценивания тех  или иных деяний юридических и  физических лиц на основе установленных  правил. Оценивает конк­ ретный субъект, но кто он и как оценивает? В зави­ симости от того, кто и как оценивает и, соответствен­ но, как применяет правовые нормы к данному юри­ дическому факту, соблюдается или не соблюдается законность, торжествует или игнорируется справед­ливость.

Единство объективного и субъективного в праве противоречиво. Диалектика противоречия порож­ дает реальную возможность формирования много­ образия полей конфликта. Рассмотрим типичные из них.

Первое, — это несоответствие состояния  и уровня развития правосознания реальности правовых от­ ношений, объективным потребностям их регулиро­ вания новыми юридическими нормами, а также существу объективно значащей правовой идеи. Не­ соответствие, развивающееся до противоречия, про­ является в столкновении обычая и закона; устарев­ ших законов и вырабатываемых непосредственно практикой, вне деятельности законодателя, новых обязательных правил общественного поведения; в коллизии законов; в существовании и действии на­ ряду с государственным религиозного права, веду­ щего к раздвоенности правосознания. Отмеченное противоречие обусловливает ситуацию, при которой каждый субъект практически признается одновре­ менно членом двух разных правопорядков: устарев­ шего, но еще действующего, и идущего ему на сме­ ну нового, пока не утвержденного государством официально.

В противоречии находит проявление консерва­ тивность обычая и закона. Обычай, как, между  про­ чим, и любой закон, не порождает  конфликта и про­ должает выполнять  функцию регулятора обще­ ственных отношений и социального контроля до тех пор, пока способствует реализации общественных интересов.Но люди «хватаются за писаный закон, когда чувствуют, что из-под ног ускользает обычай, по которому они ходили». «Старый колеблющийся обычай» они стремятся «закрепить новым писаным законом». Делают это лица, раньше всех почувство­ вавшие совершившиеся перемены и осмыслившие новый закон. 12 Ускользающий обычай — это еще не умирающий; он может жить еще долгое время как рудимент былого правопорядка.

Правосознание, несмотря на то, что оно прони­ зано релятивностью, то есть изменяется с течением исторического времени, сравнительно быстро «при­ выкает» к существующим условиям общественной жизни людей и установленному государством пра­ вопорядку, приобретая даже во многих случаях форму правовых догм и предрассудков. Относитель­ ная самостоятельность правосознания (по отноше­ нию к правовой реальности) обусловлена влиянием на него совокупности материальных и духовных явлений. В их числе: религиозные верования, искус­ ство и, конечно же, моральные нормы, ближе всех стоящие к правосознанию.

Другая, не менее  существенная, причина консер­ вативности правосознания состоит в том, что оно всегда выполняет охранительную  функцию по отно­ шению к установленному правопорядку и полити­ческой системе  власти и в этом смысле выступает фактором ее стабильности. Правосознание прямо связано с установкой правящих социальных групп сохранять свой статус. Постоянная апелляция их к общим интересам народа и справедливости, при­ крытие ими своих притязаний на политическое гос­ подство создает иллюзию объективной значимости тех взглядов, обычаев и законов, на которых дер­ жится существующая система власти и господства, но которые уже отжили свое время. Просущество­вавшее в России более 260 лет крепостное право опиралось на государственную силу консерватив­ ного самодержавия и, кроме того, базировалось так­ же на специфическом правосознании дворянского класса, да и самих крепостных крестьян, оправды­ вавших этот социальный институт.

Противоречие между  правосознанием и право­ вым бытием не связано только с консервативностью первого. В недрах правосознания могут возникать и возникают время от времени новые правовые идеи, вступающие в конфликт с устаревшими эле­ментами правоотношений. Такая конфликтная си­ туация типична для предреволюционных периодов. Буржуазным революциям в Европе предшествова­ли идеи Локка и Монтескье, Руссо и Токвиля о де­мократическом характере будущего государствен­ного устройства и нового права. Противоречие и конфликт между передовой правовой идеей и кон­ сервативными законами также инициируют правотворческий процесс.

Преодоление противоречия между правосознани­ ем и правовой реальностью, борьба за обновление правосознания  и права в целом предполагает ре­ шение ряда задач: 1) осознание  объективного пра­ вового смысла вызревших в обществе потребностей изменения существующих норм права; 2) формули­ рование новой правовой идеи (если она не возник­ ла ранее), в которой может быть отражена обще­ ственная потребность; 3) обоснование несоответ­ствия существующего правопорядка объективному смыслу сложившихся или складывающихся новых общественных отношений и зародившихся под их влиянием передовых идей. Понятно, что эти задачи по плечу лишь рационально мыслящему субъекту, а не субъекту массового обыденного сознания. Вот почему полем конфликта становится правовая тео­ рия. Массовое сознание оставляет скорее тот духов­ ный фон, на котором разыгрывается драма борьбы новой правовой идеи со старой. Оно также влияет на исход конфликта, хотя и не определяет его. Ре­ шительное сопротивление распространению в Рос­ сии XVIII в. идей естественного права и обществен­ ного договора, пропагандистом которых был, в ча­ стности, Радищев А.Н., оказывала не одна элита правящего класса. На стороне последнего было массовое сознание всего дворянства. То же самое произошло с передовыми идеями, выдвинутыми в царствование Александра I Сперанским М., рато­ вавшим за ограничение самодержавной власти и установление конституционной монархии.

Исторический опыт свидетельствует о возраста­  ющем проникновении правосознания — в массы общественного сознания и права в целом — в граж­ данские (негосударственные) социальные отноше­ ния. Право расширяет свои границы за счет вклю­чения в сферу юридического регулирования новых элементов гражданского общества. Если государ­ ство стремится распространить свою волю и власть в виде утвержденного им правопорядка на граж­данские отношения, то общественные институты, развивая самоуправление ограничивают притяза­ния государственной власти на расширение право­ вого пространства, либо даже «завоевывают» себе некоторые дополнительные секторы социальных от­ ношений, где достаточными являются неюридичес­ кие правила поведения людей. Противоречивое вза­ имодействие государства и гражданского общества образует также поле конфликта.

Право исторично: каждой эпохе, каждой соци­ ально-политической системе свойственна своя сис­ тема права и специфический тип  правосознания. Пе­ реход от одной  системы к другой — всегда процесс  конфликтный. На его поле происходит главным об­ разом столкновение права с правом, и складывает­ся ситуация, требующая применения силы (в боль­ шинстве случаев). Феодальное право не ушло из жизни добровольно, а было сметено буржуазной революцией. Право, просуществовавшее в России триста лет (эпоха династии Романовых), было лик­ видировано Великой Октябрьской революцией, хотя и не было заменено институтом правового государ­ ства. Августовский (1991 г.) переворот в бывшем Со­ ветском Союзе ознаменовался разрушением основ советской системы права. В стране стала создавать­ ся либерально-демократическая система, соответ­ ствующая прежде всего интересам нарождающей­ ся российской буржуазии. Современное поколение россиян — свидетель острой борьбы за новую систе­ му права, выливающуюся даже в насильственное столкновение конфликтующих сторон, как это про­изошло в сентябре-октябре 1993 г.

Непосредственным  предметом конфликта, ядром его  поля при переходе от одной системы  права к дру­ гой становится конституционный  процесс и процесс легитимации  новых правоотношений. Политическая история бывшего Советского Союза служит иллюс­ трацией порядка узаконивания (легализации) уста­ новленного революцией общественно-политическо­ го устройства. Конституции 1918, 1924, 1936 и 1977 гг. обозначили различные исторические этапы ста­ новления и развития советской политической и пра­ вовой систем. Им были присущи как позитивные моменты, выражающие демократические потребно­ сти и правовые ориентации общества, так и нега­ тивные стороны общественных отношений, харак­терные для авторитарного режима. Конституцион­ ный процесс в постсоветской России отличается тем, что он являет собою поле борьбы между группиров­ ками либерально-демократических и либеральноконсервативных сил, пришедших к власти, а также в целом «партии власти» с народно-патриотической и коммунистической оппозицией режиму. Что каса­ ется содержания самой борьбы, то его образует кон­фронтация, а точнее столкновение конституционных норм (в том числе некоторых, присущих бывшему государственному строю) общенародного значения и относящихся к отдельным сферам жизни (эконо­ мической, социальной и др.), норм общегосудар­ ственных и так называемого местного, региональ­ ного законодательства. Примером такого рода могут служить конституционные принципы, провоз­ глашенные рядом республик, противоречащие Конституции РФ. За этим противоречием стоят судьбы людей различных национальных групп. Конфликт правовых норм, зафиксированных на бумаге, пре­вращается в конфликт живых юридических субъек­ тов, в борьбу ущемленных в своих правах «некорен­ ных» национальных меньшинств против правовых претензий и установления так называемого «корен­ного» населения республик.

В настоящее время  возник, прецедент местного, регионального  истолкования отдельных, основопо­  лагающих статей Конституции РФ. В  октябре 1997 г. Саратовская областная Дума приняла За­ кон о свободной продаже и купле земли, что прямо противоречит принятому Федеральным Собрани­ ем РФ проекту Земельного кодекса (пока не ут­ вержденному Президентом страны), не разреша­ ющему подобные операции с землей. В ответ на протест Государственной Думы РФ саратовский губернатор заявил, что закон, принятый ими, пол­ ностью соответствует статье Конституции РФ, узаконившей в стране частную собственность на землю. Стало быть, интерпретация статей Конституции в данном прецеденте оказалась в фокусе правового конфликта. И опять-таки она затронула интересы различных групп населения, в том числе саратовского, разделив их на противо­ положные, конфликтные.

С тех пор, как  возникло государство и право, сформировалась проблема отношения государства к человеку, индивиду. Альтернатива «человек или государство» стала тем рубежом, который разделил на века мировоззренческие и политические позиции сторонников либерализма и демократии, социали­ стов и антисоциалистов. Ретроспективный взгляд на историю позволяет сказать, что ни один из существовавших и существующих типов социально-полити­ ческих систем не разрешил вековую проблему чело­вечества. Она пока остается общеисторическим гло­ бальным полем конфликта. В настоящее время он выражен в борьбе за права человека, ведущейся в большинстве стран мира, включая нашу страну. В зоне взаимоотношений государства и человека, господствующего режима и гражданина произрас­ тает правовой нигилизм и анархизм, чему противо­стоит здоровое правосознание, уважительное отно­шение к закону. Здесь немирно соседствуют право­ вая культура и контркультура. Элементы массового правосознания перемешаны с правовым невеже­ ством, правовое знание — с незнанием и непонима­ нием основных норм человеческого общежития. Массовое поведение и сознание, таким образом, выступает не менее плодородным, чем другие сек­ торы общественно-политической жизни, полем для произрастания юридических и правовых конфликт­ ных ситуаций. Анализ природы и специфики этих ситуаций лишний раз подтверждает истинность мысли: «Самая сущность права, самая природа права в том, что творится сознательными существа­ ми и для сознательных существ, мыслящими субъек­ тами и для мыслящих субъектов». 13

Историческая традиция России, да и современ­ ность, свидетельствует о значительном распростра­ нении в стране правовой контркультуры, чему способствовали и теперь способствуют господство­ вавшие ранее и нынешний режимы. Царское само­ державие в основном не отвергало закон, однако абсолютизм ограничивал его действие лишь сфера­ ми частной социальной жизни, ставя вне закона даже право на жизнь крепостных крестьян и дру­ гих неимущих слоев населения. Право фактически не имело силы по отношению к высшим чинам. Гер­ цен писал, что чиновники «извращали законы каж­ дый по-своему, с необычайным искусством», для них не было недозволенного. Крестьянин, как и чи­ новник, не верил в законы. «Первый почитает их из страха, второй видит в них свою кормилицу-поили­ цу. Святость законов, незыблемость прав, неподкуп­ ность правосудия — все это слова, чуждые их язы­ ку». 14

Русский фольклор запечатлел в многочисленных поговорках и пословицах описанное отношение к закону. Вот некоторые из них: «Закон —  дышло: куда захочешь, туда и повернешь»; «Закон, что па­утина: шмель проскочит, а муха увязнет»; «Где за­ кон, там и обида»; «Кто законы пишет, тот их и ло­ мает».

Характеристика  состояния правовой культуры россиян, данная Герценом, на наш взгляд, во мно­ гом сходна с нынешней действительностью. Веко­ вой конфликт между законом  и массовым поведе­нием населения, включая элиту, между юридичес­  кими нормами и поступками власть имущих — пока скорее правило, чем исключение. Иначе чем объяс­няется широкомасштабная преступность, захватив­ шая страну, словно всесильный спрут? В чем при­ чина коррумпирования высших эшелонов государ­ ственной власти, и не только их? Чем диктуется сползание общества к полицейскому государству.— тенденция, на которую указывают в настоящее вре­ мя даже некоторые члены правительства?

Правовой  нигилизм и проявления контркульту­ ры, конфликты, связанные с ними, усиливаются и множатся в переходные периоды. Одна из главных причин противостояния цивилизованно-правового поведения и неправового — состояние легитимности государственного строя и существующего правопо­ рядка. В переходные периоды решение проблемы легитимации становится предметом острого конф­ ликта. Разрастаются противоречия и борьба меж­ ду типами легитимности власти, уходящей с поли­ тической арены, и системой легитимности, требую­ щейся для обоснования и укрепления нового режима. Правильно заметил германский философ Ясперс, что власть преодолевается не правом, а легитимностью. Для постсоветского периода характе­ рен именно такой процесс смены политической сис­ темы. Конституция — Основной закон СССР — фор­ мально никем не отменялась после августа 1991 г., фактически же она утеряла свою реальную легитимность, то есть поддержку широких масс народа, не ставших на защиту советского государственного строя. Делегитимация советской системы и узако­ нивающей ее Конституции выявилась в коренном изменении соотношения типов легитимности. На об­ ломках былой новые политические силы стали со­здавать иную систему легитимности, с приоритет­ ностью формально-демократических легальных ви­ дов (главным образом, института выборности); господствовавшие в прошлом, сохранились, не пе­ рестали играть определенную, но не определяю­ щую, роль в укреплении и функционировании ли­ берально-демократического режима. Антикомму­низм превратился в одну из идеологических опор; политические санкции пока нередко первенствуют над правовыми.

Рассмотренные и другие поля реальных право­ вых конфликтов объединяет общий элемент меха­ низма реализации их ценностно-нормативной при­ роды. Какой бы практически существующий конф­ ликт мы ни анализировали, первоначальным этапом его возникновения является правовая оцен­ ка конкретных деяний субъекта — индивидуально­ го или общественного, в чем особенность правового конфликта. Процесс оценивания, как отмечалось, по форме субъективен, по критерию объективен. Кри­ терий определяется содержанием правовой систе­ мы; форма — особенностями субъекта, которому го­ сударство доверило оценивать, «предписывать», «разрешать», «запрещать». Проблема неоднознач­ ности субъекта правовой оценки и проблемы «кто оценивает» и «как оценивает», с позиции действи­ тельного правового критерия или его односторон­ него «суррогата» — источник латентного конфлик­ та, превращающегося в явный при соответствующей ситуации. Законы важны не только потому, что они установлены государством. Важно и то, кто и как практически их применяет. Конфликтная ситуация в решающей степени зависит от этого. Она неизбеж­ но возникает, кроме того, если юридический субъект признает право только как внешнюю силу, как сво­ его рода «намордник» (по выражению Ильина) для укрощения своей злой воли и хищного инстинкта, и подчиняется правовому требованию только из-за страха. Такое правосознание и правоповедение ти­ пично для раба, а в современную эпоху — для граж­ данина тоталитарного государства. Прямой проти­ воположностью (идеалом) отношения к праву явля­ ется знание права, признание и добровольное его исполнение, иными словами, превращение норм права в правила самообязывающего поведения, во внутренний принцип и мотив действия, в основу со­ циально-правовой свободы. Конфликт в подобной ситуации исключается, хотя возможность возникно­ вения латентного противоречия остается, ибо сохраняется противоположность субъекта и объекта правоприменительной деятельности.