Ненасилие как способ отношения к природе

 Сторонники пацифизма стоят на принципах морального осуждения любой вооруженной борьбы, влекущей за собой человеческие жертвы. Пацифизм явление не новое.

 В Париже  через сто лет после Французской  революции и отмены рабства,  во время Всемирной промышленной  выставки произошли два очень важных для пацифистского движения события: первая Межпарламентская конференция и первый Всеобщий конгресс мира. После этого парламентарии и пацифисты стали проводить периодические встречи.

 Именно в  1901 г. на X Всеобщем конгрессе мира в Глазго несколько участников сначала неформально, а затем открыто выступили за введение понятий пацифист и пацифизм. Дискуссия показала, что, несмотря на видимое единство, движение включало различные идеологические тенденции, которые не всегда преследовали одни и те же цели. Впрочем, эти тенденции были заметны уже с самого начала пацифистского движения.

 Наполеоновские  войны начала XIX в. послужили импульсом  создания первых обществ мира, которые возникли поначалу в  англосаксонских странах. 

 К тому  же бурный рост промышленности и торговли стимулировал общественную и экономическую среду для развития филантропии и благотворительности, а также и пацифистского движения. Действительно, с конца ХVIII в. Давид Рикардо, Джон Стюарт Милль и другие экономисты убедительно показали взаимосвязь между торговлей, промышленными кругами и проблемой мира. Первыми пацифистами часто становились пасторы и экономисты.

 Например, пацифистка  Присцилла Пекковер, выходец из  семьи богатого кембриджского  квакера использовала полученное наследство для развития пацифистской пропаганды в Англии и в других европейских странах.

 Под знаменем  пацифизма укрывалось несколько  тенденций. Движение пацифистов  не было единым. Движение шло  к серьезному кризису. С одной  стороны, обозначились «сентиментальные» пацифисты, которые интерпретировали мир в абстрактном и метафизическом смысле, смешивая его с любовью к ближнему; с другой — существовали «реалисты», которые стремились политически организовать род человеческий.

 Пацифизм  стал, таким образом, «сплавом чувств доброжелательности и любви к другим людям». Этот сплав чувств выявил социолог Вильфредо Парето, так писавший о двойственности пацифизма: «Какой логик будет достаточно изощренным, чтобы объяснить нам, простым смертным, почему завоевание Египта "соответствуют праву", а завоевание Ливии противоречит праву? Воинственные пацифисты 1911 г. грешили или просто верили, что Юлий Цезарь, Наполеон I и другие завоеватели были простыми "убийцами"; что не было "справедливых войн", кроме, может быть, войны для защиты Родины; затем в один прекрасный день они изменили своим убеждениям и пожелали, чтобы другими завоевателями любовались как героями и чтобы завоевательные войны признали "справедливыми"».

 Таким образом,  пацифизм стал двойственной доктриной,  так как для обозначения одной и той же реальности имелись два слова (пацифизм и патриотизм), что затрудняло выявление противоречия.

 На рубеже 70-80-х годов обнаружился массовый  приток участников в антивоенные  организации пацифистского толка,  особенно в странах Западной Европы. Лагерь пацифизма пополнился новым сильным течением, не связанным непосредственно с конфессиальной мотивацией. Этими движениями явились различные гражданские инициативы, защитники окружающей среды, охватившие массы молодежи, женщин, интеллигенции, деятелей культуры и науки. Пассивность сменилась в деятельности пацифистов такими формами борьбы как демонстрации, марши, блокады, пикетирования, "живые цепи" и т. д.

 Пацифизм  как политическая позиция и  как известное состояние общественной психологии менялся на протяжении истории своего существования. Он связан со стремлением к миру, с отрицанием войны как средства разрешения международных споров и, в определенной мере, с представлением о непротивлении злу насилием.

 Пацифистам  необходимо было защититься от множества нападок милитаристской партии, которая умышленно смешивала их с антимилитаристами, о чем пацифисты горько сожалели. Кроме того, пресса часто уподобляла их «анархистам», «людям без родины», «революционерам» и «антипатриотам». Их демарш скорее объясняется стремлением отмежеваться от того, чем они не хотели быть. Именно это утверждал д'Эстурнель де Констан: «Я имею право и даже обязан предостеречь правительства и народы против неожиданности войны, так как в наше время война вспыхивает не потому, что ее хотят; она разражается случайно, из-за неосторожности, из-за глупости; и наши дети и в Германии, и во Франции станут жертвами, несомненно героическими, но жертвами этой глупости».

 Пацифистское  движение дает возможность людям  различных политических убеждений, партийной принадлежности и вероисповеданий принять участие в гуманном движении - борьбе за мир.

3. Антимилитаризм 

 Антимилитаризм - политическое движение социально  разнородных сил, объединенных  идеей борьбы против использования вооруженного насилия при разрешении внутренних и межгосударственных противоречий в национальном, региональном и глобальном масштабах. Антимилитаризм, как и пацифизм, относится к антивоенным движениям. Но в отличие от пацифизма, антимилитаризм был долгое время направлен не против войны вообще, а против вооруженного насилия в несправедливых, реакционных целях.

 Антимилитаризм  уходит в глубь истории общества, раздираемого социальными противоречиями. Почти четыре столетия назад  против милитаризма выступал  Э. Роттердамский. Спустя два столетия И. Кант в трактате "О вечном мире" глубоко обосновал обреченность войны и милитаризма исторически обусловленным процессом их самоизживания. В наиболее зрелом и организационно оформленном виде антимилитаризм сложился в годы, предшествовавшие первой мировой войне. Это было естественной реакцией прогрессивных социальных сил на агрессивные устремления зачинщиков и организаторов первой в истории бойни в мировом масштабе. В годы второй мировой войны значительно возросший по своим масштабам и эффективности антимилитаризм сыграл существенную роль в разгроме германского и японского милитаризма.

Как только одно государство увеличивает число  своих войск, другие увеличивают  свои, так что от этого ничего не получается, кроме разорения.

Ш. Монтескье 

Война может  иметь хорошие последствия у  дикарей, способствуя отбору наиболее сильных и стойких, но на цивилизованные народы влияние ее обыкновенно самое  пагубное: она ведет к взаимоистреблению  самых лучших и самых храбрых.

А. Фулье 

4. Философские  убеждения 

 Философия  по праву считается наукой  наук. Она дает ответы на самые  важные вопросы, с которыми  сталкивается человечество. Один  из основных вопросов философии  - место человека в мире и  смысл человеческого существования.  Каждый философ, живший на земле, отвечал на этот вопрос по-своему. В процессе накопления человечеством знаний и развития науки появлялись философские направления, течения, школы.

 Начиная с  Гераклита античные философы  искали решение извечного вопроса  о войне и мире. Они то склонялись к мысли о неустранимости войны как "естественного" средства разрешения международных споров и конфликтов между людьми, то искали способов - подчас наивных - "отмены" войны.

 Первый взгляд  был классически сформулирован  Гераклитом, изрекшим, что "война - отец всего и всего царь; одним она определена быть богами, другим - людьми; одних она сделала рабами, других свободными". У этого взгляда было и есть немало сторонников. Вместе с тем, начиная с глубокой древности, предлагались проекты "вечного мира". Центральный вопрос выдающихся памятников античной философии и политической мысли - "Государства" Платона и "Афинской политии" Аристотеля - вопрос о войне, мире и возможностях государственной власти обуздать войну в интересах мира.

 Античные  мыслители подметили, что не только война, но и подготовка к войне, несут с собой необратимые деструктивные последствия, деформируя сложившийся механизм общественных отношений и даже вовсе разрушая его, особенно при завоевательных войнах. Руины Северной Африки и Индии, Средней Азии и Мексики, Ближнего Востока и Китая - наглядные свидетельства пагубных последствий войны. Цветущие цивилизации разрушали не только варвары.

 Древние философы  и историки, осуждая войну и  использование военной силы для  достижения честолюбивых политических целей, ценили, как правило, понятия высокой морали, призывали к уважению человеческого достоинства, блага и справедливости, как во внутренней, так и во внешней политике.

 Идея всеобщего  мира получила особенно широкое  распространение в новейшее время. Теоретики развивали теории непрерывного, идущего по восходящей линии, социального прогресса.

 Философы-просветители, опираясь на идеи естественного  права и общественного договора, рисовали радужные перспективы  всеобщего благоденствия, которое наступит в случае принятия и проведения в жизнь их предложений по регламентации международных отношений (Гроций, Пуфендорф, Гобсс, Сен-Пьер, Дидро, Руссо, Кант, В.Ф. Малиновский, Вл. Соловьев). Все они утверждали, что война вовсе не является неизбежным спутником человеческих обществ, скорее она является следствием всякого рода общественных неустройств, которые могут быть искоренены с помощью разумных мер по упорядочению государственных и межгосударственных отношений.

 Многочисленные  проекты "вечного мира", включая предложения о законодательном запрещении войны как орудия национальной политики, сыпались как из рога изобилия. Они были различными по характеру - от монархо-аристократических до революционно-демократических. Руссо, будучи романтическим скептиком, не думал, что вечный мир может быть установлен "при помощи отдельной лишь книги". Он полагал, что трудности решения проблем войны и мира неимоверны, но многое зависит от исторически значительных личностей, которые силой своей политической воли и незаурядного интеллекта сумеют продвинуть вперед дело взаимопонимания народов и добьются высшей цели всеобщего мира и благоденствия народов.

 Однако придерживаться  того или иного учения, разделять  его никому не воспрещается. Хотя  большинство проектов были утопическими по своей сути, в них усматривается достаточно логики для того, чтобы действовать сообразно учениям.

 Л.Н. Толстой  создал оригинальное религиозно-нравственное  учение, получившее название толстовства.  Ненасилие в точном смысле  слова как отказ от насилия означает, что человек не берется быть судьей другим людям, ибо это прерогатива бога. В данном случае речь идет не о том, чтобы вообще отказываться от оценки (суда) других людей, а о том, чтобы не оценивать (не судить) людей как людей, чтобы не покушаться на их свободу, нравственное достоинство само их право самим определять свою жизнь. Тем самым человек относится к другим как к братьям. Брат не судит брата. Это делает отец.

 Придя к  выводу о ненасилии как истине  любви, Толстой со всей решительностью ополчается на государственное насилие. Как бы ни оценивать анархизм Толстого, ему нельзя отказать в последовательности. Ненасилие, продуманное до конца, не только предполагает отрицание государственного насилия, но делает это в первую очередь, поскольку здесь идет речь о чем-то большем, чем факты насилия, - о праве на насилие.

 Толстой видел  разницу между различными проявлениями  насилия - например, между насилием  разбойника с большой дороги  и насилием государственных деятелей (царей, президентов, генералов и т. д.). Оправдать нельзя никакое насилие. Но если насилие разбойника хоть как-то можно понять, то насилие государственного деятеля понять нельзя, не говоря уже об его оправдании - оно много хуже, т. к. претендует на узаконивание, в том числе и нравственное. Разбойник с большой дороги, как правило, понимает, что он делает что-то недостойное, он не выставляет своего душегубства напоказ, не мобилизует разум для его оправдания. Разбойник на троне гордится насилием, изображая его как благо, требование разума. И этим он отвратителен вдвойне.

 Толстой считал, что насилие можно оправдать  лишь в рамках каннибальского  сознания. Но его нельзя обосновать  в рамках сознания, признающего,  что все люди являются братьями. Ненасилие является ответом на  конфликтную ситуацию, при которой одни люди считают злом то, что другие считают добром, и наоборот. И ответ этот состоит в том, что человеку не следует вести себя так, будто он знает, что является злом, а что нет.

 В представлении  Л. Толстого, зло имеет своего  рода цепную реакцию: раз возникнув, оно порождает ответные действия, которые даже будучи оправданными, как правило, не удерживаются в рамках справедливости, порождают новое зло, причем еще в больших масштабах, чем прежде. И так происходит до бесконечности - до всеобщей катастрофы. Поэтому единственным средством остановить этот разрушительный процесс является решимость воздержаться от возмездия за причиненное зло, в том числе, и от права на самооборону. Но главное не в самом этом отказе от мести, а в том просветленном чувстве, которое движет нравственно совершенным человеком - в чувстве любви ко всем людям без исключения.