Значение необходимой обороны в деятельности правоохранительных органов

Уголовно-процессуальное положение оборонявшегося, правомерно причинившего вред посягавшему для отражения его общественно опасного деяния, двояко: при доказанности состояния необходимой обороны он может быть признан как потерпевшим, так и свидетелем. В основе разделения лежит факт наличия или отсутствия вреда, причиненного оборонявшемуся. Таким образом, всех лиц, совершивших акт правомерной необходимой обороны, невозможно объединить под статусом одного участника судопроизводства, поскольку их активное общественно полезное поведение вообще не учитывается уголовно-процессуальным законодательством РФ.

Отмечены следующие особенности определения процессуального статуса оборонявшегося в зависимости от результатов процесса доказывания правомерности его деяния:

1. Если признаки необходимой  обороны установлены в ходе  собирания проверочного материала, то законно возбуждение уголовного дела в отношении посягавшего, оборонявшийся же приобретает статус свидетеля или потерпевшего.

2. Присвоение предполагаемому оборонявшемуся  статуса подозреваемого является вынужденной мерой, приемлемой в том случае, если состояние необходимой обороны не удалось установить в ходе сбора проверочного материала, а срок его рассмотрения истекает.

3. Предъявление обвинения предполагаемому  оборонявшемуся возможно при условии, что версия о правомерности причиненного им вреда опровергнута на основе объективных доказательств.

4. При наличии доказанности превышения  пределов необходимой обороны оборонявшийся подвергается уголовному преследованию за совершение преступления с привилегированным составом (ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК РФ), приобретая при этом статус соответствующего участника уголовного процесса со стороны защиты.

От качества работы сотрудников, входящих в следственно-оперативную группу, во многом зависит судьба лиц, являющихся участниками происшествия. При отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела прокурор, следователь или дознаватель выносят постановление об отказе в его возбуждении.

В случае доказывания признаков необходимой обороны как обстоятельств, исключающих преступность деяния, отказ в возбуждении уголовного дела основан на отсутствии в деянии состава преступления, поскольку такое деяние объективно становится общественно полезным и правомерным.

Отказ в возбуждении уголовного дела за отсутствием в деянии состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) допускается лишь в отношении конкретного лица (ч. 1 ст. 148 УПК РФ). Это созвучно стратегии рассмотрения материала в данном случае, поскольку цель такого рассмотрения – выяснить истинную картину происшедшего, на основании фактических данных установить виновных и не допустить привлечения к уголовной ответственности правомерно оборонявшегося гражданина. Именно в последнего гражданина будет вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела при условии, разумеется, если при рассмотрении материала станут очевидными признаки необходимой обороны в его действиях.

Дополнительная проверка материала целесообразна и необходима, если информации, собранной в ходе осмотра места происшествия, опросов граждан, освидетельствований, недостаточно для установления в деянии признаков состава преступления или признаков необходимой обороны.

В процессе доказывания признаков необходимой обороны представляется эффективным использование оперативно-розыскных средств и методов, поскольку именно негласный способ получения информации о происшествии оказывается более результативным при выявлении истинных обстоятельств дела и изобличении гражданина, давшего заведомо ложные показания. Кроме того, информацию для дополнительной проверки материала можно получить из опроса граждан, проведя повторный поквартирный обход или обход близлежащих территорий, бесед с сотрудниками предприятия, организации, где произошло рассматриваемое деяние.

Если в ходе рассмотрения проверочного материала будет доказано, что признаки необходимой обороны отсутствуют, или имеет место умышленное причинение вреда здоровью, или были превышены ее пределы, то закономерно возбуждение уголовного дела в отношении лица, причинившего вред.

Гораздо более серьезная ситуация возникает в том случае, если срок дополнительной проверки подошел к концу, а объективного свидетельства о наличии признаков необходимой обороны не получено, хотя предполагаемый оборонявшийся утверждает это. Полностью исключать возможность данного обстоятельства из-за отсутствия внешних признаков представляется несправедливым. Однако перед прокурором, следователем, либо дознавателем возникает сложный вопрос о судьбе рассматриваемого материала. Отказать в возбуждении уголовного дела нельзя, поскольку существует реально причиненный вред и не доказано наличие обстоятельства, обусловливающего правомерность причинения данного вреда. Продлить срок проверки более 10 суток также не представляется возможным.

Для возбуждения уголовного дела требуется не факт преступления, а лишь обоснованное предположение о его существовании, которое базируется на фактах-признаках. Таким образом, в данной ситуации возникает необходимость возбудить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления, фактический вред от которого установлен. Разумеется, это не предопределяет судьбу предполагаемого оборонявшегося как будущего осужденного, поскольку в рамках предварительного расследования возможно доказывание признаков необходимой обороны, исключающей преступность деяния, а следовательно, влекущей прекращение уголовного преследования.

На основе анализа уголовно-процессуальных средств доказывания состояния необходимой обороны делаются следующие выводы:

1. При доказывании наличия в  деянии признаков необходимой  обороны наибольшей информативностью  обладают такие следственные  действия, как осмотр места происшествия, допросы, очная ставка, проверка показаний на месте и следственный эксперимент, тогда как эффективность других зависит от конкретных обстоятельств дела.

2. Результаты судебных экспертиз, назначаемых в ходе расследования дел данной категории, приобретают особое значение, поскольку они служат не только дополнительным доказательством виновности лица, в отношении которого возбуждено уголовное дело, но и способны радикально изменить процессуальное положение участников.

Проверка рабочих следственных версий и оценка добытых доказательств при расследовании деяний, содержащих признаки необходимой обороны, обладают рядом отличительных особенностей. Прежде всего это обусловлено тем, что необходимо доказать не только факт того, что одним из участников процесса (предполагаемым оборонявшимся или посягавшим) было совершено преступление, но и решить вопрос о правомерности действий другого.

Следует отметить общие принципы, которыми должен руководствоваться следователь, расследуя деяние, предположительно имеющие признаки необходимой обороны, а именно:

1. К решению вопроса о правомерности деяния, предположительно совершенного в состоянии необходимой обороны, следует переходить лишь после  того, как будут разрешены все противоречия доказательственной базы. Если же этого сделать не удалось, то согласно ст. 14 УПК РФ все неустраненные сомнения в виновности обвиняемого (которым на данный момент является или может стать предполагаемый оборонявшийся) следует толковать в его пользу.

2. Рассматривать вопрос о превышении  пределов необходимой обороны представляется целесообразным лишь тогда, когда доказано наличие других признаков необходимой обороны в действиях оборонявшегося.

3. В случае, если превышение пределов  необходимой обороны доказано, необходимо  незамедлительно решить вопрос  о привлечении к уголовной  ответственности посягавшего.

4. Если установлено, что деяние не было совершено при необходимой обороне (а равно иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния), предъявление обвинения предполагаемому оборонявшемуся следует признать обоснованным.

Следует отметить особенности расследования деяний, совершенных осужденными, содержащих признаки необходимой обороны:

1. Специфика исправительного учреждения  позволяет более подробно исследовать личность предполагаемых оборонявшегося и посягавшего, а также специфику их межличностных отношений путем изучения их личных дел, истребования характеризующего материала, бесед с сотрудниками исправительного учреждения.

2. Избрание тактических приемов  допроса зависит от положения  допрашиваемого осужденного в  иерархической неформальной структуре  данного исправительного учреждения.

3. При решении вопроса о целесообразности  проведения очной ставки необходимо предотвратить любые попытки посягавшего оказывать давление на оборонявшегося в целях устранения возможности самооговора со стороны последнего.

4. Особое внимание следует уделить получению интересующей информации из оперативных источников.

Во втором параграфе «Особенности доказывания состояния необходимой обороны при отражении осужденным общественно опасного посягательства со стороны сотрудников исправительных учреждений ФСИН России» анализу подвергается довольно сложная следственная ситуация, когда посягавшим является сотрудник исправительного учреждения, а оборонявшимся – осужденный.

Обстоятельства, осложняющие расследование, а именно:

1. Подсознательно следователь определяет осужденного как совершившего общественное опасное деяние, а сотрудника – как лицо, пресекшее данное деяние.

2. Поиск очевидцев среди осужденных  представляется еще более затрудненным, поскольку к ранее перечисленным  причинам их неискренности добавляется еще одна – боязнь негативных последствий со стороны посягавшего сотрудника и его коллег.

3. Очевидцы из числа сотрудников  исправительного учреждения дадут показания о том, что первоначальное поведение осужденного было общественно опасным и применение к нему физической силы являлось правомерным.

Не исключена ситуация, когда необходимая оборона инсценируется  осужденным или группой осужденных, решивших таким образом расправиться с сотрудником исправительного учреждения. Основаниями для выдвижения и проверки данной следственной версии могут служить следующие установленные обстоятельства:

1) исключительно отрицательная  направленность осужденных, участвовавших  в происшествии или ставших  его очевидцами;

2) установление наличия в прошлом конфликтов между данным сотрудником и осужденными на почве  законных требований соблюдения внутреннего распорядка и дисциплины;

3) чрезмерная откровенность и желание давать показания при допросах осужденных – предполагаемых свидетелей происшествия. Также должна настораживать «заученность» показаний и затруднения при ответах на детализирующие вопросы;

4) не исключена ситуация, при которой случайным очевидцем расправы над сотрудником исправительного учреждения становится осужденный, не принимавший участия в преступном сговоре. Представляется логичным, что он будет предупрежден преступниками о негативных для него последствиях в случае дачи показаний, изобличающих мнимого оборонявшегося. Тем не менее у него не будет достаточно времени, чтобы полностью продумать свои показания и согласовать их с другими. Поэтому если один из осужденных-свидетелей затрудняется с детализацией своих показаний (объясняя это тем, что «слишком быстро все было» или «слишком поздно подошел»), тогда как другие дают подробные и не противоречащие друг другу показания, следует внимательно отработать следственную версию об инсценировке необходимой обороны.

 

 

 

3.2. Ответственность за  превышение пределов необходимой  обороны

 

Представляется, что применительно к эксцессу обороны в качестве дополнительного количественного критерия опасности посягательства и соразмерности защиты может быть использован признак интенсивности. В юридической литературе по-разному понимается смысл понятия «интенсивность».

В то же время общественная опасность посягательства не меняется в зависимости от его интенсивности, поэтому интенсивность определяет объективную сторону посягательства и на ее основании обороняющийся судит о том, на какие общественные интересы направлены действия посягающего. Если эксцесс обороны сводить только к несоответствию интенсивности защиты и посягательства, то будет неправомерной энергичная защита против обычных краж и иных тайных преступлений, а с другой стороны будет правомерным причинение тяжкого вреда посягающему в случае совершения незначительных преступлений стремительным, энергичным способом.

Защита может быть даже более интенсивной, чем посягательство. В ряде случаев только такая защита может обеспечить успех необходимой обороны. Однако, если сила и стремительность защиты резко несоразмерны с силой и стремительностью посягательства, то налицо превышение пределов необходимой обороны по степени ее интенсивности, поскольку для отражения посягательства можно было ограничиться менее интенсивной обороной.

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 16 августа 1984 г. указывал, что нельзя требовать механического соответствия между интенсивностью защиты и интенсивностью посягательства. Механическое сопоставление мер обороны и мер посягательства не дает нужного результата, так как в этом случае действует правило: на удар кулаком можно ответить только кулаком. К тому же, существуют отдельные виды посягательств, как, например, изнасилование, на которые ответить адекватно обороняющаяся сторона просто не может.

Тем не менее, понятие превышения пределов необходимой обороны не может быть сведено только к явному несоответствию в соразмерности средств защиты характеру и степени общественной опасности посягательства. Тем более, что уголовный закон, указывая на «явность» несоответствия защиты и посягательства, не указывает на принцип, руководствуясь которым следует устанавливать соотношение их интенсивности.

Следует отметить, что действия оборонявшегося, причинившего вред посягавшему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в применении средств защиты явно отпала необходимость. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях. Запоздалая оборона не освобождает от уголовной ответственности, но с учетом предыдущего неправомерного поведения нападавшего может быть смягчающим обстоятельством. Вопрос об уголовной ответственности за вред, причиненный во время несвоевременной обороны, должен решаться, как и при мнимой обороне, по правилам фактической ошибки.