Незаконная охота

Перечень зверей и птиц, охотиться на которых полностью запрещено, дается в Положении об охоте и охотничьем хозяйстве. Под полным запрещением понимается запрещение осуществлять в любое время года все виды охоты (промысловой, спортивной, любительской) на определенные виды птиц и зверей вследствие их особой ценности.

Следует отметить, что охота на зверей и птиц, в отношении, которых установлены определенные ограничения (например, лицензирование), не может квалифицироваться по рассматриваемому пункту.

Пункт «г», этой же статьи, устанавливает уголовную ответственность за незаконную охоту на территории заповедника, заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной ситуации.

Следовательно, объективная сторона незаконной охоты (части 1 статьи 258 Уголовного Кодекса) состоит в совершении любого из следующих действий: выслеживание с целью добычи, преследование с целью добычи и, собственно, добыча дикого животного (зверя или птицы). Из этого следует, данное преступление считается оконченным с момента начала добычи, выслеживания, преследования, независимо от того, были ли фактически добыты дикие животные. Это разъяснение не применимо в случае, если имеет место незаконная охота в крупном размере.

Таким образом, действия, указанные в пунктах «б», «в» и «г» части 1 статьи 258 Уголовного Кодекса, образуют формальный состав, а в пункте «а» состав материальный, поскольку, необходимы последствие в виде крупного ущерба и причинная связь между деянием и последствием.

Подведем итог, уголовно наказуемый состав незаконной охоты носит формально-материальный характер и состоит в альтернативных признаках:

1. Действие  – незаконная охота на диких  животных, если это деяние совершено:

А) уголовно наказуемым способом – с применением механического транспортного средства или воздушного судна, взрывчатых веществ, газов или иных способов массового уничтожения птиц и зверей;

Б) в особо значимых местах – на территории заповедника, заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации;

В) в отношении птиц и зверей, охота на которых полностью запрещена (в федеральном масштабе либо в конкретной местности);

2. Последствие  – реальная добыча диких животных  в крупном размере (вне зависимости  от способа или места совершения  деяния). При решении вопроса о  том, является ли ущерб, причиненный  незаконной добычей диких животных, крупным, учитываются, например: количество  добытого, распространенность животных, их отнесение к специальным категориям (в частности, к редким и исчезающим видам), экологическая ценность и значимость для конкретного места обитания. Кроме того, пункт 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 14 от 5 ноября 1998 года предписывает считать признаком крупного ущерба отстрел зубра, лося, оленя.

Вместе с тем, хотелось бы отметить, что разграничение уголовно наказуемой незаконной охоты с составами административных правонарушений, то есть с нарушением правил охоты (часть 1 статьи 8.37 Кодекса об административных правонарушениях) не вызывает трудностей с учетом формулировок, рассмотренных выше пунктов статьи 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации.

На сегодняшний день сложилось так, что административное воздействие в природоохранной сфере значительно больше уголовного воздействия. Нормы уголовной ответственности применяются гораздо реже административной. Все это видимо от того, что при решении вопроса об уголовной ответственности в том или ином случае возникает слишком много спорных вопросов, на которые нет единого мнения, поэтому наиболее простым выходом считается применения норм административного воздействия.

 

3.3 Субъективные признаки преступления, предусмотренного статьей 258 Уголовного  Кодекса Российской Федерации

 

Согласно уголовному законодательству, общим субъектом преступлений признается лицо физическое, вменяемое и достигшее определенного возраста, с которого наступает ответственность за уголовно-наказуемые деяния.

Так, ответственность за незаконную охоту наступает с 16-летнего

 возраста.

Вместе с тем, хотелось бы отметить, что правом охоты с гладкоствольным охотничьим ружьем на территории России пользуются все граждане Российской Федерации, достигшие 18-летнего возраста, состоящие членами общества охотников, сдавшие испытания по охотничьему минимуму и уплатившие госпошлину (пункт 14 Типовых правил охоты в Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика). Это говорит о том, что несовершеннолетний в возрасте от 16 лет при незаконной охоте может быть признан субъектом незаконной охоты.

В свою очередь, граждане из числа коренного населения (народы Сибири и Крайнего Севера) пользуются правом охоты с 14-летнего возраста. Но, несмотря на это, субъектом незаконной охоты (по иному, браконьерства) является лицо достигшее 16 лет. Так, подростки, совершившие браконьерство в еще более раннем возрасте не могут быть привлечены к уголовной ответственности.

Кроме возрастного показателя следует сказать о том, что субъектом браконьерства могут быть как частные, так и должностные лица.

Уголовное право Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за те преступные деяния, которые совершены умышленно или по неосторожности.

Так, с субъективной стороны преступление, предусмотренное статьей 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, совершается с прямым умыслом. Виновный заведомо осознает незаконность, противоправность своих действий, применение недозволенных способов и орудий лова в запретное время или в недозволенных местах, и желает этим заниматься. Таким образом, интеллектуальный элемент при совершении незаконной охоты с прямым умыслом характеризуется двумя признаками: лицо осознает общественную опасность совершаемого деяния (браконьерства) и его последствия. В свою очередь, волевой элемент незаконной охоты характеризуется, как желание наступления общественно опасных последствий. В данном случае желаемые последствия будут выступать: средством достижения конечной цели (например, убийство птиц или животных с целью извлечения материальной выгоды), неизбежным сопутствующим элементом деяния (например, убийство животного с помощью взрывчатых веществ, при котором пострадали и другие).

При неосторожном нарушении правил охоты в случаях неправильного представления или неосведомленности о сроках или местах запрета охоты, наличии разрешения на производство охоты, действия нарушителя влекут административную ответственность (например, охотник с путевкой на право охоты в определенном хозяйстве непреднамеренно добыл зверя в другом хозяйстве или превысил норму отстрела дичи, убив одним выстрелом нескольких птиц).

Судебная практика показывает, что, как правило, формой вины является прямой умысел. Но есть и другие обстоятельства, предполагающие косвенный умысел, например, попадание в орудия лова животных, занесенных в Красную книгу, хотя виновный прямо не желал их вылова, но предполагал это и безразлично относился к последствиям, то есть действовал с косвенным умыслом.

Мотивы и цели преступления связаны только с умышленной формой вины, и законодатель никогда не упоминает о них при совершении преступлений по неосторожности. Таким образом, вина, мотив и цель в своей совокупности образуют психологическое содержание всякого умышленного преступления.

Мотивы и цели преступной деятельности влияют на квалификацию только тогда, когда они указаны в диспозиции нормы, как признаки преступления.

Как правило, браконьерство совершается по корыстным мотивам с целью извлечения выгоды. Многим лицам на столько выгодно заниматься браконьерством, что отпадает надобность заниматься другими видами деятельности (в данном случае речь идет о законной деятельности). Оно может быть мотивировано и чем-то иным, например, стремлением угодить начальству, по производственным показателям, и т. д. Мотивы и цель незаконной охоты на квалификацию преступления не влияют, но могут учитываться судом при назначении наказания17.

Мотивом может служить не только корысть с целью извлечения прибыли, им может быть и стремление отдельных лиц продемонстрировать свою «удаль», своего рода соревнования, кто больше отстреляет животных, не задумываясь об экологическом вреде и иных последствиях.

Деяние следует квалифицировать по совокупности статей 245 и 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, если садистские способы добывания животных были применены виновным с прямым умыслом. И наоборот, если такие способы добывания были применены с косвенным умыслом, то деяние следует квалифицировать по статье 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, поскольку в данной ситуации умысел на причинение мучений животному у виновного лица отсутствовал.

 

3.4 Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного статьей 258 Уголовного  Кодекса Российской Федерации

 

Квалифицированный вид незаконной охоты заключен в части 2 статьи 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, а именно "незаконная охота, совершенная лицом с использованием своего служебного положения либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой", данные признаки аналогичны часть 3 статья 256 Уголовного Кодекса Российской Федерации:

а) совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

Под использованием лицом своего служебного положения понимается использование прав и полномочий, которыми лицо наделено по службе или работе, для занятия незаконной охотой, например, работниками органов охотнадзора, руководителями заготовительных организаций, органов управления охотничьим хозяйством, представителями администрации исполнительной власти.

Незаконная охота, совершенная лицом с использованием служебного положения, дополнительной квалификации по статьям 201, 285 Уголовного Кодекса не требует, поскольку содеянное полностью охватывается частью 2-й статьи 258 Уголовного Кодекса.

б) совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совершении преступления.

в) совершенное организованной группой.

Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

Таким образом, «при материальных составах браконьерства, совершенных в соучастии, необходимо устанавливать причинно-следственную связь между действиями каждого соучастника и наступившим результатом, совместность умысла и действий виновных».

На основании уголовно-правового анализа незаконной охоты автор предполагается возможным объединить составы статей 256 "Незаконная добыча водных животных и растений" и 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации в одну под названием «Незаконная добыча диких, водных животных и растений». Тогда объектом этого преступления будет – установленный порядок деятельности по добыче, охране и использованию объектов животного мира. Отмечается, что нет смысла разъединять ответственность за идентичные деяния против животного мира.

 

Заключение

 

Социально-экономическое развитие общества в двадцатом веке, в основном ориентированное на быстрые темпы экономического роста, породило беспрецедентное причинение вреда животному миру, земле и всей окружающей среде. Человечество столкнулось с противоречиями между растущими потребностями мирового сообщества и невозможностью биосферы обеспечить эти потребности.

Взять под контроль проблему экологических правонарушений, приостановить их рост и стабилизировать в ближайшем будущем ситуацию можно, если направить действия на:

1. совершенствование  природоохранного, административного  и уголовного законодательства;

2. усиление  ответственности за нарушение  законов;

3. регулярное  обобщение Верховным Судом РФ  и Высшим Арбитражным Судом РФ практики применения норм об ответственности за экологические преступления.

Проанализировав объективные и субъективные признаки, возник вопрос о квалификации незаконной охоты, в случае, когда она была совершена с применением садистских методов, по статье 245 Уголовного Кодекса Российской Федерации «Жестокое обращение с животными», по статье 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации «Незаконная охота» или же по совокупности этих статей. Автор пришел к выводу о том, что в данной ситуации необходимо ориентироваться на признак субъективной стороны – умысел. Отмечено, что деяние следует квалифицировать по совокупности статей 245 и 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, если садистские способы добывания животных были применены виновным с прямым умыслом. И наоборот, если такие способы добывания были применены с косвенным умыслом, то деяние следует квалифицировать по статье 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации, поскольку в данной ситуации умысел на причинение мучений животному у виновного лица отсутствовал.

На основании уголовно-правового анализа незаконной охоты автор предлагает объединить составы статей 256 «Незаконная добыча водных животных и растений» и 258 Уголовного Кодекса Российской Федерации в одну под названием «Незаконная добыча объектов животного мира». Признаки основных составов незаконной охоты (часть 1 статья 258) практически полностью совпадают с незаконной добычей водных животных и растений, квалифицирующейся по ч. 1 ст. 256. Вместе с тем, квалифицированный состав преступления (часть 2 статья 258) предполагает соучастие в форме группы лиц по предварительному сговору или организованной группы либо использование виновным своего служебного положения, данные признаки аналогичны часть 3 статья 256 Уголовного Кодекса Российской Федерации.

В завершении работы хотелось бы еще раз подчеркнуть важность правового аспекта в области охоты. Браконьерство наносит непоправимый ущерб животному миру. Сколько зла творит человек ради наживы и удовлетворения своих кровожадных желаний. И правовая база данной отрасли экологического права еще далека от совершенства. Хотелось бы выразить надежду, что в дальнейшем пробелы будут ликвидированы.