Обстоятельства, исключающие преступность деяния в уголовном праве Республики Беларусь

П. признан виновным в том, что во время ссоры с соседом С. на почве неприязненных отношений нанес ему четыре удара ножом в левый бок и в спину слева, причинив тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть.

Постановлением Президиума Минского городского суда оставлен без удовлетворения протест первого заместителя Председателя Верховного Суда о переквалификации действий осужденного на ст. 143 УК Республики Беларусь.

Находя приговор и  последующие судебные решения неправильными, первый заместитель Председателя Верховного Суда по тем же основаниям внес протест в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда. Судебная коллегия протест удовлетворила, указав следующее.

Преступные действия осужденного по ст. 144 УК Республики Беларусь квалифицированы ошибочно. Как усматривается из показаний осужденного П., он и потерпевший находились в неприязненных отношениях, конфликтовали, оба обращались в правоохранительные органы. 30 сентября 2005 г., когда он вез на велосипеде картофель и застрял в калитке, к нему подбежал потерпевший С. с палкой в руке и нанес ему удар палкой. Удар оказался скользящим по левой руке и плечу. Он предупредил С., что будет защищаться, достал нож. Защищаясь, он одной рукой схватил палку, которую удерживал С. и не отпускал, а другой рукой, опасаясь, что С. будет продолжать наносить удары, нанес С. удары ножом в бок.

Эти обстоятельства нашли  подтверждение в показаниях свидетелей. При обстоятельствах следует признать, что осужденный защищался от потерпевшего, но, нанеся нападавшему четыре удара ножом, превысил пределы необходимой обороны.

Согласно п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29 марта 2006 г. №1 «О судебной практике по делам об умышленных тяжких телесных повреждениях» умышленное тяжкое телесное повреждение, причиненное при превышении пределов необходимой обороны и повлекшее за собой смерть посягавшего, следует квалифицировать по ст. 143 УК Республики Беларусь.

Указание в постановлении Президиума  Минского городского суда о том, что у осужденного оснований для защиты от С. не было, поскольку последний не нанес осужденному ни одного удара, противоречит материалам дела. В деле имеется заключение судебно-медицинского эксперта о наличии у П. легких телесных повреждений на передней поверхности правого плечевого сустава с переходом на грудную клетку и на правом предплечье. Они причинены твердым тупым предметом и давность соответствует указанному событию. О том, что эти повреждения причинил С., показал осужденный П. Оснований не верить его показаниям, подтвержденным экспертизой, нет.

В деле имеются данные о ссорах потерпевшего с осужденным. Как показал свидетель К., а также участковый уполномоченный милиции, П. обращался к нему с жалобой по фактам угроз со стороны потерпевшего С. Также, обращался с жалобами и потерпевший, но это обстоятельство не лишало осужденного права на защиту.

Довод, изложенный в постановлении Президиума о том, что у П. не было оснований защищаться, поскольку он имел возможности скрыться, следует признать несостоятельным, ибо граждане имеют право на применение активных мер при защите от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда независимо от наличия возможности спастись бегством или использовать иные способы избежать нападения.

Исходя из изложенного, судебная коллегия переквалифицировала действия осужденного со ст. 144 на ст. 143УК [12, с. 265].

Решающее значение при  оценке превышения пределов необходимой  обороны имеют субъективные признаки, т.е. психическое отношение обороняющегося к превышению мер обороны. Обороняющийся  не только умышленно причиняет посягающему смерть или тяжкие телесные повреждения, но и сознает, что их причинение является излишним, не вызывается ни характером, ни степенью опасности посягательства, ни обстановкой его осуществления. Превышение мер защиты только тогда является преступлением, когда оно очевидно для обороняющегося. Например, как убийство при превышении пределов необходимой обороны были расценены следующие действия гражданина И. Во время проходившего в доме И. семейного торжества, к нему без приглашения пришел Т., который, выпив, стал нарушать порядок, за что супруги И. вывели его на улицу и предложили уйти домой. Однако Т. вернулся и в коридоре стал приставать к жене И., пытаясь выяснить, за что его выгнали. Затем стал наносить ей удары кулаком по лицу. Когда на крики жены в коридор выбежал И., он стал наносить Т. удары деревянной колотушкой по голове и другим частям тела, причинив Т. смертельные ранения [14, с. 246].

Мнимая оборона возникает  в связи с неправильной оценкой  обороняющимся либо остановки, в  которой осуществляются определенные действия, либо причастности постороннего лица к реально осуществляемому нападению, либо момента начала или окончания посягательства.

Для постановки вопроса  о признании мнимой обороны мнимой необходимо, чтобы объективно существовали обстоятельства, внешне сходные с общественно опасным посягательством и имелась ошибка лица в оценке этой ситуации. Превышение вреда в силу повышенной мнительности при отсутствии обстоятельств, по внешнему виду похожих на общественно опасное посягательство, квалифицируется как преступление на общих основаниях. Например, сторож Борисовского стеклозавода П., встретив на охраняемой им территории Ш. и посчитав его вором, убил его выстрелом из ружья. Следствием было установлено, что Ш., являясь рабочим того же завода, шел по территории предприятия по своим делам, на П. не нападал и каких-либо действий, похожих на общественно опасное посягательство, не совершал. Приговором суда П. был признан виновным в убийстве [15, с. 357].

Изучая уголовные дела по необходимой обороне, либо превышению ее пределов, можно установить, что их возбуждение следственными органами происходит по факту причинения смерти либо вреда здоровью личности и квалифицируются на общих основаниях по статьям, предусматривающим ответственность за причинение потерпевшему смерти, тяжкого либо другого вреда. Вопрос же нахождения обвиняемого в состоянии необходимой обороны очень часто игнорируется, и следствием и судом оставляется без проверки, не выясняются также и мотивы действий лица. И только вмешательство вышестоящих судебных органов позволяет ликвидировать эти ошибки.

Приговором суда Первомайского района г. Минска от 22 октября 2008 г. Л. осужден по ст. 139 УК Республики Беларусь за то, что в прихожей своей квартиры на почве неприязненных отношений совершил умышленное убийство М., нанеся удар ножом сзади, причинив ему колото-резаное ранение грудной клетки с повреждением легкого и сердца, от чего последний скончался.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Минского городского суда от 20 ноября 2008 г. приговор оставлен без изменения.

Первый заместитель Председателя Верховного Суда Республики Беларусь внес в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда протест, поставив вопрос об изменении приговора в  отношении Л., переквалификации его преступных действий со ст. 139 на ст. 143 УК Республики Беларусь, предусматривающую ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны. Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Беларусь от 24 декабря 2009 г. протест удовлетворен по следующим основаниям. По делу установлено, что убийство потерпевшего М. произошло в квартире, где проживают родители осужденного. Л. давая объяснения по существу предъявленного обвинения, показывал, что, когда он находился в квартире и вместе с отцом смотрел передачу по телевизору, к нему пришли М., которого он знал наглядно, и О., которого до случившегося вообще не знал. М. и О. были пьяны. Отец не хотел впускать их в квартиру, но те все же зашли, не обращая внимания на возражения.

В квартире М. стал требовать  у Л. денег на водку, вел себя развязно, вступил в спор с отцом, на требование последнего освободить квартиру ответил отказом. Когда отец пытался по телефону вызвать милицию, М. схватил его за куртку, прижал к стенке. Опасаясь за безопасность отца, Л. схватил на кухне нож и ударил им в спину М.

Эти обстоятельства подтвердил и допрошенный в качестве свидетеля отец осужденного. Согласно заключению судмедэксперта М. находился в сильной степени опьянения.

Свидетель О. показал, что до случившегося вместе с М. распивали спиртные напитки и объяснить, почему пошли на квартиру Л., не может. Он признал, что отец осужденного действительно не пускал их в квартиру, а когда они зашли туда, то пытался их выдворить из нее, в связи с чем между М. и отцом Л. произошла потасовка. Из показаний О. усматривается также, что, когда отец Л. не пускал их  в квартиру, они заявляли, что идут  не к нему, а к его сыну, поэтому он не вправе прогнать их.

Обстоятельства происшедшего, поведение М. и О. давали осужденному в сложившейся ситуации право на защиту отца, а поскольку Л. превысил пределы необходимой обороны, применив нож, в результате чего наступила смерть потерпевшего, то его действия следует квалифицировать по ст. 143 УК Республики Беларусь [10, с. 68].

Трудности, которые испытывают суды при квалификации преступлений за превышение пределов необходимой  обороны, при определении ответственности  виновных в совершении таких преступлений, когда противоправные действия потерпевших  способствовали их совершению, связаны не только с недостаточной четкостью законодательной регламентации уголовной ответственности за эти преступления и с неправильным толкованием закона, но и с отсутствием законодательных установлений, касающихся противоправных действий потерпевших и дачи им правовой оценки.

Установление причин, способствовавших совершению данных преступлений, имеет важное правовое значение для  правильного решения вопроса  о критериях индивидуализации уголовной  ответственности, в числе которых  немало таких, которые связаны с противоправными общественно опасными действиями потерпевших, иначе говоря – с общественно опасным посягательством потерпевших [15, с. 361].

Общественно опасное  посягательство потерпевшего может  быть, согласно уголовному законодательству Республики Беларусь, обстоятельством, исключающим преступность и наказуемость деяния или смягчающим ответственность при привлечении лица к уголовной ответственности за превышение пределов необходимой обороны только при условии, если обороняющийся действовал с целью защиты правоохраняемых интересов. Из этого следует, что ответственность для обороняющегося за превышение пределов необходимой обороны в уголовном законе установлена, а общественно опасное посягательство со стороны потерпевшего в этом случае не признается законодателем самостоятельным основанием для уголовной ответственности. Ведь преступление обороняющегося возникло как ответное действие и было направлено против источника опасности – потерпевшего, которому и был причинен вред.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

 

Несмотря на многочисленные исследования, посвященные характеристике института обстоятельств, исключающих  преступность деяния, в целом либо отдельным обстоятельствам, до настоящего времени в теории уголовного права  нет однозначного представления об уголовно-правовом значении этого явления.

С введением в УК Республики Беларусь понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния, казалось бы, предрешен и вопрос об уголовно-правовых последствиях поведения лица в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости и т.д. Если эти обстоятельства исключают преступность деяния, то они исключают и уголовную ответственность за него. Попытки же нарушить эту правовую связь путем указания в последнем случае на освобождение от уголовной ответственности, как это чаще всего имеет место в литературе, по меньшей мере нелогичны, поскольку, если деяние не является преступлением, не возникает даже обязанности отвечать за содеянное (не говоря уже о самой уголовной ответственности). Субъекта деяния не от чего освобождать в юридическом смысле.

В этой связи, на наш взгляд, следовало бы в уголовно-процессуальном законодательстве (либо в отдельной статье, либо в ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь «Обстоятельства, исключающие производство по уголовному делу») предусмотреть самостоятельное основание для отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения дела на случай совершения того или иного деяния, преступность которого исключается в рамках Гл. 6 УК.

Думается, такое законодательное решение в практическом плане стимулировало бы правоприменителя изначально ориентироваться на нормы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, а не возвращаться к ним после порой достаточно длительной процедуры уголовного преследования лица, действовавшего правомерно.

Интересен вопрос о введении оборонительной экспертизы при рассмотрении дел о необходимой обороне, так  как нужно знать по каким критериям  можно определить имелась ли в  данной ситуации необходимость причинения посягавшему конкретного вреда. Решение вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны требует специальных познаний, выходящих за рамки права и общей эрудиции. Представляется, что в целях защиты прав обороняющегося в уголовный процесс необходимо ввести «оборонительную» экспертизу, производство которой должно поручаться профессионалам в области самообороны, в ходе которой на основании имеющихся методических наработок должен решаться вопрос о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны, с последующей оценкой выводов эксперта судом. Можно предположить, что в результате резко сократится количество приговоров, которые вызывают справедливое недоумение и возмущение со стороны общественности.

Также сами критерии для  признания этих обстоятельств исключающими преступность деяния являются слишком жесткими. Человек в условиях стресса не может сразу сопоставить все моменты, например, сколько человек на него нападало, какие действия они осуществляли. Поэтому в практике мало оправдательных приговоров.