Ответственность за причинение вреда здоровью

Лицо, совершившее  деяния, предусмотренные статьями первой или второй настоящей статьи, освобождается  то уголовной ответственности в  случае, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилась совершить действия, создавшие опасность заражения (от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ). 

Заражение вирусом ВИЧ - инфекции представляет наибольшую опасность, так как это заболевание во многом еще не познано и практически неизлечимо; все зарегистрированные случаи заболевания кончались смертельным исходом.²⁰

Объектом  данного преступления является здоровье человека. В ч. 1 ст. 122 Уголовного Кодекса предусмотрена ответственность за поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией.

Объективная сторона этого преступления характеризуется  лишь действием, поскольку способы, посредством которых передается вирус, исключают бездействие. Медициной установлено, что вирус ВИЧ-инфекции может быть передан в результате полового контакта (чаще при половых извращениях); при использовании для инъекций нестерильных шприцев; путем введения донорской крови или ее препаратов, содержащих вирус; с молоком матери. Это почти исчерпывающий перечень способов заражения ВИЧ-инфекцией. Нельзя поставить другое лицо в опасность заражения ВИЧ-инфекцией посредством обычного общения больного со здоровым человеком. Вирус не передается здоровому человеку на расстоянии. Исходя из этого, нельзя привлечь к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 122 Уголовный Кодекс лиц, больных ВИЧ-инфекцией, если они соблюдали меры предосторожности.

Данное преступление следует считать оконченным с  момента поставления другого лица в опасность заражения независимо от самого заражения. Например, сам факт полового сношения со здоровым человеком считается оконченным преступлением, описанным в ч. 1 ст. 122 Уголовного Кодекса. При этом для решения вопроса об уголовной ответственности не имеет значения, был или не был осведомлен потерпевший о заболевании виновного. В этих случаях согласие потерпевшего на половое сношение не может освобождать от уголовной ответственности лиц, знавших о том, что они ставят в опасность заражения ВИЧ-инфекцией других.

Заражение другого  лица ВИЧ-инфекцией (ч. 2 ст. 122) является самостоятельным преступлением, которое считается оконченным с наступлением последствий в виде заражения вирусом ВИЧ-инфекции.

С субъективной стороны заражение ВИЧ - инфекцией возможно с прямым или с косвенным умыслом, а также в результате преступного легкомыслия.

Заражение ВИЧ - инфекцией отличается от умышленного  убийства тем, что у виновного  отсутствует цель на лишение жизни. Субъектом данного преступления может быть вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста, зараженное вирусом ВИЧ - инфекции. Совсем не обязательно, чтобы субъект был болен; достаточно установить, что он был заражен. ВИЧ - инфекция передается не только от больных, но и от тех, кто инфицирован, но еще остается некоторое время практически здоровым.²¹

Наряду с  вышеназванным лицом субъектом  данного преступления могут быть врачи, медицинские сестры, которые ставят других в опасность заражения ВИЧ-инфекцией в результате несоблюдения правил предосторожности (при совершении операции, переливании крови, инъекции).

В качестве отягчающих ответственность обстоятельств  в ч. 3 ст. 122 Уголовного Кодекса предусмотрено заведомое поставление в опасность заражения ВИЧ-инфекцией или заражение двух и более лиц, а также совершение данных преступлений в отношении лица, заведомо несовершеннолетнего, т.е. не достигшего 18 лет.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 4. ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЗДОРОВЬЯ, СОПРЯЖЕННЫЕ

С НЕОСМОТРИТЕЛЬНОСТЬЮ  ИЛИ НАЛИЧИЕМ

СМЯГЧАЮЩИХ  ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

 

К неумышленному причинению вреда здоровья личности относиться неумышленное причинение вреда здоровью в состоянии аффекта, при превышении пределов необходимой самообороны и по неосторожности.

Причинение  вреда здоровью в состояние аффекта, когда человек под воздействием нервного стресса не может контролировать свои действия, что является смягчающим обстоятельством, описано в статье 113 «Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта».²²

В данной статье предусматривается ответственность за причинение вреда здоровью, подпадающего под признаки ст. 111 и 112 Уголовный Кодекс, которое совершено в состоянии аффекта, спровоцированного противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в таком состоянии относится к привилегированным видам преступлений против здоровья. Основанием смягчения ответственности в таких случаях является, прежде всего, виктимное (неправомерное или аморальное) поведение потерпевшего и вызванное им состояние сильного душевного волнения (физиологического аффекта) у виновного.

Условия применения ст. 113 Уголовный Кодекс те же, что и условия применения ст. 107 Уголовного Кодекса.

Объективная сторона деяния, предусмотренного ст. 113 Уголовного Кодекса, состоит в причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью лица, спровоцировавшего своим противоправным или аморальным поведением состояние аффекта у виновного.

Понятии тяжкого  или средней тяжести вреда  здоровью соответствуют применимым к ст. 111 и 112 Уголовного Кодекса, рассмотренным выше.

Субъективная  сторона рассматриваемого преступления характеризуется умышленной виной. Умысел может быть как прямым, так и косвенным. Умысел в данном составе всегда внезапно возникший и аффектированный.

О понятии  физиологического аффекта необходимо обратиться к комментариям к ст. 107 Уголовного Кодекса.

Причинение  тяжкого или средней тяжести  вреда здоровью в состоянии аффекта по неосторожности влечет ответственность по ст. 118 Уголовный Кодекс. Аффектированное состояние при этом должно учитываться как обстоятельство, смягчающее наказание.

Смягчающие  обстоятельства могут относиться к  самым разным факторам:

- личности  виновного (совершение преступления  впервые, либо несовершеннолетним, либо беременной женщиной и т. д.),

- причинам  и условиям совершения преступного деяния (стечение тяжелых жизненных обстоятельств, физическое или психическое принуждение и др.),

- мотивам  (из сострадания),

- постпреступному  поведению виновного (явка с  повинной, способствование раскрытию преступления, изобличение соучастников и пр.).²³

 Мотивы  преступления, предусмотренного ст. 113 Уголовный Кодекс, могут быть различными (месть, ревность и др.). Их выяснение зачастую необходимо для решения вопроса, было ли у виновного состояние сильного душевного волнения.

Субъект преступления - лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Причинение  в состоянии аффекта тяжкого  или средней тяжести вреда  здоровью двум или более лицам  квалифицируется также по ст. 113 Уголовный Кодекс. По этой же статье квалифицируется и умышленное причинение в состоянии аффекта тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Конкуренция специальных норм, предусмотренных соответственно ч. 4 ст. 111 и ст. 113 Уголовный Кодекс, разрешается в пользу нормы, предусматривающей состав преступления со смягчающими обстоятельствами (ст. 113).

Критерии  отграничения убийства от состава причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего

Значительное  число ошибок в судебной практике связано с проблематикой отграничения причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего от состава убийства. Как отмечают исследователи, отграничение этих составов невозможно провести ни по объекту, ни по объективной стороне.

От аналогичного состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., формулировка состава, предусмотренного ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, выгодно отличается указанием на неосторожную форму вины по отношению к смерти потерпевшего. Отсутствие такого указания прежде вызывало споры и приводило к ошибкам в квалификации содеянного. Данный вид причинения тяжкого вреда здоровью представляет собой сложный состав преступления с двойной формой вины: умысел (прямой или косвенный, а также неконкретизированный) по отношению к причинению тяжкого вреда здоровью и неосторожность (легкомыслие или небрежность) по отношению к наступившей смерти.

Лишено оснований  защищаемое в литературе мнение, что  наличие значительного промежутка во времени между причинением травмы и наступлением смерти требует квалификации по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации и исключает квалификацию содеянного как убийства. Поэтому разграничение данных составов преступлений может быть проведено только по субъективной стороне. Однако, чтобы установить, входило ли в содержание умысла виновного причинение смерти потерпевшему, необходимо исходить не только из его объяснений, но и из сопоставления их с объективной характеристикой деяния и всей обстановкой совершения преступления.

В Постановлении Президиума Верховного Cуда РФ от 27 июня 2001 г. указывается, что, при решении вопроса о направленности умысла виновного, следует «исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения».²⁴

Все обстоятельства дела должны оцениваться в совокупности. При квалификации содеянного, предпочтение ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации должно отдаваться тогда, когда используется орудие, которым обычно нельзя убить, либо сознательно наносится удар небольшой силы, либо удар специально направляется в такую часть тела, которая не представляется жизненно важной. Оценка способа действия складывается из сопоставления орудия преступления с локализацией повреждения (например, прицельный выстрел из огнестрельного оружия в ногу не свидетельствует об умысле на убийство, а удары палкой (значительно менее опасное орудие) по голове могут свидетельствовать о таком умысле).

Характер  причиненных телесных повреждений  сам по себе может служить достаточным основанием для вывода о направленности умысла. Если виновный сознает опасность для жизни потерпевшего от причиняемых травм, то это свидетельствует о том, что он предвидит возможность смерти. «Сознание опасности для жизни» и «предвидение возможности смерти» - разные словесные выражения одного и того же психического отношения виновного к своему деянию.

Среди подгруппы  повреждений, относящихся к причинению тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни, относительно часто встречаются такие, опасность  которых для жизни человека достаточно очевидна. Это различного рода проникающие ранения черепа, грудной клетки, живота и некоторые другие травмы, с которыми обычно сталкивается судебная практика. Сознательное причинение такого рода травмы свидетельствует о наличии интеллектуального элемента умысла на причинение смерти, т.е. виновный предвидит возможность смертельного исхода. И, даже если не установлено, что он желал смерти жертвы, не следует забывать о том, что при сознательном допущении смертельного результата содеянное представляет собой убийство с косвенным умыслом, а не преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приведем  характерный пример из практики:

«По приговору  Ленинского суда г. Владикавказа от 15 сентября 1997 г. Скотаев осужден по ч. 1 ст. 222, п. «б», «в», «г» ч.2 ст.158, п. «в» ч. 3 ст. 162, п. «з», «к» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно  приговору суда, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей, Скотаев Б. Д.  признан виновным в умышленном убийстве Голованова Л. И., совершенном 10 января 1997 г. при разбойном нападении, а также в незаконном приобретении, передаче, перевозке, хранении и ношении огнестрельного оружия и краже имущества Голованова Л.И.²⁵

Кассационной  палатой Верховного Суда Российской Федерации приговор в отношении Селиванова оставлен без изменения.

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в протесте поставил вопрос о переквалификации действий Селиванова с п. «з», «к» ч.2 ст.105 на ч.4 ст.111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации 13 мая 1998 г. протест оставил без удовлетворения, указав следующее.

Как обоснованно  утверждается в приговоре и в  кассационном определении, вердиктом коллегии присяжных заседателей признано доказанным, что Селиванов в процессе завладения ценностями в магазине и с целью его облегчения выстрелом из обреза причинил продавцу Гловановой огнестрельное ранение шеи, от которого она на месте скончалась, и что эти действия Скотаев совершил, не имея намерения лишить жизни Голованову.

Исходя из изложенных в вердикте коллегии присяжных  заседателей обстоятельств, судья  правильно признал установленным, что Скотаев совершил убийство Голованову с косвенным умыслом, т.е., производя с близкого расстояния прицельный выстрел в шею потерпевшей с целью облегчить завладение ценностями, он предвидел наступление ее смерти и к этим последствиям относился безразлично.