Понятие и содержание вины в уголовном праве

Последствия от преступлений с формальным составом в законе описываются  двумя способами. В некоторых  статьях они прямо называются (смерть человека по ч. 3 ст. 206 УК - захват заложника или по ч. 3 ст. 230 УК - склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ). В других законодатель использует оценочные понятия, такие, как тяжкий вред (ч. 3 ст. 123 - незаконное производство аборта); иные тяжкие последствия (ч. 2 ст. 128 - незаконное помещение в психиатрический стационар и т. п.). Во многих нормах в виде отдаленного последствия указывается лишение жизни по неосторожности. Такая конструкция состава наглядно дает понятие двойной формы вины с ее характерным признаком - умышленно совершаемым деянием и допущением последствий по неосторожности.

Обратимся к правовому  значению двойной формы вины.

1. Анализ субъективного  отношения виновного к отдаленным  последствиям своего действия (бездействия)  позволяет решить вопрос о  наличии или отсутствии состава  преступления (если, умышленно причинив  тяжкий вред здоровью, лицо не  предвидело, не должно было и  не могло предвидеть наступления  смерти потерпевшего, то его нельзя  привлечь по ч. 4 ст. 111 УК).

2. Исследование субъективного содержания преступлений с двумя формами вины необходимо для их отграничения от умышленных, с одной стороны, и неосторожных - с другой в тех случаях, когда они сходны по объективным признакам, т. е., в конечном счете, для правильной квалификации. Например, умышленное нанесение множества тяжких повреждений потерпевшему с целью лишить его жизни, от которых наступила смерть, следует квалифицировать как умышленное убийство. Здесь наличествует одна умышленная форма вины как к действиям, так и к последствиям. Далее, если при неосторожном лишении жизни не установлен умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, также нет двух форм вины и деяние следует квалифицировать как лишение жизни по неосторожности. Лишь сочетание умысла на причинение тяжкого вреда здоровью с неосторожностью в отношении наступившей смерти дает возможность квалифицировать деяние по ч. 4 ст. 111 УК и говорить о составе с двойной формой вины.

3. Наличие двойной формы  вины в деянии, вменяемом лицу, позволяет оценить степень опасности  совершаемых им действий (бездействия), что влияет на размер наказания.

4. Учет особенностей психического  отношения виновного к деянию, его основному и дополнительному  последствиям влияет, с учетом  мотивов преступления, на индивидуализацию  наказания.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Невиновное причинение вреда (казус).

В УК РФ 1996 г. впервые в  истории уголовного законодательства России появилась статья, регламентирующая условия освобождения от ответственности  за невиновное причинение вреда (ст. 28 УК). В теории и практике невиновное причинение вреда всегда рассматривалось  как основание освобождения от уголовной  ответственности за причиненный  вред в силу отсутствия состава преступления, а именно субъективной стороны (вины). Иное решение этого вопроса привело  бы к объективному вменению. Однако в практической деятельности правоприменительных  органов допускались ошибки при  разграничении неосторожных преступлений и невиновного причинения вреда, именовавшегося также случаем или  казусом.

Поэтому появление в законе статьи, четко определяющей признаки невиновного причинения вреда, является несомненным достоинством нового УК. Невиновное причинение вреда, согласно ст. 28 УК, может проявиться в двух видах. В соответствии с ч. 1 ст. 28 УК деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.

Так, Л., привлеченный к ответственности  за неосторожное убийство, был оправдан судом. Обстоятельства дела таковы: группа подростков, в числе которых был  и Л., приехав в охотничье зимовье, затеяла стрельбу по пустым банкам и бутылкам из самодельного пистолета. Затем трое подростков вернулись  в зимовье и сели за стол, расположенный  напротив окна. Около 18 часов, когда  уже начало смеркаться. Л., находясь в нетрезвом состоянии и будучи близоруким, стал бегать вокруг зимовья  в поисках более крупной мишени с заряженным пистолетом и взведенным курком. Дуло пистолета было направлено вниз. Пробегая мимо окна, Л. споткнулся, взмахнул руками и непроизвольно  нажал на курок, в результате чего произошел выстрел, которым через окно сидевшему в доме С. было причинено тяжкое ранение, в результате которого С. скончался. Зам. Генерального прокурора РФ внес протест в Верховный Суд РФ, указав, что хотя Л. и не предвидел последствий своих действий, однако он должен был и мог их предвидеть. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила протест без удовлетворения, отметив, что при изложенных выше обстоятельствах Л. не предвидел и не мог предвидеть, что он не заметит ведро, споткнется о него, взмахнет руками, непроизвольно нажмет курок и произведет выстрел в сторону окна [13].

Таким образом, суд фактически акцентировал внимание на отсутствии у Л. осознанности общественной опасности  его действий, отметив при этом отсутствие возможности осознанности при изложенных обстоятельствах  дела.

Невиновное причинение вреда  имеет место в случаях, когда  лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. В приведенном ранее деле Л. виновный, не осознавая общественной опасности своего действия, одновременно не осознавал и последствий. Однако, используя разделительный союз "либо", законодатель в ч. 1 ст. 28 УК тем самым установил четыре возможных варианта невиновного причинения вреда:

1) лицо не осознавало общественной опасности своего деяния и по обстоятельствам дела не могло ее осознавать;

2) лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть;

3) лицо не предвидело  возможности наступления таких  последствий, не могло их предвидеть, хотя и должно было;

4) лицо не предвидело  возможности наступления общественно  опасных последствий, однако могло  их предвидеть, хотя и не должно  было этого делать.

В судебной практике 60-70-х  гг. было довольно много дел об осуждении  должностных лиц за халатность (ст. 172 УК РСФСР 1960 г.) при констатации  возможности предвидения наступления  общественно опасных последствий  при отсутствии такого объективного критерия, как долженствование. Такая практика была ошибочна, так как и ранее действовавший УК требовал при установлении неосторожной вины в виде небрежности наличия двух критериев: объективного (долженствования) и субъективного (возможности). Отсутствие одного из них означало отсутствие неосторожной вины, а следовательно, и состава преступления. В 80-х гг. многие из этих дел были пересмотрены и прекращены.

Второй вид невиновного  причинения вреда предусмотрен в  ч. 2 ст. 28 УК. Он имеет место в случаях, когда лицо, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психических перегрузок. Приблизительно такое же определение предлагалось и в в ч. 2 ст. 3 Теоретической модели Уголовного кодекса, озаглавленной "Отсутствие вины (случай)".

Предвидение возможности  наступления общественно опасных  последствий сближает случаи, предусмотренные  ч. 2 ст. 28 УК, с преступным легкомыслием. Однако в отличие от легкомыслия законодатель предусматривает такие признаки, которые исключают как указанный вид неосторожной вины, так и вину в целом.

Для того, чтобы признать причинение вреда подпадающим под признаки ч. 2 ст. 28 УК и поэтому не влекущим уголовной ответственности, налицо должны быть такие объективные признаки, как экстремальные условия причинения вреда или нервно-психические перегрузки причинителя.

Экстремальными являются условия, выходящие за рамки обычных, либо такое усложнение обстановки, которое требует особого внимания, немедленного реагирования и пр. Например, чрезвычайное происшествие, внезапная утрата профессиональных навыков и пр. Нервно-психические перегрузки выражаются в особом состоянии организма человека, например, при переутомлении, стрессовом состоянии, вызванном полученным известием, острой реакции, подавляющей интеллект и волю, на поведение других лиц и т.д. Особое нервно-психическое состояние может возникнуть при осуществлении профессиональных функций, в быту и т.д.

Для признания человека, причинившего вред, невиновным достаточно наличия одного из рассмотренных  объективных признаков, при условии, что налицо имеется и признак  субъективный, заключающийся в определенных психофизиологических качествах конкретного  лица, оказавшегося в подобной обстановке.

При обычном состоянии  психофизиологические качества человека позволяют ему самому принимать  решения и определять варианты поведения. При наличии психических расстройств, определяющих психофизиологические отклонения, встает вопрос о признании такого лица невменяемым, что также влечет за собой освобождение от уголовной  ответственности за причиненный  вред, но по иным основаниям.

Признание лица действующим  в состоянии физиологического аффекта  или ограниченной вменяемости не влечет освобождения от ответственности, хотя и учитывается определенным образом (см., например, ст. 22, 107 и 113 УК РФ).

Психофизиологические отклонения, которые подразумеваются ч. 2 ст. 28 УК, обусловленные экстремальными условиями или нервно-психическими перегрузками, не дают лицу возможности предотвратить предвидимые им последствия.

Таким образом, для признания  лица невиновным требуется сочетание  субъективного критерия, определенного  психофизиологического состояния  лица и хотя бы одного из объективных  критериев - наличия экстремальных  условий или нервно-психических  перегрузок.

Чаще всего экстремальные  ситуации и нервно-психические перегрузки имеют место в сфере использования  техники и особенно - источников повышенной опасности. Например, водитель автобуса, отрабатывающий по распоряжению начальства, пригрозившего ему увольнением, вторую смену. Оказавшись в аварийной ситуации (экстремальные условия), он растерялся вследствие нервно-психических перегрузок и не нашел правильного решения вопроса, что было возможно при его обычном нормальном психофизиологическом состоянии.

Наличие чрезвычайной ситуации бывает, как правило, очевидным. Нервно-психические  перегрузки и психофизиологическое состояние лица в таких случаях  должны устанавливаться заключением  психологической и медицинской  экспертиз. В приведенном примере водитель автобуса, садясь за руль в физически усталом и психически угнетенном состоянии, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий, однако, в силу указанных выше причин, не смог их предотвратить.

Невиновное причинение вреда  исключается в случаях, когда  лицо добровольно приводит себя в  определенное психофизиологическое состояние (например, алкоголь, наркотики) или  скрывает свое психофизиологическое состояние, представляя подложные справки  о состоянии здоровья при поступлении  на определенную работу (например, водителя большегрузных машин, пилота, машиниста  и др.).

В уголовно-правовой литературе высказывалось мнение, что случай является особой формой психического отношения лица к своим деяниям  и наступившим от них результатам.

Такое же мнение поддерживается некоторыми учеными и в настоящее  время. Так, в одном из учебников  по уголовному праву утверждается, что случайное причинение вреда "представляет собой самостоятельный  вид психического отношения к  общественно опасным последствиям".

Представляется более  правильным мнение ученых, полагающих, что "случай (казус) в отличие от вины следует считать не психическим  отношением лица к содеянному (его  не существует), а особым психическим  состоянием лица, действующего (или  бездействующего) в той или иной обстановке, исключающим общественную опасность содеянного им". При ином решении данного вопроса невиновное причинение вреда сливалось бы с неосторожной виной в виде небрежности, и тогда за случай должна была бы наступать уголовная ответственность на общих основаниях. Вопрос о невиновном причинении вреда довольно детально разрабатывался в уголовно-правовой литературе и до 1917 г.

Так, в Уложении о наказаниях 1845 г. указывалось, что "зло, сделанное  случайно, не только без намерения, но и без всякой со стороны учинившего оное неосторожности, не почиталось виной" [14]. Случайно учиненное зло не влекло ответственности, только при случайном убийстве на виновного могло быть наложено церковное покаяние. Согласно Уголовному уложению 1903 г. не вменялось в вину преступное деяние, которое учинивший не мог предвидеть или предотвратить.

Ненаказуемость случайного причинения вреда признается большинством зарубежных стран. Однако в уголовном  законодательстве многих из них либо вовсе отсутствует специальная  норма о невиновном причинении вреда, либо такое положение охватывается нормой об ошибке.