Проблемы квалификации преступлений связанных с незаконным оборотом накотических средств и психотропных веществ

Рецепты на наркотические  средства выдаются только врачами государственных  лечебно-профилактических учреждений, т.е. частнопрактикующим врачам такое  право не дано. Данное положение  необходимо учитывать при квалификации действий виновного по указанной  статье уголовного закона.

1.2. Квалификация действий  отдельных категорий лиц связанных  с преступлениями в сфере незаконного  оборота наркотиков

По-прежнему сложным остается вопрос относительно квалификации действий уличных распространителей наркотиков – т. н. бегунков. Не смотря на то, что особый акцент должен отводиться определению действительного сбытчика наркотиков как лица, который распоряжается наркотиком как своим собственным, что предполагает, в частности, (но не всегда) получение этим лицом выгоды от сделки (разницу (остаток) между приобретенным у оптовика наркотиком и сбытым «товаром») вопрос о квалификации мелких распространителей заслуживает внимания. Это, как правило, наркозависимые лица, не имеющие постоянного места работы, которые за определенное вознаграждение (как правило, в виде определенного количества наркотического средства в зависимости от количества проданных доз и интенсивности торговли)⁷. Суть их работы – формировать клиентуру и осуществлять передачу наркотиков. Другая категория лиц, осуществляющих передачу наркотиков – лица, которые по просьбе потребителя, не знакомого со сбытчиком, либо по каким-то причинам не желающего контактировать с ним, покупают для него наркотические средства. Считается, что указанные лица лишь помогают совершить незаконную сделку с наркотическими средствами третьим лицам (сбытчикам)⁸. В отличие от мелких распространителей, сбытчики – распорядители наркотиками – самостоятельно принимают решение и реализуют свою собственную волю в отношении предмета преступления. Исходя из этой логики, посредникам можно вменить только незаконное хранение наркотика и, возможно, пособничество в сбыте и приобретении. Согласно ч. 5 ст. 33 УК РФ пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы. Из всех перечисленных форм пособничества к нашей ситуации с известной долей условности можно применить «устранение препятствий», если под словом «препятствия» понимать любые обстоятельства, мешающие исполнителю реализовать свой умысел.

Когда посредник действует на стороне  потребителя, последний в этом случае является подстрекателем к незаконному  приобретению и хранению наркотиков и исполнителем незаконного приобретения. Следовательно, его действия содержат признаки ч. 1 ст. 228 и ч. 4 ст. 33 ст. 228 УК РФ. Посредник отвечает по ст. 228 УК РФ как лицо, выполняющее объективную  сторону незаконного хранения; ч. 5 ст. 33 ч.1 ст. 228 УК РФ. Однако, поскольку объективную сторону приобретения наркотиков выполняет их потребитель, можно утверждать, что пособничество в нем выразилось в незаконном хранении наркотика (передача денег продавцу, доставка и передача наркотического средства потребителю охватывается незаконным хранением)⁹. Поскольку совершено единичное преступление, посреднику вменяется только незаконное хранение наркотиков с описанием в процессуальных документах обстоятельств помощи потребителю. Для потребителя подстрекательство не образует состава отдельного преступления, подпадающего под ст. 228, поэтому он в силу принципа справедливости должен нести ответственность по ст. 228 УК РФ за незаконные приобретение и хранение (с момента получения наркотика от посредника) наркотических средств и по ч. 4 ст. 33 и ст. 228 УК РФ за то, что вовлек в незаконный оборот еще одно лицо. С другой стороны, общественная опасность посредника выше, поскольку объективно он причастен не только к приобретению, но и распространению наркотиков (в отличие от потребителя, которого в любом случае распространителем назвать нельзя), а факт распространения наркотиков как преступный результат находится в прямой причинной связи с его действиями. Полагаю, данное обстоятельство необходимо учитывать при назначении наказания.

Действующий в интересах сбытчика посредник является соучастником в  сбыте, поскольку его действия обусловлены  личными отношениями с ним, а  не с потребителями. Умысел на сбыт формируется задолго до встречи  с потребителем, следовательно, квалификация его действий как соучастника  привязана к ст. 228.1 УК РФ. Его помощь сбытчику выражена в совершении конкретной нелегальной сделки купли-продажи  наркотика, находящегося у него в  оперативном управлении – то есть в распространении. Между его  действиями и наступившими в результате них последствиями существует прямая причинно-следственная связь. Согласно ч. 2 ст.33 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями)… Следовательно, в данном случае имеет место соисполнительство в сбыте – п. «а» ч. 2 ст. 228 УК РФ. Необходимо отметить, что последующее согласие мелкого распространителя выступить в роли «закупного» может быть расценено как активное способствование раскрытию преступления, однако Примечание № 1 к ст. 228 УК РФ не позволяет освобождать подобных лиц от уголовной ответственности. Позитивное поведение виновного может быть учтено только при назначении наказания.

Следует также остановиться на ситуации, когда хранение наркотиков осуществляется по типу гражданско-правового договора хранения. Например, опасаясь разоблачения, торговец зельем просит товарища на день подержать товар у себя. Общественно  опасное действие «товарища» одновременно содержит признаки нескольких составов преступлений, не образующих идеальной  совокупности. Эти статьи являются конкурирующими, однако приоритет какой-либо из них не определен, что являет собой  противоречие как вид формально-логического  дефекта предписаний уголовного закона, когда нормы имеют «общую область» применения («пересекаются»), но на пересечении не определена специальность  одной из них и при этом замысел  был построить конструкцию по альтернативному принципу. Таким  образом, возможны следующие варианты квалификации его действий – ч. 1 ст. 228 УК РФ (незаконное хранение наркотического средства в крупном размере без  цели сбыта); ч.1 ст. 30 ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (незаконное хранение  наркотического средства в крупном размере с целью  сбыта – приготовление к сбыту); ч. 5 ст. 33 ч.1 ст. 228 УК РФ – пособничество  в сбыте в форме устранения препятствий¹⁰. Сбыт вменять нельзя, так как он не является распространителем наркотиков – у кого их взял, тому и отдал. В задачу хранителя сбыт не входит, его функции обособлены и ограничены незаконным хранением наркотика. Поскольку хранение в целях сбыта – это стадия преступной деятельности, которая своим логическим результатом имеет факт сбыта, постольку приготовление к сбыту данному лицу вменять нельзя. Если нет цели сбыта, то действия виновного подпадают под незаконное хранение без цели сбыта. Обращение сбытчика с просьбой о хранении, предшествующие приобретение и хранение в силу ч. 1 ст. 30 УК РФ охватываются приготовлением к сбыту. Стало быть, на данной стадии пособничество в сбыте выражено в самостоятельном преступлении – хранении наркотика. Так как виновный совершает одно преступление, ему можно вменить либо пособничество в сбыте, либо незаконное хранение без цели сбыта. Принимая во внимание, что здесь лицо, совершившее преступление, «сотрудничает» со сбытчиком, а не приобретателем, основы квалификации преступлений обязывают вменять ему ч. 5 ст. 33 п. «б» ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Отдельно следует остановиться на обозначенной Постановлением ситуации, когда лицо совершает приобретение путем сбора дикорастущих растений или их частей, содержащих наркотические  вещества на земельных участках граждан, если эти растения не высевались и  не выращивались, в противном случае лицо надлежит привлекать за хищение  наркотических средств¹¹. Необходимо отметить, что в Российской Федерации действует государственная монополия на основные виды деятельности, связанные с оборотом наркотических средств, психотропных веществ: культивирование растений; разработку, переработку, распределение, ввоз (вывоз), уничтожение наркотических средств, психотропных веществ. Незаконное культивирование предполагает посев (посев семян или высадка рассады без надлежащего разрешения на любых земельных участках, в том числе на пустующих землях) и выращивание (уход за посевами и всходами с целью доведения их до определенной стадии созревания). При первом приближении может показаться, что поскольку гражданин, выращивающий наркотикосодержащие растения в крупном размере, в любом случае совершает преступление (ст. 231 УК РФ – незаконное культивирование запрещенных к возделыванию растений, содержащих наркотические вещества), то лицо, незаконно завладевшее этими растениями, не должно отвечать за хищение.

Наличие ущерба – реального или  предполагаемого – придает деянию опасность уровня, необходимого для  его признания преступным. Поскольку  уголовный закон не может защищать незаконные интересы (в данном случае культиватора растений), то речь об ущербе, как о криминообразующем признаке хищений, вести нельзя. Данный вывод  подтверждается следующим примером. Если злоумышленник проникнет в  лабораторию, где на законных основаниях возделывают растения, содержащие наркотические  вещества, и уничтожит их, то при  наличии необходимых условий  будет нести ответственность  по ст. 167 УК РФ. Если он аналогичные  действия совершит, допустим, в отношении  наркозависимого, который в теплице  незаконно выращивает коноплю, то состав преступления отсутствует, поскольку  эти действия общественно полезны. Следовательно, именно от факта законности нахождения наркотических средств  у «потерпевшего» зависит степень  общественной опасности и квалификация действий их нового обладателя¹².

Однако, как представляется, решение вопроса о применении к данной ситуации ст. 228 либо 229 УК РФ непосредственно зависит от того, что понимается под объектом преступления, каков механизм воздействия деяния на объект преступления, в чем заключается  ущерб, причиняемый объекту. Уголовный  закон в данном случае охраняет не интересы конкретного  наркозависимого, и не наркотики сами по себе, а  отношения между людьми, основанные на правомерном поведении всех субъектов. Даже специалисты в области преступлений против собственности отмечают, что «опасность каждого имущественного посягательства не может измеряться только размером причиненного индивиду материального ущерба»¹³. Таким образом, в ст. 229 УК РФ, где основным непосредственным объектом выступает здоровье населения, акцент переносится с интересов незаконного владельца имущества на интересы общества, ибо общественное отношение – это не единичная связь конкретных лиц по поводу конкретных благ, а более высокое по своему уровню явление. Данное преступление, независимо от причиненного ущерба, нарушает порядок оборота наркотиков и условия реализации имущественных отношений. Стало быть, виновный, завладевший незаконно наркотиками из незаконного владения другими лицами, должен нести ответственность по ст. 229 УК РФ.

ГЛАВА 2. Судебная практика применения уголовно-правовых норм при квалификации преступлений в сфере незаконного оборота  наркотических средств и психотропных веществ

2.1 Судебная практика рассмотрения  уголовных дел о преступлениях,связанных  с организацией либо содержанием  притонов для потребления наркотических  средств или психотропных веществ

Общественная опасность  притоносодержательства заключается  в том, что оно создает благоприятные  условия для немедицинского потребления  наркотиков или психотропных веществ  и иного их незаконного оборота, вовлечения в это лиц, ранее их не употреблявших, что в конечном счете подрывает безопасность здоровья населения.

Таким образом, законодатель определяет, как основной объект преступного  посягательства - общественные отношения  в сфере использования (потребления) наркотических средств и психотропных веществ, обеспечивающие безопасность здоровья населения.

Объективная сторона состава  преступления, предусмотренного статьей 232 УК РФ, включает организацию либо содержание притона для потребления  наркотических средств и психотропных веществ.

Притоном признается любое  жилое (квартира, дом, комната, палатка) или нежилое (подвал, чердак, гараж, салон автомобиля) помещение, неоднократно (два или более раза) предоставляемое  одним и тем же либо разным лицам  для потребления наркотических  средств или психотропных веществ.

Так, приговором суда Л.в  числе других преступлений, связанных  в незаконным оборотом наркотиков, признан виновным в содержании притона  для потребления наркотиков при  следующих обстоятельствах. В период времени с 6 по 8 сентября 2007г. Л.предоставлял свой частный дом П. и М. для  потребления наркотических средств-экстракта  маковой соломы, при этом Л. впускал в дом только хорошо знакомых ему лиц- потребителей наркотиков, создавая необходимые условия для потребления наркотиков- предоставлял имеющуюся в доме посуду, химические ингредиенты для производства наркотиков, производил уборку помещения после их потребления. Вместе с тем этим же приговором суда Л. был оправдан по обвинению в организации притона, так как согласно предъявленному ему обвинению в нем не было указано, какие именно конкретные действия предпринял Л. по организации притона¹⁴.

Организация и содержание притона являются продолжаемым преступлением, поскольку для признания помещения  или участка местности притоном необходимо его неоднократное (два  или более раза) предоставление другим лицам для потребления наркотиков или психотропных веществ. Одноразовое  предоставление соответствующего места  для указанной цели состава рассматриваемого преступления не образует.

Приговором суда З. был оправдан по предъявленному ему обвинению в организации и содержании притона для потребления наркотических средств в квартире З.  В судебном заседании было установлено, что О. и З. находились в дружеских отношениях, являлись потребителями наркотиков и оба употребляли их на квартире, принадлежащей З., при этом каких- либо доказательств того, что З. специально снял указанную квартиру  для организации в ней притона для потребления в ней наркотических средств другими лицами, суду не было представлено, так как в ходе предварительного следствия не были установлены иные лица, которым бы З. предоставлял возможность приобрести и употребить в квартире изготовленное им наркотическое средство¹⁵.