Договор мены

Вещи, которые включают в себя деньги и ценные бумаги и иное имущество, являются одним из объектов гражданских  прав. В ряду других объектов кодекс выделяет работы, услуги, информацию, результаты интеллектуальной деятельности и нематериальные блага (статья 128 ГК РФ). Из этого следует, что по договору мены стороны обмениваются только таким объектом гражданских прав, как вещи.

Определение товара, который может  быть объектом договора мены крайне важно для разграничения договора мены и близкой к нему внешнеторговой бартерной сделки, понятие которой дано в статье 2 Федерального закона «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» от 08.12.2003 №164-ФЗ. Под внешнеторговой бартерной сделкой в указанной статье подразумевается сделка, совершаемая при осуществлении внешнеторговой деятельности и предусматривающая обмен товарами, услугами, работами, интеллектуальной собственностью, в том числе сделка, которая наряду с указанным обменом предусматривает использование при ее осуществлении денежных и (или) иных платежных средств.

С точки зрения гражданского законодательства бартерная сделка будет по своему содержанию являться договором мены только в случае, когда происходит обмен товарами. Отношения же по обмену услугами, работами, исключительными правами не могут быть признаны договором мены.

По договору мены не может также  происходить обмен имущественными правами. В пункте 3 Информационного  письма ВАС РФ №69 разрешил возникавшие  на практике споры о том, могут ли по договору мены передаваться имущественные права. ВАС РФ указал, что статья 454 ГК РФ, распространяющая нормы о купле-продаже на продажу имущественных прав, автоматически не распространяется на те случаи, когда имущественные права являются предметом мены.

При заключении договора мены сторонам также следует учитывать, что  конструкция этого договора не включает отношения по обмену товара на услуги. Такие договоры не признаются судами договорами мены. В пункте 1 Информационного  письма ВАС РФ №69 приведен спор из договора, по которому общество обязалось оказать услуги в приобретении совхозом семян, а совхоз – передать обществу за услугу пшеницу. Арбитражный суд указал, что такой договор не является договором мены, а содержит элементы договора возмездного оказания услуг и купли-продажи, и не применил при его нарушении нормы ГК Товары, которыми обмениваются стороны по договору мены, предполагаются равноценными, если в самом договоре не указано иное. Расходы на передачу и принятие товаров осуществляются в каждом случае той стороной, которая несет соответствующие обязанности (пункт 1 статьи 568 ГК РФ).

Ссылка на то, что товары, которыми обмениваются стороны, неравноценны, должна содержаться именно в самом тексте договора мены. Связано это с тем, что различная стоимость товаров еще не свидетельствует о том, что в договоре мены они будут считаться неравноценными. Показательным примером признания разных по стоимости товаров равноценными содержится в решении арбитражного суда, приведенном в пункте 7 Информационного письма ВАС РФ №69. Сущность спора, который разбирал арбитражный суд, заключалась в следующем. Стороны заключили договор мены, в соответствии с которым общество передало предприятию по согласованной спецификации несколько автомобилей, а последнее передало обществу по такому же документу шины. Из спецификаций следовало, что стоимость обмениваемых товаров неодинакова. Однако в самом договоре мены указание о неравноценности товаров отсутствовало. Арбитражный суд указал, что содержащиеся в договоре мены или иных документах, являющихся его неотъемлемой частью, данные о неодинаковых ценах сами по себе не свидетельствуют о неравноценности обмениваемых товаров. Одного этого факта недостаточно для утверждения того, что стороны заключили договор в отношении неравноценных товаров. Правильная оценка сложившимся между сторонами отношениям может быть дана только после выяснения воли сторон по затронутому вопросу. Поскольку стороны в договоре прямо не оговорили, что обмениваемые товары неравноценны, и из его содержания не следует, что воля сторон была направлена на обмен неравноценными товарами, требование общества о денежной компенсации, основанное на ценах, содержащихся в спецификациях, неправомерно.

Презумпция равноценности обмениваемых товаров распространяется также на обмен различных по номиналу векселей, несмотря на то, что вексельная сумма указана непосредственно в этих ценных бумагах. Поэтому при обмене векселями с различной номинальной стоимостью, в договоре мены стороны также обязательно должны указать на их неравноценность, если сторона, получающая вексель на меньшую вексельную сумму хочет получить от другой стороны разницу в ценах. Связано это с тем, что цена векселя как вещи не может отождествляться с размером денежной суммы, подлежащей уплате на основании векселя. Его цена (рыночная стоимость) зависит не только от вексельной суммы, но и от того, кто является лицом, обязанным по векселю, сроков исполнения вексельного обязательства и других обстоятельств. Арбитражный суд при рассмотрении спора об обмене разными по номиналу векселями указал, что хотя из договора мены следует, что суммы векселей различны, это само по себе не должно рассматриваться как условие, свидетельствующее об их неравноценности. Поскольку из содержания договора не следует, что стороны имели намерение обменяться неравноценными векселями, то они в соответствии со статьей 568 ГК РФ должны рассматриваться как равноценные (пункт 8 Информационного письма ВАС РФ №69).

В случае если товары, которыми обмениваются стороны по договору мены, признаются сторонами неравноценными, то сторона, обязанная передать товар, цена которого ниже цены товара, предоставляемого в обмен, должна оплатить разницу в ценах непосредственно до или после исполнения ее обязанности передать товар, если иной порядок не предусмотрен в договоре (пункт 2 статьи 658 ГК РФ). Если сторона не оплатила указанную разницу, то на эту сумму начисляются проценты за пользование чужими денежными средствами. При этом ВАС РФ в пункте 14 Информационного письма ВАС РФ №69 разъяснил, что проценты должны начисляться со второго дня после передачи товара. Мотивировано это следующим образом. Пункт 2 статьи 568 ГК РФ предоставляет право стороне, которая должна оплатить разницу в ценах, произвести оплату по своему усмотрению непосредственно до или после исполнения своей обязанности передать товар. Поскольку ответчик своим правом оплатить разницу в ценах непосредственно до передачи товаров воспользоваться не пожелал, а товары в установленные договором сроки передал, то он обязан оплатить разницу, как следует из статьи 568 ГК РФ, непосредственно после передачи товаров. Соответственно ответственность за пользование чужими денежными средствами должна применяется со второго дня после передачи им товаров (на следующий день после истечения срока, когда ответчик должен был исполнить свою обязанность).

ГК (гл. 31) не содержит специальных  правил, регламентирующих предмет договора мены, поэтому его регулирование  осуществляется нормами о купле-продаже (гл. 30 ГК), если это не противоречит существу мены (п. 2 ст. 567 ГК).

Условия о предмете договора мены относятся к числу существенных условий этого договора, как, впрочем, и всякого гражданско-правового  договора (п. 1 ст. 432 ГК).  

Если говорить об отдельных объектах, составляющих предмет договора мены, то необходимо подчеркнуть, что отсутствие в тексте договора условий (пунктов), определяющих объект первого рода (действия обязанных сторон), которые, безусловно, относятся к числу существенных условий договора мены, не влечет за собой признание договора мены незаключенным, поскольку указанные условия будут определяться соответствующими диспозитивными нормами о купле-продаже.

Так, в случаях, когда из договора мены не вытекают обязанности сторон по доставке или передаче обмениваемых товаров в месте нахождения контрагента, обязанность каждой из сторон передать обмениваемый товар считается исполненной в момент сдачи товара перевозчику или организации связи для доставки его контрагенту, если договором не предусмотрено иное (п. 2 ст. 458 ГК). Срок исполнения обязанности передать обмениваемый товар определяется договором мены, а если договор не позволяет определить этот срок, - в соответствии с правилами, предусмотренными  ст. 314 ГК, т.е. в разумный срок после возникновения обязательства, а по его истечении - в семидневный срок со дня предъявления требования о передаче товара (п. 1 ст. 457 ГК).

Что касается принятия товаров, передаваемых в порядке обмена, то по общему правилу  каждая из сторон обязана совершить  действия, которые в соответствии с обычно предъявляемыми требованиями необходимы для обеспечения передачи и получения соответствующего товара (п. 2 ст. 484 ГК).

Применительно к объекту второго  рода, входящему в состав предмета договора мены (обмениваемые товары), должно применяться правило об условии  договора купли-продажи о товаре, в соответствии с которым указанное условие считается согласованным, если договор позволяет определить наименование и количество товара (п. 3 ст. 455 ГК).

Таким образом, для признания договора мены заключенным от сторон требуется  согласовать и предусмотреть непосредственно в тексте договора условие о количестве и наименовании обмениваемых товаров. Все остальные условия, относящиеся к предмету договора мены, могут быть определены в соответствии с диспозитивными нормами о купле-продаже, содержащимися в ГК.

Определяя, какие виды имущества могут служить объектами договора мены, необходимо также обратиться к нормам о договоре купли-продажи, поскольку положения о договоре мены (гл. 31 ГК) не содержат каких-либо правил на этот счет, ограничиваясь лишь употреблением в отношении обмениваемого имущества термина «товар».

Как известно, по договору купли-продажи  товаром признаются любые вещи, как движимые, так и недвижимые, индивидуально-определенные либо определяемые родовыми признаками. Купля-продажа (а, следовательно, и мена) отдельных видов вещей, помимо норм ГК, может регулироваться иными федеральными законами, а также другими правовыми актами. Так, специальные правила купли-продажи могут быть установлены федеральными законами в отношении ценных бумаг и валютных ценностей (п. 2 ст. 454 ГК).

В юридической литературе высказаны  противоположные точки зрения по вопросу о том, могут ли признаваться объектами мены имущественные права.

 Сначала целесообразно рассмотреть  вопрос отнесения имущественного  права к объектам права собственности. Так в юридической литературе довольно часто встречается мнение, суть которого сводится к тому, что объектом права собственности является только вещь.

Такую точку зрения, к примеру, можно найти у К.И. Скловского. С теоретических позиций данный подход обосновывается вещной природой права собственности, его материальной основой. В отличие от вещи, имущественное право – объект нематериальный.

Поэтому, при  рассмотрении данной правовой категории  в качестве объекта вещного права  естественно, что идеальная природа имущественного права входит в конфликт с вещной сутью права собственности. Вопрос заключается в том, насколько серьезен этот конфликт и является ли он в юридическом смысле неразрешимым?

Практика осуществления  права собственности в отношения имущественных прав согласно действующему законодательству РФ подтверждает преодолимость такого конфликта.

Так в одном  из обзоров арбитражной практики Президиум ВАС РФ приводит дело, разрешая которое, суд однозначно относит  имущественные права к имуществу, отмечая, что “собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения имущественным правом”.

С других позиций  атакует имущественное право  как объект права собственности  В.А. Белов, который утверждает, что  содержание правоотношения (субъективное гражданское право) не может быть в то же время и объектом, хотя бы и иного правоотношения. Тезис В.А.Белова обосновывается во многом научной нецелесообразностью существования таких сложных соотношений юридических понятий. Взгляды В.А Белова в теоретическом смысле гармонично сочетаются с идеями, содержащимися в работах многих известных русских юристов. Еще в начале прошлого века К. Анненков отмечал, что “наши законы под объектом права собственности разумеют только вещи телесные, а не какие либо права, тем более не права обязательственные и не права требования”.

Если размышлять в известной  мере консервативно и рассматривать  имущественное право, руководствуясь исключительно традицией гражданского права, действительно можно прийти к выводу, что имущественное право  как не вещь не может выступать  объектом права собственности.

Однако, современное  юридическое мышление требует большей  гибкости и адаптивности права к  текущей реальности. Если в нормотворческой  деятельности и правоприменительной  практике руководствоваться исключительно  одной лишь научной целесообразностью, то многие дела никогда бы не были осуществлены и оказались погребены в кабинетах под грудами научной литературы.

Качественный  закон обычно включает в себя определенный баланс между юридической наукой и текущей потребностью общества. И первейшая задача теоретиков права, как представляется, умело адаптировать доктрину права к новым общественным отношениям, о которых не имели понятия в Древнем Риме – то есть принять вызов нового времени и ответить на него.

Если рассматривать  в качестве объекта права собственности имущественное право необходимо применить триаду правомочий собственника к такому объекту. Имея в качестве объекта права собственности имущественное право – объект нематериальный, может ли собственник владеть таким объектом?

Действующее законодательство дефиниции понятия “владение” не содержит. К.И. Скловский приводит следующее определение владения: “владение определяется как достаточно длительное, укрепившееся, обеспеченное от постороннего вмешательства физическое, реальное господство над вещью”.

Необходимо особо выделить в контексте вышеприведенного определения физический аспект владения (обладания). То есть, владение возможно над неким материальным объектом, которым физически возможно завладеть.

Имея же перед  собой идеальный (нематериальный) объект в виде имущественного права бессмысленно говорить о владении данным объектом в физическом смысле.

Между тем, в российском законодательстве предусмотрены случаи, когда владение нематериальным объектом осуществляется путем фиксации титула, то есть физическое владение заменяется на юридическое.

Например, бездокументарные ценные бумаги также как и имущественные  права не существуют в материальной форме, но при этом являются объектами  гражданского права (ст. 128, ст. 149 ГК РФ) и имеют своих «владельцев».

Согласно статье 2 Закона “О рынке ценных бумаг” такими ценными бумагами признаются не имеющие материальной формы бездокументарные эмиссионные ценные бумаги, владелец которых устанавливается на основании записи в системе ведения реестра владельцев ценных бумаг.

Эти ценные бумаги являются виртуальными, не имеющими физической оболочки. Владение такими ценными  бумагами, устанавливается путем  учета обладателя реестре (п. 1 ст. 149соответствующемвбумагиценнойбездокументарной ГК РФ).

К сожалению, в  настоящее время особенности законодательного регулирования имущественных прав как объектов права собственности законодательно не закреплены.

Поэтому правоприменительная  практика в этом секторе гражданского права лишена твердых юридических  ориентиров для субъектов гражданского права.