Договор ренты

Р.Д. Рахунов, касаясь следственного эксперимента лишь в аспекте участия в нем эксперта, пришел к выводу, что «следственный эксперимент, заключающийся в воспроизведении обстановки определенного события, по своему характеру представляет собою вид осмотра»[ 25, с. 133].

Разновидностью следственного осмотра считал следственный эксперимент и А.И. Винберг [ 27, с. 115] .

П.И. Тарасов-Радионов в своих первых работах по этому вопросу называл следственный эксперимент «осмотром-инсценировкой» или тактическим приемом расследования и определял его как искусственное воспроизведение обстоятельств преступления или происшествия, или его отдельных элементов, или отдельных имевших место событий. Цель следственного эксперимента, по его мнению, - проверка улик и наилучшее уяснение обстоятельств дела [ 28 , с. 80] .

В «Настольной книге следователя» в главе, посвященной следственному эксперименту, П.И. Тарасов-Радионов уже прямо говорил о том, что следственный эксперимент - это разновидность следственного осмотра. Однако там же он отмечал существенные различия между экспериментом и осмотром, которые фактически опровергали высказанное им мнение о природе эксперимента [ 28 , с. 368] . Такая двойственность позиции автора отчетливо выявилась и в одной из его последующих работ, где он вынужден был признать, что следственный эксперимент, даже если его рассматривать как разновидность следственного осмотра, выходит за рамки последнего “и в своем новом качестве служит источником развития новых форм следственной работы”[ 25, с. 115 ] .

Резюмируя взгляды ученых, придерживавшихся первой точки зрения на природу следственного эксперимента, можно сказать, что они сводились к следующему:

А. Следственный эксперимент не является самостоятельным следственным действием; его можно рассматривать либо как тактически прием, осуществляемый при производстве других следственных действий, либо как разновидность какого-либо следственного действия (например, осмотра).

Б. Цели следственного эксперимента заключаются в проверке доказательств или уяснения обстоятельств дела.

В. Различия, имеющиеся между экспериментом и другими следственными, как по целям их проведения, так и по содержанию не свидетельствуют о самостоятельном характере следственного эксперимента.

Сторонники второй точки зрения считали следственный эксперимент самостоятельным следственным действием, отличающимся своим содержанием, задачами и тактикой проведения от других следственных действий. Эти взгляды разделяли М.М. Гроздинский , А.А. Пионтковский, Н.В. Терзиев , В.П. Колмаков , Г.М. Миньковский , Л.Е. Ароцкер, Н.И. Гуковская , М.М. Выдря , Ф.К. Диденко, Р.С. Белкин и др.[ 29, 30, 31 , 32, 33, 34, 35, 36 , 37, ].

Характерно, что и после принятия уголовно- процессуальных кодексов в 1959-1961 г.г. некоторые ученые, например М.С. Строгович, рассматривали следственный эксперимент как разновидность осмотра [ 38, с. 47]. Это, по нашему мнению, можно объяснить тем, что до принятия ныне действующего уголовно-процессуального законодательства производство следственного эксперимента не было регламентировано, будучи довольно распространенным, данное следственное действие процессуально оформлялось протоколом следственного осмотра.

В настоящее время не вызывает сомнений тот факт, что следственный эксперимент самостоятельное специфическое следственное действие, которое по своей сущности, целям, задачам отличается от других следственных действий.

Если проанализировать определения следственного эксперимента, встречающиеся в процессуальной и криминалистической литературе, то можно прийти к выводу, что все они характеризуют следственный эксперимент прежде всего как воспроизведение - воспроизведение обстановки или обстоятельств события, воспроизведение тех или иных фактов, признаков, сторон исследуемого явления. Но такой подход к определению следственного эксперимента, по мнению Р.C. Белкина, является не совсем верными с этим нельзя не согласиться [39, с.25].

Воспроизвести предмет судебного исследования полностью, как указывалось выше, невозможно. Нельзя вполной мере воспроизвести положение потерпевшего и нападающего в момент совершения преступления, все действия преступника на месте совершения преступления и т. п. Мы всегда будем при этом иметь дело с новым, иным событием, явлением, признаком. Поэтому следственный эксперимент заключается не в воспроизведении в буквальном смысле этого слова какого-либо явления или факта, а в совершении действий, сходных с исследуемыми. И обстановка, в которой совершаются эти действия, будет не той, в которой имело место подлинное событие, а лишь сходной с нею. Достижение сходства обстановки, в которой осуществляются экспериментальные действия, и самих этих действий с обстановкой и обстоятельствами подлинного события и обеспечивает достоверность результатов следственного эксперимента.

О реальном воспроизведении при следственном эксперименте нельзя говорить еще и потому, что в ряде случаев экспериментом опровергается сама возможность, реальность предполагаемого явления, факта и , следовательно, при этом ничего не воспроизводится, так как не существовавшего вовсе нельзя воспроизвести.

Другим существенным недостатком предложенных определений следственного эксперимента является отсутствие во многих из них указаний на действенный, экспериментальный характер этого следственного акта. Так, юридический словарь определяет следственный эксперимент как “следственное действие, заключающееся в воспроизведении следователем отдельных обстоятельств совершения расследуемого преступления или отдельных фактов, имеющих существенное значение для дела” [40, с. 606].

Таким образом, нельзя сводить содержание следственного эксперимента к понятию «воспроизведение». Неверным, будет также и ограничение следственного эксперимента воспроизведением только обстановки события. При таком конструировании определения следственного эксперимента из него выхолащивается главное - производство опытов, испытаний, т.е. экспериментальный метод установления фактов.

Создание условий, обстановки, сходных с обстановкой подлинного события, еще нельзя признать экспериментом. Это подчас, хотя и не всегда, лишь необходимое условие тактически правильного проведения следственного эксперимента. Но эксперимент не может ограничиваться только реконструкцией обстановки происшествия, так как в самом факте реконструкции, создания условий, сходных с условиями, в которых протекало подлинное событие, еще нет ничего экспериментального, опытного. Некоторые авторы,например Р.С. Белкин, полагали, что один из видов следственного эксперимента своим содержанием имеет исключительно реконструкцию обстановки события [ , с.10]. Однако это не так.

Реконструкция самой обстановки события, т.е. создание обстановки, сходной с той, в которой имело место исследуемое обстоятельство, представляет собой не самостоятельное следственное действие, не разновидность следственного эксперимента, а тактический прием расследования, применяемый при производстве различных следственных действий. Сама по себе реконструкция обстановки ничего не дает следствию. Мы реконструируем обстановку либо для ее последующего осмотра, либо для проведения в созданных условиях следственного эксперимента или опознания тех или иных объектов и т.п. Реконструкция выступает при этом как начальный этап или как условие, тактический прием производства того или иного следственного действия. Именно поэтому реконструкция обстановки необязательна при производстве любого следственного действия. В ряде случаев эксперимент может быть проведен в обстановке, не сходной с обстановкой подлинного события, если это не имеет значения для достоверности результатов эксперимента.

Наконец, еще одним существенным недостатком предложенных в литературе определений следственного эксперимента является ограничение целей этого следственного действия, как правило, проверкой собранных по делу доказательств. Следственный эксперимент может быть с успехом применен не только для проверки уже имеющихся доказательств, но и для проверки и оценки следственных версий и получения новых доказательств.

Исходя из выше сказанного, наиболее правильным и точным, на наш итвзгляд, является определение, предложенное Р.С. Белкиным: “Следственный эксперимент - это самостоятельное следственное действие, выполняемое следователем в условиях проверки и уточнения данных имеющих значение для дела, а также получения новых доказательств, производимое путем совершения опытных действий в условиях, максимально сходных с условиями, существовавшими в момент проверяемого факта, явления, события”[39, c. 45].

Взгляд на следственный эксперимент как на самостоятельное следственное действие нашел выражение в действующем законодательстве. Так, в действующем Уголовно-процессуальном кодексе Республики Беларусь следственному эксперименту посвящена ст. 182 (далее - УПК Республики Беларусь). В ней говорится:

“ В целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для дела, следователь вправе произвести следственный эксперимент путем воспроизведения действий, обстановки или иных обстоятельств определенного события и совершения необходимых опытных действий».

Из приведенной статьи следует, прежде всего, тот факт, что законодатель понимает, под следственным экспериментом совершение опытных действий. Эти действия должны осуществляться в специально созданных для этой цели условиях, “воспроизводящих” обстоятельства расследуемого события.

Употребленный в законе для характеристики условий следственного эксперимента, термин “воспроизведение” имеет условное значение и выражает требование достижения соответствия условий и содержания опытов условиям и содержанию исследуемых действий. Указания законодателя на то, что содержанием следственного эксперимента является совершение опытных действий, позволяет сделать вывод о том, что само по себе «воспроизведение» не исчерпывает содержание следственного эксперимента, а является средством, приемом его осуществления.

Так, следственный эксперимент как самостоятельное следственное действие по своей сущности, целям, задачам отличается от других следственных действий. Анализ следственного осмотра и следственного эксперимента и их сравнение позволяют сделать вывод о различии этих процессных действий:

1) Обстановка или иные обстоятельства  какого-либо события при осмотре  исследуются в первоначальном  состоянии. Так, Н.А. Селиванов и В.И. Теребилов указывают, что в ходе осмотра надлежит принять все необходимые меры предосторожности, чтобы не уничтожить следы и не изменить обстановку[41, c. 23]. При производстве следственного эксперимента эта обстановка исскутвенно воспроизводиться.

2) Осмотр является, как правило, первоначальным следственным действием  и не всегда повторимым. Следственный  эксперимент же не только может, но и должен быть неоднократно  повторен и обычно проводится  после других процессуальных  действий - для проверки и уточнения  их результатов.

3) При производстве осмотра наше  восприятие направлено на различные  материальные объекты, имеющие или  могущие иметь значение для  установления обстоятельств, входящих  в предмет доказывания по делу. В ходе эксперимента мы воспринимаем  определенные опытные действия  и фиксируем их результаты, причем  эти результаты не всегда носят  материальный характер (например, при  определении возможности слышать  звук выстрела).

4) При осмотре следователь всегда  имеет дело с предметами в  том виде, в каком он их обнаружил. Производя же следственный эксперимент, следователь довольно часто использует  другие предметы, лишь аналогичные  тем, которыми пользовался преступник, или тем, которые были объектами  преступных посягательств.

5) Во время осмотра также могут  совершаться различные опытные  действия, обычно для проверки  какого-либо частного обстоятельства (например, открывается ли окно  комнаты). Но подобные действия  в ходе осмотра совершаются  лишь тогда, когда они носят  несложный характер. Если же требуется  искусственное воспроизведение  обстоятельств проверяемого события, то возникает необходимость в  следственном эксперименте, как  в самостоятельном следственном  действии.

В действии органов предварительного расследования еще имеют место и случаи подмены экспертизы следственным экспериментом. При производстве некоторых видов экспертиз также совершаются опытные действия. Иногда перед экспертами ставятся вопросы, аналогичные тем, которые разрешаются в ходе следственного эксперимента (например, могли ли произойти какое-либо явление при определенных обстоятельствах). Наличие этих сходных признаков свидетельствуют о необходимости четкого разграничения названных следственных действий:

1) Следственный эксперимент следователь  проводит сам, причем для достижения  поставленных перед экспериментом  целей, как правило, не требуется  иметь какого-либо специального  знания. Экспертизу производит лицо, назначенное для этого постановлением  следователя и обладающее специальными  познаниями в науке, технике, искусстве  или ремесле (Ст.72 УПК Республики  Беларсь).

2) В ходе следственного эксперимента следователь лично воспринимает факты, сведения которые отражаются в протоколе данного следственного действия. И этот протокол является доказательством по делу. Факты, установленные при выполнении экспертных исследований, следователь воспринимает опосредованно, поскольку они содержатся в заключении эксперта, являющимся другим видом доказательств.

3) Следственный эксперимент выступает  в качестве самостоятельного  процессуального действия, и его  результаты имеют доказательственное  значение. При производстве экспертизы, опыты - это лишь один из этапов, их данные не являются результатами  всего экспертного исследования  и поэтому доказательством по  делу быть не могут. Доказательством  служит заключение эксперта, где  излагаются выводы, к которым  он пришел по окончании всего  исследования.

Близость следственного эксперимента к предъявлению для опознания также приводит иногда на практике к смешению этих совершенно различных по природе следственных действий. Отличие следственного эксперимента от предъявления для опознания в следующем. Следственный эксперимент служит средством проверки возможности или невозможности совершения коллективных действий в определенных условиях и определенным образом, при чем доказательственное значение имеют результаты опытных действий. Сущность же предъявления для опознания заключается в другом: оно является средством индивидуальной идентификации лица или предмета. Доказательственное значение имеет результат идентификации.