Долевая собственность

Распоряжение имуществом, находящимся в общей долевой  собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников, а в случае спора  — по решению суда. Соглашение участников может быть достигнуто путем совместного  распоряжения имуществом (например, подписание договора купли-продажи имущества  всеми участниками), а также путем  выдачи доверенности каждым участником одному из сособственников, который  будет распоряжаться общим имуществом от имени всех участников²³.

Что касается несения бремени  содержания общего имущества, то каждый сособственник обязан соразмерно своей  доле участвовать в уплате налогов, сборов и иных обязательных платежей по общему имуществу, а также в издержках по его содержанию и сохранению.

Риск случайной гибели или повреждения имущества несут  все участники общей долевой  собственности. В силу этого при  случайной гибели части общего имущества, находившегося во владении и пользовании  одного из участников долевой собственности, доли участников останутся неизменными, а порядок владения и пользования сохранившимся имуществом изменится с учетом долей каждого сособственника.

Каждый участник общей  долевой собственности вправе распорядиться  своей долей по своему усмотрению: продать, подарить, завещать, отдать в  залог и т.д. Вместе с тем при  возмездном отчуждении доли (покупка  и мена) он связан ограничениями, установленными ст. 250 ГК в интересах других участников общей долевой собственности²⁴.

При продаже доли в праве  общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой  собственности имеют преимущественное право покупки этой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов. Так  как преимущественное право покупки  доли связано с участием в праве  общей собственности, то уступка  преимущественного права не допускается (п. 4 ст. 250 ГК).

В целях обеспечения реализации этого преимущественного права  установлена обязанность продавца в письменной форме известить  остальных участников долевой собственности  о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает  ее. Если остальные участники откажутся  от покупки или не приобретут продаваемую  долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение  месяца, а на движимое имущество  — в течение 10 дней со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу.

Неисполнение либо ненадлежащее исполнение продавцом доли вышеуказанной  обязанности позволяет любому другому  участнику долевой собственности  в течение 3 месяцев требовать  в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя. Данный срок является пресекательным, поэтому исковые требования, заявленные по истечении 3-месячного срока, должны отклоняться. Также не подлежат удовлетворению требования о признании заключенной сделки недействительной.

Ограничения, установленные  ст. 250 ГК, едины для всех отношений  общей долевой собственности. Однако самим ГК и иными федеральными законами могут быть предусмотрены  дополнительные ограничения на отчуждение доли в праве общей собственности.

2.1. Правовая природа доли в общей долевой собственности

Понятие доли – одно из ключевых в отношениях общей собственности. Доля определяет отношения с иными участниками общей собственности, и потому одновременно является вещным правом (правом собственности) и имеет некоторые черты права относительного, предоставляющего определенные права, создавая обязанности в отношениях с иными участниками. Однако право на долю не является правом требования и регулируется правилами о вещных, а не обязательственных правах.

По мнению Асхатовой М.А., выделяют вещное право в субъективном и объективном смыслах²⁵. Субъективное вещное право – это юридически обеспеченная возможность пользования индивидуально-определенной вещью в своих интересах и независимо от других лиц. Вещное право в объективном смысле – система норм права, обеспечивающих возможность пользоваться индивидуально-определенной вещью в своих интересах и независимо от других лиц.

Доля как отношение  права одного участника к общему праву на объект может быть выражена исключительно в виде дроби (процента), что показывает юридическую сущность доли собственника в общей собственности. В литературе по этому вопросу высказываются различные точки зрения: (1) под долей собственников в общей собственности понимается арифметически выраженная доля в субъективном праве собственности на всё общее имущество; (2) доля в ценности (стоимости) общего имущества; (3) количественный показатель (выраженный в дроби или процентах) объема правомочий каждого собственника в отношении общего объекта.

Предпочтительнее первая точка зрения, поскольку именно деление права собственности (а не имущества) на доли в наибольшей мере соответствует сущности отношений общей собственности.

Судебная практика также  исходит из концепции доли в праве собственности. Эта позиция была закреплена в п.1 ст.244 Гражданского Кодекса Российской Федерации.

Иногда используется понятие  идеальной и реальной доли в общей собственности. Под реальной долей обычно понимают определенную часть общего имущества в натуре, фактически предоставляемую в пользование сособственнику. Понятие идеальной доли употребляется, когда необходимо подчеркнуть, что доля сособственника – не доля имущества в натуре. Во введении этих категорий нет необходимости. Выражение права общей собственности в виде натуральных показателей (квадратных метров, тонн и т. д.) недопустимо²⁶.

По мнению Титова Н.Д., четкое понимание правовой природы доли при разрешении споров имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение²⁷. Позиция законодателя по данному вопросу получила закрепление в гл.16 ГК РФ: участнику общей собственности принадлежит доля именно в праве на общее имущество, а не в самой вещи. Именно так юридически точно и в соответствии с действующим гражданским законодательством Российской Федерации должна быть выражена резолютивная часть решения. К сожалению, встречаются и иные формулировки, например: «признать 1/2 доли в квартире». Такого рода решения не только противоречат закону, но и создают трудности на стадии регистрации права и внесения записей в единый государственный реестр регистрирующим органом на основании судебного решения.

Проблема несоразмерности доли в праве на общее имущество и доли в натуре, которую требует выделить один из сособственников, устраняется выплатой денежной или иной компенсации (п.4 ст.252 ГК РФ). Следовательно, закон не считает денежную компенсацию единственно возможной формой устранения несоответствия идеальной и реальной долей.

Наиболее спорными остаются вопросы о том, что представляет собой доля, на каком праве она принадлежит сособственнику и каково соотношение этого права с правом общей собственности.

До кодификации советского гражданского законодательства в 1961-1965гг. господствующей в науке точкой зрения было рассмотрение доли, как доли в праве собственности. Этому способствовала формулировка ст.61 ГК РСФСР 1922г.: «Право собственности может принадлежать двум или ескольким лицам, сообща, по долям (общая собственность)». Несмотря на то, что Основы гражданского законодательства 1961г. и ГК РСФСР 1964г. не дали определения доли, позиция сторонников её понимания как доли в праве собственности по-прежнему находила и находит своих сторонников.

Теория «доли в праве» оказала влияние также на разработку новых Основ гражданского законодательства Российской Федерации: «Имущество может находиться в общей собственности двух или нескольких сособственников с определением долей каждого из них в праве собственности (долевая собственность), а в случаях, предусмотренных законодательными актами, без определения долей (совместная собственность)». Этот факт вряд ли можно считать отрадным, так как подобная точка зрения далеко не безупречна. Она убедительно критиковалась и в русской дореволюционной, и в советской литературе. Наиболее существенное возражение против этой теории состоит в том, что «право собственности неделимо само по себе, а представление о доле права лишено всякой юридической определенности»²⁸.

В работах сторонников  этой теории не даётся четкого представления о том, как должно делиться право собственности. Логично такое деление направить на содержание права собственности. Причем делить необходимо каждое из правомочий в содержании права собственности, а не распределять их (каждое в полном объеме) между субъектами, как это имеет место при разделенной собственности.

Обладание частью права говорит  о том, что субъект не обладает ничем. Между тем у сторонников теории доли в праве собственности существуют высказывания совсем иного рода. Кроме того, такое понимание доли противоречит п.3 ст.46 Основ гражданского законодательства и ст.ст.252, 255 ГК РФ в случаях, когда речь идет о выделе доли и праве кредитора обратить взыскание на долю в общем имуществе. Невозможно выделить часть права собственности так же, как невозможно обратить на неё взыскание.

Другой теорией доли, получившей менее широкое распространение, является теория доли в стоимости имущества. В дореволюционном русском праве эта теория нашла отражение в трудах Г.Ф. Шершеневича. Суть её состоит в том, что субъекту общей собственности принадлежит не доля в вещи и не доля в праве собственности, а доля в самой стоимости вещи. Но это не сама стоимость, не стоимостная оценка натурального или денежного вклада, а показатель соотношения стоимостной оценки вклада каждого сособственника к стоимости всего имущества как частное от деления этих стоимостей. Это абстрактная величина, которая выражается в дроби²⁹.

Основное возражение, которое было высказано относительно этой теории, состояло в том, что при такой постановке вопроса неясно, кому принадлежит вещь на праве собственности как определенный материальный объект, если каждый участник общей собственности имеет право не на вещь или её часть, а лишь на какую-то долю в меновой стоимости. По мнению Р.П. Мананковой, нельзя противопоставлять вещь и её меновую стоимость, которая является количественной характеристикой вещи.

Поэтому, если известно, что  конкретные лица имеют право на определенные части в этой стоимости, вряд ли могут возникнуть сомнения в принадлежности самой вещи. «Общее имущество принадлежит на праве собственности всем сособственникам одновременно»³⁰.

Сомнения в этой аргументации вызывает, во-первых, правомерность выделения понятия «право на часть стоимости вещи». Его абстрактный характер не позволяет определить природу этого права.

Р.П. Мананкова также не раскрывает его содержания³¹. Во-вторых, признание, помимо права на вещь, права на её количественную характеристику, противоречит исходному тезису о невозможности противопоставления вещи и её меновой стоимости, если не предположить, что право на меновую стоимость охватывается правом на вещь. Но в этом случае, вместо того чтобы использовать лишенный юридической определенности термин «право на часть стоимости», логичнее было бы говорить о праве на часть вещи, размер которой определяется посредством отношения ее стоимости к стоимости вещи в целом. В-третьих, если все же допустить существование прав на части стоимости вещи, то это еще не означает принадлежности подобных прав только сособственникам. Поскольку вещные права имеют различную юридическую силу, можно говорить и о том, что обладатели различных прав на вещи имеют и различные права на их стоимость.

Рассуждая, таким образом, можно сделать вывод, что наибольшую юридическую силу имеют права на части стоимости, принадлежащие сособственникам. Между тем у этой теории есть одно неоспоримое достоинство: она указывает на вполне реальную характеристику доли – её меновую стоимость³².

Именно выяснение стоимости  доли лица в общем имуществе «определяет количество материальных ценностей, принадлежащих участникам общей собственности». Такое высказывание сторонников критикуемой теории довольно определенно показывает, что стоимостная характеристика немыслима без её материального носителя.

Как представляется, основная ошибка авторов состоит в том, что эта характеристика – путь определения доли – смешивается с самой долей. Определение долей в стоимости есть лишь путь определения долей в вещи. Именно последние имеют значение для характеристики права общей собственности.

Для раскрытия подлинного содержания понятия доли следует обратиться, на наш взгляд, к незаслуженно забытой теории идеальной доли в вещи. К числу сторонников этой теории в советском праве с определенной степенью условности можно отнести Д.М. Генкина, позиция которого, однако, представляется двойственной. В частности, по мнению исследователя, «доле в праве соответствует и доля в имуществе, являющемся объектом права общей собственности». Эта доля является идеальной, то есть представляет собой долю в имуществе в целом, а не какую-либо конкретную часть имущества в натуре.

Характеризуя общую собственность, Д.И. Мейер писал, что каждому собственнику принадлежит идеальная доля вещи, материальная часть каждого сособственника не может быть определена³³. Эту теорию разделял также такой крупный дореволюционный исследователь общей собственности, как Н.Н. Товстолес³⁴. Выводы, вытекающие из этой теории, нашли отражение в работах зарубежных юристов, а также в зарубежном законодательстве и в проекте российского Гражданского уложения.

В российских исследованиях, посвященных проблеме доли в общей собственности, какая-либо критика указанной теории отсутствует.

Возражения встречаем  у Г.Ф. Шершеневича: «Затруднения не устраняются, когда за каждым из общих собственников признается право на идеальную долю в материальной вещи, так как вещь подлежит только материальному делению, а не идеальному. Притом совокупность прав на идеальные доли не определяет еще принадлежности материальной вещи»³⁵.

Однако идеальность доли не противопоставляется её материальности, а, напротив, подразумевает её. Доля материальна, так как материальна сама вещь, в которой она существует. Но доля в то же время идеальна, так как выделяется в вещи не путем указания на её реальную часть (существуют вещи, где указание на реальную часть вообще немыслимо, это неделимые вещи, например, корова), а путем фиксации гораздо менее высокой степени четкости: путем идеального, мысленного, абстрактного членения вещи. Таким образом, доля идеальна, поскольку не представляет собой реальную часть вещи, и одновременно материальна, поскольку существует в материальной вещи.