Духовно-нравственная сущность прав человека

Традиционная культура не заменяет собой права человека. Она представляет собой культурный контекст, в котором должны быть обеспечены поощрение и соблюдение прав человека. Необходим такой подход к правам человека, который сохраняет свою значимость и ценность в различных культурных контекстах.

Для обеспечения  более эффективного применения и  использования всеобщих прав человека следует использовать традиционные культурные ценности. Все более ощущается  необходимость сделать упор на основополагающие ценности, разделяемые всеми культурами: ценности жизни, социальный порядок и защиту от произвола. Эти основополагающие ценности находят свое воплощение в правах человека.

Традиционные  культуры должны рассматриваться и  признаваться в качестве партнеров  в деле содействия большему уважению и соблюдению прав человека. Учет сопоставимых практических методов и общих ценностей традиционных культур позволяет расширить и активизировать деятельность по защите прав человека. Подобный подход не только предполагает большую терпимость, взаимное уважение и понимание, но и способствует более эффективному международному сотрудничеству в области прав человека.

Права человека – это гуманизм современной  эпохи, который представляет собой совокупность взглядов, концепций, выражающих уважение к человеческой жизни, признание ее самоценности, заботу о благе людей, их всестороннем развитии. Гуманизм нашего времени является наиболее демократичным и универсальным по своей сути принципом, ибо он направлен на защиту и обеспечение прав и свобод каждого человека и всех людей Земли.

Права человека являются основой человеческого  существования. Они представляют собой  высокий духовно-нравственный идеал, к которому ныне стремятся все  цивилизованные страны и народы, в  соответствии с которым они пытаются реформировать существующую социальную структуру и оптимизировать условия развития всех членов общества.

Права человека, воплощающие в себе существующие во всех религиях и культурах традиции терпимости, уважения к человеческому  достоинству, являются основой мира и социального прогресса, гуманизации и демократизации национальных и международных отношений.

 
 
1.2. Духовно-нравственные аспекты права

Вопрос о соотношении  духовности и права, представлявшийся сложным и многогранным во все  времена, сегодня приобрел подлинную актуальность. Общество и личность зависят от правового регулирования, а право во многом зависит от социума и человека: сами эти понятия логически расторжимы, но в жизни взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Современный человек, его духовно-нравственные ориентиры в обществе, где сфера обыденная и правовая претерпевают постоянные изменения, границы допустимого с правовой точки зрения могут не совпадать с границами допустимого в плане общественных этических норм и личностных воззрений, представляются весьма неопределенными и расплывчатыми. Следовательно, возникает вопрос: чем должно руководствоваться государство в своей правотворческой деятельности, какие оценочные критерии принимать за базовые?

В подлинно правовом обществе, реализующем  принципы законности и приоритета личности над государством, невозможно ориентироваться в противоречивой социальной динамике без учета собственно человека, духовно-нравственных процессов его бытия. И проблема здесь не только и не столько в несовершенстве законодательной системы, сколько в существенном несоответствии нормативных законодательных актов реальной жизни. Личность, вовлеченная в силу тех или иных конкретных обстоятельств в социальные перемены, зачастую сталкивается с неким «опредмечиванием» человека как такового, когда он фактически оказывается вне реального функционирования отрасли права (вспомним замечание Сартра о том, что теория может выродиться в бесчеловечную антропологию, если в нее не будет введен сам человек как ее фундамент).

Это приводит к тому, что суть общественных процессов может подгоняться под те или иные представления управленцев и законотворцев различного уровня, носителей различного рода идеологических и политических доктрин, а, следовательно, выводиться на законодательный уровень. Поэтому при любых обстоятельствах общество обязано выстраивать систему разработки и функционирования правовых моделей именно с личностного уровня, «от человека», без которого и вне которого их рассмотрение становится абстрактно-проблематичным. Именно поэтому представляется очевидным то, что при непосредственном практическом освоении действительности главенствующее воздействие начинают оказывать не правовые нормы, а внутренние духовные качества, которыми руководствуется субъект, этические правила, определяемые этими качествами, т. е. нравственность человека.

Духовная деятельность, направленная на формирование общественно- правовых норм, в целом универсально проявляется  в двух видах деятельности общества и личности: духовно-теоретическом  и духовно- практическом, придавая их развитию всеобщее организующее начало, ориентируя их на видоизменение и самосовершенствование во всех сферах человеческого бытия. Духовность здесь оказывается доминантой, определяющей и закладывающей ценностные ориентиры, которыми руководствуется человек в своей практической деятельности.

Реальное социокультурное  «измерение» духовности, закладывающее  базис для дальнейших изменений  на правовом уровне, осуществляется в  духовной жизни, духовной сфере, духовной культуре общества. Духовно- нравственная жизнь общества представляет собой фактическое состояние процесса функционирования и проявления правовых норм и принципов в действительной жизнедеятельности человека; его качественное выражение – в способах и целях распространения, характере удовлетворения своих потребностей. Один из слоев или уровней духовности связан с целенаправленным формированием, распространением и утверждением морально-этических и правовых ценностей через социальные институты (идеология и идеологические учреждения, научные учреждения, система образования и воспитания, учреждения культуры и искусства, СМИ и т. д.). Сложность же этого процесса заключается в том, что духовность, по Ожегову, - «свойство души, состоящее в преобладании духовных, нравственных и интеллектуальных интересов над материальными», а сфера правовых интересов распространяется в значительной степени на мир вещей материальных. И здесь законодательство часто идет вразрез с чисто человеческими нормами. Суть проблемы находится в понимании диалектики материального и духовного, когда пренебрежение одним ведет к принижению, а, следовательно, к недооценке роли другого в общественной жизни. Так, неоднократно приходилось наблюдать реакцию зрителей на вынесение судебных решений в популярной сейчас программе «Час суда», где рассматриваются судебные иски: заслушивают выступления истца, ответчика, свидетелей, и судья тут же выносит судебное решение, руководствуясь конкретными законодательными актами, на которые тут же ссылается и зачитывает. Зачастую вынесенное решение, законность которого была неоспорима, вызывало бурные негативные отклики со стороны зрителей, поскольку с точки зрения человека, далекого от юридических тонкостей, оно кажется (является?!) несправедливым.

Возникает вопрос: «Каким же образом может быть преодолен  подобный парадокс и с помощью каких механизмов?» Здесь уместно процитировать Ш. Монтескье, пытавшегося еще в ХУШ в. выявить основные принципы правового государства и, в частности, судебной власти: «Уместно, чтобы судьи в сомнительных случаях совещались с духовными властями… В случае же преступлений, караемых смертью, желательно, чтобы судья, если он есть, уведомлял и губернатора, дабы гражданские власти и церковные умерялись еще и политической властью». То есть «включение» человека в логику функционирования правовых процессов следует рассматривать не данью новым веяниям, а сутью реального положения вещей. Социально- политический процесс – это не только изменение предметов, явлений, обезличенных отношений, но и изменение людей, находящихся в реальном взаимодействии. С точки зрения методологической, не то существенно, что люди или вещи рассматриваются в процессах, а то, как способ бытия вещей воплощает процессы, как способ бытия людей реализует и модифицирует социальный процесс; как характеристики вещей и людей выражают ход процессов и определяют их логику.

Если обратиться к современным  правовым школам, пытающимся обосновать целостную концепцию права, то позитивисты  чаще всего определяют позитивное право (а никакого другого права они  не признают) как официальные нормы  или, в случае «американских правовых реалистов», как официальные модели поведения, рационализированные нормами или скрытые в них. Большинство приверженцев теории естественного права также определяют позитивное право как нормы, но сверяют их с принципами или стандартами морали, которые они считают равноценной частью права. «Истористы» тоже характеризуют право как сочетание норм и принципов морали, но, в отличие от позитивистов, придают большее значение нормам обычного права, чем нормам законодательства, а в отличие от «естественников» их больше волнуют не универсальные, а конкретные моральные принципы, соответствующие характеру и традициям народа или общества. Речь идет о том, что каждая из школ, несмотря на свои различия в «измерениях» и установках, значительное внимание уделяет морально-этическим категориям. Новая концепция «интегрированной юриспруденции» (Дж. Холл) проявляет себя как тип социального действия, процесс, в котором нормы, ценности и факты срастаются и актуализируются.

Важно осознавать на всех уровнях  законодательной деятельности и общественного управления, что в отличие от правовых выявление внутренних закономерностей духовной жизни сталкивается с большими трудностями, поскольку эта сфера весьма многопараметрична и изменчива (ср. интересы, взгляды, желания, оценки, надежды, верования и т. п.), а ее различные параметры постоянно влияют друг на друга и подвержены воздействию множества случайных обстоятельств. Обнаружение инвариантов закономерного характера в такой сфере чрезвычайно затруднено, но в то же время необходимо. Поэтому духовно-нравственная сфера человека должна занимать сегодня приоритетное место в обществе как доминанта правового регулирования.

Глава III.  Духовно-нравственные права и свободы человека

3.1. Право на жизнь

Среди основных духовно-нравственных прав и свобод человека и гражданина первым следует назвать право на жизнь, которое было закреплено во Всеобщей Декларации прав человека, Европейской Конвенции по правам человека и других международных документах.

Указанное право также  было провозглашено частью 1 статьи 20 Конституции России.

Право на жизнь  по своей сути исходит из духовной и моральной автономии личности. Право на жизнь принадлежит человеку с момента его зачатия, рождения. Лишение человека права на жизнь, как правило, связано всегда с насилием, но присутствует и добровольный уход из жизни. «Насилие находится вне морали, его можно назвать правом силы. Оно разрывает человеческие связи в качестве человеческих».

Самой известной  формулировкой морального запрета является «не убий» Моисея, непротивление злу Иисуса Христа, ахимса (буквально – ненасилие, невреждение) древнеиндийской культуры (в особенности религии и философии джайнизма). В этике его назвали «золотым правилом нравственности».

Лишение жизни  происходит через собственную волю человека (самоубийство, хирургическое вмешательство), внешнее насилие (смертная казнь, убийство) и непредвиденные ситуации (несчастные случаи, стихийные бедствия).

Смертная казнь  – есть убийство, осуществляемое государством в рамках его права на легитимное насилие. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. называют ее «законным убийством», то есть убийством по приговору суда.

Смертная казнь  – всегда акт государственной  деятельности. Отсюда следует, что преступление, совершаемого государством, приравнивается к акту государственной деятельности. Смертная казнь – есть убийство как таковое, которая отрицает полностью принцип нравственного отношения к человеку. И всегда она посягает на физическую, духовную и нравственную целостность личности как факт насилия.

Конституции большинства стран юридически закрепили право на жизнь как высшую человеческую ценность (духовная, моральная, социальная

и природная). «Ценность  зерна определяется его урожайностью, ценность человека – той пользой, которую он может принести своему ближнему.

Право на жизнь прежде всего предполагает проведение государством миролюбивой внешней политики, исключающей войны и конфликты. Так, например, Э.А. Гутнов отмечает, что война как мировое явление есть потому, что нет достаточных сил духа. И с этим мнением можно согласиться. К большому несчастью, Конституция России и международное право не содержат каких-либо гарантий права на жизнь людей в результате поддержания обороноспособности страны на случай военных действий.

В мирных условиях гарантии права на жизнь закреплены Уголовным кодексом Российской Федерации, которые не сводятся только к запрещению убийства.

Гарантиями  права на жизнь служат системы  здравоохранения (например, предупреждения детской смертности), охраны труда от несчастных случаев на производстве, пожарной безопасности и пр.

Человек является носителем не только материальных прав и свобод, но и духовно-нравственных. Прерывание жизни фактически приводит к лишению человека не только материальных права и свобод, но и других основополагающих духовно-нравственных прав и свобод человека, неразрывно связанных с личностью. Убийство приводит к прерыванию духовно-морального совершенствования убитого человека, а также к духовной и моральной деградации и гибели человека, совершившего данный поступок.