Правовая семья

Статут имеет приоритет  перед прецедентом в том смысле, что может отменить его. Однако это  не означает, что прецедент произведен от закона, вторичен по характеру. Своеобразие  англосаксонского права состоит  в том, что закон в нем реализуется  не самостоятельно, а через прецеденты, посредством их. Прежде чем стать  действующим актом, он должен “обрасти”  конкретизирующими его обязательными  судебными решениями. Английская судебная практика знает немало случаев, когда  принятые статуты оставались мертворожденными, игнорировались судами либо их смысл и значение интерпретировались иначе. Отсюда английский статут нельзя рассматривать как источник, разрушающий или нивелирующий систему прецедентов, как инородную форму права, скорее, наоборот, он сам стал придатком этой системы, дополняющим и совершенствующим ее.

В Англии нет писаной конституции. То, что обычно англичане называют конституцией, — это комплекс норм законодательного и судебного происхождения, призванных ограничивать произвол власти и обеспечивающих права и свободы личности. Закон по классической английской доктрине играет в правовой системе второстепенную роль, ограничиваясь лишь внесением корректив или дополнений в судебную практику. Однако в наше время закон и основанные на нем подзаконные акты не могут считаться второстепенными: они фактически играют такую же роль, как и аналогичные источники на европейском континенте.

Ежегодно английский парламент  издает до восьмидесяти законов. За его  многовековую деятельность число действующих  актов занимает около пятидесяти увесистых томов (более трех тысяч  актов). При этом формирование закона под воздействием судебной практики оказывает прямое влияние на его  структуру, казуистический характер изложения  норм.

Большим числом действующих  законов обусловлена проблема их систематизации. В конце XIX в. в Англии были начаты и в настоящее время продолжают проводиться работы по очистке законодательства от архаичных, фактически не действующих актов, а также по объединению нормативных положений, касающихся одного вопроса, или нескольких законов в единый акт. Принят специальный акт о консолидации законов. В отличие от континентальных правовых систем исполнительные органы Англии были изначально лишены полномочий принимать акты "во исполнение закона". Чтобы издать такой акт, исполнительный орган должен быть наделен соответствующим полномочием, делегированным ему парламентом. Поэтому правотворчество исполнительных органов именуется делегированием.

Проблема соотношения  закона и судебного прецедента в  Англии весьма своеобразна. Внешне она решается просто — закон может отменить прецедент, а при коллизии закона и прецедента приоритет отдается первому. Но при этом необходимо иметь в виду огромную роль судебного толкования закона, правило, согласно которому правоприменительный орган связан не только самим текстом закона, но и тем толкованием, которое дано ему в предшествующих судебных решениях, именуемых "прецедентами толкования". В Англии предпочитают цитировать вместо текста закона судебные решения, в которых он применен.

Таким образом, английский суд  обладает широкими возможностями усмотрения в отношении законов. Что касается делегированного законодательства и простых исполнительных актов, то суд официально имеет право  их отмены.

Древним источником англосаксонского права является обычай. Сегодня его  роль среди других источников права  непрерывно уменьшается. Однако в содержательном плане, для становления и развития англосаксонского права обычай имел весьма важное значение. Дело в том, что присяжные заседатели по сравнению с профессиональными судьями не обладают теми знаниями о нормах, ранее принятых судебных решениях, которые необходимы для точной юридической квалификации поступков. Для них ориентиром при оценке конкретных событий, фактов выступают те традиции, обычаи, нормы поведения, которые сложялись в Англии, отдельных графствах. С учетом этих норм и вырабатывается общее мнение, позиция присяжных по конкретному делу.

“Разделение труда” между  судьями и присяжными произошло  не сразу и не в полной мере, причем присяжные неизбежно участвовали  в рассмотрении вопросов не только факта, но и собственно права. Поэтому  надо признать логичным тезис английских юристов о том, что общее право  — право обычное, что в его  основе лежит обычай, традиция. Что  касается древних обычаев, то они  попали в ткань английского права  более прямым путем. По действующему правилу старинные обычаи (до XIII в.) должны учитываться при решении  судьями конкретных дел. Так, в Англии испокон веков существовал обычай, допускающий развешивание рыбацких сетей на чужом берегу вне зависимости  от согласия собственника береговой  полосы. Он до сих пор юридически значим и признается судами.

Многие вопросы парламентской  процедуры, взаимоотношений высших государственных должностных лиц, ритуально-этические нормы поведения  монарха, членов его семьи также  регулируются в обычно-правовом порядке. Здесь обычай заполняет ниши в  праве, которые образовались из-за отсутствия писаной конституции и других конституционных актов.

Особое место среди  источников англосаксонского права  занимает юридическая доктрина (наука). Если в романо-германской правовой системе она не является самостоятельной  формой выражения и закрепления  юридических норм, хотя и играет в ней определяющую роль, то в  англосаксонском праве некоторые  литературные источники имеют повсеместное признание и используются при  решении конкретных дел. К таким  источникам относятся старинные  руководства по общему праву, написанные наиболее авторитетными английскими  юристами, чаще всего судьями. Значение этих источников заключается не столько в теоретических суждениях авторов, сколько в представленных в них обязательных прецедентах, приводимых и анализируемых учеными. Например, наиболее авторитетный источник — “Институция” Кока, как признают сами английские юристы, цитируется в судах чаще, чем любой другой сборник прецедентов. Современные же научные руководства в качестве первичных источников англосаксонского права не выступают, они имеют лишь убеждающее значение при решении судебных дел.

Таким образом, под английской доктриной как источником права  следует понимать не собственно юридическую  науку, теоретические представления, идеи, конструкции, а судебные комментарии, описания прецедентной практики, призванные выполнять роль практического руководства для юристов.

Современный период развития англосаксонского права — период кардинальной правовой реформы, суть которой  состоит в активизации законодательной  деятельности, унификации искового производства, слиянии судов общего права и права справедливости. В данный период существенно повысилась роль законодательного регулирования, возросло значение закона среди других источников права. Законодательное “наступление” привело к модификации структуры и содержания права, а также самого юридического мышления, правовой доктрины и образования. Если раньше английские юристы обучались главным образом на практике, то в настоящее время приоритет получило университетское образование. При выработке законопроектов учитывается опыт зарубежных стран, в том числе относящихся к романо-германской семье права, идут заимствование и унификация других правовых ценностей. Таким образом, наблюдается постепенное сближение названных правовых систем.

Прецедентное право Англии существенно повлияло на правовое развитие многих стран мира. В сферу его  воздействия попали США, Канада, Австралия, Индия, Новая Зеландия, другие страны Однако в самой Великобритании господство общего права не повсеместно. Оно применяется лишь в Англии и Уэльсе в Шотландии и Северной Ирландии, а также ряде островных территории оно не получило распространения. В рамках стран англосаксонской системы издавна идет конструктивное правовое сотрудничество, многие прецеденты, выработанные английскими судами, стали достоянием других государств либо учитывались их судьями, и наоборот.

2.3.    Правило  прецедента.

Во французском праве  и в других романо-германских правовых системах принципы права всегда можно  было найти в предустановленной совокупности норм. Сначала таким источником был Кодекс Юстиниана, теперь ряд кодексов. Судебная практика в странах “писаного права” играет обычно второстепенную роль: не конкретные казусы, а законы имеют юридическую силу , провозглашает Кодекс Юстиниана. Судебные решения могут обладать известным авторитетом, однако они не рассматриваются, кроме чрезвычайных случаев, как фиксация норм права. В самом деле, независимо от судебной практики здесь уже сложилось вполне самодостаточное право.

Совсем иное положение  в Англии, где никогда не признавался  авторитет римского права, как это  было на континенте. Общее право  в Англии создано королевскими Вестминстерскими судами, это было право судебной практики. Судебная практика в Англии не только применяет, но и создает  нормы права. Естественно, в этих условиях судебная практика приобретает  иное значение, чем в континентальной  Европе. Правила, содержащиеся в судебных решениях, должны применяться и в  дальнейшем, иначе будет нарушена стабильность общего права и поставлено под угрозу само его существование.

Обязанность придерживаться правил, уже содержащихся в судебных решениях (stare decisis) уважать судебные прецеденты вполне логична для права, созданного судебной практикой. Однако необходимость стабильности и прочности не всегда понималась одинаково, и фактически правило прецедента, обязывающее английских судей придерживаться решений, принятых их предшественниками, прочно укоренилось только с первой половины XIX века. До этого времени также заботились об обеспечении согласованности судебной практики и при решении дел тщательно сопоставляли фактические обстоятельства, но не выдвигая при этом принципа обязательного соблюдения прецедента. Легалистская тенденция в XIX веке, выраженная во Франции школой экзегезов, привела в Англии к более строгой трактовке правила прецедента. Введение Актами о судоустройстве более четкой судебной структуры и повышение качества сборников прецедентов также в значительной степени способствовали внедрению этого правила.

Правило прецедента раскрывается доктриной следующими тремя достаточно простыми положениями:

1) решения, вынесенные  палатой лордов, составляют обязательные  прецеденты для всех судов; 

2) решения, принятые Апелляционным  судом, обязательны для всех  нижестоящих судов и (кроме  уголовного права) для самого  этого суда;

3) решения, принятые Высоким  судом, обязательны для низших  судов и, не будучи строго  обязательными, имеют весьма важное значение и обычно используются как руководство различными отделениями Высокого суда и Судом Короны.

Эти положения весьма упрощают проблему. В наши дни наметилась некоторая тенденция, не умаляя значения указанных правил, увеличить число  исключений, которые в них содержатся, или более четко определить случаи, к которым они применяются. До 1966 года считалось, что палата лордов строго связана своими прецедентами. Однако, как это явствует из торжественного заявления лорда-канцлера, сделанного в 1966 году, палата лордов на будущее отказалась от этого правила в случаях, когда особые соображения требуют достаточно умеренно использовать это нововведение. Она отрицательно отнеслась к тому, что Апелляционный суд отказался следовать одному из своих решений, считая, что суд поступил так , то есть по невнимательности.

Следует снова подчеркнуть, что обязательные прецеденты создают  только решения, исходящие от высоких  судов, то есть Верховного суда и палаты лордов. Решения других судов и  квазисудебных органов могут служить примером, но не создают обязательного прецедента.

Чтобы понять, что же такое  обязательный прецедент, надо рассмотреть, как составляются в Англии судебные решения. По форме они существенно  отличаются от решений или приговоров французских судов.

Английское судебное решение, строго говоря, сводится к простому изложению принятого по спору  решения: Х должен уплатить такую-то сумму У, договор, заключенный между Х и У, расторгнут, наследство Х следует передать такому-то. Английские судьи не мотивируют свои решения (возможно, это считалось бы унижением их достоинства); они приказывают и не должны обосновывать своих приказов.

Однако в действительности английские судьи — во всяком случае, в Высоких судах — достаточно пространно излагают мотивы своих решений  и делают это в свободной, рассуждающей манере, далекой от краткости и  строгости изложения мотивов  решения во французском суде. При этом судья нередко формулирует общие положения, выходящие за рамки данного дела. Все это имеет важное значение для техники различий.

Правило прецедента требует  от английского юриста тщательного  анализа ранее вынесенных судебных решений. В объяснениях (reasons) судей, данных в обоснование решений, английский юрист должен различать, с одной стороны, то, что является необходимой основой решения (ratio decidendi), а с другой стороны, попутно сказанное (obiter dictum). Ratio decidendi и составляет правило, которое включается в состав английского права и которого поэтому следует придерживаться в дальнейшем. То, что сказано попутно (obiter dictum) , не имеет подобного значения; его цель — обосновать убедительность решения, что зависит от престижа самого судьи, точности проведенного им анализа и от других обстоятельств. Сам судья не определяет, что в решении ratio decidendi , а что “попутно сказанное”. Это делает другой судья, устанавливая, является ли данное решение прецедентом для дела, которое он рассматривает

Основной областью применения правила прецедента в английском праве является общее право в  точном значении этого термина. Право справедливости ставит другую проблему правило прецедента могло быть признано полностью в этой области только после того, как право справедливости утратило свой первоначальный характер, перестало быть справедливостью в прямом смысле слова и стало комплексом норм права, дополняющих (или подкрепляющих) систему общего права. Действительно, в настоящее время существует весьма небольшое различие между способом применения правила прецедента в области общего права или права справедливости. Правило прецедента в том и другом варианте действует одинаково. “Дискреционная” власть, которой обладают английские суды в отношении применения норм права справедливости, не должна создавать иллюзий в этом вопросе, “дискреционная” власть судьи осуществляется так, как это предписывают многочисленные прецеденты.

Правило прецедента применяется  и в вопросах толкования законов (statute law). Для этого нет никаких оснований, и многие авторы критикуют такую практику. Результатом применения правила прецедента в данном случае является то, что положения английского закона тонут в конце концов в массе решений судебной практики, авторитет которых заменяет закон. Общий дух закона и цель его рискуют быть забытыми и утерянными в массе решений, каждое из которых разрешает лишь какой-либо частный вопрос. Способ применения английских законов судами в силу действия правила прецедента вызвал опасения законодателя, и парламентом были приняты меры, исключающие контроль высших судов за тем, как интерпретируются законы низшими судами.