ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ, ИХ РЕАЛИЗАЦИЯ В НОРМОТВОРЧЕСКОЙ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Анализируя соотношение между нормами конституционного права и нормами права гражданского, российский ученый Г.А. Гаджиев образно сравнивал конституционные нормы с зонтиком, под сенью которого находятся частноправовые нормы [79, с. 22]. Каждый принцип гражданского права является элементом системы гражданско-правовых принципов и одновременно более широкой системы – системы правовых принципов. В этой связи не только научный, но и практический интерес представляет исследование соотношения конституционных и гражданско-правовых принципов, определение их точек соприкосновения, выявление специфических, сущностных черт отраслевых начал гражданского законодательства.

Несмотря на прямое действие принципов и норм Конституции, учеными высказывается обоснованное предостережение от чрезмерно широкого его понимания в гражданском праве, способного привести к юридическим ошибкам. В связи с этим делается вывод, что толкование и применение норм гражданского права должно происходить в совокупности с толкованием и применением конституционных норм, закрепляющих базовое положение для отношений, регулируемых гражданским правом [496, с. 130]. Приведенные нами выше принципы правового государства имманентно присущи гражданскому праву, они соотносятся как целое и часть. Если спроецировать основные признаки правового государства на сферу отношений, регулируемых гражданским правом, то можно выделить следующие принципы гражданского права: недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; автономии воли и свободы договора; неприкосновенности собственности; восстановления и защиты нарушенных прав.

В ГК в числе основных начал гражданского законодательства Республики Беларусь называются принципы верховенства права, социальной направленности регулирования экономической деятельности, которые являются общеправовыми, конституционными. В связи с этим необходимо дать правовую оценку данному законодательному решению. Попытаемся определить, насколько оправдано выборочное включение некоторых общеправовых принципов в нормы гражданского законодательства и как провести «демаркационную линию» между конституционными (общеправовыми) принципами и собственно отраслевыми началами гражданского законодательства.

К числу важнейших  конституционных принципов относится, в частности, закрепленный ст. 2 ГК принцип  верховенства права, который базируется на положениях ст. 7 Конституции Республики Беларусь и, как отмечает А.Г. Тиковенко, «придает конституционным правам и свободам человека и гражданина характер непосредственно действующих» [190, с. 133]. Принцип верховенства права устанавливает начала, сдерживающие власть государства, обязывающие его вести себя в соответствии с рядом предписанных и публично оглашенных правил. Он заключается в строгой иерархии нормативных правовых актов. Применительно к сфере гражданско-правовых отношений этот принцип сформулирован следующим образом: «все участники гражданских отношений, в том числе государство, его органы и должностные лица, действуют в пределах Конституции Республики Беларусь и принятых в соответствии с ней актов законодательства» (ч. 2 ст. 2 ГК).

По замыслу законодателя в сфере гражданских правоотношений указанный принцип призван обеспечить стабильность и непротиворечивость гражданского законодательства. Одновременно он является гарантией того, что публичная власть будет действовать только в конституционном поле. Вместе с тем следует признать, что принцип верховенства права не имеет ярко выраженной отраслевой принадлежности, в связи с чем С.Н. Братусь полагал, что «ничего специфического в осуществлении этого принципа в гражданском праве нет» [41, с. 52]. Принцип верховенства права относится к числу общеправовых, конституционных принципов, относить его к числу отраслевых принципов гражданского права, означает сужать его значимость. Не менее важен названный принцип для уголовного, административного и других отраслей права.

В юридической литературе принципы верховенства права и верховенства закона нередко рассматриваются  в качестве синонимических конструкций. Однако, на наш взгляд, содержание принципа верховенства права значительно шире и включает в себя принцип верховенства закона как составную часть. Следует согласиться с утверждением Э.П. Григониса о том, что «просто верховенство закона в государстве и обществе не может служить основанием для признания такого государства правовым, поскольку законы, применяемые в государстве, могут быть и неправовыми и несправедливыми [111, с. 81]. «Лишь те страны, которые основывают свою правовую систему не на верховенстве закона, а на явно выраженном верховенстве права (обязательную силу здесь приобретают не только правовые нормы, но и принципы права), признают государство ответственным за ущерб, причиненный как законными, так и незаконными действиями законодателя» [46, с. 27]. В силу принципа верховенства закона в случае расхождения подзаконных актов с законом действует закон. «Причем когда речь идет о верховенстве закона, то он понимается в прямом своем значении, а именно как акт, исходящий от высшего представительного органа государственной власти и обладающий высшей юридической силой» [324, с. 434]. Закон не может быть отменен, изменен или приостановлен подзаконным актом. В правовом государстве он выражается в требовании верховенства закона, в подчиненности ему всех других, подзаконных нормативных актов [69, с. 187].

Неверно также ставить  знак равенства между принципами верховенства права, верховенства закона и принципом законности. Содержание принципа законности выражается в требовании строгого и полного осуществления предписаний правовых норм всеми субъектами права. Обеспечивая реализацию норм права, указанный принцип одновременно содействует воплощению в практике правового регулирования других общих правовых принципов: справедливости, социальной свободы, гуманизма. Как и вышеназванные принципы, он относится к числу общеправовых (конституционных) принципов.

Закрепленный ст. 2 ГК в числе основных начал гражданского законодательства принцип социальной направленности регулирования экономической  деятельности базируется на положениях ст. 1 и ст. 13 Конституции Республики Беларусь: «Государство осуществляет регулирование экономической деятельности в интересах человека и общества; обеспечивает направление и координацию государственной и частной экономической деятельности в социальных целях». В понятие данного принципа как гражданско-правового законодатель вложил следующее содержание: «направление и координация государственной и частной экономической деятельности обеспечиваются государством в социальных целях» (ст. 2 ГК).

Стоящие перед правом задачи, связанные с регулированием социальных и экономических отношений, неизбежно находят отражение в нормах всех отраслей права, в том числе и гражданского. Они же предопределили включение в нормы ГК принципа социальной направленности регулирования экономической деятельности, поскольку принципы гражданского права в концентрированном виде отражают социально-экономическую сущность регулируемых отношений и экономической политики, осуществляемой государством применительно к этим отношениям через нормы гражданского права [103, с. 19].

Проявления данного принципа обнаруживаются в нормах гражданского законодательства каждого демократического государства. Однако названный принцип адресован публичной власти, поэтому в сфере частноправовых отношений он находит только косвенное, опосредованное проявление. Его влияние проявляется на стадии нормотворчества, но представляется достаточно сложным оценить его роль в правоприменительной деятельности. На наш взгляд, решение социальных задач, которые стоят перед государством, не должно быть сконцентрировано преимущественно в сфере гражданского права, поскольку гражданское право регулирует в первую очередь сферу частных интересов. Социальные задачи должны решаться преимущественно средствами из арсенала публичного права.

Следует отметить и тот факт, что преимущественно социальная направленность гражданского права (то есть признание приоритета общественных интересов над интересами отдельной личности) может явиться предпосылкой того, что свобода участников гражданских правоотношений будет подвергаться ограничениям под воздействием общественного интереса. Резюмируя суть занятой нами правовой позиции, отметим, что принцип социальной направленности регулирования экономической деятельности должен быть исключен из норм ГК, поскольку относится к числу общеправовых принципов и непосредственно не отражает специфику гражданско-правового регулирования [7–А; 19–А; 35–А; 39–А]. Уместно в этой связи привести слова Ю.К. Толстого, который отмечал, что «исследование принципов отдельных отраслей права во многом обесценивалось и благодаря тому, что общие принципы права, которые иногда таковыми не были, механически пересаживались на отраслевую почву, где они заведомо не могли прижиться» [440, с. 49–53].

Следует отчасти согласиться  с Л.С. Явичем о том, что «отраслевые принципы, строго говоря, – специфические юридические принципы, выражающие характер регулируемых отношений (предмет), содержание регулирования и его средства (методы). Конечно, при рассмотрении отраслевых принципов упоминаются и основные принципы права, в том числе общесоциальные. Делается это в учебно-практических целях для того, чтобы подчеркнуть соответствие данной отрасли права существующему типу общественных отношений. Однако к принципам отрасли права основные принципы не относятся [495, с. 165]. В то же время утверждение ученого о том, что общеправовые принципы упоминаются при рассмотрении отраслевых принципов только в учебно-методических целях, сужает их практическую значимость.

Общеправовые принципы права зачастую закрепляются в отраслевом законодательстве. Так, в качестве принципов  гражданского права Республики Беларусь закреплены принципы равенства, неприкосновенности собственности, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. И хотя эти принципы нельзя отнести исключительно к отраслевому законодательству, но именно в нормах гражданского законодательства их проявление наиболее отчетливо, их связь с предметом гражданско-правового регулирования наиболее органична, они играют роль эталона в нормотворческой деятельности и выполняют функцию непосредственного регулятора общественных отношений в правоприменительной деятельности.

Таким образом, проанализировав  содержание принципа верховенства права  и принципа социальной направленности регулирования экономической деятельности, можно сделать следующий вывод. С одной стороны, невозможно отрицать то значение, которое имеют названные принципы для гражданского права. Будучи зафиксированными в Конституции Республики Беларусь, они пронизывают всю правовую систему Республики Беларусь и представляют собой части фундамента, на котором она построена. С другой стороны, вряд ли оправданно говорить о гражданско-правовой природе данных принципов, поскольку они имеют ярко выраженный универсальный характер и не могут быть отождествлены с какой-либо отдельной отраслью права.

Отказ от необходимости  включения конституционных принципов в ГК обусловлен тем, что в настоящее время особой необходимости в этом нет. В период, когда формировались нормы ГК, законодателю важно было определиться с направлением, в котором будет формироваться гражданское законодательство. Важно было установить основные начала, которые будут положены в основу всей кодификации, поэтому законодатель пришел к выводу о необходимости закрепления некоторых наиболее значимых общеправовых принципов.

В числе основных начал  гражданского законодательства закреплен также принцип приоритета общественных интересов (ст. 2 ГК). Законодатель так раскрывает содержание данного принципа: «осуществление гражданских прав не должно противоречить общественной пользе и безопасности, наносить вред окружающей среде, историко-культурным ценностям, ущемлять права и защищаемые законом интересы других лиц» [88]. В белорусской цивилистической доктрине не проводится анализ содержания данного принципа. Делается лишь отсылочный вывод о том, что принцип приоритета общественных интересов присущ всей системе права Республики Беларусь и вытекает из Конституции Республики Беларусь [91, с. 29]. Однако с этим утверждением нельзя согласиться по следующим причинам.

Серьезные возражения вызывает как название этого принципа, так  и целесообразность его включения  в нормы гражданского законодательства. Ст. 2 Конституции Республики Беларусь гласит: «Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства». Это означает, что Основной Закон исходит из конституционного признания высшей ценности прав и свобод отдельного человека, то есть из приоритета частных, а не публичных интересов. Следовательно, нет оснований утверждать, что принцип приоритета общественных интересов базируется на положениях Конституции.

В ст. 23 Конституции Республики Беларусь закреплено: «Ограничение прав и свобод личности допустимо только в случаях, предусмотренных законом, в интересах национальной безопасности, общественного порядка, защиты нравственности, здоровья населения, прав и свобод других лиц» [182]. Данный конституционный принцип традиционно именуется принципом соразмерности (пропорциональности) и сбалансированности при ограничении субъективных прав и является важным элементом в концепции правового государства. Он закреплен в национальном праве большинства европейских стран и выступает неотъемлемым атрибутом правового государства. Содержание названного принципа состоит в том, чтобы при принятии решений «было соблюдено справедливое равновесие между требованиями общественного интереса и требованиями защиты основных прав частных лиц» [74, с. 72]. Исходя из этого, при разрешении возникающих конфликтов Конституционный Суд Республики Беларусь часто основывается на указанном принципе [395, с. 75]. И это вполне объяснимо, поскольку признание приоритета общественных интересов свидетельствует о некоторой недооценке человека, его прав и свобод.

В правовой ткани принципа приоритета общественных интересов  используются термины: «общественная польза» и «общественные интересы», которые представляют собой оценочные категории. Однако научная расшифровка этих терминов не дается, несмотря на то, что они становятся критерием (общим правилом) при принятии решений, способных ограничивать свободу субъектов гражданского права. Закон не содержит и четкого определения понятия того, в чем конкретно состоит благо общества и общественный интерес и что именно наносит вред обществу. В силу этих обстоятельств представляется сложным с достаточной долей объективности определить акт реализации гражданских прав как противоречащий общественной пользе, общественным интересам и общественному порядку. Необходимо отметить, что введение вышеназванных понятий не является новым в юридической практике. Исторически подобные ограничительные правила были изобретены для использования в случаях, когда императивной нормой права возникающие юридические отношения не могли быть урегулированы. Эти понятия находят широкое применение в нормах международного права.