ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ, ИХ РЕАЛИЗАЦИЯ В НОРМОТВОРЧЕСКОЙ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Требованиями обеспечения справедливости в гражданском обороте следует  объяснить и изъятия из принципа равенства, установленные законом  для ответственности предпринимателя, которая является более строгой. Так, согласно ст. 372 ГК по обязательствам, связанным с предпринимательской деятельностью, освобождение от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательств возможно только в случае действия обстоятельств непреодолимой силы. Кроме того, в п. 2 ст. 303 ГК установлена презумпция солидарности обязательства со множественностью лиц в тех случаях, когда в предпринимательском обязательстве участвуют несколько должников или несколько кредиторов.

Исходя из важности обеспечения  конституционных принципов равенства  и свободы экономической деятельности, государство обязано осуществлять контроль за тем, чтобы предоставление любых преимущественных прав и привилегий находилось строго в рамках закона. Общее запрещение необоснованного предоставления отдельным хозяйствующим субъектам налоговых и иных льгот, ставящих их в преимущественное положение по отношению к другим хозяйствующим субъектам, работающим на рынке того же товара, содержится в Законе Республики Беларусь «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции». В п. 2 ст. 15 Закона содержится адресованный государственным органам запрет принимать (издавать) акты, заключать соглашения, совершать иные действия, которые ограничивают самостоятельность хозяйствующих субъектов, создают дискриминационные условия деятельности для отдельных хозяйствующих субъектов, если такие акты или действия имеют либо могут иметь своим результатом ограничение конкуренции и (или) причинение вреда правам, свободам и законным интересам хозяйствующих субъектов или граждан, в том числе: давать хозяйствующим субъектам указания о первоочередной поставке товаров определенному кругу покупателей (заказчиков) или о приоритетном заключении договоров, не предусмотренных законодательством; а также необоснованно предоставлять отдельным хозяйствующим субъектам налоговые или другие льготы, ставящие их в преимущественное положение по отношению к другим хозяйствующим субъектам на товарном рынке того же товара [284].

Рассмотренные положения законодательства позволяют сделать вывод о том, что цели, преследуемые законодателем при установлении преимущественных прав и привилегий, могут быть различны. В одних случаях – это необходимость обеспечить стабильность и устойчивость гражданского оборота, в других – стимулировать развитие того или иного вида деятельности, в третьих – стремление достижения справедливости путем обеспечения «равновесия сил» участников гражданского оборота [24–А].

Наиболее специфична привилегия, установленная  п. 1 ст. 314 ГК, поскольку в законе закрепляется не она сама, а право суда на ее предоставление отдельным участникам гражданских правоотношений. При этом возможность предоставления указанной привилегии в виде уменьшения неустойки – не обязанность, а право суда. Проанализированная автором практика применения ст. 314 ГК не отличается единообразием, поскольку основание для ее применения в виде формулировки «явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства» являются достаточно абстрактным. Неслучайно, еще в начале ХХ в. оно было подвергнуто справедливой критике М.М. Агарковым, назвавшим его вслед за И.А. Покровским «незначительным украшением в социальном духе» [4, с. 28]. Приведем несколько примеров.

Хозяйственный суд Минской области рассмотрел дело по иску ООО «А» к колхозу «Л» о взыскании 4 292 690 руб. Иск был заявлен о взыскании с ответчика 4 292 690 руб., в том числе 1 833 120 руб. задолженности за поставленную продукцию, 1 878 031 руб. пени за просрочку оплаты и 581 539 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Истец в исковом заявлении указал, что в соответствии с договором от 13 января 2003 г. отгрузил ответчику по товарно-транспортной накладной (далее – ТНТ) нефтепродукты на сумму 1 833 120 руб. Ответчик свои обязательства по оплате товара не выполнил.

Суд установил, что п. 3.4 договора за несвоевременную оплату продукции предусмотрена пеня в размере 0,15 % за каждый день просрочки платежа. Согласно п. 6 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 2 января 2004 г. № 1 «О некоторых вопросах применения норм Гражданского кодекса Республики Беларусь об ответственности за пользование чужими денежными средствами», при разрешении вопроса об уменьшении неустойки в соответствии со ст. 314 ГК, хозяйственный суд может учитывать взыскиваемые проценты за пользование чужими денежными средствами, которые компенсируют в определенной части последствия, вызванные нарушением денежного обязательства должником. С учетом того, что подлежащая взысканию неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, процент пени за каждый день просрочки чрезвычайно высок, взысканию подлежит сумма процентов за пользование чужими денежными средствами за период просрочки платежа, основной долг не погашен, суд на основании ст. 314 ГК уменьшил подлежащую взысканию пеню на 20 % [378].

Приведем еще один пример, свидетельствующий об отсутствии единообразия судебной практики в вопросе применения п. 1 ст. 314 ГК.

Хозяйственный суд Минской области 14 июля 2004 г. рассмотрел в открытом судебном заседании материалы дела по иску ТУП «А» к районному потребительскому обществу о взыскании 1341329 рублей.

В связи с  невыполнением ответчиком условий договора поставки по оплате принятых товаров истец просит взыскать с ответчика 214 176 рублей основного долга, 1 042 532 рубля пени за неисполнение обязательства по состоянию на 1 июня 2004 г. и 84 621 рублей процентов за пользование чужими денежными средствами, исходя из расчета по учетной ставке Национального Банка Республики Беларусь 22 % годовых. Ответчик исковые требования признал, однако просил суд уменьшить размер пени в соответствии со ст. 314 ГК Республики Беларусь.

Руководствуясь принципом соразмерности размера подлежащей взысканию неустойки последствиям нарушения обязательства, суд в соответствии со ст. 314 ГК уменьшает подлежащую взысканию неустойку на 30 % (на 96 379 руб.). При определении несоразмерности суд руководствовался такими критериями, как высокий процент неустойки, установленный в договоре; степень исполнения основного обязательства и непродолжительный срок исполнения обязательства [374].

В другом случае, удовлетворяя исковые требования УП «А» г. Жодино к ООО «Б» г. Смолевичи о взыскании 1 595 314 руб., суд, руководствуясь принципом соразмерности размера подлежащей взысканию неустойки последствиям нарушения обязательства, в соответствии со ст. 314 ГК уменьшил неустойку на 40 %. При определении несоразмерности суд руководствовался следующими критериями: превышение суммы неустойки над суммой невозвращенного долга; взыскание помимо пени процентов, которые компенсируют в определенной части последствия, вызванные нарушением денежного обязательства [382].

Таким образом, снижая размер подлежащей уплате неустойки, суд учитывает различные критерии, поскольку законодатель не дает четкого ответа на вопрос о том, что следует понимать под явной несоразмерностью, относя тем самым его решение на усмотрение суда. С целью устранения правовой неопределенности было принято постановление Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 8 августа 2002 г. № 24 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами статьи 314 Гражданского кодекса Республики Беларусь». В п. 4 данного постановления предусмотрено: «Критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть чрезвычайно высокий процент неустойки, установленный в договоре; значительное превышение суммы неустойки над суммой возможных убытков (в том числе превышение суммы неустойки над суммой невозвращенного долга); непродолжительный срок исполнения обязательства и др. Также при разрешении вопроса об уменьшении неустойки суд может учитывать уплаченные проценты за пользование чужими денежными средствами, которые компенсируют в определенной части последствия, вызванные нарушением денежного обязательства». При этом согласно п. 7 вышеупомянутого постановления суд вправе уменьшить размер неустойки, но не вправе полностью освобождать ответчика от уплаты неустойки. Однако уменьшение размера неустойки на 90 % практически равноценно ее отмене [257].

Хозяйственный суд Минской области 24 марта 2005 г. рассмотрел в открытом судебном заседании  дело по иску ООО «А» к районному УП «Агрокомбинат «Б» о взыскании 2 186 212 руб. пени и процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с нарушением ответчиком условий договора поставки от 26 июля 2004 г. № 334 за период со дня вынесения решения судом по делу от 4 ноября 2004 г. по дату полного погашения задолженности по исполнительному производству, то есть по 10 марта 2005 г. Представитель истца в судебном заседании исковые требования поддержал в части, ходатайствовал об уменьшении требований в связи с произведенным перерасчетом после получения сведений о последней оплате 4 марта 2005 г. в части пени до 1 997 719 руб., в части процентов до 185 580 руб., всего просил суд взыскать с ответчика 2 183 299 руб.

Суд признал  требования истца в части размера  пени обоснованными и законными, однако пришел к выводу о том, что заявленная истцом неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения исполнения обязательств ответчиком, поскольку период просрочки незначительный (полгода), задолженность на момент рассмотрения дела по заявленным ТТН погашена полностью, как погашены пеня и проценты во исполнение решения суда от 4 ноября 2004 г., взысканные суммы процентов за пользование чужими денежными средствами в части компенсировали последствия просрочки, заявленный процент неустойки 0,5 % от просроченной суммы за каждый день просрочки экономически необоснован, ввиду чего считает необходимым воспользоваться своим правом применить ст. 314 ГК Беларуси и уменьшить подлежащую взысканию пеню на 90 %, таким образом взыскать с ответчика пеню в сумме 199 772 рубля [377].

Приведенные примеры свидетельствуют о нарушении одновременно нескольких принципов гражданского права. Во-первых, нарушается принцип равенства участников гражданских правоотношений, поскольку суд по своему усмотрению определяет размер процентов, на который может быть снижена неустойка в отношении различных субъектов. Во-вторых, нарушается принцип свободы договора, руководствуясь которым стороны самостоятельно определили условия договора в части разновидности неустойки. Еще большее недоумение вызывает положение п. 2 вышеназванного постановления Президиума высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 8 августа 2002 г. № 24, предоставляющего суду право применить ст. 314 ГК по своей инициативе. Если заинтересованная сторона не заявляет ходатайство об уменьшении размера неустойки, то суд тем самым нарушает еще и принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, вмешиваясь в договорные отношения сторон. Данное вмешательство не основано ни на требованиях закона, ни иного нормативного правового акта, поскольку в соответствии со ст. 2 Закона Республики Беларусь «О нормативных правовых актах Республики Беларусь», к числу нормативных правовых актов из числа издаваемых Высшим Хозяйственным Судом Республики Беларусь относятся только постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь [264].

Еще Г.Ф. Шершеневич отмечал  двоякое значение неустойки, указывая на то, что она является «не только средством обеспечения обязательства, но и способом определить размер вознаграждения за отступление от обязательства» [483, с. 293]. С одной стороны, неустойка выполняет обеспечительную функцию, стимулируя стороны к надлежащему исполнению своих обязательств, и тут ее место в гл. 23 ГК («Обеспечение исполнения обязательств»). С другой стороны, она представляет собой форму гражданско-правовой ответственности, компенсируя в известной мере последствия, вызванные нарушением стороной своих обязательств. Как форма ответственности, она обнаруживает себя в гл. 25 ГК («Ответственность за нарушение обязательств»).

Традиционно в гражданском праве и практике судов неустойка рассматривалась как «штраф за неисправность в исполнении договора» [483, с. 293], побуждающий участников гражданско-правовых обязательств к надлежащему исполнению договорных обязательств. Такое же значение имеет неустойка и теперь. Исходя из этого, очевиден и еще один вывод: суд, снижая размер подлежащей уплате неустойки, ограничивает принцип добросовестности и разумности, поощряя неисправного должника. Тем более что согласно вышеназванному постановлению Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь «неустойка не может быть уменьшена в связи с тяжелым финансовым положением ответчика, задержкой исполнения перед ним обязательств его дебиторами, отказом поручителя от уплаты истцу суммы истребуемого долга, большой кредиторской задолженностью, недоимками в бюджет, наложением ареста на его расчетный счет и т.д.» (п. 5) [257].

Такой подход не соответствует  принципам справедливости и социальной направленности регулирования экономической деятельности. Только достаточно веские причины могут служить основанием для уменьшения неустойки. В связи с этим считаем целесообразным п. 1 ст. 314 ГК изложить в следующей редакции: «Если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства и ее взыскание повлечет или может повлечь тяжелое финансовое положение должника, суд вправе уменьшить размер неустойки».

В заключение отметим, что предоставление преимущественных прав и привилегий в гражданском праве есть не что иное, как ограничение принципа равенства участников гражданских отношений. Следовательно, вне зависимости от мотивов, которыми руководствуется законодатель, любое ограничение (чтобы не стать нарушением) должно устанавливаться только на основании закона и осуществляться в точном соответствии с его положениями. Как отмечал видный экономист К. Викселль, проводя аналогию с теорией игр, «подход должен быть нацелен на реформу правил игры, а не на улучшение стратегий отдельных участников при неизменности ее правил» [43, с. 24].