ПРИНЦИПЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ, ИХ РЕАЛИЗАЦИЯ В НОРМОТВОРЧЕСКОЙ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Постепенно в науке  гражданского права утвердилось мнение о том, что правовым принципом является не любая идея, а идея руководящая, основополагающая, имеющая нормативное выражение и отличающаяся от обычных юридических правил большей степенью нормативности. Г.А. Свердлык определял принципы гражданского права как «закрепленные или отраженные в преамбулах основополагающих нормативных актов, а также в гражданско-правовых нормах и выражающие объективные закономерности развития имущественных, связанных и не связанных с ними личных неимущественных отношений, стабильные нормативно-руководящие положения, в соответствии с которыми строится нормативно-правовая база гражданско-правового регулирования, регламентация поведения субъектов гражданского права и правоприменение» [397, c. 17]. В.П. Грибанов под принципами права понимал «руководящие положения, основные начала, выражающие объективные закономерности, тенденции и потребности общества, определяющие сущность всей системы, отрасли или института права и имеющие в силу их правового закрепления общеобязательное значение» [109, с. 223]. Близка к данной позиции и позиция Е.А. Суханова: «Под правовыми принципами понимаются основные начала, наиболее общие руководящие положения права, имеющие в силу их законодательного закрепления общеобязательный характер» [106, c. 49]. В более поздних работах и Т.И. Илларионова сформулировала понятие принцип через категорию «начала»: «Принципы – руководящие (отправные) начала, в соответствии с которыми осуществляется правовое регулирование общественных отношений» [101, с. 12].

Белорусскими цивилистами в свою очередь также предложены определения понятия «принципы права». В.А. Витушко полагает, что «принципы права – это общие правила поведения, составляющие основу системы правового регулирования», а «принципами гражданского права называются основополагающие правила поведения в гражданском обороте» [67, с. 110]. По мнению В.Ф. Чигира, термин «принцип» «применительно к гражданскому праву означает основные положения, присущие всем его нормам или многим его институтам». При этом ученый акцентирует внимание на регулятивную функцию принципов гражданского права: «в некоторых случаях, только опираясь на тот или иной принцип либо на их совокупность, можно решить конкретный спор» [104, с. 28].

Следует отметить, что  в смежных науках гражданского и хозяйственного процесса также отсутствует единообразный подход к определению понятия принципов права (в соответствующих кодексах данные понятия тоже не закреплены). Под принципами гражданского процессуального права понимаются: «идейно-политические руководящие положения, начала…» [93, с. 23]; основные положения данной отрасли права, отражающие его специфику и содержание» [92, с. 24; 94, с. 35]; «основные директивы (указания) законодателя участникам гражданского процесса и суду…» [91]; «ключевые идеи, отправные положения, руководящие начала, характеризующие отрасль права, отражающие ее важнейшие качественные особенности, содержание и назначение в обществе» [156, с. 5]. Однако, несмотря на столь значительный научный интерес к категории принципов права вообще и гражданского права в частности, ни одно из многочисленных определений не получило безусловного признания в науке. Это дало повод некоторым ученым выдвинуть тезис о «бесперспективности обоснования единой дефиниции» и необходимости «сосредоточить усилия на прагматичном, правоприменительном значении принципов» [195, с. 24]. С таким утверждением нельзя согласиться по следующим причинам.

Действительно, в последние  годы в цивилистической науке  отмечается некоторая недооценка значимости и важности дефиниций, а между тем, как справедливо отмечают российские цивилисты, «недостатки системы гражданско-правовых дефиниций затрудняют усвоение нового гражданского законодательства как гражданами так и специалистами, препятствуют правильному использованию и применению гражданско-правовых норм, снижают их социальную эффективность, создают дополнительные трудности в кодификационно-инкорпоративной работе» [199, с. 18]. То обстоятельство, что ГК 1998 г. не содержит понятия «принципы гражданского права» усугубляет эту проблему. Нередко основные начала гражданского законодательства игнорируются в процессе законодательной и правоприменительной практики, особенно те из них, которые прямо не закреплены в действующем законодательстве в рамках конкретной правовой нормы. Именно поэтому необходимо выработать единообразное понятие и закрепить его в ст. 2 ГК.

Понятие принципов гражданского права должно, на наш взгляд, удовлетворять следующим требованиям: отражать отраслевую принадлежность принципов гражданского права; содержать указание на признаки, позволяющие идентифицировать то или иное положение гражданского законодательства в качестве его принципа, поскольку ГК закрепляет открытый перечень принципов гражданского законодательства и предусматривает возможность выведения отдельных принципов из содержания и смысла гражданско-правовых норм; в нем должно быть заключено требование их императивного применения субъектами гражданского права, а также нормотворческими и правоприменительными органами.

Для того чтобы выработать указанное понятие необходимо проанализировать характерные черты (признаки) принципов гражданского права. В течение многих лет в цивилистической науке господствовавшим являлось мнение, согласно которому основополагающие идеи становятся принципами права с момента их нормативного закрепления. Т.И. Илларионова отмечала, что принципы это «явления объективно-реальные», их основой является нормативность [137, c. 11]. Ю.Х. Калмыков при определении перечня принципов гражданского права также считал необходимым «руководствоваться прежде всего указаниями на этот счет в самом законе» [150, c. 70]. Сходную позицию первоначально занимал и С.С. Алексеев, полагая, что «те начала, которые еще не закреплены в правовых нормах, не могут быть отнесены к числу правовых принципов. Они являются лишь идеями (началами) правосознания, научными выводами, но не принципами права» [11, c. 103]. Однако позднее, ученый смягчил категоричность своего утверждения, признав, что «принципы права не обязательно должны быть сформулированы в правовых нормах» [8, c. 108].

Н.Г. Александров указывал, что в большинстве случаев основные принципы права выражены в виде определенных единых формул, зафиксированных в соответствующих статьях конституций, а в некоторых случаях отдельные принципы могут быть извлечены из содержания различных конкретных норм в результате установления их наиболее существенных общих черт [6, с. 17]. Это мнение было развито К.П. Уржинским. «Будучи выраженными в законодательстве, принципы становятся правовыми, приобретают общеобязательный характер. Принципы, не зафиксированные в юридических нормах, не имеют качества правового принципа и являются элементами правосознания либо принципами морали и т.д. Только пройдя через государственную волю и получив свое выражение в законодательстве, они приобретают общеобязательную силу». Ученый выделял два основных способа выражения принципов: формулирование их в юридических нормах (текстуальное закрепление) и выведение из смысла законодательства (смысловое закрепление). Впервые в советской правовой науке К.П. Уржинский предложил закрепить общеправовые принципы в Конституции СССР, отраслевые принципы – в кодификационных актах общегосударственного характера (Основах законодательства Союза ССР и союзных республик) и принципы юридического института в актах, касающихся этого института [446, c. 123].

Р.З. Лившиц и В.И. Никитинский также полагали, что «принцип права может быть закреплен в норме двояким путем – непосредственно и косвенно». Непосредственное закрепление имеет место в тех случаях, когда формулировка нормы воспроизводит определенный правовой принцип. Эти положения указанные авторы назвали принципами-нормами. Вторую группу составляют принципы, которые прямо не закреплены в конкретных нормах, но могут быть выведены из них. Принципы, выводимые из правовых норм, содержатся в законодательстве как бы в скрытом виде. Исходя из предложенного деления, учеными был сделан неверный, на наш взгляд, вывод о том, что принципы-нормы подлежат обязательному соблюдению, как и все остальные нормы. Принципы, выводимые из правовых норм, не содержат конкретных правовых установлений, а отражают тенденции, направление правового регулирования. Таким образом, их применение не носит неукоснительного и жесткого характера [203, c. 31–39].

Н.С. Малеин различал принципы права по степени нормативности, выделяя принципы-нормы и принципы-законоположения. По его мнению, не все правовые принципы обладают качеством нормативности. Не являются нормативными те из них, которые не зафиксированы в конституционных и иных законах, а также некоторые принципы, хотя и нашедшие отражение в законодательстве, но не представляющие собой четких правил, не формулирующих конкретных правил поведения». Различие между принципами-нормами и принципами-законоположениями ученый определяет в том, что принципы-нормы, благодаря своей «конкретности, ясности, не допускающей неоднозначного понимания и толкования, могут и должны непосредственно применяться при разрешении конкретных дел всеми общими и специальными судами». Принципы-законоположения, по мнению Н.С. Малеина, в силу их декларативного характера «не всегда позволяют однозначно и бесспорно установить несоответствие нормативного акта законоположению. Это может сделать Конституционный суд» [210, c. 13]. Однако конкретного критерия для разграничения принципов по степени нормативности автором предложено не было.

Большинством ученых нормативность рассматривается достаточно широко. В.П. Грибанов считал, что отождествление правового принципа с нормой права практически равнозначно отрицанию правовых принципов вообще [109, c. 216]. По мнению Л.С. Явича, «некоторые принципы могут формироваться, совершенствоваться и действовать, не будучи до определенного времени четко выраженными в законодательстве, могут функционировать в сфере судебной практики и правовых обычаев (традиций), в области складывающихся комплексов субъективных прав и конкретных правоотношений…» [493, c. 149]. Таких же взглядов придерживается Р.Л. Иванов [135, с. 117].

С принятием ГК Республики Беларусь 1998 г. (ГК РФ 1994 г.) законодатель поставил точку в этом научном споре, закрепив положение, согласно которому гражданское законодательство Республики Беларусь наряду с принципами, названными ст. 2 ГК, базируется также на иных принципах, закрепленных в Конституции Республики Беларусь, других актах законодательства, а равно следующих из содержания и смысла гражданско-правовых норм [88]. Так, принцип справедливости, не будучи текстуально закрепленным, проявляется в нормах наследственного права при установлении обязательной доли в наследстве, в нормах о солидарной ответственности причинителей вреда. Руководствуясь данным принципом, суд определяет размер подлежащего компенсации морального вреда. В числе принципов гражданского законодательства Республики Беларусь можно назвать также принцип преимущественной защиты прав граждан-потребителей, не сформулированный законодателем прямо, но проявляющий свое действие как в нормах общей части ГК (о публичном договоре, о договоре присоединения), так и особенной (в договоре розничной купли-продажи, бытового подряда, возмездного оказания услуг и др.).

Из изложенного следует вывод, что нормативное закрепление принципов гражданского права может быть двояким. Во-первых, принципы могут быть прямо зафиксированы в нормах гражданского законодательства; во-вторых, они могут выводиться из содержания ряда норм гражданского законодательства логическим путем. Однако вопрос о том, какое положение считать принципом, остался открытым. Следовательно, в законе должны быть четко определены признаки, по которым можно отграничить отдельное положение гражданского законодательства от его принципа, а значит, необходимо продолжить выявление этих признаков.

Тесно связана с нормативностью, но не тождественна ей объективность гражданско-правовых принципов, на что обращалось внимание многими учеными. Например, В.Н. Хропанюк видел объективность принципов в том, что они закрепляют объективные закономерности общественной жизни и «аккумулируют в себе наиболее характерные черты права, определяют его юридическую природу» [467, с. 215]. В.Ф. Яковлев полагал, что научное формирование правового принципа означает лишь констатацию воплощения в нормах права какой-то существенной черты общественных отношений [495, с. 57]. По мнению О.В. Смирнова, принципов и конкретных норм, оторванных от той или иной системы права, не бывает, поскольку в них отражены и экономика, и совокупность других существующих в обществе отношений [406, с. 11]. Н.Г. Александров понимал объективность в двух аспектах: как необходимость проведения основных принципов в жизнь и как возможность последовательного осуществления таких принципов, исходя из экономических и политических особенностей государства [6, с. 17]. Л.С. Явич рассматривал объективность принципов «в том смысле, что их содержание (если это действительно основные начала, а не мистификации или заблуждения) обусловлено: а) материальными отношениями, б) закономерностями данной общественно-экономической формации, в) объективными законами соответствующего надстроечного явления, его сущностью» [493, с. 10].

Содержание принципов  объективно, так как они отражают объективные закономерности общественной и государственной жизни. Б. Малиновский справедливо полагал, что право должно быть приближено к реальности: ведь право состоит не только из абстрактных принципов, которые мы вписываем в наши кодексы, но и из конкретных явлений, которые могут быть ощущаемы при непосредственном наблюдении» [164, с. 43]. Система принципов гражданского законодательства государства зависит от того, какие задачи являются для него приоритетными в соответствующий исторический период (экономические, политические, социальные), поскольку в праве могут быть реализованы только такие идеи, которые не противоречат коренным интересам экономически и политически господствующих социальных сил. Так, социалистическому гражданскому праву был присущ принцип преимущественной защиты социалистической собственности, а принципы неприкосновенности собственности и свободы договора закреплены в правовых системах стран с рыночной экономикой.

Анализируя процесс  формирования принципов права, Л.С. Явич высказал суждение о том, что «принципы могут выдвигаться людьми стихийно, в результате эмпирического опыта или формулироваться сознательно и на уровне теоретической концепции, приобретая характер научных принципов». При этом, по его мнению, последние более точно выражают объективное содержание, закономерности соответствующей сферы общественных отношений, тенденции их развития, сущность того или иного явления [493, с. 10]. При этом принципы права «не следует рассматривать в качестве субъективного усмотрения законодателей или ученых, наука не придумывает принципы права, а формулирует их исходя из содержания самого права, всех его структурных элементов» [170, с. 64]. В юридической литературе справедливо отмечается, что для того чтобы быть реально действующими нормативно-правовыми предписаниями, а не благими пожеланиями и лозунгами, принципы должны достаточно полно, правильно и всесторонне отражать существующую действительность и основные закономерности развития общества [428, с. 225].

Прав Г.А. Свердлык, уделивший  в своей монографии значительное место анализу соотношения объективного и субъективного в принципах гражданского права, утверждая при этом, что любой субъект права должен не привносить в гражданское право свои принципы, а соотносить свое поведение с содержанием существующих принципов: «пока закрепленные в установленном порядке гражданско-правовые принципы не изменены или не отменены, они существуют для субъектов гражданского права как «наличная действительность» и безусловно обязательны для них» [397, c. 17]. С учетом указанного можно сделать вывод о том, что объективность принципов проявляется в их действии независимо от воли субъектов гражданского оборота. Вместе с тем они представляют собой волевой акт государства, продукт сознательного творчества законодателя и по форме юридического выражения субъективны. Таким образом, отдавая первенство признаку объективности, полностью отрицать влияние субъективного фактора нельзя.