Международная защита прав ребенка

Прогностически позитивными в отношении коррекции аномального материнского чувства и поведения, а также восстановления родительских прав (ст. 72 СК) являются случаи с органическим расстройством личности и расстройства личности, обусловленные злоупотреблением психоактивных веществ (алкоголь, наркотики). Определяющим показателем в таких случаях является изменение поведения, образа жизни и отношения к воспитанию ребенка. Существенным показателем является связь этих изменений с терапевтическими курсами и психокоррекционной, социотерпевтической помощью. К сожалению, в настоящее время при восстановлении родительских прав оценка психического состояния по Закону специалистами не производится.

Важным аспектом защиты интересов  детей, подвергающихся жестокому обращению  со стороны матерей, является профилактика криминальных, агрессивных поступков, совершаемых в их отношении. Особую важность представляет своевременная  диагностика и выявление предикторов  агрессивного поведения. Необходимо учитывать, что специфика агрессивного поведения  женщин с психическими расстройствами обусловлена как наличием у них  психопатологической симптоматики, так и влиянием типичного для  женщин комплекса психогенно-травмирующих переживаний с особой значимостью  личных и внутрисемейных проблем.

Как правило, агрессивное  поведение психически больных женщин имеет место в период обострения у них психического расстройства и определяется болезненной мотивацией. Особенности агрессивного поведения  женщин с психическими расстройствами обусловлены следующими факторами:

• наличие актуальных психопатологических нарушений (бред, патологические интерпретации с направленностью на детей),
• выраженность стойких аномально-личностных расстройств, в том числе обусловленных влиянием социальных факторов (депривация в детстве, отрицательное микросредовое окружение во взрослой жизни, алкоголизация);
• воздействие специфического для женщин комплекса психогенно-травмирующих переживаний с особой значимостью личных и внутрисемейных проблем;
• наличие актуальных психопатологических нарушений (бред, патологические интерпретации с направленностью на детей).

За последние годы у  женщин, совершивших тяжкие правонарушения в отношении детей, большую распространенность приобрели идеи религиозного содержания. В таких случаях больные особым образом трактовали религиозное учение и, исходя из болезненных представлений, совершали агрессивные действия направленные на детей, которые отличались крайней жестокостью.

Многие женщины к моменту  совершения правонарушения состояли под  наблюдением в психоневрологических диспансерах, у них было диагностировано  психическое расстройство. В отдельных  случаях они обращались к психиатрам в период, непосредственно предшествующий правонарушению. Учет врачами - психиатрами  факторов риска совершения агрессивных  деяний и применение на этом этапе  форм защиты детей является важнейшим  элементом предупреждения насилия  к детям со стороны матерей, страдающих психическими расстройствами.

• К факторам риска, повышающим вероятность совершения женщинами с психическими расстройствами противоправных деяний в отношении детей, следует отнести:
• наличие аффективно-насыщенных бредовых идей преследования, отношения, колдовства, воздействия, религиозного содержания с вовлечением в фабулу болезненных расстройств детей, которые, по мнению больных, также подвергались преследованию и воздействию;
• неправильное поведение в отношении детей, по своей мотивации связанное с защитой их от преследователей;
• патопластические особенности клинической картины, в которых ведущими являются темы искаженного и нарушенного материнского чувства в сочетании с амбивалентным отношением к своим детям. Эти переживания могут носить транзиторный характер и предшествовать деликту в манифестном психозе.

Особое внимание медицинских  специалистов, прежде всего психиатров, должно быть обращено на социально  дезадаптированных женщин, а также тех, кто воспитывает детей "в одиночку", когда рядом нет родственников, способных оказать поддержку матери и в случае необходимости защитить ребенка от опасности. При обострении заболевания у таких лиц, с учетом характера патологических переживаний, возникает непосредственная опасность для их детей.

Следует отметить, что нередко  противоправным деяниям в отношении  детей предшествует период длительного  неправильного поведения матери, обусловленного бредовыми переживаниями. В таких случаях женщины с  психическими расстройствами могли  не пускать ребенка в школу, пресекали  контакты с родственниками, высказывали  убежденность в наличии у ребенка  тяжелой болезни, настаивали на срочном  лечении, либо запрещали оказывать  ему необходимую медицинскую  помощь. Иногда они проявляли немотивированную агрессию, совершали нелепые поступки, заставляли детей лечиться по разработанным  ими схемам, соблюдать диеты, которые  приносили вред здоровью ребенка, подвергали детей длительным расспросам по поводу собственных бредовых переживаний  с детской тематикой, бродяжничали совместно с детьми, чтобы спастись от мнимых преследователей.

У женщин с бредом религиозного содержания отношение к детям  определяется религиозными идеями, которые  имели бредовое оформление. Они подозревали  детей в греховности, заставляли их выполнять обряды и ритуалы, не предусмотренные вероисповеданием, сами накладывали на детей наказания, иногда считали необходимым убийство ребенка в ожидании "конца света" с тем, чтобы избавить его от мучений  и смерти. Подобное поведение психически больных женщин нередко обращает на себя внимание родственников, учителей, соседей, врачей педиатров, наблюдавших  ребенка и врачей общего профиля, которые осуществляли лечение женщины  с психическими расстройствами. В  соответствии с действующим Семейным законодательством они обязаны  были обратиться в органы опеки и  попечительства и уведомить их о  том, что пребывание ребенка с  матерью представляет для него опасность. В таких случаях органами опеки  и попечительства, может быть осуществлено немедленное отобрание ребенка  у матери с последующим возбуждением гражданского дела об ограничении родительских прав женщины. Возможна также госпитализация женщин с психическими расстройствами в недобровольном порядке. Пресечение контактов с душевнобольной матерью в случаях, когда опасность для ребенка очевидна, является важнейшей мерой защиты его интересов.

Таким образом, своевременное  применение норм, связанных с изоляцией  ребенка от матери с психическими расстройствами с одной стороны  предупреждает ее вредное влияние  на ребенка, а с другой - является важнейшим профилактическим мероприятием по предотвращению тяжких правонарушений в отношении детей и подростков.

Вопросы об ограничении контактов  детей с матерями, подвергавшими  их жестокому обращению, должны решаться дифференцировано с учетом совокупности клинических, психогенных и социально-психологических  факторов.

6. Эффективность использования метода

Число детей, нуждающихся  в правовой защите в связи со спорами, вытекающими их брачно-семейных отношений, и со случаями жестокого обращения  с ними в семье составляет большую  социальную группу. В настоящее время  ежегодно из-за разводов около 470 тыс. детей  остаются без одного из родителей. Не менее, чем в 20% случаев, родители не приходят к согласию относительно права другого, отдельно проживающего родителя, на воспитание ребенка, что приводит к ущемлению интересов детей.

Анализ социальной статистики показывает, что число детей, отобранных у родителей в результате лишения  их родительских прав, увеличилось  до 42,7 тыс. В отделениях внутренних дел на социально-профилактическом учете состоит свыше 200 тыс. родителей, не выполняющих своих обязанностей. Эти данные косвенно свидетельствуют  о масштабах депривации и жестокого обращения с детьми в семье. Анализ 24 случаев юридически значимых обстоятельств при спорах о воспитании детей и 18 случаев оценки жестокого обращения показал, что оптимальное решение, учитывающее интересы ребенка, обеспечивается комплексным применением специальных психологических и медицинских (психиатрических) познаний в оценке психологической и патологической составляющей юридически значимых обстоятельств в группах гражданских и уголовных дел, связанных с защитой прав несовершеннолетнего. Разработанный комплексный подход дает доказательные критерии и критерии экспертной оценки, что оптимизирует комплексные судебные психолого-психиатрические экспертизы в гражданских и уголовных делах, связанных с защитой прав и интересов детей, находящихся в трудных жизненных обстоятельствах. Рекомендуемый метод обеспечивает на основе принципов межведомственного взаимодействия и полипрофессионального подхода активную социальную и психопрофилактическую помощь этим группам детей, а также детям, подвергающимся жестокому обращению.

Приложение №1

О воспитании детей после  расторжения брака между родителями (ст. 24 СК РФ) и участии отдельно проживающего родителя в воспитании детей, когда  сами родители не пришли к соглашению по этому вопросу (ч.2 п.2. ст. 66 СК РФ). Данные комплексной судебной психолого-психиатрической  экспертизы в ГНЦ социальной и  судебной психиатрии им. В.П. Сербского.

Случай освидетельствования  ребенка 4 лет с признаками раннего  органического поражения головного  мозга, проявляющегося отставанием  в психофизическом развитии с  неврозоподобной симптоматикой. После расторжения брака родителями, он проживал некоторое время с матерью, а затем с отцом, препятствовавшим контакту ребенка с матерью. На разрешение экспертов были поставлены вопросы:

• о психическом состоянии ребенка на период раздельного проживания с отцом и матерью,
• о причинах заболевания;
• о том, могли ли неблагоприятные факторы семейного конфликта в виде ссор и скандалов в период расторжения брака и периоды вынужденных разлук с одним из родителей сказаться на психическом состоянии ребенка.

Согласно данным медицинской  документации у ребенка отмечалось отставание в раннем развитии, ночное недержание мочи, страхи. Он с детства  наблюдался у невропатолога по месту  жительства, получал лечение, на фоне которого у него отмечалось улучшение  состояния. В семье была конфликтная  обстановка, т.к. отец жестоко обращался  с матерью и сыном, с раннего  детства наказывал его физически, заставлял находиться одного в темной комнате, несмотря на то, что ребенок  громко кричал. Когда ребенку исполнилось  два года, родители после периода  длительных ссор и скандалов, свидетелями  которых были дети, расторгли брак. В течение года ребенок проживал с матерью и своим старшим  братом. По показаниям соседей, медицинских  и педагогических работников в семье  была спокойная обстановка, мать уделяла сыну много внимания, он получал регулярное лечение у невропатолога в районной поликлинике. Согласно медицинской документации на фоне терапии у него отмечалось уменьшение симптомов повышенного внутричерепного давления, он постепенно приобретал навыки самообслуживания, регулярно занимался с логопедом, к 3-м годам у него появилась фразовая речь. Также указывалось, что за ребенком осуществлялся надлежащий уход, правильное кормление. В этот период он был освидетельствован всеми врачами перед оформлением в детский сад. Детский психиатр констатировал признаки раннего органического поражения головного мозга с задержкой интеллектуального и речевого развития, однако, было дано заключение о том, что ребенок может посещать районный детский сад.

После расторжения брака  конфликты между родителями продолжались, в том числе и в присутствии  ребенка. Из показаний соседей следует, что после конфликтов мальчик  становился нервным, возбужденным, плакал, долго не мог успокоиться. По настоянию  отца с 3-х летнего возраста ребенок  должен был по три дня проживать  сначала у матери, а потом у  отца. После того, как ребенок  был перевезен к отцу, он после  положенного срока не был возвращен  домой к матери. Через некоторое  время отец обратился в суд  с иском о передаче ему сына на воспитание, аргументируя тем, что  он лучше обеспечен в материальном отношении, а также тем, что, по его  мнению, пребывание с матерью неблагоприятно сказывается на состоянии здоровья ребенка. Из показаний свидетелей и  педагогов, неоднократно посещавших мальчика у отца, было установлено, что воспитанием  ребенка занималась престарелая  бабушка, которая не справлялась  с возложенными на нее заботами. Ребенок стал агрессивным, неуправляемым, бил бабушку, не удерживался на месте  в присутствии посторонних людей, не мог отвечать на простые вопросы. Бабушка и отец старались сформировать у него негативное отношение к  матери, которую называли "тетей", угрожали мальчику, что она "заберет  его".

При освидетельствовании  в Центре ребенок был практически  недоступен продуктивному контакту, не выслушивал вопросов врача, речь его  была смазанная, он не произносил многих звуков. Без наводящих вопросов заявил, что "не любит маму", которую  видел до начала комиссии. Требовал, чтобы его выпустили из кабинета, при этом становился на носки, выгибал  спину.

При экспериментально-психологическом  исследовании выявлено, что ребенок  ориентирован исключительно на значимое для него лицо - отца. При наличии  достаточных для ребенка такого возраста потенциальных возможностей и способностей к усвоению практических навыков, на первый план выступают выраженные трудности поведения и общения, неэффективность коррекции со стороны  окружающих; преобладающими являются реакции негативизма и упрямства.

Анализ случая позволил сделать  заключение о том, что ребенок  обнаруживает признаки раннего органического  поражения головного мозга с  задержкой психического развития, признаками гипердинамического синдрома и нарушений поведения. В период проживания с матерью, благодаря уходу и лечению, в его состоянии наблюдалась положительная динамика. Пребывание в затяжной психотравмирующей ситуации, связанной с семейным конфликтом, дальнейшее проживание с отцом в конфликтной обстановке, прекращение контактов с матерью и внушение негативного отношения к ней привело к резкому ухудшению психического состояния ребенка. Это проявилось в психогенно обусловленных грубых нарушениях поведения регрессивного характера с утратой элементарных навыков с дальнейшей остановкой личностного роста и развитием неврозоподобных расстройств.