Международная защита прав ребенка

Приложение № 2.

О правовых аспектах защиты детей, подвергающихся жестокому обращению. Пример детоубийства психически больной  женщиной по материалам судебно-психиатрической  экспертизы в ГНЦ социальной и  судебной психиатрии им. В.П. Сербского.

К. родилась в крестьянской семье, наследственность у нее психическими расстройствами не была отягощена. До болезни аномально-личностных свойств, отклонений в поведении не отмечалось, получила высшее педагогическое образование. Психические расстройства отмечаются с возраста 17 лет, болезнь характеризовалась  приступообразно-прогредиентным течением. Перенесла три приступа с аффективно-бредовыми расстройствами. Находясь в состоянии ремиссии, продолжала обучение, вышла замуж, оставила учебу в связи с рождением сына. После третьего приступа К. была поставлена на учет в ПНД. В быту проявляла медлительность и психическую истощаемость, не справлялась с домашними делами и воспитанием сына, фактически не поддерживала отношений с мужем, который перешел жить к своей матери, эпизодически конфликтовала с соседями. В августе 1999 г. вместе с сыном сменила место жительства, самовольно прекратила прием лекарств, не была поставлена на учет в районном ПНД. На новом месте жительства по показаниям соседей К. вела себя странным образом. Она разговаривала сама с собой, стоя перед зеркалом, обращалась к известному певцу. Были случаи, когда она без причины избивала сына, рисовала ему на лбу, щеках и руках кресты. Мальчик пояснял соседям, что "кресты ему нарисовала мама, чтобы он не болел". 1.01.00 г. К. сделала вызов на дом "Скорой помощи", в связи с тем, что ее сын якобы травмировал глаз. Когда он приехал по вызову, то К. сообщила ему, что мальчик пытался выброситься из окна, она пыталась удержать сына и при этом случайно поранила ему глаз. При осмотре ребенка не было обнаружено следов повреждения глаза. К. настаивала на госпитализации сына в психиатрическую больницу, поэтому была вызвана психиатрическая бригада. При осмотре психиатрами мальчик вел себя адекватно, спокойно, суицидальных мыслей не высказывал. У матери были отмечены психические отклонения: она рассказывала о секте, о божественных явлениях, о том, что собирается отправиться к звездам. К. не была направлена на лечение в психиатрический стационар. В последующие дни она продолжала себя вести неадекватно. Малолетний сын пытался давать ей лекарство, но она говорила соседям, что он "пытается ее отравить". Как следует из материалов уголовного дела, 13.01.00 г. около 4-х часов К. взяла сына на руки и выбросила его из окна своей квартиры с 12 этажа, в результате чего ребенок скончался. Во время допроса К. пояснила, что "выбросить сына ей приказал Бог и обещал ей, что мальчик воскреснет". При освидетельствовании отмечалась манерность, многословие, иногда речь носила характер монолога, была разорванной по смыслу. Называла себя "дочерью Христа", говорила, что "призвана установить рай на Земле", что" с конца сентября слышит голос Бога, который помогал ей в воспитании сына…говорил, что другие дети недостойны, чтобы ее сын учился вместе с ними". Исходя из таких соображений, стала запрещать сыну посещать школу. К. также сообщила, что "с декабря она стала бояться, воротник сорочки ночью перетянет горло и сын задохнется" , поэтому она "стала спать с ним в одной постели". О правонарушении рассказывала спокойно, при этом говорила, что "выбросить сына приказал Бог и он же сказал, что сын воскреснет". В отделении состояние было нестабильным, периоды эмоционального подъема чередовались с периодами раздражительности, когда она конфликтовала с окружающими. Строила нелепые планы относительно своего будущего, говорила, что "будет преподавать детям закон Божий, чтобы у них не было грехов", что "должна скорее выписаться, так как Бог воскресил ее ребенка и она по нему соскучилась". Критика к состоянию и судебно-следственной ситуации отсутствовала.

Комиссия пришла к заключению, что К. страдает хроническим психическим  расстройством в форме шизофрении. Заболевание носит приступообразно-прогредиентный характер с частыми обострениями в виде галлюцинаторных и аффективно-бредовых расстройств с бредовыми идеями фантастического содержания. Как страдающая хроническим психическим расстройством К. в период правонарушения не могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Описанный случай является наглядной иллюстрацией необходимости своевременного использования ст.ст 77 и 73 СК РФ в связи с опасностью психического состояния матери здоровью и жизни ребенка.