Феодальное право Древней Руси

А. А. Зимин также допускал складывание в конце IX - начале X в. раннефеодального права, причем, по его мнению, при Олеге существовало еще обычное право («законы»), а при Игоре появились княжеские законы - «уставы», «поконы», которые вводили денежную кару за нарушение права собственности и нанесение увечий, ограничивали кровную месть, заменяли ее в отдельных случаях денежной компенсацией, начали использовать институты свидетелей - видоков, свода, поединков, присяги, объясняемой «появлением на Руси варягов-полукупцов, полуразбойников». Эти нормы вошли позднее в КП⁹.

Хотя некоторые выводы JI. В. Черепнина и А. А. Зимина о развитии раннефеодального древнерусского права в IX—X вв. от правового обычая и обычного права до Русской Правды дискуссионны, их историко-правовые и источниковедческие наблюдения над данным процессом не позволяют говорить об Русской Правде только как о записи обычного права отдельного племени³ без учета промежуточных этапов его развития, включая Закон Русский, и их отражения в Русской Правде.

Таким образом, исследователями устанавливались связь Закона Русского с обычным правом и их последующее использование в качестве источников составителями Краткой Правды и даже Пространной Правды. В основном это были нормы уголовного права (убийство, телесные повреждения, различные виды кражи, поджог).

Большинство исследователей (И. А. Исаев, О. И. Чистяков, др.) сходятся на том, что Закон Русский был устным источником права: до нас не дошло даже упоминания о каком-либо конкретном письменном законе до X в., а первые княжеские законы - «уставы» и «уроки» - использовались по памяти. Однако Карамзин Н. М. считал существование письменного закона в Древней Руси вполне возможным.

В любом случае, это  был бессистемный свод или совокупность разбросанных по греческим сборникам норм, основанных на естественном праве, на древнерусских обычаях и традициях и носивших, по большей части, уголовный характер.

Альтернативную точку  зрения представляет В. О. Ключевский, считавший Закон Русский правом городовой Руси, сложившимся в IX-XI вв. в славяно-варяжской среде торговых городов.

 

1.3. Церковные уставы

 

К числу древнейших памятников права относятся также церковные уставы князей Владимира Святославича, Ярослава Владимировича (X-XI вв.), князя Всеволода и некоторые другие, содержащие нормы о брачно-семейных отношениях, преступлениях против нравственности и семьи, Церкви. В уставах определялась юрисдикция церковных органов и судов.

Эти документы дают возможность  определить положение церкви в государстве. Государство передавало Церкви со всех собираемых даней «десятину», т.е. десятую часть доходов, что записывалось в уставы. Составные части «десятины» - отчисления от даней разных видов, торговых пошлин, судебных платежей. Там же оговаривался церковный судебный иммунитет и определялись пределы церковной судебной юрисдикции: по кругу лиц, на которых она распространялась (освобождение зависимых от церкви людей от подсудности княжескому суду), и по кругу дел, которые рассматривались церковными судами (самовольное расторжение брака, похищение женщин, изнасилование, богохульство, оскорбление словом, колдовство, чародейство и т.п.).

После принятия Русью  христианства распространились сборники византийских церковных норм, применявшиеся  главным образом духовенством, но повлиявшие на развитие древнерусского права в целом, так как многие важные сферы общественных отношений регулировались церковными канонами. Эти сборники назывались номоканонами или кормчими книгами.

Русская церковь приняла  кодексы церковного права, нормы и принципы которых были реципированы, восприняты не только в области церковной жизни, но и в сферах государственного законодательства, административной и судебной практики.

В Своде законов патриарха Иоания Схоластика (VI в.) систематизировались церковные правила, установленные вселенскими и поместными Соборами церкви, а также государственные царские законы, касающиеся Церкви. Церковные и гражданские постановления во многих сборниках объединялись между собой по сходству содержания - такие книги получили название Номоканонов.

В конце IX в. наиболее известным  стал Номоканон патриарха Фотия, в котором параллельно церковным правилам были подобраны статьи и комментарии к ним из Кодекса и Новелл императора Юстиниана.

Оба сборника (Свод и Номоканон) появились на Руси в XI-XII вв., получив название Кормчей книги. Перевод Номоканона был сделан Святым Мефодием, просветителем славян в IX в.

Значительное влияние  на усвоение церковного законодательства Русью оказал также болгарский Закон судный людем, компилированный из различных византийских источников.

В XII-XIII вв. к основному тексту Номоканона постепенно прибавляются положения русского права (Русская Правда) и новых источников канонического, церковного права.

В XIII в. формируется путем  компиляции многочисленных источников церковного права, новая Кормчая книга митрополита Кирилла II. Наряду с церковными правилами Книга содержала императорские новеллы  и законы.

Как церковные, так и  гражданские законы, содержавшиеся  в византийских церковных книгах воспринимались русским правом избирательно, с оговорками, применительно к местным национальным условиям.

Содержавшиеся в русских Кормчих книгах отрывки из Эклоги (свода гражданского и семейного, отчасти - уголовного права VIII в.) и Прохирона (свода законов IX в., созданного на материалах кодификации Юстиниана), интерпретированы применительно к русским условиям (замена уголовных наказаний - церковными, а  членовредительных - денежными взысканиями).

Как влияние византийского  права, так и факты его адаптации, приспособления к местным условиям весьма заметны в содержании Русской Правды и церковных уставов Владимира Святого и Ярослава Мудрого (конец X - начало XI в.).

В Уставе Владимира говорится о пожаловании Церкви «десятины» (одной десятой части всех княжеских доходов), возложении на церковные учреждения контроля за богоугодными заведениями, мерами и весами. Устав очерчивал церковную юрисдикцию над всеми христианами по следующим делам:

• преступления против христианской веры и устоев Церкви (нарушение святынь, поругание креста, гробокопательство, волшебство, ввод в храм животных, молитва в неустановленных местах);
• преступления против христианской нравственности, о покушениях на женскую честь, изнасилование, браки между ближайшими родственниками, необоснованное обвинение в преступлении (отравлении, блуде, ереси), оскорблении словом, драка между супругами, убийство новорожденного, противоестественные грехи, нанесение побоев родителям, скотоложество;
• по всем семейным делам (брачный сговор с назначением неустойки при несостоявшемся браке, иски о разводе, споры о наследстве и др.).

Кроме того, Устав Владимира  очертил круг лиц, «людей церковных, богодетельных», на которых юрисдикция церковных судов распространялась по всем делам и вопросам. В этот круг включались: духовенство белое (с семьями) и черное (монашеское); врачи и повивальные бабки, миряне, служащие Церкви, вольноотпущенники по духовному завещанию, люди убогие, получающие от Церкви содержание, богомольцы, вдовы и т.п.

Устав Ярослава, как и Устав Владимира был частной кодификацией норм церковного права, в которую были внесены санкции, заимствованные из Русской Правды, что превращало его в систематический церковный судебник.

Устав Ярослава отличается от Устава Владимира кругом регламентируемых объектов: некоторые из них (десятина, тяжбы братьев о наследстве, преступления против веры и Церкви и т.п.) вовсе не упоминаются, другие же (преступления против нравственности, разводы, незаконные браки, кровосмешения, драки, оскорбления и т.п.) подробно разбираются и оцениваются. Неупомянутые в Уставе Владимира убийства и воровство, поджоги, в Уставе Ярослава передаются в ведение церковных судов. В отличие от Устава Владимира, Устав Ярослава не просто перечисляет преступные деяния, но и определяет за них наказания. Система наказаний и порядок судопроизводства во втором уставе зависят от двух различных понятий: греха и преступления.

Все церковно-судебные дела подразделялись на три разряда:

• дела греховные без элементов преступного деяния (волхование, развод по согласию супругов, браки близких родственников). Эти дела разбирал епископ без княжеского судьи и по церковным законам;
• дела греховно-преступные, в которых нарушен также государственный закон (изнасилование - ст. 1, 2, односторонний развод по инициативе мужа без вины жены - ст. 3, блуд - ст. 5, поджог гумна - ст. 10, оскорбление женской чести - ст. 22, убийство - ст. 26, и др.). Суд осуществлялся княжеским судьей при участии церковного судьи;
• все дела духовных лиц, судимые церковной властью. Судебная власть Церкви устанавливалась над всем христианским населением Руси, но лишь по определенным делам. Над некоторыми группами населения (церковные люди) церковный суд устанавливался по всем делам, так же как суд над населением церковных земель (вотчин). В ряде случаев действие церковных уставов накладывалось на сферу действия государственного законодательства, основным источником которого была Русская Правда.

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. ВОЗНИКНОВЕНИЕ РУССКОЙ ПРАВДЫ

 

2.1. Редакции Русской Правды

 

Наиболее интересным и крупным правовым документом (памятником древнерусского права) является сборник правовых норм, называемый Русской Правдой, сохранившая свое значение и в следующие периоды истории, и не только для русского права.

До наших дней дошло  более ста списков Русской  Правды, разделенных в соответствии с содержанием на три редакции: Краткую, Пространную и Сокращенную (обозначаемые в литературе как КП, ПП и СП).

Краткая Правда - наиболее древняя, состоит из двух частей: Правды Ярослава (ст. 1-18)  и Правды Ярославичей (ст. 19-43).

Вопрос о времени  происхождения Правды Ярослава в науке спорен. Некоторые авторы относят его даже к VII в. Однако большинство современных исследователей связывают Древнейшую Правду с именем великого князя Ярослава Мудрого. Относят время ее написания к 30-м годам XI в, И. А, Исаев отмечает, что «древнейшей редакцией подготовлена не позднее 1054 г.»¹⁰. Спорно и место издания этой части Русской Правды. Летопись указывает на Новгород, но многие авторы допускают, что она была создана в центре земли Русской - Киеве. Первоначальный текст Русской Правды до нас не дошел.

Однако известно, что  сыновья Ярослава существенно дополнили и изменили правду Ярослава, создав так называемую Правду Ярославичей. Правда Ярославичей, «была принята в Киеве на съезде князей и крупнейших феодалов в последней четверти XI в. после подавления восстания низов 1068 г»¹¹. Объединенные потом переписчиками Правда Ярослава и Правда Ярославичей составили основу так называемой Краткой редакции Русской Правды.

Пространная Правда состоит из двух частей:  Суд Ярослава (ст. 1-52) и Устава Владимира Мономаха (ст. 53-121).

Пространная Правда представляет собой систематизированный сборник  правовых норм, входивших в Краткую  Правду с позднейшими изменениями и дополнениями Устава, принятого во время княжения Владимира Мономаха, после подавления восстания в Киеве 1113 г. Пространная Правда была составлена в XII в.

Сокращенная редакция появилась в середине XV в. из переработанной Пространной редакции.

Схематически основные редакции Русской  Правды представлены на рисунке 2.1.

 

Рисунок 2.1 – Редакции Русской Правды

В последующие века создавались  новые редакции Русской Правды, которых  С. В. Юшков насчитывал в общей сложности до шести. Все редакции дошли до нас в составе летописей и различных рукописных юридических сборников. Таких списков Русской Правды в настоящее время найдено свыше ста. Им обычно присваиваются названия, связанные с наименованием летописи, лицом, нашедшим тот или иной список, местом находки (Академический, Карамзинский, Троицкий и др.).

«Существующие в литературе две противоположных оценки признают Русскую Правду либо официальным сводом княжеского права действующего на Руси (Погодин, Беляев, Ланге и др.), либо частным сборником юридических обычаев и судебной практики (Сергеевич, Владимирский-Буданов и др.)»¹².

«По мнению В.О. Ключевского, Русская Правда представляла собой дополнение к Кормчей книге, а ее текст сформировался в сфере не княжеского, а церковного судопроизводства»¹³.

В ее основу положен целый  ряд церковно-правовых источников византийского происхождения - Номоканон (превращенный в русских условиях в Кормчую книгу), Закон судный людем, Эклога, Закон градский (IX в.), Прохирон.

В круг ее источников попали оба церковных устава (Владимира и Ярослава). «В.О. Ключевский считал, что Русская Правда использовалась в качестве кодекса церковными судами для разбирательства нецерковных гражданских и уголовных дел»¹⁴.

Во многих случаях  текст Правды является переложением, пересказом княжеских законов. При этом пересказ отражал идеологическую позицию кодификатора: в тексте опускаются санкции и процессуальные действия, составы преступлений, имевшие место в действительном судопропзводстве; отсутствуют смертная казнь и судебный поединок («поле»), против которых всегда активно выступала Церковь, нет раздела о государственных преступлениях.

Со временем действие Русской Правды выходит за пределы церковной юрисдикции и судопроизводства (по нецерковным делам) и распространяется на княжеское судопроизводство. Однако не будучи непосредственным сводом княжеских законов (а сборником обычаев и церковного законодательства), Правда остается пособием, руководством для княжеских судей.

Русская Правда применяет казуальный или формальный способ обработки материала: из реальной жизни или правового источника (обычая, византийского права, судебной практики) брался конкретный казус, решение которого Русская Правда определяла сама. При этом имел место двойной мотив решения: сугубо формальный, догматический (как гласит закон) и религиозно-нравственный (по справедливости).

Очевидно, что как свод законов Русская Правда формировалась  постепенно: вначале выкристаллизовывались  отдельные ее нормы (путем «притирки» заимствованных из византийского права положений к реальной судебной практике), которые затем путем отбора были кодифицированы.