Особенности толкования норм права по субъекту и объекту

По форме они могут  быть письменными и устными. Письменные акты толкования всегда имеют свою структуру, т.е. в них должны присутствовать реквизиты: кто издал этот акт, когда, к каким нормам права относится, когда вступил в действие. Они  могут облекаться в ту же форму, что  и нормативно-правовые акты, издаваемые соответствующими органами (указы, инструкции и т.д.).

По юридической значимости различаются акты нормативного толкования и казуального. Как ранее уже  отмечалось, акты нормативного толкования распространяют своё действие на неопределенный круг субъектов и рассчитаны на многократное применение, в этом смысле они носят  общеобязательный характер. Казуальные акты относятся к конкретному  случаю и касаются конкретных лиц (индивидуализированы).

Многообразие актов толкования обусловлено многообразием юридических  норм, а в конечном счете общественных отношений, которые регулируются этими нормами. Сама жизнь диктует необходимость издания подобных актов на всех уровнях государственного управления. Потребность в толковании возникает всюду, где действует, функционирует право.

Объектом толкования может  быть не только нормативный, но и правоприменительный  акт. Подобное толкование осуществляют, например, кассационные и надзорные  инстанции. Толкование правоприменительных актов имеет свои особенности. Специфичным является и толкование договоров (ст. 431 ГК РФ). Особенность толкования как процесса познания определяется особенностями объекта познания (норм права). Нормы права не относятся к числу каких-либо материальных, вещественных объектов. Это объекты идеальные, объекты-мысли, заключенные в материальную языковую оболочку. Содержание норм права недоступно непосредственному восприятию с помощью органов чувств. Нормы права нельзя, например, увидеть, видны только знаки соответствующего языка, которые ничего не скажут субъекту, не знакомому с данным языком. Только мышление (опосредствованное познание, оперирующее понятиями, суждениями, умозаключениями) может постигнуть смысл нормы права.

Объектом толкования, как  следует из названия, является сама норма права. В качестве предмета следует выделять некоторые характерные  черты норм права. Такие как содержание нормы и её смысл, сфера общественных отношений, регулируемых данной нормой. Под содержание процесса толкования следует понимать уяснение и разъяснение  нормы права. Эти два процесса составляют основу процесса толкования. Среди них не может быть выявлен  какой–либо наиболее важный, превалирующий.

Наконец, объектом толкования выступает и юридическая практика. Так, рассматривая конституционность  ст. 209 УПК РСФСР, Конституционный  Суд в своем постановлении  от 13 ноября 1995 г. указал, что рассматриваемая  норма "по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, не соответствует положениям ст. 52 Конституции РФ".¹³

3.2. Проблемы объекта толкования права

В ходе толкования права  его субъекты неизбежно сталкиваются с вопросом о том, а что, собственно, интерпретируется (уясняется и разъясняется) при осуществлении этой деятельности или, если сказать об этом иначе, на что она направлена, что является ее объектом. Между тем, как в юридической  науке, так и в юридической  практике существуют разные подходы  к решению проблемы объекта толкования права. В результате этого одни и  те же нормы права трактуются порой  по-разному, что недопустимо (особенно, когда это делается в процессе правоприменения). Поэтому представляется желательным сближение разных позиций по данной проблеме, преодоление серьезных расхождений в ее решении. Без этого невозможно обеспечить единообразное толкование норм права.

Прежде чем приступить к анализу различных мнений об объекте толкования права и изложению  своей собственной точки зрения по этой проблеме уточним значение слова "объект" вообще, а также  скажем об его использовании в  юридической науке и в юридической  практике.

Объект, читаем мы в одном  из словарей, - это "существующий вне  нас и независимо от нашего сознания внешний мир, являющийся предметом  познания» ¹⁴ или, как сказано об этом в другом словаре, "явление, предмет, на который направлена чья-нибудь деятельность, чье-нибудь внимание".¹⁵ В целом также понимается слово "объект" и в юридической науке. Оно входит в состав целого ряда словосочетаний, обозначающих те или иные юридические понятия. Каждому юристу хорошо известны такие термины, как, в частности, "объект права", "объект правоотношения", "объект правонарушения", которые находят свое широкое применение в общей теории права, а также служат основой для выработки соответствующих понятий в отраслевых юридических науках (например, "объекта гражданских прав" в науке гражданского права и "объекта преступления" в науке уголовного права). Имеются подобные словосочетания и в теории толкования права, одним из которых является термин "объект толкования права", понимаемый как то, на что направлена деятельность, связанная с толкованием права.

В качестве объекта толкования в литературе называются право и  его нормы, законы (нормативные правовые акты) и тексты законов (нормативных  правовых актов), воля законодателя, воля закона и государственная воля, а  также регулируемые нормами права  общественные отношения. Причем некоторыми учеными помимо объекта толкования выделяются еще и предмет толкования, а в качестве связующего звена  между ними и метод толкования.

Что касается дореволюционных  авторов, то для них было характерно видеть объектом толкования закон. Поэтому  не случайно многие из них писали о  толковании не права (или его норм), как это делает большинство современных  ученых, а именно о толковании законов.

Нужно обратить внимание на то, что, считая объектом толкования закон, дореволюционные юристы зачастую видели в самом законе выражение воли законодателя. Так, Н. С. Таганцев утверждал: "Объектом толкования является закон, т. е. воплощенная воля авторитетной власти". Причем "закон как воплощенная  воля предполагает в себе, - по убеждению  Н. С. Таганцева, - два элемента: мысль  законодателя, то, что хотел сказать  законодатель, и оболочку, форму, в  которую он облек эту мысль". ¹⁶ Задача же толкования, согласно Н. С. Таганцеву, в том и заключается, чтобы выяснить, "какая законодательная мысль вылилась в данной форме". ¹⁷

Подобное суждение находим  мы и у Г. Ф. Шершеневича. "Так как норма есть веление, мысль, облеченная во внешнюю форму, - рассуждал он, - то задача толкования заключается в том, чтобы при помощи формы проникнуть в содержание".¹⁸

Как нетрудно увидеть, внимание интерпретатора правовых норм должно быть направлено, по Н. С. Таганцеву  и Г. Ф. Шершеневичу, на их внешнее проявление, т. е. на форму права. Соответственно и объектом толкования права они видят не нормы права (или право), а ту форму, в которую они облекаются. Правда, для Н. С. Таганцева закон есть не что иное, как "выраженная вовне воля законодателя".¹⁹ Однако, что представляется очень важным, он не рассматривает эту волю в отрыве от закона. Она у него "не есть только мысль, желание, а намерение, воспрявшее плоть и кровь, распознаваемое всеми и каждым, а потому и могущее служить руководством деятельности". Отсюда и высказанное им резюмирующее положение, что "мысль, предположение законодателя, не нашедшие выражения в тексте закона, не составляют закона: что не выражено, то не может быть и выяснено".

Признавая объектом толкования закон как выражение воли законодателя, Н. С. Таганцев вместе с тем высказывается  против идеи "воли закона". Для  него неприемлема точка зрения, сторонники которой "признают безусловно обязательную силу за всем официально изданным текстом закона, со всеми его неправильностями".²⁰ Эти неправильности (ошибки и неточности, искажающие волю законодателя) по возможности должны исправляться, как считал Н. С. Таганцев, путем интерпретации закона. Если же истинная мысль законодателя таким образом не может быть выяснена, то исправлять неправильности следует законодательным путем.

Необходимо сказать, что  не все дореволюционные юристы, подобно  Н. С. Таганцеву и его сторонникам, исходили из того, что воля законодателя, не нашедшая своего отражения в законе, не может быть объектом толкования. Некоторые из них, в частности  Е. В. Васьковский и Е. Н. Трубецкой, придерживались иной позиции. Так, Е. В. Васьковский писал, что "для определения  смысла закона важно знать, что думал  и желал выразить в момент утверждения закона сам законодатель".²¹ Аналогичное суждение находим мы и у Е. Н. Трубецкого. "Выяснение духа закона, намерений и целей, имевшихся в виду законодателем, - утверждал он, - вот истинная цель и основная задача всякого толкования".²²

Против этого категорически  возражал Г. Ф. Шершеневич, который вообще считал, что раскрыть волю законодателя невозможно. "Следует признать, - заключает Г. Ф. Шершеневич, - что при толковании необходимо остановиться на той мысли, которая нашла себе выражение в самой норме, и не доискиваться воли творца ее, которого мы не знаем и которого психический мир нам недоступен. Если "воля закона" является выражением фигуральным, то таким же следует признать и "волю законодателя". Истинный автор закона так же мало уловим в парламентских дебатах, как и в министерских канцеляриях. Для применяющих нормы права закон - анонимное произведение".²³

В советский период объектом толкования обычно признавались нормативные  правовые акты, являющиеся выражением воли законодателя (или государственной  воли). В одной из работ данного  периода мы, например, читаем: "Толкование норм социалистического права есть деятельность государственных органов, общественных организаций и отдельных  граждан, направленная на установление содержания нормативных актов, раскрытие  выраженной в них государственной  воли".²⁴ Для постижения воли законодателя, установления политического смысла, мотивов принятия нормативных правовых актов допускалось изучение самых разнообразных материалов и документов, которые по большому счету находились вне права (решений партийных органов; высказываний видных партийных и государственных деятелей; литературы, отражающей политику Коммунистической партии; материалов периодической печати и др.) ²⁵

Теперь рассмотрим суждения об объекте толкования права современных  ученых. Для большинства из них  характерно сводить толкование к  выявлению воли законодателя, выраженной в тексте закона или иного нормативного правового акта. Вот наиболее типичные взгляды на объект толкования права, высказываемые ими.

По мнению А. Ф. Черданцева, объектом познания при толковании являются нормы права, которые "не относятся к числу каких-либо материальных, вещественных объектов. Это объекты идеальные, объекты-мысли, заключенные в материальную языковую оболочку".²⁶ Таким образом, как полагает А. Ф. Черданцев, деятельность, связанная с толкованием права, направлена не на сам текст нормативного правового акта как материальный объект, а на содержащиеся в нем нормы права, являющиеся уже не материальными, а идеальными объектами.

Для С. С. Алексеева же "объектом толкования является право, выраженная в нем государственная воля". Причем, по его утверждению, "установлению подлежит только государственная воля (воля законодателя), которая объективно выражена и закреплена в нормативных  актах". Помимо объекта толкования С. С. Алексеев различает еще и  непосредственный (ближайший) предмет  толкования, в качестве которого у  него выступают "текст акта, а  также связи между данным текстом  и другими текстами, иными внешними данными, с которыми сопряжено издание  и функционирование нормативного акта".²⁷ Таким образом, познающий право субъект у С. С. Алексеева направляет свое непосредственное внимание не на идеальный объект (право), а на материальные объекты (на тексты нормативных правовых актов и иные материальные носители информации о содержании права) и именно через них устанавливает волю законодателя.

Различает объект и предмет  толкования и В. С. Нерсесянц. "Объектом толкования нормы права, - пишет он, - является соответствующий данному регулятивному случаю (данной конкретной ситуации) текст того нормативно-правового (правоустановительного) акта, в котором выражена толкуемая норма".²⁸ Предмет же толкования нормы права В. С. Нерсесянц определяет как "искомое актуальное регулятивно-правовое значение нормы права, которое подлежит реализации в данной конкретной ситуации (случае)"²⁹. Кроме понятий объекта и предмета толкования В. С. Нерсесянц вводит в оборот еще и понятие "метод толкования нормы права", под которым он понимает способ юридико-логической интерпретации текста источника нормы и данной конкретной ситуации. "Метод толкования нормы права" выступает у него связующим звеном между объектом и предметом толкования. "Осмысление объекта толкования с помощью метода толкования, - рассуждает В. С. Нерсесянц, - дает предмет толкования: предмет - это методически осмысленный объект". ³⁰По нашему мнению, несомненным достоинством понимания В. С. Нерсесянцем объекта толкования является то, что при таком подходе внимание интерпретатора норм права концентрируется на правовом тексте и через него переходит в область умозрительного (нематериального мира, частью которого является любая правовая норма). Заслуживает внимания и суждение В. С. Нерсесянца о предмете толкования. Различение предмета толкования (в его понимании) в ходе научного толкования права может способствовать приближению толкуемой нормы права как абстрактного правила поведения к конкретной жизненной ситуации, требующей приспособления к ней последней.

По-иному соотносит понятия  объект и предмет толкования В. В. Лазарев. Объектом толкования у него являются "нормативные правовые акты и их совокупность". Предметом же толкования, по его мнению, "выступает историческая воля законодателя (нормодателя), выраженная в законе (нормативном акте)".³¹