Разложение первобытного общества

Ирригационное земледелие (земледелие в зоне с недостаточным количеством сезонных осадков, основанное на искусственном орошении) возникло в глубокой древности и с "течением времени широко распространилось во многих засушливых районах мира⁴. Древнейшие каналы были созданы обитателями Месопотамской низменности и, возможно, ряда других областей Передней Азии (поселки Чога-Мами, Телль-эс-Савван, Тепе-Сабз, Хаджилар, поселки Южного Ирана) еще в VII — начале VI (VI — начале V) тыс. до н. э. Как показали раскопки у поселка Чога-Мами, вначале эти каналы были небольшими, шириной до 2 м, но уже к концу VII (VI) тыс. до н. э. здесь имелся магистральный канал шириной до 10 м, который не раз использовался на протяжении последующих тысячелетий. Это — свидетельство возникновения высокоэффективной системы, способной давать значительные урожаи.

Развитие скотоводства и формирование кочевого хозяйства

Во многих районах Старого  Света и в некоторых областях Южной Америки производящее хозяйство  с самого начала развивалось в комплексной форме, т. е. помимо земледелия включало и разведение домашних животных. Первоначально скота было немного, и он использовался главным образом в социально-престижной сфере⁵. Состав стада определялся спецификой местных природных условий и сложившимися традициями. Например, на протяжении неолита в одних областях преобладало разведение мелкого рогатого скота, в других — крупного, в третьих—свиней, Древнейшие скотоводческие системы отличались следующим. Яйце всего днем животных отпускали на вольный выпас, а ночью держали их в поселке в специальном загоне или даже в жилых домах. Лишь в некоторых засушливых районах стадо на лето отгоняли на дальние пастбища специальные пастухи, которыми чаще всего были юноши и подростки.

В условиях развития интенсивного земледелия и повышения урожайности  ситуация коренным образом изменилась. Отдельные земледельческие народы начали активно применять скот для  полевых работ (разрыхление почвы, втаптывание зерен в землю, запряжка в рало), для обработки урожая (молотьба) и для перевозки грузов. Кроме того, одним из методов повышения плодородия почвы стало применение естественных удобрений (навоза). Внесение навоза в почву обеспечивалось стойловым содержанием скота или регулярным выпасом скота по жнивью. Так бонтоки Лусона держали свиней, а кофьяры Северной Нигерии—коз в специальных загонах ради получения навоза. Ныне считается общепризнанным, что длинные дома в среднем и позднем бронзовом веке в некоторых районах Северной и Северо-Западной Европы включали не только жилье, но и стойла. Отдельные авторы предполагают, что ту же функцию длинные дома могли иметь и в ранненеолитической культуре линейно-ленточной керамики. Выпас собственного скота по жнивью мог появиться очень рано, а позже, с началом отделения скотоводства от земледелия, земледельцы позволяли пасти на своих участках чужие стада, принадлежавшие порой даже иноэтничным группам,, сознавая выгоды этого для повышения плодородия почв и улучшения урожайности.

Правда, не везде земледельческое  и скотоводческое направления в хозяйстве были настолько глубоко интегрированы в рамках единой хозяйственной системы. Например, африканские луо, хотя и пасли скот на сжатых полях, часто забрасывали эти поля и обрабатывали новые участки, в результате чего эффект удобрений терялся. В Месопотамии навоз использовали как топливо, а не как удобрение, потому что в жарком засушливом климате навоз быстро окислялся и не мог эффективно влиять на плодородие почв.

С дальнейшим развитием скотоводства связано появление молочного хозяйства и шерстоткачества. И то, и другое вызвало появление новых, более продуктивных пород скота ⁶. К сожалению, в связи с малой изученностью соответствующих археологических фактов датировать начало этого нового этапа в развитии скотоводства, который некоторые авторы называют «революцией вторичных продуктов» (Э. Шеррет), чрезвычайно трудно. Так, юдни исследователи связывают его чуть ли не с ранним неолитом, а другие предпочитают говорить об эпохе бронзы. Многочисленные и весьма разнообразные данные о доении скота происходят из Передней Азии, Северной Африки и Европы начиная со второй половины V (с IV—III) тыс. до н. э. Однако есть основания предполагать, что истоки молочного хозяйства восходят к более глубокой древности. Так, в Северной Месопотамии сосуды, служащие, возможно, для производства творога, имелись уже в хассунский период —во второй половине VII (второй половине VI) тыс. до н. э. В это время, как и в последующую халафскую эпоху, в подавляющем большинстве районов Передней Азии основными домашними животными были козы и овцы, которых кое-где, видимо, уже начинали доить. В Закавказье и на Северном Кавказе сосуды для хранения и обработки молока появились начиная со второй половины V (в IV) тыс. .до н. э. В Египте и неолитической Сахаре древнейшие данные о доении скота относятся ко второй половине V —первой половине IV (к IV) тыс. до н. э. Примерно тем же временем датируются сосуды для производства творога из ареала трипольской культуры юго-запада СССР, культуры лендьел в Южной Польше и культуры лагоцца в Северной Италии. А по некоторым данным, аналогичные находки связываются и с культурой линейно-ленточной керамики VI (V) тыс. до н. э.

К сожалению, мы еще очень  мало знаем о роли молочньп продуктов  в питании населения в этот ранний период. Однако, судя по соотношению  костей различных половозрастных категорий скота на поселениях,— преимущественному убою молодых особей, устойчиво фиксирующемуся во многих культурах неолита и энеолита,— большого значения в пищевом рационе эти продукты не имели. Скорее всего поначалу их использовали для определенного рода престижно-социальных ритуалов. Доили прежде всего овец, и эта традиция сохраняется до сих пор в крестьянских хозяйствах Южной Европы. Но начиная со второй половины V (с IV) тыс. до н. э. кое-где появилось и доение коров. Судя по лингвистическим данным, оно уже имелось у древнейших семитов, индоевропейцев и северокавказцев.

Использование молока и молочных продуктов свойственно далеко не всем народам, занимающимся скотоводством. Этого нет во многих районах Африки, Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии. Кое-где это связано с неразвитостью скотоводства или отсутствием подходящих дойных животных, а кое-где с этнической традицией. В последнее время широкое распространение получила гипотеза, по которой расщепление лактозы (молочного сахара) организмом является редким генетически передаваемым качеством, выработавшимся лишь у немногих народов, издавна занимавшихся скотоводством . При этом речь идет именно о потреблении сырого молока, так как для усвоения таких молочных продуктов, как сыр и масло, организму не нужно иметь специальных приспособительных реакций. Изложенная гипотеза представляет особую важность для решения проблемы возникновения кочевничества,

Помимо молока, люди издавна  использовали в пищу кровь крупного рогатого скота. До сих пор эта  практика распространена у многих народов Восточной Африки, где она зафиксирована еще у древних кушитов. Ее, по-видимому, знали в глубоком прошлом и европейские скотоводы. Во всяком случае до XVIII в. н. э. она еще встречалась у ирландцев и шотландцев. То же самое наблюдалось и у тюрко-монгольских народов.

Другим важным продуктом  скотоводства была шерсть. Эффективное занятие шерстоткачеством возникло лишь после того, как удалось вывести специальные породы овец. Известно, что последние распространились в Передней Азии со второй половины V (на протяжении IV) тыс. до н. э. Одновременно шерстоткачество как будто бы появилось в додинастическом Египте (эль-Пмари) и в энеолитической Болгарии. Так, в Греции новые породы овец появились во второй половине IV — первой половине III (в III) тыс. до н. э. в Швейцарии на протяжении этого периода совершился переход от льняных одежд к шерстяным, в Венгрии и в ряде других областей отмечался быстрый рост роли овцеводства.. В ареале трипольской культуры шерстоткачество возникло во второй половине IV (первой половине III) тыс. до н. э. В первой половине III (второй половине III) тыс. до н. э. шерстяные ткани были известны в Южной Туркмении (Алтын-депе), а в начале второй половины III (в начале II) тыс. до н. э. шерстоткачество уже достигло Южной Сибири (афанасьевская культура). Немного  позже оно появилось в Китае в провинции  Цинхай.

Для выявления тенденций  развития скотоводства в позднем  неолите, энеолите и в эпоху бронзы интересными представляются наблюдения за изменением соотношения половозрастных катешрий в стаде. Известно, что при разведении животных на мясо выгодно убивать молодых особей, так как для прокорма, например, семи телят до двух лет требуется столько же кормов, сколько для содержания трех особей до возраста 3,5 лет. Однако в первом случае можно получить на 40>% мяса больше, чем во втором. При молочном же использовании скота при том же объеме кормов можно получить в 4—5 раза больше белков, чем при мясном. А в условиях использования мускульной силы скота требуются самцы трех-четырех летнего возраста. Появление шерстоткачества делает невыгодным убой ягнят и позволяет держать взрослых баранов и овец. Все это находит отражение в остеологических показателях: действительно во второй половине IV— II (в III—II) тыс. до н. э. остеологические остатки, выявленные в Европе, фиксируют заметное постарение стада.

Особое значение для судеб  скотоводства в ряде важнейших областей Старого Света имела доместикация таких новых видов животных, как лошадь, верблюд и осел. До сих пор локализация областей и установление времени их первичной доместикации представляют предмет оживленной дискуссии. Разные авторы предполагают, что лошадь была одомашнена в Восточной Анатолии, Северной Месопотамии и юго-западном Иране, на Кавказе, в лесостепях и степях Восточной Европы, в Западной Европе и т. д. Однако наиболее вероятно, что массовое приручение лошадей велось в ареале от Дуная до Южного Приуралья, тде местные земледельцы и скотоводы вначале активно на них охотились⁷. Именно в этом ареале в Дереивке (среднестоговская культура) был обнаружен череп бесспорно одомашненной лошади, и именно здесь на памятниках эпохи энеолита кости лошади составляли значительную часть остеологических коллекций (до 60%). На Кавказе разведение лошадей могло начаться в энеолите, причем остается неясным, были ли они одомашнены здесь самостоятельно или местное население заимствовало их у северных соседей. Впрочем, вопрос этот еще мало изучен, и некоторые специалисты продолжают считать, что в Закавказье лошадь попала с севера только в позднем бронзовом веке, тогда как, по мнению других, степное население, напротив, получило одомашненных лошадей с Кавказа. В различные области Юго-Восточной Европы домашние лошади безусловно проникали из северопричерноморских степей начиная с позднего энеолита. В Греции и Северной Италии они появились кое-где уже в раннем бронзовом веке. По мнению ряда авторов, в Центральной и Западной Европе люди могли одомашнивать местную низкорослую лесную породу лошадей, однако большинство специалистов связывают широкое распространение здесь лошадей с культурой тюлоколовидных кубков второй — четвертой четверти III (конца III — начала II) тыс. до н. э.

Во второй четверти IV (на рубеже IV—III) тыс. до н. э. лошади начали встречаться и в Восточной  Анатолии. Видимо, на протяжении последующего тысячелетия с ними постепенно знакомились обитатели и других районов Передней Азии, так как только отсюда они могли попасть в долину Инда, где их безу словно знало население хараппской цивилизации. Гораздо позже, лишь начиная со второй четверти II (во второй половине II) тыс. до н. э., к разведению лошадей перешли некоторые группы населения Средней Азии (тазабагъябская культура в Приаралье и культура Намазга VI в Южной Туркмении). В Северо-Восточной Африке лошадь появилась к XVII в. до н. э., (а ее распространение у народов Сахары относится в основном ко второй половине II тыс. до н. э.

Верблюды были одомашнены в Старом Свете в двух разных местах: бактрианы — на границе Туркмении  и Ирана, а дромедары, видимо, где-то в Аравии. До недавнего времени проблема первичной доместикации верблюдов была слабо изучена. Однако благодаря многолетним целенаправленным исследованиям на юге Средней Азии теперь удалось, наконец, надежно локализовать место и реконструировать обстановку доместикации бактриана. Выяснилось, что это связано с местной неолитической земледельческой культурой первой половины V (второй половины V) тыс. до н. э.⁸ Однако до второй четверти III (рубежа Hill) тыс. до н. э. кости верблюда здесь встречались чрезвычайно редко. Зато начиная с этого времени, возможно, в связи с его активным использованием в качестве транспортного средства, бактриан широко

Возникновение ремесел. Производственные достижения эпохи способствовали дальнейшему развитию домашних промыслов(т.е. производство изделий для собственных нужд) и возникновение ремесел(т.е. производство изделий для обмена или продажи). Первостепенное значение в этом отношении имела сама металлургия, стимулировавшая переход от домашнепромыслывой к собственно ремесленной деятельности.

Из металла выделывали орудия труда, оружия, предметы домашнего  обихода, украшения. Так, в частности, только с наступлением бронзового века появились меч и боевая колесница, широко распространились защитные доспехи. Железо еще более расширило ассортимент металлических изделий, а главное способствовало развитию ремесла как особой сферы деятельности. Изготовление каменных и костяных орудий, плетение и ткачество, гончарство, а также литье бронзы – все это были процессы, доступные каждому члену общины, а металлургия железа требовала особых сооружений, сложных навыков, вообще, профессиональной специализации и квалификации. Этнологически установлено, что в первобытные времена кузнецы повсюду составляли обособленный слой населения.

Происходило становление  также и других видов ремесленной  деятельности. Развивалось гончарство, чему в особенности способствовало изобретение печей и гончарного круга. Последний появился не в классовом, как считалось раньше, а уже  в предклассовом обществе, причем уже тогда из первоначальных архаичных  форм мог эволюционировать в более  совершенную форму(круг быстрого вращения). Но не керамические печи, не гончарные  круги не были обязательным условием становления раннего гончарного ремесла. Например во многих районах  Африки, Америки керамика производилась  на рынок и без них.

Изобретение в эпоху бронзы ткацкого станка дало стимул развитию ткацкого ремесла. Постепенно ремесленный  характер принимали и многие другие формы домашнепромыслывой деятельности: обработка камня, кости, дерева, плетение и т.п.

Таким образом возникновение  ремесел стало одной из причин разложения первобытнообщинного строя.

Интенсификация  обмена. Углубление первого и установление второго крупного общественного разделение труда сопровождалось развитием обмена. Обмен первобытных коллективов специфическими богатствами их природной среды, как мы видели выше, существовал уже в эпоху раннепервобытной общины. Мы видели также, что в эпоху позднепервобытной общины получила значительное распространение другая форма обмена – дарообмен. Теперь, в ходе дифференциации хозяйственно-культурных типов и с дальнейшим развитием престижной экономики обе эти формы приобрели еще большее значение. Но, что еще важнее, наряду с ними стал возникать подлинно экономический обмен, при котром в отличие, например, от дарообмена ценились не столько обменные связи, сколько сами получаемые путем обмена вещи.